Я от графини уходил
И не прощался.
Ведь я ее любил. Любил,
Но задержался.
Еще б немного, и завяз,
Пропав и сгинув.
Но я ушел, в последний раз
Засунув-вынув.
Мы изменяли, как могли,
И с той, и с этой.
С Диневич, с Бариновой ли,
С Ниннлиль и Гретель.
С Гвоздикой, Лилей, Яни Сит
И Гелей Глядсхейм.
Теперь она – одна сидит
Под солнцем майским.
Сидит одна, не с мужиком,
Со скользким бытом.
А я – отравлен коньяком,
Травой и спиртом.
Я прожил с нею десять лет.
Не так и много…
А Бориневич – не поэт.
А так – эклога...
....