- Так пей, чай ить знаешь, где стоит-то….
- Кончилась у нас водка, Мария! Ещё ночью кончилась!
- Ай ли всю выпил? Так сельпо-то – вон оно, накинь чо, да и сбегай….
- Так денег нет, Мария!
- А по сундукам-то пошарь, Иванушко, ай ли государство казной оскудело?
Вообще-то я не ведьма, как люди считают. Так, поколдовываю немножко, как любая женщина: присушить-приворожить, глаза отвести, колики снять, температуру сбить, голову задурить…. Мало ли какая нужда у людей?! Им – облегчение, мне – копейка лишняя. А зовут – Марьей. Марьей – искусницей.
Это я чего на голоса заговорила: Ванька мой в запой уйти пытается, тоска у него такая. Дважды в год. Одна – весной, другая – осенью. Сейчас вот – весенняя, с ней всегда полегче было: утром ему похмельный синдром выколачиваю, а ко сну – дурь лишнюю. Он себя – в запой, я его – оттуда.
- Ты, - говорит, - Машка, мне градус не сбивай, я, - говорит, - своему организму хозяин!
Пей, хозяин! Водка горло обжигает, а до желудка минералкой доходит, да ещё витаминами обогащённой. Весь его запой – лишний раз по малой нужде сбегать.
Трудно мне с ним: царская буйная кровь, детские капризы, привычка к роскоши. Чего захотел днём ли, ночью ли – дай, да и всё!
Тридцать три года без малого отмучалась. Осталось четырнадцать дней, и рухнет страшное заклятье, обернусь я снова зелёненькой лягушечкой, буду по кочкам скакать, на солнце греться и жить без забот. А уж с Ванькой, с царевичем, пусть престарелые родители разбираются. Ишь, набаловали!
… Что там осталось на сегодня? Ковёр с зодиаками соткать, к вечернему пиру мёда наварить, на крыльце брус подгнивший заменить да пару черепиц под коньком, и отдыхай – не хочу! …Да, баньку еще натопить и веников заготовить. …И квасу пенного жбан похолоднее. …Забыла чего? Нет, всё, вроде!
Доля ты, доля женская! Вон морщина какая через весь лоб! Так вот пенсия подойдёт – живи, вроде, в своё удовольствие, да только ни красоты уже, ни здоровья. На что, на кого лучшие годы свои потратила?!
… Ну надо же было Яге под больную ногу в неурочную минуту попасться!