Моя кожа груба и шершава,
Я таскаю тяжёлые брёвна,
Мне не нужна слава,
Я хочу жить ровно,
И поэтому я – слон.
Ты – муха.
Небольшого ума, такого же роста,
Зато по части дерьма - гуру,
Тебе живётся легко и просто,
Ибо губа – дура,
И вообще, ты – муха.
Он – дикобраз.
Его иглы наполнены ядом,
Он вонзает их в чьи-то руки
И выглядит самым последним гадом,
Тупо взирая на адские муки –
Не зря же он – дикобраз.
Вы – мартышки.
Вы любите строить рожи,
Смеяться над тем, кто под вами,
Другим нельзя - вам можно,
И на всё ответ: "Дураки сами!" -
Сразу видно: мартышки.
Они – грифы.
Мораль "Не убий!" в их кругу священна,
Они без ума влюблены в свои яйца,
Живое для них - источник тлена,
А тлен всех равняет: и льва, и зайца...
Конечно же, они – грифы.
Оно – животное.
Оно может кусать и нежно покусывать,
Бить хвостом и в экстазе, и в злобе,
Пытаться убегать или питаться трУсами,
Носить седло или носить в утробе,
Но, раз души нет - животное.
Мы – люди.
Мы выбираем полегче брёвна,
Поем дерьму хвалебные оды,
Колем словом, убивая бескровно -
Вездесущие кукловоды,
Несущие яйца в виде омлета...
Мы – высшая каста, и мы верим в это,
И никто с нами спорить не будет.
Потому что мы – люди.