В обобщении красок.
Как торжественность ужаса слил Амадей,
Так и дождь, погоняла-подпасок
Листопада, суммирует в серую блажь
Откровенно сгоревший пейзаж
Перед выходом в белых портках ноября
На морозную требу,
Волокущего стервы-зимы прахоря
Под кристально-прозрачное небо
Атмосферы планеты, делённой на два
Равноправия, как и слова
Тех двоих, что случились однажды одним
Изначалием жизни
Части завтрашних звёзд, откровений и зим,
Не доверивших этой отчизне
Исковеркать часы, как в картинах Дали,
Но по-прежнему той же земли.
Терпкость памяти мерять, как терпкость хурмы -
Не порочна ль метода?
Здравствуй! Здравствуй, опять, не из белой зимы,
Но в палитре её приворота,
Возвращаюсь к тебе, прихватив пустоцвет
Флер-д-оранжем... забылось... да нет...
Так подвёл с теплотой новобранец апрель,
Что присутствие мела
На зелёных шпалерах — как-будто метель
Навсегда уходить не посмела
И осталась в садах осыпаться в рассвет
Нонпарелевой прихотью лет,
То есть, мелочью, что не запомнить во всей
Хронометрии будней.
Но трудами Гомера живёт Одиссей,
Оттого, вероятно, подсудней
Неизвестных героев, а им — несть числа
В предстоянии: время — зола,
Тело — тлен, а душа... Ну, вот только душа
Замирает в испуге:
Неужели же там, за чертой, ни шиша,
Ни сонаты, ни баховской фуги,
Ни зловещей любви, ни бутылки вина,
Ни слезы, ни покрышки, ни дна?
Так и есть, только в мае не хочется знать
Ничего о невечном.
Тут тебе пустоцвет и теплынь — исполать
Богохульствуй, пока что, беспечно
Или просто живи, созерцая уют
Не отобранных кем-то минут.
(Майским мёдом чуть позже подлечим бронхит,
А вареники с вишней -
Это родом из детской мечты суперхит,
За который не только Всевышний,
А и Кетцалькоатль признаётся в правах
Бога сущего на небесах.)
Где кончается время причастия сна
Позапрошлых баталий?
И какие тюльпаны какая весна,
На приёмы каких вакханалий
Донесёт злободневность насущной строки
Не измяв впопыхах лепестки
Тех тюльпанов и будущей вещности роз,
Отглянцованных в ретро,
Где обычный совсем полевой медонос
Сто какого с лихвой километра,
Больше значил, чем нынче букет ля-гламур
Для оставшихся в поле фигур,
Разыграв кои трагикомичный гамбит
В блиц, с запасом пространства,
Не спешат из углов - или делают вид,
Наслаждения ролью цыганства -
Чтоб закончить искомый людской форс-мажор
Хоть аминем, как батя-приор
Литургию о здравии, за упокой
Кочегарить кадило
Рано. Смысл этой жизни, какой-никакой,
Остаётся и в том, чтоб чернила,
Быстро высохнув на белизне января,
Подъитожили: жили не зря.
Не строкою единою жив человек,
Государыня, время
Истекает дарованных плотских утех,
Истощается с возрастом семя.
Не зачать нам уже не единой души,
Мы не боги, а так, голыши,
Тренажёры-супруги в постелях иных
И иных обиходах.
Помнишь свежесть мистраля простынок льняных,
Ту, извечную, в разных комодах,
Наших долгих скитаний по нищей стране,
Что осталась в наследие мне
Одному, без привычной любовной зари
Середины сюжета?
А куда улетели твои снегири,
Государыня Елизавета...
Я не знаю, наверно остались со мной
Дорожить этой долгой зимой.
Секунданты-сверчки завели метроном
И считают минуты
Обобщений вечерних, под звёздным панно,
Агрессивно звуча почему-то,
Пустотой гулких комнат в скрипичном ключе
Надрываясь: Ничей ты, ниче...
Рассчитаться за сроки подаренных лун -
Это, право, не ново.
Мой давнишний приятель, расстрига Перун,
Что был богом когда-то суровым,
Утешает разгульной метелью-шале
И звездой ледяной в хрустале.
Никогда ничего не смывающий дождь
Зачастил, а в укусах
Первых слёз всё окажется меньше, чем ждёшь
От банального, вроде, искуса:
Смыть летящей водой и грехи, и долги,
И до блеска отмыть сапоги...
Кайнозойская эра, любовь ли, потоп -
Все на равных, всё в прошлом.
Только что-то из этого тюкнуло в лоб,
Рассуждать же, как о непреложном -
Не выходит, забыл, то ли с Ноем тонул,
То ли бил саблезубых акул,
То ли женщину где-то и как-то любил,
То ли запах сирени,
Завершая эпоху садовых белил,
Густотой доводя до мигрени,
Возвращает минутную слабость тепла
На минуту, ну, вот, истекла...
Каплет снег, бьётся дождь, солнце нивы сожгло,
Лист последний кружится,
Исчезают слова, притупилось стило,
Не суфлирует темы синица;
Раставаться пора и исполнить: Прощай -
Подаянием. Или — на чай.
17.05.2011