Апрель 2012 - Лучшее (Литературные конкурсы)

Маме и узникам детского лагеря смерти "Красный берег"

Дивно ландыши цвели…
Жить надёжнее при тыле.
Если только бы в пыли
бабы меньше голосили…

Дети плачут, бабы - в крик…
Офицер нахмурил брови –
фронту, что ни говори,
не хватает детской крови.
И вздохнув, сажал детей
в грузовик, деля по росту,
не стреляя в матерей,
что кидались под колёса.
И в пути быть добрым смог –
сам от пыли задыхаясь,
отдал девочке платок,
чтоб не кашляла, икая.
И нахмурясь, вёз детей
в лагерь смерти, где из крови
добывали силу те,
кто – не люди…

В час неровен
грузовик брал дань от сёл.
Был конвой добрее пыли.
День весенний, ландыш цвёл…
Где-то дети жили-были…

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/255479/

Это такие рыбы, которых нет.
Раз я не видела - значит таких и нет.
"Есть эти рыбы, - спорит со мной брюнет, -
просто они глубоко-глубоко на дне."

Я опускаюсь глубже глубин, и вот
я замираю, слушая шорох вод,
в берег врезаюсь синим кольцом лагун,
даже плавник хвостовой отрастить могу,

только бы разглядеть через толщу глыб
рыбьим ростральным органом все углы,
все закоулки, в которые до поры
я ухожу тропой кистепёрых рыб.

И оказалось - на самом глубоком дне
есть эти рыбы. Да только меня там нет.
Им никогда-никогда не бывать вовне,
рыбам, которые тихо живут во мне...

Виват, российскому забору!
Стоит - века и не подмыть
Любой струёй - сию опору!

Основе строя - вечно быть,
Коль долог И, похоже - вечен,
В устройстве общества, бардак,
Где даже Бог, как бог беспечен,
Блюдя порядок кое-как.

Цари, да церквы - делят души,
Элита рвёт у власти власть,
Народу - выпить и покушать,
Да где помягче бы упасть.

Забор встаёт всему границей -
Твоё - моё, от сих - до сих,
Залез - караешься десницей!
А чьей? Спросил бы лучше - чьих!

Их много - стражей подзаборных,
Кто скор иного отхлестать.
Полезней ведать априорно -
Какого князя будет рать.

Всё потому, что потому-что!
Пенять себе - не тот резон...
Идут заборы тесно, чуждо,
Где мог бы встать один закон!

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/255502/

Графа обычная в анкете, так отчего в коленях дрожь. Стихи, конечно, тоже дети, но их к анкете не пришьешь. В твоем отцовстве нет сомнений,  и ты их любишь, как детей, не важно, кто там – юный гений или отъявленный злодей. И ты доволен будешь тем лишь, чтоб был он счастлив до небес, здоровый стих в здоровой теме, без докторов и НДС.
А кто там лучше, кто там хуже, пусть хит-парад устроит жизнь. И ты, папаша, им не нужен, поди-ка внуками займись.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259310/

Скрыв до утра краски,
В окнах ночь повисла.
Прочитались сказки,
Сосчитались числа,

Сложены игрушки,
Кофточки и платья,
Мишки на подушке
Ждут тебя в объятья,

В беспорядке книжки
Замерли на полке,
Спят в них зайцы, мышки,
Колобки и волки...

На опушке леса
В замке дремлет фея...
Спи, моя принцесса,
Засыпай скорее.

Дочь неба

*Ей хотелось иметь, как у кондора, мощные крылья,
что б парить величаво в бескрайних просторах небес,
там, где кружево облака ляжет прозрачной мантильей
на высокой стеною поднявшийся девственный лес.

Ей казалось порой, что в груди зарождается сила,
что б земли притяженье хотя бы на миг превозмочь,
и уж если потом опуститься в сырую могилу,
то как вечного неба бесстрашная гордая дочь.

Снились ей водопада холодные вкусные брызги
и в хрустальной воде отраженье своё на лету...
А на птичьем дворе раздавались квохтанье и визги
не рождённых летать, не мечтающих взять высоту.*

Весенний Кронштадт

Отчетливо всходят по краю воды
За сутки – два зарева…
Наш остров – всегда в эпицентре беды.
В нем войны – хозяева…

Здесь в память блокады стоят на века
Морские орудия.
Машин очень мало, этажность низка…
Почти что безлюдие.

На мартовском солнце петровский редут
Младенчески жмурится,
И тени деревьев с газонов ползут
На светлые улицы.

На них без ремонта который сезон
Косые поребрики –
Как вбитые в память с советских времен
Партийные реплики.

А дети гурьбой на асфальте сухом
Гоняют на роликах,
Рисуют каракули известняком,
И крестики-нолики.

Могилы героев войны – все старей;
Но боль не излечится…
Не стать бы тем детям тоской матерей,
Печалью отечества…

У этой весны нездоровый вид и колючий взгляд,
Пальтишко с чужого плеча, а в каждом кармане кукиш.
Я курю девятую сигарету, веки мои горят,
Оттого, что как ни крути, ты меня не любишь.

Все трудней сохранить рассудок, себя удержать в руках,
Сердце взыскует битв, докажи, мол, чего ты стоишь.
Только вот я для тебя - не пришей рукав,
И, увы, с подобными фактами не поспоришь.

Где раздобыть мне спасительный антидот,
Чтоб от мучительной безответности излечиться?
Но иного лекарства, кроме «само пройдет»
Нет надежней. И слезы не могут остановиться.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/257867/

Рвётся космический байк
в кобальт Вселенной.
Скорости-пули. Прибавь!
Место ль для лени?

Спрячет "косуха"-скафандр
взгляд с нетревогой.
Плетью задира-строфа -
чувств самоволка.

Рифма - не времени ль мзда?
Трассы-граффити.
Первым привалом звезда
Пирсинг Графини.

Будет ли кем покорён
космос поэзий?
Польза покроет урон
в рже на железе.

"Черноквадратится" ночь
в лапах Медведиц.
Юность уносится прочь,
бросив: "Приветец!"

Джульетта не терпит накрашенных див, приемов и праздничных толп. Но вечером, воле семьи угодив, с гостями садится за стол, в душе призывая на них мор и глад, и полчища тощих ворон. Она убежала бы, если б могла, подальше от всяких Верон. От вычурных фраз, от уродливых морд, что с каждым бокалом пьяней. Но герб Капулетти по сути – клеймо,
а, значит, спасения нет.

