У ворот старинной церкви,
С золотыми куполами,
В ряд сидели трое нищих
И просили подаяние.
Это было ранним утром
Все спешили на работу,
Проходящие здесь мимо,
Воротили лишь носы.
Среди них сидел мужчина
В темной выжженной фуфайке,
Шапку на брови задвинув,
Ел он что-то на платке.
Его грязные штанины
Были вымазаны краской,
Той, что он недавно мазал
В цвет, дубовые кресты.
Подрабатывал порою,
Он, рабочим в этой церкви,
Не просил за это деньги,
Лишь одежду и еды.
Жил он в ветхом захолустье,
Там ему остался домик,
От покойной ныне тетки,
Что оселся до земли.
Он любил, частенько, выпить,
Собирал на это деньги.
Ведь не знал уже другого,
Чтоб спасало от тоски.
Так, купив бутылку водки
И придя к себе в жилище,
Напивался он изрядно,
Вспоминая, жизнь свою.
Фотографии в альбоме,
Он смотрел всегда сквозь слезы,
В них жену с детьми он видел.
Там все было, как в раю.
Он владел огромной фирмой,
Занимался рубкой леса
И в своих железных сейфах
Много денег он имел.
Дом его на всю округу,
Обладал большою славой,
Он прельщал своим убранством,
Всяк, войти в него хотел.
Слуги толпами ходили,
Занимались все делами,
Кто в хозяйстве управлялся,
Кто обслуживал сам дом.
Вечерами в выходные,
Гости часто собирались,
Наслаждаясь вкусной пищей,
Все сидели за столом.
Две дочурки в сарафанах,
В рыжих меховых сорочках,
Бегали вдоль длинных лестниц,
Веселились с ребятней
Ах! Как было все прекрасно!
И не мог тогда подумать,
Что когда-нибудь такое,
В жизни с ним произойдет.
Все исчезло в одночасье,
Улетучилось, как дымка.
Жизнь играет в злые шутки,
Убивая иногда.
Это с ним и приключилось,
Злой судьбой его ударив,
Отвернулись неба силы,
Все исчезло навсегда.
Поздним вечером он ехал
На своем автомобиле,
Вдруг, внезапно, под колеса,
Кто-то бросился к нему.
Это старая цыганка,
Он ее не покалечил,
А старуха – злая ведьма,
Стала драться ко всему.
Била яростно машину,
Призывала его выйти,
Он с испугу, в помутнении,
Не пришел в тот миг в себя.
А колдунья, разъярившись,
Закипев в порыве гнева,
Громко вскрикнула, хрипяще,
-«Проклинаю я тебя!»
Не придав тому значенья,
Все забыть скорей пытался,
Но похоже злые чары,
Все же сделали свое.
Стал он частый посетитель
Местных баров и трактиров,
Напивался очень сильно,
Что идти не мог порой.
После длительных загулов
Приходил к нему рассудок,
Долго думал он ночами,
Что же с ним произошло.
То ли бес его попутал,
Заманив в стальные сети,
Задурманил разум крепко,
По наклонной все пошло.
Так, однажды, в поздний вечер,
Он опять, и изрядно выпив,
Познакомился в веселье,
В баре с франтом молодым.
Тот приятель был коварный,
Аферист, каких не сыщешь,
Предложил ему поехать,
В карты мирно поиграть.
Он, подумав, согласился,
Отчего бы не поехать,
Все же лучше, чем без дела
Свои деньги пропивать.
Заманив в свою ловушку,
Франт блеснул улыбкой белой,
Про себя, в уме, подумав,
-Клюнул дорогой клиент.
Эту ночь, навек, запомнил,
Проиграл свое богатство,
Заложив весь дом и фирму,
Что имел, отдал в момент.
Срок в неделю ему дали,
Чтобы выехать из дома,
Удрученный страшной долей
Он побрел своей тропой.
Все скрывать не видел смысла,
Рассказал своей супруге,
Замерла она от боли
И упала с головой.
Так в припадке стала биться,
Впопыхах, врача он вызвал,
Но не выдержало сердце,
Ритм, вдруг, свой остановив…
Схоронил жену он вскоре,
В старый дом сам переехал
И с детьми там поселившись,
Стал он снова сильно пить.
В интернат детей забрали,
Не осталось в нем покоя,
Прогуляв остатки денег,
Подаяние стал просить.
Те, кто знал его доныне,
Отвернулись с отвращеньем,
Перестал их звать на помощь,
Всех пытался он забыть.
В муках тяжких и страданьях,
Протекали быстро годы,
А мужик все также сильно,
Продолжал безбожно пить…
Но, случилось в зимний вечер
Возвращаясь тихо к дому,
Силуэт узрел знакомый,
Стал внимательно следить.
Разглядев, лицо поближе,
Вспомнил он платок, одежду,
Той цыганки, злой колдуньи,
Что когда-то прокляла.
Всплыло в памяти былое,
Будто снова вдруг увидел,
Что случилось с ним, давненько,
Та старуха мирно шла.
В подворотню повернувши,
Там она остановилась
И мужик за нею следом,
Подошел почти впритык.
И с земли схватив кирпичик,
Не желая долго думать,
Со всего размаху, живо,
Он ударил ее в миг.
Навзничь старая упала,
Не поднять ее навеки,
По заснеженной тропинке
Полилась ручьями кровь.
В глубине мужского сердца
Здесь пришло успокоение,
Отомстил он мерзкой твари,
И сказал он пару слов.
Пусть я грех большой наделал,
Но теперь умру спокойно,
За твое проклятье злое,
Возвратил тебе должок.
И ушел в бреду оттуда,
Не заслышав вслед ответа,
Что цыганка прошептала,
- «Мы увидимся дружок»