(Во сне мы все немножечко другие)
Чужой душой покинул отчий кров,
И стопы обжигаются нагие
О стёкла – это умер мамин сад:
Повсюду разноцветные осколки,
А улица врезается в фасад
И города впиваются в посёлки.
Теней древесных кружит менуэт
Без музыки под месяцем двурогим,
И чёрный целлофановый пакет
Лежит убитой кошкой на дороге.
Незрячие глаза пустых машин,
Огнями серо-жёлтыми мерцая,
Следят за мной, и катится с вершин
Восточных гор утробный гул карная.
Бежать обратно в тихий отчий дом!
(Пунктир багровый тянется за мною)
Влететь в окна зияющий проём
Тем голубем, что возвращался к Ною!
Я вижу залу. Люди за столом.
С участьем смотрят свечи и предтечи –
То мой семейный старенький альбом,
Где всё – глаза, но нету дара речи.
И чувствую, проснуться мне пора –
Сойти живым с листа фотобумаги,
Где крылья ощутит, как боль, с утра
Моей души созревшее имаго.
Снам нетревожным верить я хочу.
(Во сне мы все немножечко другие)
Но птицею я больше не взлечу
Над миром неизбывной ностальгии.
Всё потому, что времени вина –
Могильною засыпанные пылью
Дороги, голоса и имена –
Моей души поломанные крылья.