Ромео – противник запретов и догм - юристов готов удавить. Ромео не любит мартини со льдом и всех незамужних девиц. Он демонстративно кидает понты - беспечно растраченный пыл - и врет, что за двести прошел серпантин, хоть ночью без продыху пил. И виски Ромео до края нальет - закрыть проступившее дно. Он знает, Монтекки - не кровь, а гнилье,
вот только другой не дано.

Среди приобщенных бездумью утех почти голливудских картин Судьба безошибочно выберет тех, кто смог бы ее укротить. И если попробовать их оскорбить… Пусть лучше другие скорбят. Джульетта взяла у отца карабин и в пули добавила яд. Ромео сегодня до одури трезв - еще детонаторы вдеть. И дрогнет Верона, не выдержав вес
подобных семейных вендетт.

А после – с глазурью ли свадебный торт иль пить неразбавленный спирт? Судьба без подсказок подводит итог, и шел бы зазнайка-Шекспир! И кто-то случайный за банку сардин расскажет про выпавший слот: Ромео успешно сумел посадить им угнанный в ночь самолет. Пусть дома за дерзость родные корят, здесь солнце нещадно палит. А кто-то покажет, в обход, втихаря,
на кладбище несколько плит.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259534/

Писать стихи немудрено,
Когда их ангелы диктуют,
Обозначая запятую
Луной, струящейся в окно,

И многоточье как табу
На чувств отпетых продолженье
Являя звёздным отраженьем
В глазах, листающих судьбу...

Немудрено писать стихи,
Когда, пред истиною голы,
Умалишённые глаголы
Души копируют штрихи...

Трудней, наверно, во сто крат,
Перо проворное стреножив,
От лун и звёзд упрятав ложе,
Глотнуть бумаги белый яд

И в бессловесный кануть сон,
Где ликов ангельских свеченье
И светлой нежности сеченье
В Любовь сочатся в унисон...

______

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259533/

Россия Ивановна
любит работать в свободное от свободного времени время.
Она вообще очень специфичная старушка:
Богато-бедная,
Холодно-теплая,
Голодно-сытая,
Но зато она точно самая большая
Печенюшка!

Впечатление от прочтения http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259132/ :

_____________

(Сноявное...)

Привет, сестрёнка!
Осталась память... А это значит, ты любишь..., ждёшь...
Теперь лишь в снах я увижусь с вами...
Судьбу вкруг пальца не обведёшь...
Она - как встречка - целует насмерть... И повторяет нам только раз.
В раю не спросят прописку-паспорт. Не стоит с дури давить на газ...
Стекла мгновением жизнь... Известно: закон Вселенной для всех един.
Сбежала, значит, моя невеста..., газель из стада подруг-мальвин.
Кудряшка, рад был тебя услышать...
Остригла косы ты рано... Зря...
Курить бросай. Боль даст силы выжить..., глушить не стоит поводыря.
Не обижайся... Сдавай зачёты. Терпенье, детка,- залог побед.
Всё будет в жизни твоей зачётно. Мне сверху видно...
Друзьям - привет.
Обидно мне до противной дрожи, что после смерти я понял жизнь...
А Porche Cayenne лишь металлолошадь... Мгновеньем каждым ты дорожи...
И мамку слушай! Её молитвы из преисподней меня спасли.
Душа, Кудряшка, есть поле битвы... Проблемы тащит свои с земли...
Теперь о сыне... Скажи, что папа сияет с неба живой звездой... как ангел...
Беса разжались лапы...
Я буду рядом... С любой бедой
справляться вместе нам будет легче...
Ты только просьбу пошли Отцу молитвой светлой... Дух Словом лечат.
Жизнь всем, Кудряшка, всегда к лицу!

Светает скоро... Пора обратно
мне возвращаться...
Целую вас.
Прощай, сестрёнка... Всё будет ладно,
твой братец-ангел.
ЖИВИ  СЕЙЧАС!

22.04.2012
Ирина Ашомко

Первая любовь.

Темно-карие очи..
Теплые июльские ночи..
Светит игриво луна,
Полночь озарена...
Плещется в речке вода,
Тихо гудят поезда...
Там, где шумит одна,
Старая береза..
Там, где цветет всегда,
Желтая мимоза...
Нет ничего родней и любимей
Карих очей..красивых и милых.
Нет ничего на свете разумней
Немого взгляда глаз твоих умных..
Буду помнить всегда,
Как в речке шумит вода,
Как тихо поет соловей...
Нет ничего милей...

Выросла...

Понимаешь, я выросла. Жмут до мозолей туфельки,
Отношения, принципы, трафики, воспитание.
Если стереотипы мне ростом не выше гульфика,
Монотип отольёт настоящее – то, кем стала я.
Давит вечная сдержанность в рамках простой отличницы
Безударно согласной и верящей всем на слово,
А внутри притаилась жестокая злая хищница,
Убеждённая -  души – не больше, чем пар над кровью.

Понимаешь, твоя нелюбовь мне уже аукнулась,
В неудачах и промахах вечно виновно прошлое.
Ты всегда строил планы, не видя сиюминутного,
Вот теперь по крупицам выискиваю хорошее.
Перманентные взгляды на надобность экзекуции
В отношении девочки с поднятыми руками…
Через время бледнеют, и мнятся довольно куцыми.
Ты исчез, а оно продолжается между нами…

Твоя серая мышка вилять научилась хвостиком,
И показывать зубки. Ещё – объясняться с вызовом.
Если ты это знаешь, не нужно меня чихвостить. И,
Понимаешь, я выросла, пап, не нарочно выросла…
Я однажды уйду как и ты, не прощаясь – запросто.
Без узлов, наставлений, угроз, суеты - а впрочем,  
Ты не знаешь, что после меня на земле останется..?
Может быть, вот такая же странная дура – дочка…

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/255416/

Óблак в облике ослика небо в брод
Переходит, забыв, что оно как сон – зыбуче.
А я мастерю себе уютненький гроб,
Ведь нáмертво в горнице горла прижился жгучий
Сыровяленый бýдень, что горше серы на вкус,
А цветом – сер, и пахнет осенней мессой...
Меня уложил на лопатки город-прокрýст
И рубит крылья, чтобы скормить их бесам
Дурных привычек, что тянут меня на дно.
Не в кайф уже психотропными тропами рыскать,–
Слышу как воет волком в мозгу одинóчь,
Взглядом лакая тоску из лунной миски...
Фантáзмы страха бесстрашно стреляют в упор
Ядовитыми стрелами мыслей из чёрных луков;
Мухомóрщусь будто прошляпивший жизнь мухомор,
Ибо снова под мухой, мрущей от скуки,
И снова в Шизý Френúевну страстно влюблён.
Я голоден. Жажду сочного счастья с кровью,–
Только в меню постоянно пресный бульон
Из гвоздей с крестов и жёсткий как медная кровля
Сыровяленый бýдень. Мерзость. Меня тошнит.
Жалко вырваться сложно... из плена иллюзий:
Моя Ариадна, спятив, спалила нить,
И я в лабиринте быта, где love not inclusive,
Застрял и теперь обречён скитаться во мгле
Среди минотавров, быдла да прочих гадин...
Не знаю, сколько ещё я выдержу лет
Прежде, чем выстрелю
в рот
себе
из нагана.

