оттенка, добела облегченного,
немного - и прозрачен бы стал.
Из листвы осенней, что сияет,
сквозь луж металл,
в движеньях голубиных стаек -
всюду черный. Бездвижно перетекает
из комнату накрывшей тени лампочки зажженной
в персиковость обоев - тающе, почти тошнотворно
тепло-сладко-черненький орнамент.
Женщина поздоровалась, и дрогнув между нами тонко,
пляшущее пересечение размашистых прямых, -
словно дефект на серо-немой ускоренной пленке, -
неразличимо гаснет. Нет скорости превыше цветовых.
Черный стекает по клену на откос небосвода,
совсем другой тон, иной лад - но черный.
Он с лап четырех, рыжей мяучащей тенью свободы
влетает в окошко подвалу, растянув гравитации корни.
Вглядись, вокруг тени того, что отвлеченно.
Глаз цепляет преграда, ей всегда быть черной.