— Вундервафля.
— Что? — не поняла Зи.
Кто-то из корабельной команды попытался объяснить:
— Это от немецкого «вундервафф» — чудо-оружие. Обычно так называют всякие… фантастические проекты… нереальные.
— Но это не оружие, — все равно не понимала Зи. — Это… транспортное средство.
Объяснявший тяжело вздохнул. Что с нее возьмешь, с Зи, она же не от мира сего, раз до сих пор Генобру пулями обстреливает. Как будто не ясно, что нет на свете материала, который может выдержать условия Генобры. То, что сама атмосфера из разогретой смеси кислот, еще полбеды, в верхние слои вполне можно делать вылазки на аппаратах со специальным покрытием, если быстро. Но ниже облака, жидкие капельки сложнейшего состава, причем тоже горячие — вот в них лучше не соваться и ничего ценного не совать. Подавляющее большинство известных человечеству материалов съедаются облаками Генобры сразу и молча. А оставшееся незначительное меньшинство вообще взрываются, порой очень красиво. Чего только не перепробовали на Генобре, от новейших сортов керамики до ископаемой древесины, от простой платины до совершенно заумного радуреалита — есть такое вещество с пятьюдесятью двумя химическими элементами в химической формуле. Просто брали экспериментальный материал, делали из него пулю, стреляли с орбиты по Генобре и любовались, как пуля растворяется или взрывается, а потом записывали результат. Пока один фонд не решил поиздеваться над учеными и не назначил щедрый приз за чашку жидкости из океана Генобры. Если, конечно, под слоем облаков действительно океан, ведь никто там не был лично и ни один аппарат не спускался. По теориям и снимкам в разных диапазонах — океан, вроде бы. Но если вместо океана окажется твердь, фонд заплатит за камушек. Или за любое другое доказательство, что таки донырнули и таки вынырнули.
Тут уже взялись всерьез, было расстреляно раз в двадцать больше разных пуль. И ничего.
К настоящему моменту стрельба почти утихла, только одна Зи еще проверяет какие-то сплавы. Пользы от стрельбы нет и не предвидится, но и вреда немного, зато есть на орбитальной станции Генобра-2 лишний химик-материаловед.
Сосредоточились на другом — строили корабли со специальной защитой от разъедания. Для начала нацепили на челнок с мощными двигателями двадцатиметровой толщины броню из керамики, которую генобрианские облака разъедали медленнее всего. И отправили чудо техники без особой надежды на возвращение — все равно бы оно потом не взлетело, но достичь поверхности уже было бы что-то. Не достигло, бесславно растворилось еще в верхних слоях облаков. Пробовали спускаться медленно, а туман вокруг замораживать, и выяснилось, что замороженный туман тоже неплохо разъедает. Попытались замораживать быстрее и сильнее — туман от охлаждения начал реагировать сам с собой, рвануло на полпланеты, до сих пор страшно вспоминать. Хотя было и пострашнее — когда таранили Генобру астероидом, в надежде, что ей такое даром не пройдет, хотя бы что-то случится. Может быть, облака рассеются, может быть перестанут быть такими едкими (мечты, мечты), может быть, вынесет взрывом в космос заветную кружку жидкости из генобрианского океана. Астероид очень громко и красиво взорвался в верхних слоях облаков, куски все также бесславно растворились. Опять не вышло.
Сегодня еще один проект принесли — ту самую вундервафлю.
— И как же оно работает? — спросил Лиен.
Чейнз, автор проекта, начал объяснять:
— При торможении мы будем разгонять туман реактивными струями перегретого водорода…
— Но ведь пробовали уже! — перебил Лиен. — Когда спускали старую ракету.
— Тогда струи били только вперед по ходу, остальная часть ракеты была не защищена. Мы же как бы оденем корабль в пламя со всех сторон. Далее, когда корабль достигнет поверхности, горячие струи водорода будут заменены на холодные струи метана. Генобрианский туман должен реагировать с метаном очень интенсивно, тем самым часть тумана нейтрализуется, другая часть унесется струями.
— Должен реагировать?! — возмутился Лиен.
— Туман с чем угодно реагирует.
Лиен вопросительно уставился на Зи. Та не поняла, чего Лиен хочет, пришлось спрашивать вслух:
— Метан в тумане не взорвется?
Зи два раза моргнула и ответила:
— Не знаю. Метан не проверяли. Хотя проверяли другие углеводороды — парафин, полиэтилен.
— Ну и?..
— Их разъедает.
— Да-а?! Надо же! Меня интересует, взрывались они, или нет!
Зи принялась возиться с ПК. И нашла:
— Оказывается, на Генобру сбрасывали баллоны с метаном.
— Ну и?!.
— Баллоны взрываются. А метан не взрывается.
Лиен тяжело вздохнул:
— Давайте попробуем вундервафлю.
Постройка вундервафли задержалась на лишних несколько недель по непонятным причинам. А когда построили, оказалось, что вундервафля плохо летает даже в космосе — вдруг начинает крутиться вокруг самых причудливых осей. Чего-то там подкрутили в соплах, и вундервафлю начало дико трясти. Подкрутили еще чего-то, и полетела относительно ровно, однако расчет показал, что при такой ориентации сопел часть генобрианского тумана нейтрализуется, часть унесет струями, а часть доберется-таки до вундервафли. Нацепили дополнительные сопла, пришлось увеличить метановый танк — перестала работать теплоизоляция, метан в танке перегрелся, и вундервафлю чудом не разнесло на мелкое крошево. Лиен потребовал, чтобы научники с инженерами предусмотрели все — и те принесли список необходимых улучшений, да такой длинный, что, будь он бумажным, в него можно было бы спокойно завернуть вундервафлю. А может и Генобру — смотря каким шрифтом печатать. Вундервафля получалась дороже приза.
Лиен, Чейнз и еще двое инженеров уныло рассматривал середину списка, когда впорхнула радостная Зи:
— Получилось! Он прозрачный!
— Кто прозрачный?
— Защитный слой.
— На чем?
— На генобрите.
— А что это?
— Это сплав титана, алюминия и магния.
— Так… хорошо, от чего этот слой защищает?
— От генобрианского тумана! От чего же еще?!
Лиен медленно встал.
— Но алюминий, магний и титан даже на воздухе окисляются при тех температурах! — возмутился Чейнз. — А уж на Генобре!..
— Окисляются, — согласилась Зи. — И получается защитный слой.
— А его почему не разъедает, этот слой?!
— А почему пепел не горит? Конечно, защитный слой должен быть плотный, чтобы туман не попал к основному металлу, но я подобрала такой состав сплава, чтобы плотный был. Сплав очень интенсивно реагирует с туманом, от этого нагревается, часть защитного слоя плавится и он становится плотным. Только он получался непрозрачным.
— А прозрачность-то зачем?
— Для иллюминаторов.
Лиен почувствовал головокружение. Пробормотал:
— Генобрит. И давно он у тебя… есть?
— Н-не помню, — протянула Зи.
— Но почему ты до сих пор молчала?! — взорвался один из инженеров. — Давно бы уже приз взяли!
Зи два раза моргнула и спросила:
— Какой приз?
Все начали беспомощно переглядываться.
Лиен вздохнул и пробормотал:
— И зачем нам теперь вундервафля?