__________________________________________
P.S: для злой интеллигентной критики 8))

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259846/

Не получится - сердцем к сердцу,
не получится - вдох и выдох.
Тонут капельки малых терций
в гамме чувств, от меня закрытых.

Не одна, но и ты - не рядом.
Отзовёшься минутной болью,
через год - персональным адом,
через два - захлебнусь любовью.

А спасаться самой так сложно -
выплыть к солнцу почти без лёгких,
запуская в себя подкожно
тень из прошлого. Из осколков...

Звездолёт, как огромный спутник
Заселённой чужой планеты.
Бес, наверное, нас попутал;
Захотели в наследство эту.

Время вышло. Легко и подло –
Астероид, как с неба манна!
И зарезал зауроподов
Месяц ножиком из кармана.

Мы в тумане дороги лунной
С гор осваивать мир спускались.
Только лётчик наш полоумный
Динозавров писал на скалах.

Мы, как боги, бессмертно жили,
Называли себя - атланты,
Но художник тянул нам жилы,
Убивая своим талантом.

Неприкаянный дух Антея
Опалял нас огнём Изиды;
Люди славили – Прометеем,
Мы же хаяли – Немезидой.

Он однажды с «Орлиной птицей»
Прилунился, вжал кнопку пуска:
Ножик вынут, и к нам скатился
Астероид… И круг замкнулся.

                                       "Если имею дар пророчества, и знаю все тайны,
                                       и имею всякое познание и всю веру, так что могу
                                       и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто"...

Я проснулся ничем. Обнаружилось это внезапно –
Вдруг упал потолок, и свернула с орбиты Земля.
Разорвался на части митральный двустворчатый клапан,
И куда-то в обратную сторону кровь потекла.

Я забыл все секреты, пророчества, тайные знаки.
Разучился предсказывать смех и улыбку людей.
Перестал узнавать за свечой силуэт Пастернака,
Ахмадулинский дождь не услышал средь прочих дождей.

Где же вера, которая силы давала и знанья,
Где же смелость, с которою некогда брал города…
Я проснулся один посреди бесприютных развалин.
Я проснулся ничем – ты ушла от меня навсегда.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260061/

А в мае звонче птичьи трели,
И в поле зеленеет рожь.
Уже салюты отгремели,
Конец войне – ты мужа ждёшь.

Он обещал назад вернуться,
Когда в июньские дожди
Ушёл туда, где бомбы рвутся,
Сказав прощаясь: «Верь и жди».

Ты ждёшь, а лето жаром дышит,
В зените злаки колося,
И аист свил гнездо на крыше,
Дитя тебе не принеся.

Бегут неделя за неделей:
В полях уже убрали рожь,
И птицы к югу полетели,
А ты всё ждёшь, а ты всё ждёшь...

И вот уж белые одежды
Зима надела, правя бал.
А ты ещё жива надеждой:
«Он обещал, он обещал...»

А старость рвётся понемногу
Коснуться тела твоего.
А ты всё смотришь на дорогу
И ждёшь его, и ждёшь его...

Могильный холмик, незаметно
Смерть и к тебе подобралась.
Ждала ты мужа беззаветно,
Но так его не дождалась.

Теперь ни зной, ни дождь, ни вьюга
Не смеют твой тревожить прах.
Ты на земле ждала супруга,
А он тебя - на небесах.

иду мимо кладбищ и тюрем в обносках с чужого плеча.
прости меня, мама, я умер, в душонке моей – саранча,
на лбу отпечаток копыта, на заднице выколот драфт,
карманы полны антрацита из черных заброшенных шахт.
отец, отломи мне горбушку, и с неба просыплется соль...
не снилась библейским кликушам такая гремучая боль.
размыты рекою пороги, слова рассыпаются в прах,
и нет вавилонской дороги… лишь пепел в моих волосах.

Сбежать, освободившись от оков, оттуда, где проблемам счёт потерян, в страну, где волн шершавым языком и день, и ночь облизывает берег морской прибой - в слиянье трёх стихий. Обязанностей груз с одеждой вместе с себя сорвать. Дышать, читать стихи и созерцать ночами поднебесье.

Забыть про всё. Про всех. Ловить в ладонь звезду, что вниз упала с небосвода. Смотреть на птиц, на воду, на огонь, достигнуть совершенства и свободы, набраться сил, и утром, взяв разбег, взлететь в прыжке, от радости хмелея. Стать невесомой, и самой себе смеясь, зависнуть в точке апогея.

Бег времени на час остановить, и собирая счастье по кусочкам из неба, моря, солнца и земли, поставить
         жирную
                          на прошлой
                                                 жизни
                                                                 точку.

Расскажу вам сказку по порядку:
В захолустье дед, купив жильё,.
Репку посадил однажды в грядку
И потом выращивал  её.

Безвозмездно удобряли всходы
По ночам у деда   полсела,
И на органических отходах
Репка сквозь планету проросла.

И, как наступило время с грядки
Урожай запрятать в закрома,
Дед, доходы подсчитав в тетрадке,
Чуть от счастья не сошёл с ума.

В это ж время  где-то в Оклахоме
Вечно пьяный  фермер мистер Смит
Обнаружил прямо перед домом
Из земли растущий монолит.

И, приняв  за должное халяву,
Стал тянуть наружу корнеплод,
Дед в России, рассудивши здраво,
Тут же  потащил  наоборот!

Дед вцепился в репку, тянет  к дому,
От натуги скулами скрепя,
Только этот гад из Оклахомы
Тоже тащит овощ на себя.

Бабка к перетягиванью репки
Подключилась, крикнув " не хрена!!!" -
Оклахомцы тоже держат крепко, -
Наглый Смит и Смитова жена.

Смитихе вцепилась в юбку внучка,
Следом пёс невиданных пород;
Русская девчонка тащит Жучку
Защищать  хозяйское добро.!

Мурка псу впилась когтями  в кожу,
И дуэтом  вместе  с ним орёт;
Но и в Оклахоме  знает кошка:
Кто сачкует, тот потом не жрёт!

