Анастасия Гурман
...смурной человек посредине перрона сидит...
http://www.grafomanam.net/poems/view_poem/254342/
Ссутулены плечи, колени прижаты к груди,
смурной человек посредине перрона сидит,
и, словно в замедленной съёмке, плывут по бокам
буйки чемоданов; клокочет людская река.
Сидит и глядит, как душа отправляется в рейс –
туда, где жуёт удила поизношенных рельс
ослиное небо,
где скрипло домишки поют –
на семь голосов отпевают деревню свою.
Где морщится скатерть в ладонях скоблёных столов,
с берёзовой ветки глазеет разморенный клоп,
как смачно да зычно старушками швыркает чай,
как падает прямо во рты старикам алыча.
И тянется песня – холщовая прочная нить –
сквозь лестницы, тачки, корыта, оград пятерни,
поддёрнув за ручки, зазоры, колёса, свищи:
и ветер в прощальном порыве в трещотку трещит;
и пристук тишайший раскатом отдастся вдали –
в висках у годами бежавших от кровной земли.
Да только – беги не беги, а на сердце першит,
когда сплетена пуповина из фибр души.
Смурной человек, над перроном взлетая, кричит.
И падает,
падает,
падает
град алычи.
2 место:
Клавдия Смирягина (Дмитриева)
Сонное
http://www.grafomanam.net/poems/view_poem/247361/
Выспавшись, беспечно пробудиться.
Кутаясь в халат и тишину,
медленно пройти по половицам,
жёлтым, как медовая горчица,
к настежь отворённому окну.
Боком примостясь на подоконник,
вновь увидеть белую ветлу,
около забора сорный донник,
старенький помятый рукомойник,
накрепко примотанный к стволу.
Съёжившись от утренней прохлады,
вспомнить сельский клуб, костёрный дым,
мальчика соседского браваду,
сладко ощущая, что не надо
так краснеть, встречаясь взглядом с ним.
Взяв ранет с надтреснутого блюдца,
с хрустом впиться в крапчатый бочок...
И опять беспомощно проснуться,
чтобы окончательно вернуться
в этот март, не прожитый ещё.
3 место:
Tam6y (Бантос Илья)
весна наступает
http://www.grafomanam.net/poems/view_poem/250978/
весна наступает. на горло. такое время,
когда о любви – хорошо или ничего,
и вечер с глазами скарёднейшего еврея
сменяет свой галстук-бабочку бечевой,
хрипит на прощание сдавленно "доннер веттер",
шагает с балкона четвертого этажа,
меня оставляя ждать отсыревший ветер,
с которым однажды за камнем ушла душа.
а небо хранит беглецов, как хоронят павших.
и скомканный лист – как последнее письмецо.
сам черт захлебнулся бы в этой душевной каше,
что валится мокрыми хлопьями на лицо.
весна наступает. на город. и город блеет,
сжимаясь от страха, свивая пути в кольцо,
где выход ища из барановой ассамблеи,
пастух с удивлением следует за овцой
к десятому кругу на намертво сжатых веках,
и перекрестившись и голову очертя –
туда, где оставлена древними майа веха,
которую все равно смоет ко всем чертям.
весна наступает. Вставая, как в горле костью,
мой ветер танцует под скрип пересохших рей,
а бог, перешедший когда-то по праву гостя,
на "ты" с миллионами чертовых матерей,
сжимает свой оскар за лучшие эпизоды
и стопка за стопкой глотает рассветный блюз,
и мне, как актеру, не надо ни слов, ни зондов,
чтоб чувствовать фальшь из партера в чужом "люблю".
весна продирается через мои ресницы –
такого не видел, наверно, и Марк Шагал –
разжатый кулак, дожевавший свою синицу,
ползет к журавлю по случайным чужим ногам,
измученный долгим трепещущим послевкусьем,
туда где стучит, и творится сплошной бедлам –
к оставшейся капельке солнца в китовом усе,
и там замирает,
свернувшись
вокруг
тепла.
4 место:
Юрьевская Татьяна
Адаму сегодня муторно
http://www.grafomanam.net/poems/view_poem/249648/
Адаму сегодня муторно, и сухо с утра во рту,
В ночь снилась река к чему-то, но вода превратилась в ртуть.
Навязанных пережитков стиль сквозь пальцы утек в песок,
И в самой невинной жидкости мерещится пересол.
И будто в висках иголочки терзают живую плоть -
Никак не избыть той горечи, испортившей спелый плод.
И бредится сплошь идеями, и тянет их изливать:
Запутанные видения, загадочные слова.
Бессмысленно спорить с тензором, к скаляру взывать – вотще.
В сознанье его истерзанном рождается суть вещей.
А мир все дробится искрами, колышется миражом:
То вдруг поцелуй неискренний, то шествие с миррой жен.
Застывшие лица – в гриме ли? – «Отмщение? Аз воздам».
Высокий усталый римлянин, и кровь на руках… Вода.
То снова меняет задники, едва досчитав до ста:
Ужасные видом всадники и лошади им под стать.
И в запахе райской зелени проявятся тлен и гниль…
Мир дразнится колизеями и кружится - догони.
Мол, шарик – не кубик-рубика, не сложишь цветную грань.
Эпохи рябят, как рубрики, мелькают – не разобрать.
И боль задевает грубо так, левее,
где нет ребра.
5 место:
Аглая Алёшина
Пробовать мир на важность
http://www.grafomanam.net/poems/view_poem/251353/
Праздник - тогда и праздник, когда не мы,
звёзды - тогда и звёзды, когда не схватишь.
Только представь: сбежать бы от кутерьмы,
где-то в ЮАРе поговорить на свати,
пошелестеть бы сахарным тростником,
листьями пальм укрыть и упрятать ложе,
впрок наудить анчоуса в Лимпопо,
и крокодила погладить по мокрой коже.
Думать о небе, хлебе и молоке,
смуглую детку качать, как сама Йемайа,
хной рисовать узорчатость на руке,
местных богинь обличия принимая.
Так и остаться - засухой ли, дождём,
страусом, солнцем огненным - да не важно.
Каждый из нас будет рыбой-мечтой рождён,
чтобы носами пробовать мир на в(л)ажность...
********************************************************************************
