включаю месяц
над большим диваном,
струится свет
устало-полусонный
по плоскости немытого
стакана.
Я запиваю небо лунным соком
под шёпот однотонных
занавесок,
мне в общем-то не очень
одиноко,
но с ними неизменно
интересно.
Я понимаю жизнь давно минула,
остались только комната,
да вечность,
забывшая о ценности минуты
в далёкий от исхода
майский вечер.