* * * * *
Нам так привычно не верить (есть исключенье – экран). Первого, то ли апреля, то ли нисана игра в белые спины в горячке к вечеру выдаст "Аншлаг". Дяди, одетые в "пачки", пьянка такая пошла. Тёти, одетые меньше, пачки потолще – себе. Чисто колхозные гейши, как А и Б – на трубе. Что нам "Ниссан"? Если даже стыдно явить пацанам. Кто обнаружит пропажу юности, пропитой в хлам? Мир был наивен и молод... Хоть бы не видеть в упор тьмой накрываемый город, что невзлюбил прокурор. В шутке есть доля. С ценою... Вывернув этих... людей всею дебелой спиною в сторону светлых идей. Предназначенье апреля – до состояния риз.
Серый уклон аппарели скрасит движение вниз...
Что после нас остаётся? Только тире между дат? Нет, затмевающий солнце тот в доктора кандидат, кто за спиною не прячет штепсель, TV запретив. Он Тарапунькой назначен. Он утверждает мотив. Он – собирательный образ. Можно ругать за глаза. Но с обаянием кобры косо висят образа. Тают друзья за порогом. Всё познаётся в биде. А перед дальней дорогой надо чуть-чуть посидеть. Перед противным экраном (раньше он был голубым). Самые разные страны – как окончанья трубы. Самые разные лица – возле барьера, а меж – клоуном тема струится, в нужный впадая падеж. Юмором пышут коллеги, фрак обратив в кимоно. Первоапрельские гэги рвутся, где тонкий намёк. Этим порывам внимая, спёр всё дыханье в зобу...
Лучше, чем первое мая. Без кумача и трибун.
