- Я долго смотрел на ее обнаженную ключицу
И на то, как чашку с чаем к губам подносит.
Она из тех, с кем можно позволить себе напиться,
Не рискуя проснуться с утра в неестественной позе.
Она из тех, с кем хочется улыбаться
И долго молчать о психоанализе или о Ницше.
Я не могу позволить себе к ней прикосаться:
Она не выносит чужие руки, сразу становится тише,
И будто бы всё, как и прежде, и тема осталась та же,
Но разговор утратил свою значимость;
Она становится как-то мудрее, старше,
А рядом со мною будто бы лишь отбывает повинность.
И сразу чужие. А я бы хотел быть ближе.
Просто слушать о том, как она говорит о Петрарке,
Как, бросая пронзительный взгляд, произносит свое: «Ненавижу!»
И смотреть, как стирает в книге свои помарки,
Что оставила раньше, графитом чеканя страницы;
И мечтать, что, возможно, время ее не изменит:
Что она будет столь же надменно смотреть на чужие лица
И наивно так улыбаться тем, кому честно верит;
Что она сохранит белизну своей нежной кожи
Для того, чей пульс для нее станет очень близким;
Что она забудет о том, как мир сей ничтожен,
И будет и дальше мечтам и словам возводить обелиски.
Я хотел бы к ней прикоснуться, чтобы
То тепло, что она излучает, вернуть ей сторицей.
Но она не любит чужие руки. И, избегая злобы,
Я позволил себе лишь долго смотреть на ее ключицу.
- Я из-под век смотрела, как он за мной наблюдает:
Он смотрел куда-то на шею, плечо или ниже.
Мы болтали о разном, сидя за чашечкой чая.
С ним хорошо. Он умеет и слушать, и слышать.
Мои подруги давно меня с ним поженили –
Я им прожужжала все уши о том, какой он чудесный.
Но он не тот, с кем я бы прошла свой путь до могилы,
Меня раздражает пульс его, если честно.
Если честно, я вовсе не вижу его в своем послезавтра.
Он слишком романтик. Меня же испортит время.
Но так хорошо сидеть с ним, смакуя Сартра
И заедая книги его вишневым вареньем.
Ресницы наверх. Я взгляд его ловко поймала.
Ключица. Теперь я знаю, куда он смотрит.
Для счастья надо так мало… ничтожно мало.
А люди, глупцы, носами еще воротят.
Быть может, я старомодна: пугаюсь чужого пульса,
А счастье мне доставляют простые взгляды.
Плевать. Я просто хочу к мечте дотянуться.
Она запредельно близко, но сочится ядом.
И пусть вокруг процветает цинизм и секс-однодневка
(Это как бабочка, знаете, только намного хуже),
И пусть по городу вечером шляются пьяные девки,
А кто-то забыл, что стал вчера чьим-то мужем,
Я все же буду, сидя за стойкой барной,
Пытаться скрыть презрение и не спиться.
И как же чудесно, что в мире остались парни,
Способные просто смотреть на чью-то ключицу.
2 мая 2012 г.