К состязанью подключилась  мыша…
Репа сразу вылезла на свет!
В ОКЛАХОМЕ спецрезерв не вышел,
Так как там мышей домашних нет!
             ВСЁ!!!

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/254968/

Город опять изуродован слякотью,
Полон он снежной изжёванной мякоти,
Входит весна и так хочется  плакать ей,
Что не спасает и зонт.
Можно томиться унылыми вёснами,
Реку судьбы бить отчаянно вёслами,
Стойко мечтать за преградами рослыми
Высмотреть свой горизонт,
Мыслью пытаться пронзить расстояние
В очаровании звёздным сиянием
И, безотчётно отдавшись призванию,
Сгинуть в потоке огней.
Можно, напротив, отвергнуть чудачество,
Верить смиренно природы трюкачеству
И перехода количества в качество
Ждать от отмеренных дней.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260268/

Две минуты до лета,
Только лето чужое...
Расцвели ярким цветом
И лишили покоя
Сарафаны и платья
В тесноте пыльных улиц.
Как девчонка, опять я,
Почему-то волнуюсь
В ожидании лета,
Вновь надеясь на чудо.
Позабыв, сколько лет мне
Вдруг подпрыгну упруго.
И нет возраста больше!
Облюбую в витрине,
(в моде снова горошек)
Что-то из крепдeшина,
Рассмеюсь без причины
И тотчас же надену.
А для полной картины
Я влюблюсь! Непременно!

Эй, парень, хватит курить: дым столбом!
Знаю, в твоей жизни всё кувырком.
Ей можно, ей нужно покинуть дом,
Чтобы не жить с гнусным, подлым лжецом,
Врагом, дураком, подлецом.
Да как хочешь себя называй! Не о том
Твои мысли сейчас, не о том.

Жжёшь душу, ядерная в ней зима.
Всё так болит, ломит. В комнате тьма.
Ждёшь, может, боль скроет себя сама,
Что-то в груди колит, хлещет из ран.
Стакан разбивал...по кускам,
Пускать кровь, дурачок, захотел, но не стал.
Умереть так желал, но не стал...

А помнишь старый причал, ром со льдом,
Звёзды, луну и ЕЁ с каблуком,
Который отпал от прогулок днём,
Когда любовались пражским мостом
Вдвоём босиком с ветерком!
Куда делось твоё "зацелую"? Тайком,
Ты скучаешь по ней тайком.

Эй, парень, хватит курить!

На золотом крыльце седела... Из цикла Лица
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259256/

Размыты дали под едким солнцем, наводишь фокус – сейчас, вот-вот
тугую ленточку горизонта Ferrari «взмыленный» разорвёт,  
подмяв играючи километры, «наездник» спешится на лету,
ой, что начнётся – от комплиментов до безрассудного «украду»;
к ногам – полцарствакоттеджа, дачи, кредитка премиум-класса. Ты
чуть поломаешься, – как иначе? – в объятья рухнешь. Мечты-мечты.
Пока ж в доступном ассортименте: стихи да арии мимо нот,
букет гвоздик, «Коркунов» бессменный, а кони – разве что между ног.
На перепутье напасть какая? Но веришь – лучшие впереди.

Глаза разуй-ка – былинный камень давно лежит у тебя в груди;
поверх отживших остережений: (корявый почерк, цветной мелок)
«Здесь были Вася, Володя, Женя» и неразборчивое на «-лод».
А быть могли бы: валет червонный, помолвка, свадебный лимузин
и на рассвете будил бы звонкий малыш (пожалуй что не один).
Но где там. Снежная королева. Такая цаца. Такая мисс.
Ах, да – не царское это дело сменять гордыню на компромисс.
Смолчать – не сахарные, потерпят. На горло песне – ну вот ещё.
Чего же, влезшая в шкуру стервы, ты, трижды плюнув через плечо,
стучишь по дереву, стоит только приснить косой отсыревший дом,
где тьму, порезанную на дольки, глотаешь полубеззубым ртом
и, наливая в стакан щербатый молчанье, сцеженное с часов,
себе внушаешь, мол, это автор – мол, псючий потрох и чтоб его –
строчит, не зная конца и края, рефреном пробуя сон-полынь.

А ты из тех, что не умирают, из несгибаемых героинь.
Пусть годы горло сжимают плотно, в лохмотья – облачный балдахин,
с крыльца облуплена позолота от частых ёрзаний мокасин
и приворотные колокольцы уже не помнят касаний рук –
в слепой упёртости богомольца выходишь тихая поутру,
выходишь, вздёрнутым подбородок держа (признай – из последних сил),
привычно вглядываться в дорогу, беззвучно счастья себе просить,
не замечая от грёз манящих, как в ожиданье своей поры
пустое будущее маячит, плывя в разбитейшем из корыт.

Ну вот опять «Акелла промахнулся»,
А «Боливар не выдержит двоих».
И слёзы льёт, как водится, Маруся,
А неудачник сумрачен и тих.

И если вирус празднует рожденье,
То у кого-то, точно, бледный вид.
Смеётся очень весело последний...
Всё как всегда, и мир на том стоит.

Рубашка к телу близко, своё мило,
Смеются в мире, плачут -  без конца.
И вечен стон: «Я так тебя любила»,
И вечны равнодушные сердца.

Апр.2012.

На пороге страстей - шумный выдох... бросок!
В царстве томных теней ты - аидовый бог,
Выполняешь капризы не знающих платы и плахи;
Незаметный солист, хороводишь балет:
Замирает эскиз, как песок на стекле.
Взмах руки – и меняются нимбы на липкие страхи.
Забирается змей за тугой воротник -
Опыт прошлых потерь, старых фобий двойник,
И кровавые метки дублируют резы по лимбу.
Ты не демон еще, но уже не святой,
Ненадолго зайдя в мой гранитный покой,
Совратил даже стены, прервав поцелуем молитву.
Перед постригом - в храм, ждет владыки амвон;
Ты за мной по пятам, не стесняясь икон,
С дерзким шепотом: «Это не Ваше, миледи. Не надо…».
Не шпагат – волосок держит волю в узде.
Шумный выдох – бросок – быть нуарной беде:
Ты хотел Персефону, а я оказалась Гекатой.

Здесь в ночИ горят Стожары*,
И пылит Чумацкий шлях*,
И минувших войн пожары
Горькой пылью на зубах.

Здесь в курганах дремлют мифы:
Только в травы упади –
Чу! По склонам скачут скифы -
Крик гортанный из груди.

Не дождём земля полита –
Больше кровушкой людской.
Кони Речи Посполитой
Разливались здесь рекой.

