Закутана в платок и телогрейку.
Голодный плачет маленький Андрейка
От холода, бомбёжек, темноты...
Неужто у тебя уже зима?
Не верится... Я вечно сослан в август...
На роту снизошла такая благость:
Для нас нежданно кончилась война.
И только сны тревожат по ночам.
Что немцы под Москвой и Ленинградом...
А ротный с очумевшим нервным взглядом
Уж год не прикасается к харчам.
Войны здесь нет, и немцев не видать.
Мы сыты, но еду привозит повар.
И у него такой невнятный говор:
Ему - где фронт? А он про благодать.
Нас предоставил штаб своей судьбе,
Лишь почта забирает наши письма.
И я пишу, устав от этой жизни -
Как хочется мне, милая, к тебе.
Чтоб утром подниматься по гудку,
Вести Андрейку в сад за перекрёстком,
И на Фонтанке, скованной морозцем,
Порадоваться новому деньку.
А кто-то верит в то, что мы мертвы,
Лежим в полях, замётанные снегом...
Мне ж видно поле в жаркой, летней неге
И мне опять… сегодня снились вы...
