Ста лиц чернеют града
стены;
От боли вытекшая тушь
Бесцветных глаз сырой
дилеммы
Полнит до самого до
края,
Под ночи выкрасив
дороги;
И на седых висках
избранье
Опавших листьев на
пороге.
Открыв без спроса
настежь двери,
Беду незваная накличет
И одиночеством без меры
Всех из дому изгонит
лишних.
Пускай прощается со
мною,
Тяжелых слёз платком
взмахнувши,
И уходящей вдаль
тропою
Мой путь последний
топит в лужах.
Укройся, матушка,
туманом,
Чтобы не слыхали плач
другие;
Не твои ли это капли
выпил саван:
Пресные, холодные,
шальные?
Всякое тепло твое брал
честно,
Каждого луча
прикосновенье...
Может, отдавал обратно
меньше;
Но я успел познать тебя
во гневе!
А ныне - где ты?
Прячешься за небом,
Уткнувшись в облака,
руками рвешь их...
Последний раз увидеть
мне бы,
Как ты, их разорвав,
выходишь.
Я верю, что меня еще ты
встретишь,
Не пряча своей строгости
в ладони.
Ничуть не сожалея о
потере,
Меня опустишь в
Одиночеств море.
Рассыпанные души - брег
песчаный,
Но пена волн одних едва
ли держит.
А ты, краса, над морем
встанешь рано,
И замков душ тех станет
меньше.
Забвения им хватит до
прилива,
Ошибкам тем же хватит
места.
Прожареный песок - еще
не глина,
Но то, что нет её средь
них, им неизвестно.
Не кажется ли мне: я
камень?
Я в Море Одиночеств пал
бескрайне.
До дна мой путь -
сплошное ожидание,
Глубокой самой верность
тайне.
Смотри, родная, нет меня
уже давно,
А ты всё свой янтарь
бросаешь наземь.
Под ним едва
раскрывшийся цветок
Твоей холодной жаждет
влаги.
Его ты радуй каждый
божий день,
Не дай его глазам
закрыться прежде.
Коль слез не хватит,
вспомни обо мне
И тех, кто тоже теплился
надеждой.
***
В песках еще не раз
зароют стены,
Все тропы ночь с собой
утащит и потом
Над градом
растворившаяся пена
Для неба станет
пасмурным щитом.