Полуночным часом, ложась на дороги Земли,
Сойдутся две линии: Жизнь и Любовь на ладони,
И солнечный пламень прощальный зардеет вдали.
Вспаришь ты, мой Феникс, над томным закатным багрянцем,
И, пепел роняя в горнило небесной тоски,
Растаешь, кружась в ритуальном египетском танце,
В свободном течении плавного жеста руки,
Который пошлю я с вечернею тихой молитвой
В края, где у храма тебя ждёт давно иерей –
Там крылья твои из червонного злата отлиты,
И прах твой возляжет на лучший из всех алтарей.
Меня ты учил видеть всё не глазами, а сердцем,
О прошлом не помнить, о будущем не размышлять.
Но добрые вестники-ветры затеяли скерцо –
Ты завтра вернёшься, и всё повторится опять.
Пусть чудо творит Гелиополис – город надежды,
И небом нисана нальются глаза-угольки –
Воскреснет мой Феникс, и мир, не похожий на прежний,
Приму я смертям и разлукам земным вопреки.
На нардовом ложе горит оперение птицы,
В чаду благовонном хмельной полумесяц повис.
Я длани сомкнул, как прочитанной книги страницы,
Где линии жизни сплелись с филигранью любви.