Цветы хотят, чтоб их дарили
Между морей воды хрустальной,
Окована серебряной грядою,
Жила страна цветов стихий рабою -
Тепла, дождей - условий идеальных.
Там утром луч будил народ цветочный,
Роса его купала, бриз - сушил,
Никто на жизнь там в тайне не грешил,
В безделье млея, как султан восточный.
Росли, сменялись в неге поколенья,
Не зная, что такое суета,
Но вот однажды хищница- беда
Потребовала дерзко поклоненья.
В центральной части, самой лучшей части,
Родился в мае дымчатом тюльпан.
С рождением его в тар-тара-рам
Все запустили страшные напастья.
Он рос красив, рубина цвет имея,
Весь день качаясь на бериловом стебле,
Смыкая вежды в приходившей мгле,
Но сильно уже в юности болея.
Никто не слышал о подобной хвори.
Болеть, когда на месте лепестки,
Когда еще не желтые листки
И когда нет совсем ни капли боли ?!
Но он болел, болел, тоскою полный,
Качаясь, размышляя на ветру
Днем, вечером и рано поутру,
Болел, сомнением снедаемый безмолвно.
" Вот наша жизнь - какой такой закон
Нас приковал безделья цепью прочной ?
И неужели жизнь такой порочной
принять я должен",- часто думал он.-
Ведь наши братья людям радость дарят.
Они живут гораздо меньше нас.
Но сколь блаженен тот последний час,
когда тебя, сорвав, кому-то дарят,
когда твою признают красоту,
когда "люблю" ты скажешь ароматом,
дарующему станешь верным братом !"
" Нет, прочь покой, былую немоту !"-
Так он решил.
С ним по соседству жили
Другие, тоже юные, цветы.
Но эти размышленья и мечты
И на мгновенье к ним не приходили.
Рожденные в довольстве и тепле,
Они считали истиной законы,
Трактующие праздности каноны,
Не ведая о жизни их тщете.
Весь день они безделью отдавали -
Купались в ярких солнечных лучах
И в беззаботных красочных речах
Без устали друг друга восхваляли.
И вот однажды, ранним утром майским,
Тюльпан все их веселье оборвал.
Как гром в небесной сини,он сказал:
" А счастливы вы в этих кущах райских ?"
Сначала изумленье воцарилось.
На луг оно спустилось тишиной -
Затишьем перед близкою войной.
Потом недоуменье появилось.
" А в чем же счастье, как не в солнца свете,
не в ласках щекотящих ветерка ?!
Нет, наша жизнь прекрасна и легка,"-
роптали, возмущались лени дети.
Тюльпан смотрел решительно и смело.
Ответил он с улыбкой на устах,
С движеньем нервным в листиках-перстах:
" Не в этом счастье ! Счастье это дело.
Предназначенье все имеет в мире.
Оно не только достояние людей,
Но всех и вся - цветов, лесов, зверей.
Оно покоя и безделья шире.
И мы - с рожденья чувства паладины -
Должны, не умирая в неге, жить,
А верно назначению служить -
Цвести на свадьбах, плакать на кончинах.
Мы выражаем человека настроенья.
Мы символ радости и вздоха слова "грустно".
Предназначение для нас - искусство,
А не качанье в ветра дуновеньях.
Когда протянется рука людская,
Коснется ваших тонеьких стеблей,
Вас в миг наполнит благо, что сильней,
Чем может дать любая страсть мирская.
Таков удел цветов - в искусстве гибнуть.
С ничего не можем сделать мы.
Но изменить традицию вольны:
Пусть иммортель смеется, ландыш - никнет.
Последний час ! В нем высшая услада !
Он держит счастье давящим кольцом,
Становится он жизни всей венцом.
Вся благость в нем - за жертвенность награда."
Тюльпан умолк и замер в в ожиданье.
Задумались цветы, ушло веселье.
И на лугу ответом, словно в келье,
Красноречивей слов было молчанье.
Весь день прошел в безмолвии полнейшем.
Открылся пред цветами новый мир.
И каждый видел цели ориентир,
К которой следовать обязан он в дальнейшем.
А вечером, как облака-фламинго
Повисли над серебряной грядой
И колокольчик уход дня продинькал,
Вопросы потянулись чередой.
"Тюльпан, скажи,-шептала вся поляна,-
как человеку сообщить о нас,
чтоб он от жизни нас для смерти спас?"
Вопрос звучал завязкой жуткой драмы.
Тюльпан, горя, как огнь Прометея, -
Закат над ним повесил орел -
Ширму безвестья правдой распорол,
Цветы ему внимали, не робея.
Как атлас черный, фразы его лились
И становились в миг весомее вдвойне,
В внезапно хлынувшей чернильной мгле,
При свете звезд, что в вышине гнездились:
"В далекую страну, где мы живем,
не сможет человек явиться скоро.
Мы далеко, кругом - моря и горы.
Но коль смиримся, в праздности умрем.
И думается мне, что прав я буду,
вам показав не легкий путь один,
в котором каждый будет господин,
а не закон судьбы - экое чудо !
Друзья, против условий наших скверных,
я полагаю, нужно бунт поднять,
чтобы потомкам нашим дать понять,
к чему стремиться должно, где путь верный.
И коль не суждено нам назначенье,
зачем нам принимать его замен ?
Должны мы добиваться перемен,
увы, ценой от жизни отреченья.
Должны мы выдернуть себя с корнями.
И дам вам здесь, друзья, я сам пример.
Я в этом деле буду пионер.
Меня своими вы накроете стеблями.
Пусть наши стебли, мертвой желтой грудой
лежа на зелени лугов, как пепел битв,
в стране нашей цветочной иной ритм
теченью жизни зададут повсюду.
Пусть этот памятник, лучами иссушенный,
всем будет компасом - укажет дела путь,
с которого заставили свернуть
нас обстоятельства - судьбой вопрос решенный..."
1982 г