Но, как паводок весенний
Уходила прочь река:
Не придумано спасенья
От казацкого клинка.

Наполнялись мёдом соты,
Обновлялась степь травой,
Но не римляне, не готы
Мчат в повозке боевой:

В чёрной рясе поп-расстрига,
Крест, наган и пулемёт…
Анархистская квадрига
По степи несёт вразлёт.

В алых маках Дико поле –
Буйство крови по весне.
За анархию и волю
Вождь  в папахе и пенсне.

Злобно рвут постромки кони.
Белый, красный – всё равно!
Вновь уходим от погони
Вместе с Батькою Махно…

Встану в поле на колени,
Неба синь над головой.
И полынью – дым сражений
Той последней, Мировой…

И зайдётся сердце болью
В осознании вины:
Разделило Дико поле
Две славянские страны.

Два народа, две судьбины
Перессорили спьяна.
Ты мне, Поле, не чужбина,
А родная сторона!

* - Стожары или Волосожары, старинное русское название рассеянного скопления Плея;ды (астрономическое обозначение — M45) в созвездии Тельца;
* - Чума;цкий шлях (укр. Чумацький шлях); поздне;е также — украинское название астрономического явления и галактики Млечный Путь.

Надеешься, что прошло и больше не повторится,
Красное солнце процеживаешь сквозь ресницы.
Коралловый остров – над тобою морские птицы.
И вдруг нА тебе - снова, она, любовь
Зеленоглазая - алыми коготками
Цепляется, в песок превращает камень.
Думаешь - ну вот оно и цунами,
Нежданное
пробует на слабО.
А потом падаешь в небо, как рыба в омут,
Сорвавшись с крючка, и так тебе невесомо -
Белые облака, сладостная истома,
И она, только она одна…
Лёгкое платье, волосы продолжают ветер,
А ты кузнечик, выглянувший на рассвете
Из-под травинки и хочешь петь ей...
Лето. А кажется, что весна!

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/256917/

Детей у них  не было, видимо, Бог не дал,              
а может, не больно хотели, хотя сначала            
она колыбельку частенько во сне качала.  
Потом перестала. Устала.  Прошли года.

Он стал ей  и мужем, и сыном, но вышел срок,
и он не проснулся обычным  осенним  утром.        
Она на поминках не плакала почему-то.            
Друзей проводила, защёлкнув дверной замок.  

Отчётливо зная, что утром к нему уйдёт,        
легла на кровать, примостившись привычно с края.
И вспомнила вдруг, окончательно  засыпая,              
что завтра голодным останется рыжий кот.  

С тех пор миновало  двенадцать протяжных лет.
И кот вечерами на кухне мурлыкал звонко.
Когда схоронила кота, принесла котёнка.        
Зовёт его мальчиком. Гладит.
И в сердце – свет.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260668/

Я люблю голубые горы – высокие…
Я люблю белоснежные дали – небесные…
И холмы из деревьев и трав зеленные,
Те как мокрый асфальт в городе – серые.

Я рассказывать буду, а ты рисуй,
Про забытые горные хижины,
Возле них деревья красивые,
Пахнет там свободой глубокою,
А еще наверное - вишнею.  

Может быть он пройдется по тем местам,
Где чужой и мне и стране моей…
Вспоминать умеем лишь по следам…
От которых внутри нас только больней!

И смотрю на картину на эту - старую
На столе моем скатерть - новая
Булка - сдобная, молоко - хрустальное…
И береза желтая, в поле, одна….
Я незнаю тебя стана моя!

За тонкой гранью мутного стекла  
рассыпалась реальность хрупким спектром.
И кажется, сгорает даль дотла.
И кажется, что воздух пахнет пеплом.

В висок причинно-следственная связь
колотит пульсом темпоральных нитей.
Логическим венцом финальных фраз
окончена комедия. Finita!..
И стало больше нечего ломать
вдруг в эпицентре страсти аномальной.
А на дворе - трава и месяц май,
и штабеля условностей формальных.
Всё лихо было пущено на слом.
Всё лихо догорит в порыве гневном.
Всё лихо обернётся смутным сном.
И только воздух будет пахнуть пеплом.

Неумолимо время истекло.
В бесцельность пустоты, как ты не целься...
Температурит Цельсий за стеклом,
и лижет пламя розу Парацельса*.
Горят во мгле полночной города.
А ты глотаешь гарь сухой гортанью.
Не побывав на грани никогда,
как ты узнаешь, что же там, за гранью?..
И бесполезны унции тепла
и нежности усиленные дозы -
мир острой гранью вспорот пополам,
и где-то там сгорают розы, розы...

...И будет после этого темно.
И мудрый доктор в одеяньи светлом.
Укол шипом. Разбитое окно...
А воздух будет пахнуть только пеплом.
________________________________________
*"Роза Парацельса" - рассказ Х.Л.Борхеса

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/254750/

Твой удар по печени, два в висок из поджарых плеч его давят сок.
– Жмых один, – ты сетуешь, – да лоза!
Погоди! И этого - за глаза!
Что заряд броска иссяк – не беда, плотоядно скалишься:
– Снедь! Еда! А сожру-ка щупальце-метастаз! – близоруко щуришься, – Не достать!

– Отключаю датчики, не серчай... нет ключа от ларчика у врача... не победе радуйся, а ничьей... – вот ему и правда вся от врачей, от коммуникабельных хитрецов в зазеркалье капельниц и шприцов.

Или яд в катетерах, иль в утиль. Говорят, от этого не уйти.

От первой воды – ни беды, ни отгадки,
И были бы взятки привычны и гладки
У тихой рабочей пчелы.
Вторая вода – забодай меня птица:
Такая страница под утро приснится,
Почище двуручной пилы.

Где травы напитаны кровью и солью,
Там бешеный волк породнился с лисою,
И эта вода не для вас.
Вы третью просите – из ветки кленовой,
Не новой, но всё же по масти бубновой,
Готовой гореть напоказ.

В четвёртой и пятой – судак и плотица,
Могли бы ловиться, коль не суетиться...
Шестую не пьёт и зверьё.
Шестая – она для тоски и позора,
В ней вымыты руки и ката, и вора,
И ворон не помнит её.

Но если поднимутся страсти земные
По сердце, по душу, по самую выю,
И ты покоришься судьбе,
Седьмая вода – из под корня и камня –
Захватит, завертит, застынет и канет,
И память сотрёт о тебе.

Мужа я пельменями встречаю
И тарелкой фирменной ухи.
Он же мне трезвонит, после чая:
Счастье - если пишутся стихи!

