и шорох по застенкам.
Еще не хочется скорей
двум пожилым соседкам
на жизнь пенять, ругать кота,
шестнадцать отчих соток
хвалить – капуста какова
и лук в кишке колготок.
И не трясется голова,
и взгляд еще не кроток
пред магазинною витриной.
Еще тверда рука.
Еще и жизнь непоправимой
не стала навсегда.
Но годы, годы накаляя
фонарь души моей,
уходят прочь, перегорая
среди чужих огней.
И желтых листьев птичья стая
несется со двора.
Стоит, меня не замечая,
моя страна.