И даже оглянуться не хотел
На мир бездушных, говорящих тел,
Где пахнет тленом и дорожной пылью.
Где боль течёт широкою рекой,
Сметая жизнь нещадно и до срока.
Где нет любви, и снится лишь покой,
Где никогда не чтут, увы, пророка.
Предательства испить Он не хотел,
Душа звала в неведомые дали.
Наверно, был отважен Он и смел...
Но в миг последний крылья отказали.
А взгляд, напившись неба синевы,
Остался чистым и совсем не строгим.
Сложил Он крылья и, покинув сны,
Пошёл, глотая пыль земной дороги.
И вот тогда сумел Он осознать,
Что эта твердь, живущая в печали,
Его хранит и любит, словно мать -
И ближе и дороже синей дали.
Когда-нибудь, уйдя за горизонт,
Любовь Он встретит и, смирившись с былью,
Всем сердцем обязательно поймёт,
Что лишь теперь парить готовы крылья.
