В тридевятом царстве, в тридесятом Харькове набрели однажды зимой у продовольственного магазина две сестрички Оля и Оксанка на маленькую, хорошенькую собачку чёрненькую, умненькую (потому наверняка и потерявшуюся), больше похожую на дворняжку, но что-то породистое, жалостливое так и лезло у неё из ушей, виляло хвостом. И как было устоять перед такой несправедливостью, пришлось взять её с собой...
Долго вредничал Олин муж, Саша: «Не хватало ещё собаки, и где вы такую черную откопали?» – но наконец сдался и говорит Оксанке: «Если хочешь, чтобы я её взял, назовём ее Ксюшей...» Та счастливая согласилась. И началась веселая жизнь.
Приезжает Оксанка в гости, Оля зовет: «Ксюша, Ксюша...» – и держит в руке косточку. Прибегает Оксанка и удивленно раскрывает глаза. Или Саша зовёт: «Ксюша, Ксюша...» – и громко читает любовный анекдот в газете. Ксюша и прибегает, радостно визжа и виляя хвостом.
Много еще чего смешного случалось, вот хотя бы последнее. Звонит Катя, сестра, из другого города, волнуется – Как там Ксюша поживает?
Оля – Наша Ксюша родила мальчика...
Катя – Как это родила?! Она же беременной не ходила, и никого у неё не было! От кого родила?..
Оля – Как от кого?! От кобеля...
Катя – А он что?
Оля – А что ему, сделал своё дело и убежал.
Катя – А как её здоровье, самочувствие?
Оля – Да плохо, всё трусится у неё, ножки подкашиваются...
Катя (испуганно) – Пусть Ксюша выздоравливает,– и повесила трубку.
Только когда борщ был готов, Оля вдруг поняла, про какую Ксюшу рассказывала сестре и поспешила ей перезвонить.
А всё-таки это славно, что мы ещё оказываемся способны посочувствовать чужой беде, пусть даже собачьей, и дарим любимцам нашим меньшим свои имена. Ведь здорово, когда в нашей жизни непростой и тяжёлой, хоть на одного хорошего человека становится больше.
15 февраля 2003