Понапрасну тает пыл девичий.
Намекаю десять раз на дню,
Мол, потискай, Данте, Беатриче:
- Счастье - если стих я сочиню!

Перед ним застыла в пеньюаре.
Думала - в кроватку и хи-хи...
Он сказал: Работать надо, Варя.
Счастье - если пишутся стихи!

Дай же сочинить ему поэму,
Господи, прости его грехи!
Может и мою решит проблему
Он, когда напишутся стихи.

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259911/

Ржач двуногих ослиц, бриолиненный мат.  Нет ни масок, ни лиц - только стихоослят мелкотравчатый рёв о никчёмности муз и Пегаса. Растранжирены в дым и весна, и казна:
тугодум тыгыдым там, где плачет страна, то на ост,  то на вест подаваясь, как шлюха на трассах. Виршевой перегной.  Тошнотворный сюрприз. Не  о берег волной миллиардами брызг
ты рождён был на свет, а случайной трамвайной любовью? Обними эту жизнь. Обними, твою мать!!! На мгновенье застынь. И заполни тетрадь не козявками из-под ногтей, а - вот именно
- кровью.
Потому, что ты - есть. Эта лимфа - твоя, не восторг и не лесть, не пряма, не змея - бесконечно родная, а стало быть неповторима. Не оркестр, а туш...  Впрочем я б не хотел,
о падении душ, вознесении тел - я ж и сам не мудрец, с фонарём ковыляющий мимо... Я тебе расскажу - называй это "ложь" - про живую  межу, а над пропастью рожь - нереально
смешно киселём семитысячным лопать...  - Висла! Висла! Я Свой. Воздух  слева! Держись!- Вызываю на бой. Мессершмитт твою  жизнь! Отказала турбина, в машинном потрескалась лопасть...
- Я не лягу на грунт - этот трюк не для нас! Голосую за  бунт, воскрешающий час  - пусть Москва позади, мы вернём тебя к жизни, Россия!..
...Через времени пропасть в эфире слова: - Дождалась Пенелопа блудливого льва... Что ж вы сделали с памятью, ироды, суки больные! Не затем я в санчасти от боли ревел,
чтоб разбитый несчастьем родной мой удел сторожили как в лагере смерти SS полицаи. Ваши кони за кошт скачут резвой ладьей, офицеры - не сплошь, так над ними ворьё:
генералам лишь звёзды как память о чести мерцают. Что расскажешь ты сам про Беслан и Норд-Ост? Приходилось и нам - поезда под откос - за жену и за мужа, за сына, отца или  брата.
Кто здесь главный охальник, пройдоха и вор, тишины поминальной слепой режиссёр? Молчаливое, глупое, злое, трусливое стадо!
А поэты, потомки меча и огня? На душе - что в
котомке - пустая  брехня.  Вы хоть помните  слово Отчизна, ответьте, пииты! От несчастных бубу, соплегердовых стай непрерывно  в гробу кувыркается Кай - не стихи, а зловонной
водой истекающий клитор. Подотри эту слизь. Отряхнись, цицерон. Ты живёшь только жизнь,  несмотря на трезвон раскатавших свои далеко  непасхальные муди. Небо - пропасть, а дно
- это наша земля. Если жить не в кино,  а  любя и скорбя,  нашу  "кровь и любовь" не отвергнут грядущие люди.

Апрель, благодарю, что златом пишишь -
Рисуешь восхитительный пейзаж!
Такой весной прозрачно-нежной дышишь
И, так её хранишь, как верный страж!..

Лазурно-серебристые просторы -
Соцветий ароматы - диво-сад!
Весенней Калифорнии узоры!
Спасибо, Бог, за Sacramento-град!

Какое разноцветье: травы, розы,
Ромашек удивительный эскиз,
Изящные берёзоньки-берёзы, -
Во всей красе, - сиянье Космо-риз!

Апрель, благодарю, что златом пишишь -
Рисуешь восхитительный пейзаж!
Такой весной прозрачно-нежной дышишь
И, так её хранишь, как верный страж!
                       ~*~*~*~

Апрель/ 22/ 2012г.;

Весною всё подвластно волшебству:
движенье облаков и гомон птичий.
И будто одуванчики в траву
стеклись по каплям из желтков яичных.

Над ними аист в воздухе парит.
И может быть, – в его входило планы
детей спустить с небес, – и раз, два, три:
всех раскидать вдоль клумбы, где тюльпаны…

Вся детвора в траве и на земле,
бегом, вприпрыжку, на велосипеде,
по кругу… (будто мне так мало лет,
что я не знаю, где берутся дети).

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260509/

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260405/

Они  напевают  твои  слова,
но  ты  почему-то  не  хочешь  их  слушать...
Мечтаешь  с  рассветом  у  моря  слагать
поэмы  из  бриза,  песка  и  ракушек.

Они  украшают  тобой  бедлам,
крадут  непонятно-красивых  героев,
им  дорог  художник  и  твой  капитан,
с  его  кораблями  небесных  конвоев.

Они  добавляют  остатки  снов
твоих  в  равнодушные  будни, –  неплохо!..
Но,  слушая  собственный  молитвослов,
тебе  почему-то  не  хочется  хлопать.
И  ты  растворяешь  в  себе  вино,
заполнив  тетради  звереющей  скукой... –
тебя  потеряли  довольно  давно
в  прокуренном  мире  поломанных  кукол.

      Они  перепишут  твои  слова,
      приляпают  к  ним  незнакомое  имя... –
      пустое...
      Как  хочется  нарисовать
      солёные  брызги  во  взгляде  любимой!

      Они  не  поймут,  не  поверят  в  то,
      что  жизнь  –  это  вечный  космический  ветер...
      Ты  молча  уйдёшь,
      завернувшись  в  пальто... –
      они  не  заметят...
      они
      не  заметят...

Mr. Rain
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260996/

Он приехал из Лондона, - длинный холодный, чужой.
Он слонялся по улицам, трогая плечи прохожих.
Он был болен простудой, тяжёлой смертельной тоской
И хронической осенью, въевшейся в серую кожу.

Он ходил по вокзалу, подолгу топтался у касс,
Осторожно постукивал в окна плацкартных вагонов.
Напрягая зрачки близоруких, слезящихся глаз,
Каждый вечер смотрел расписание местных циклонов.

Он стоял на порогах гостиниц, ночлежек, домов,
Вновь и вновь огорчаясь, что люди его не пускают.
Ночевал на скамейках в компании пьяных ветров -
Полудиких бродяг, по-собачьи сбивавшихся в стаи.

Спал тревожно и чутко в сетях лихорадочных снов,
Растворялся туманом, теряя последние силы...

