Своего мэра Михаила Ивановича Колобка знали в городе все. И способствовало его славе и головокружительной карьере вовсе не брюхо совершенно неправдоподобных размеров (животом это назвать было бы преуменьшением), как думают многие, и даже не правильная округлая форма этой выдающейся части тела, за которую Колобок получил ласковое и весьма точное прозвище, полностью созвучное с фамилией. Просто наш герой принадлежал с такому типу людей… без которых, наверное, скучно жить. Будучи от природы довольно скромным и даже почти хорошим человеком, Михаил Иванович имел одну слабость, точнее сказать — всепоглощающую страсть, преображающую его в моменты вдохновения до неузнаваемости, и страстью этой было непреодолимое желание лично участвовать в любом мало-мальски значимом скандале города, будь то чья-то семейная ссора, бандитская разборка или акция общественного протеста. Колобок обладал особым чутьём на такого рода происшествия и чувствовал себя в них как рыба в воде, проявляя недюжинный талант к подстрекательству и провокациям. Многие, прослышав об очередном успехе гения склоки, так о нём и говорили: «Этот человек занят своим делом!» Ни больше, ни меньше. А сам он любил повторять, что «на маленьких несогласиях строится большое согласие». (Удивительно, но это почти невинное увлечение почему-то не разделяли родные Михаила Ивановича и даже люто ненавидели его всем скопом — от внука грудного возраста до дряхлой, давно оглохшей тёщи — как раз именно за то, что и принесло ему общественное признание; но это, так сказать, издержки славы…)
Так вот, не было в городе ни одного самого незначительного конфликта, в котором бы не принимал самого активного участия «Колобок» Колобок. Причём часто действующие лица и вспомнить уже не могли, из-за чего, собственно, сыр-бор, но гневные провокационные взгляды и коварные реплики Михаила Ивановича побуждали стороны к действию.
Как ни странно, но его никогда не били. Почему? Возможно, оттого, что многие быстро научились извлекать из колобковской гиперактивности необыкновенную для себя пользу. Скажем, коллега по работе при встрече бросал ему как бы невзначай:
— Завтра иду разговаривать с шефом!
— А что случилось? — наивно спрашивал Михаил Иванович, не подозревая подвоха.
— Ну как же! Он ведь «зарубил» мой проект по реорганизации!
— А-а, ну желаю удачи… — вяло говорил Колобок, но сослуживец уже мог быть уверен, что ему в предстоящем разговоре с начальством найдётся вернейший союзник.
Со временем все горожане поняли выгоду близкого знакомства с Михаилом Ивановичем и здоровались с ним, едва завидев издали (да так оно было и безопаснее). Сначала его звали только на мелкие бытовые разборки, но с ростом популярности и признанием заслуг нашлись поводы и поважнее.
Судили, например, пару лет назад внучатого племянника одного известного и уважаемого в городе человека — жуткого негодяя, понятия не имеющего о совести и морали (под негодяем мы подразумеваем, конечно же, племянника, но никак не его дядю; так уж иногда случается, что у известных и уважаемых людей появляются такие вот неподходящие родственники!). Теперь уже никто и не вспомнит, что он натворил в тот раз, и с чего, собственно, началось само судебное разбирательство, зато все очевидцы и десятилетия спустя будут рассказывать своим внукам, чем оно закончилось. Колобок блестяще взялся за дело и легко поставил его с ног на голову. Даже подсудимый вскоре открыл рот от изумления и не закрывал его больше никогда, а прокурор впал в прострацию от мысли, что он чуть не засудил саму добродетель. Старушки в экстазе рыдали по углам и почему-то крестились, жертва попросила у своего обидчика прощения, а свидетели со стороны обвинения незаметно растворились в толпе. Все с пиететом смотрели на Михаила Ивановича, который степенно расхаживал по залу суда и, вбивая в крышку гроба местного правосудия последние гвозди, громогласно вещал о высокой миссии человека на земле вообще и о месте «этого невинного агнца» в обществе в частности. Суд, разумеется, оправдал подсудимого, попросил прощения у его дяди и позорно удалился. И даже никто не вставал.
После этого показательного процесса Колобок стал знаменит вдвойне, а ореол защитника всех несправедливо обиженных и обделённых рано или поздно должен был привести его в ряды борцов с произволом и безнаказанностью местных властей. И привёл. Михаил Иванович даже выпустил за свой счёт листовку с красноречивым названием «Большой тёплый влажный язык» и тайно подбросил её соседу в почтовый ящик. Листовка содержала ряд весьма смелых выпадов, в частности: «И я спрашиваю: до каких пор эти гнусные подхалимы будут лизать задницу властям предержащим? И сколько можно терпеть восхваление дураков и разбитые дороги?» Оба эти вопроса традиционно остались без ответа, но по городу поползли слухи. Стало очевидно, что на приближающихся выборах появится новый яркий кандидат, и вскоре на волне всеобщего признания этот самый независимый кандидат Михаил Иванович Колобок легко обошёл всех соперников и был избран городским главой. Теперь он встал над всеми теми, кого совсем недавно обличал в своих гневных речах и в знаменитой листовке (включая опозоренного им прокурора), и…
И тут с Михаилом Ивановичем произошла удивительная метаморфоза — оказалось, что он вполне может быть милейшим и даже выдающимся (по крайней мере, так писали в местной прессе) человеком; не только в городе, но и по всей округе вместе со скандалами разом исчезли дураки и доро… простите, разбитые дороги, стали возрождаться духовность и животноводство (по данным некоторых районных газет), за какие-то несколько месяцев выросла продолжительность жизни, увеличились надои молока и рождаемость на душу населения. Тот самый прокурор при единогласном одобрении жителей был награждён почётной грамотой и отправлен на пенсию, а самому Михаилу Ивановичу вручили орден «За приумножение добра на Земле» и высекли его на центральной площади города. В камне. Но и это ещё не всё. Поговаривали, что новый мэр свёл даже знакомство с самим… Нет-нет, не с дьяволом, но тоже… В общем, с одним депутатом Государственной Думы. И что теперь за выдающиеся заслуги его непременно переведут в столицу.
Так это или нет, пока неизвестно, но одно можно сказать совершенно точно — от прежнего Михаила Ивановича, которого все знали и боялись как мастера провокации, не осталось и следа. Бесконечное глубокое уважение и трепетная любовь жителей города окружают отныне Колобка со всех сторон, дети тянут к нему ручки при встрече (см. фото в местном краеведческом музее), взрослые учтиво уступают дорогу, даже впавшая сразу после выборов в старческое слабоумие тёща среди многочисленных родственников узнаёт только его одного. Все вопросы в мэрии теперь решаются легко и просто, скандалы в городе, как уже отмечалось, прекратились сами собой, а в кабинете и в приёмной Михаила Ивановича не то что грубого слова — повышенного тона не услышишь. Да и зачем это ему? Действительно, сначала ты работаешь на репутацию, затем она — на тебя!