открыла дверь своим ключом…
Её швыряли под трамваи
и в грудь пинали кирзачом.
В лицо плевали, крылья рвали –
«В костер, на плаху под топор!» –
и планомерно убивали
из ненависти и на спор.
Но там, где кровь от боли стынет –
ещё секунда и ты – труп,
в шесть букв твоё слетало имя
с её оледеневших губ.
И вот теперь она так близко,
что замер мир, к плечу плечо.
Но ты привык быть фаталистом,
а значит станешь палачом.
Глядишь, почти не узнавая,
руки не подал, хмуришь бровь.
Прости, что всё ещё живая
твоя последняя любовь…