Поздней осенью в Лондон пришло заказное письмо:
"Мистер Дождь заблудился в далёкой суровой России..."  

Две карты – земли и неба –
и ручка, в которой шарик,
и яблоко и сентябрь
на желтом столе.
Еще был когда-то компас
и порох в железной банке;
еще был когда-то август
и жизни – сто лет.

Эта ядерная зима

После того, как сгорело всё, что гореть могло,
Что не могло - развалилось карточным домиком,
Стало темно настолько, насколько раньше - светло,
И холодно, холодно... Холодно всюду, кроме

Наших сердец. Не ради красивых слов говорю,
Просто моторчик и правда - стучит и тёплый,
А в  наших пустых садах никогда не встретишь зарю,
И в наших домах молочно замёрзли стёкла.

Словно кривые тени по сумрачным, сломаным городам
Тихо во тьме колышутся странные силуэты.
То ли бредут за чем-то, - знать бы, зачем и куда? -
То ли, подобно язычникам, молятся лету...

Храмов не видно, - темно, и в развалинах крысы и лёд.
Если боги и есть, то где-то в душе и в разуме...
Все спрашивают друг друга, - когда же эта зима пройдёт?
Боги, конечно, знают, да нам они скажут разве?

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/258533/

По насесту земли, в белом лохматом чепчике
из облаков, слипшихся едкой паклей,
пронесла панк-цыпленка по чудесам-бубенчикам
девка-весна, бешеная собака.

Вылизала пушок, надушила клювушек,
выдрала из земли черству корку.
Долго смотрели деревья - болтливки-кумушки, -
как он сидел на веревках - ее закорках.

Как он болтал ногами, дрожал от холода,
как ирокезом страх на башке вставался...
Плакали ночи белым туманным золотом.
Щурили дни сердца и ломали пальцы.

Трубку курили болота в бородках рясковых.
Выли дороги - древние, словно боги...
Люди-медведи обоев малинник ласковый
лбами долбили в скучальных своих берлогах.

Все равнодушилось и набухало почками -
старыми, новыми, щедро и пустоцветно...
Ветер писал кудрявым наклонным почерком
птиц на прохладных щеках и губах рассветов.

Мир выдыхал красоту, как опасность - воины
света и тьмы, сплетаясь в клубок горячий.
Плакал цыпленок - в панике и агонии.
Выл, как на рынке в толпе - потеряшка-мальчик.

Слюни роняла собака - в коровках божьиных,
в хрупких хрущах, в малиновках чувств и нежнях...
Птенчик научится позже за яйца пошлины
передавать апостолам царства шершней.

Птенчик научится в суп, да из супа - в полымя,
в "кукареку" будильников серых будок...
Будут трактаты о счастье в хлеву и голыми.
Будут сонаты яблочным попкам уток,

самбо с дождями, сомбреро кошмаров-спрутиков,
сальность яично-куричных философий,
страх перед "скользко-ой" вместо "боюсь-но-круто-как",
страх перед лишним зернышком в чашке кофе...

Знала собака...
Неслась, словно небо - с привязи -
в ночи из нычек мудрейших безумных крезов...
И задыхался от счастья с плакучим привкусом
желтый цыпленок под вздыбленным ирокезом.

Это старость, дружище, - сезон вендетт:
Ни Одетт, ни Офелий – одни стихи.
Светлый образ - миф, он другим воспет,
Вечера догорели до панихид.
В тихом омуте черти вповалку спят.
Шестьдесят – шесть десятков,
грядет зима.
И не ждут в Раю, ты, увы, не свят,
И не манят адовы закрома.
На карманах дыры, пойди, зашей,
Да взашей гони перелетный клин,
Эпизоды жизни твоей – клише,
От которых оттиском в душу
сплин.
И не вылечат
ни коньяк, ни чай,
Так нечаянно
налетает грусть.
Не вендеттничай,
изучай
Послесмертие
Наизусть.

Было счастье – совсем конопатое,
с облупившимся носом, безброво,
любовалось волной и закатами,
и робело от грохота грома…

Было счастье – с ветрами весенними,
в зной и в стужу шло к храму упрямо,
и любовью искрила вселенная,
выжигая из быта бурьяны…

Пусть уходят в бессонницы рваные
неуёмные годы-подростки,
возмужают – векам станут равными.
Жизнь прожить – это счастье.
Так просто…

15-29.04.2012

«…И нету в природе, мне кажется, слова,
Которое мог бы назвать я ответом...»
Тихон Осторожнер

Живем, как живем,  не решая вопросов насущных и важных, какое-то счастье
все ищем не там, сделав общее частным, а то, что нам нужно, не видим под носом.
Глобальные темы и мелочи жизни уводят от сути, под слоем рутины
становятся мельче на сердце морщины, а память  творит по прошедшему тризну…

А там, за окном, где весенние песни
на ветках зеленых чирикают птицы,
и в утренний сон осторожно пробиться
пытаются мысли о двух неизвестных
в простом уравнении чистого света,
где игрек в квадрате целует ладони,
а трепетный икс, улыбаясь спросонья,
потрется щекой возле ямочки где-то,
где майская лень паутинкой летящей
зацепится вновь в переплете оконном,
где просто живут, а не ищут законов,
ведь время течет, бытие преходяще.

И может, последнее жаркое лето спешит и срывает запретов засовы.
И может быть, счастье – то самое слово, которое мог бы назвать я ответом…

http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/251166/

Эта весна исковеркана и пуста...
В дар отняла - несеверное сияние...
...Ангел бескрылый мой падать с небес устал...
Спасаясь от снов, открываю в тебе Модильяни.

Эта весна без тебя - суета сует...
Быт... Да кабы - не снилось Екклесиасту...

Милый художник мой или таки поэт,

Пиши.

Стихи и портреты твои обреченно-прекрасны.

...Эта весна безнадежно скомкала нас...  
Пару холстов обменяла на расстояния.
Ближе, чем сердце, но дальше, чем Оз. Она
Душит во мне Беатрис, а в тебе Модильяни.  

...Снегом со мной театрально простился март,
Верой в апрель твой наив  повышает градус.  
Ангел бескрылый мой, может, сойти c ума?
Вместе.
Жаль, так не бывает, чтоб горе в радость.

...Только от губ указательный убери,
Только скажи, молодой, и, как должно, пьяный:
Без предисловий, без красок, холстов и рифм:
Открой, Беатрис!
Открой Беатрис, Модильяни.

_______________________________________
Всем людям и стихам, вдохновившим - спасибо.
Особенно:
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/250977/

Когда я вылезу из танка своего,
конечно, полюблю тебя, а как же...
Заплачешь - пригублю от капли каждой,
когда я вылезу из танка своего.

Война окончена, и это баловство -
остаться в бронированной махине
и громыхать проулками глухими,
на раз выдумывая бой из ничего.

Снаряды есть пока, хоть пушка набекрень,
и башню от воспоминаний клинит.
Сижу, как жерех запечённый в глине,
а мне бы выбраться из гари да в сирень.

Я приползу к тебе, набив цветами ствол,
осилю все замедленные танцы.
Нам будут сниться солнечные зайцы,
когда я вылезу из танка своего...

Стал Рейхстагом сарай, и окопом - канавка,
Кто воюет "за фрицев", тот заранее бит -
Грязь с колен оттирай в медсанбате на лавке,
Где у Верки-сестрицы есть растрёпанный бинт.

Тянет провод связист в штаб за старой сиренью.
"Немцы" рвутся к воротам! Кто сказал "Отступать"?!
Эй, Серёга, неси автоматы-поленья
В палисадник, где ДОТы... и сердитая мать...

Вот зашиты штаны и отстираны пятна;
На парад пионеров завтра выведет дед.
И геройские сны про салют в сорок пятом,
Про бои в сорок третьем видят внуки побед.

                                               Судили иные: сие – сон, а сие – явь;
                                               но кто – знающий, кроме Него?  
                                                           («Книга Последнего Дня»)

                                Там...

… Там в хрустальные лица слагаются слёзы и свет,
    мёртвый ливень недвижно стремится пролиться,
    на курантах созвездий – застывшие стрелки планет,
    – впрочем, времени… знаю – там времени нет…
    это – бред…
    или, может быть, снится?

    На морщинах столетнего льда спит живая вода,
    города-черепа там глядят в никуда… в никогда,
    и мудры, –
    леденяще мудры бывших окон глазницы!
    Мне снится…

… Это – пращуров память… оттаяла возле огня
    и свирепо играет, меня леденя,
    это – память…
    Нелепые страхи ребёнка.
    Люди спят,
    лишь голодных мышей хоровая грызня…
    Скоро – утро уютного летнего дня.
    За порогом пещеры привычно колдует позёмка.

В голосовании могут принимать участие любые авторы, оставляя под этой рецензий список понравившихся произведений.
В списке должно быть указано как минимум имя автора.
Повторное голосование от страниц-клонов запрещено.
ПОБЕДИТЕЛИ, НЕ ПРИНЯВШИЕ УЧАСТИЯ В ГОЛОСОВАНИИ, НЕ НАГРАЖДАЮТСЯ.
За 1, 2 и 3 место в шорт-листах жюри начисляется 7, 5 и 3 балла соответственно. За голос участника или читателя начисляется 1
балл. Каждому произведению проголосовавшего участника автоматически добавляется 1 балл.

Минимум в шорт-листе:  3. Максимум в шорт-листе:  15.

Подробнее правила голосования и подсчета голосов здесь: http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/132566/

Голосование продлится до 20-00 10.05.2012.

Список конкурсных произведений:

1. Анна Лившиц (Галанина). Платок
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/258453/
2. Аглая Алёшина. Рыбы, которых нет
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/255479/
3. Сергей Кривин. Одозаборное
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/257152/
4. Гулевич Сергей. Твои стихи
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/255502/
5. Скловский Сергей. Ночное
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259310/
6. Алексей Ирреальный. Дочь неба
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/256097/
7. Ольга Королева. Весенний Кронштадт
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/255990/
8. Ната Вукувич. Весна
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259338/
9. Курильчук Виктор Петрович. "Черноквадратится" ночь
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/257867/
10. Юрьевская Татьяна. Эпизод в Вероне
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/257796/
11. Маргарита Крымская. Писать стихи немудрено…
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259534/
12. Андреев Чайк. О соседях или плохо, или не о них
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259533/
13. Ирина Ашомко. Живи сейчас!
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259531/
14. Сахара. Выросла…
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/257637/
15. Аэль Дороро. Сыровяленый бýдень
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/255416/
16. Александра Юсупова. Осколки
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259846/
17. Кульков Михаил. «на круги своя…»
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259709/
18. Светлана Илларионова. Проснуться ничем
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260053/
19. Людмила Денисова. Солдатские вдовы
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260061/
20. Сэр Генри О'Ким. Вавилонская дорога
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/256329/
21. Даниш Николай. Прыжок
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/256705/
22. Ольга Хворост. Сказка про репку
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259143/
23. Андрей Жихарев. Унылые вёсны
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/254968/
24. Вера Рехтер (Вера Да Юра). Возрастное
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260268/
25. Сергей ДиКий. Хватит курить!
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/257913/
26. Анастасия Гурман. На золотом крыльце седела... Из цикла Лица
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259256/
27. Лия Брагина. Ну вот опять Акелла промахнулся...
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260532/
28. Ольга Симитина. Песок на стекле
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260494/
29. Сергей Черкесский. Дикое поле
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260547/
30. Валерий Носуленко. И снова она…
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260025/
31. Клавдия Смирягина (Дмитриева). Про кота
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/256917/
32. МаргаритаДиас. где нас нет...
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260668/
33. Женя Махно. На грани
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259901/
34. Вадим Лиандрес. Химия
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/254750/
35. Ян Бруштейн. Седьмая вода
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260641/
36. Игорь Ильх. Счастье - если пишутся стихи
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/258381/
37. Тимур Раджабов. Под лопастью у лжи
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259911/
38. rodina2. Под кожей - занозам - нет шанса остаться...
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260540/
39. Нина Лёзер. Всё подвластно волшебству
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260509/
40. Вадим Овчинников (Nord). Поэту
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260405/
41. Анастасия Чебыкина. Mr. Rain
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260996/
42. Александр Степанов. Две карты
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/261008/
43. Регина Мариц. Ручей
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/256914/
44. Маргарита Шмерлинг. Эта ядерная зима
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/259767/
45. Маргарита Ротко. Цыпленок под ирокезом
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/258533/
46. Ирина МелNik. Старость - сезон вендетт
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/255790/
47. Сергей Вострецов. Счастье - это…
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/257965/
48. Лора Бар. О счастье
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/258163/
49. Ольга Субачева. Модильяни
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/251166/
50. Александр Коковихин. Когда я вылезу из танка своего...
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/261030/
51. Светлана Алексеева (Братислава). Внуки Победы
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/260545/
52. Андрей Злой. (Байки ядерной зимы) Там…
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/257110/

C Праздником, друзья!

Простите, ведущие, нажал не на ту кнопку...

Проверяйте, пожалуйста) Награждения завтра.