цветка на сыром холме и ангела за оградой.
За счастьем из-под полы толпились, поспев едва,
прозревшие не вполне, созревшие для парадов.
Отмучился первомай, а после – по лагерям,
смывая раствором пыль, активную как вожатый...
Открытие – закромам, отчаянье – матерям...
И чёрною стала быль... И воля грести лопатой...
Кто съехал, а кто залёг, кто сдался, а кто запил,
кто поднял, поднявшись сам, что плохо... И кончил так же...
Страна понеслась в залёт, в падёж и обвал стропил,
как судно, чьи паруса заложены экипажем.
По двести, потом по сто, "груз 200" и право лжи,
талоны, отстрел врагов, с кем вдруг не сошлись графою.
Взошедшие на престол – как тварь, что всегда дрожит.
Престолов же – как долгов... Как дёшево это стоит.
А юность осталась там, в безверии смутных лет,
где рухнувший исполин осколками долго ранил...
Попытка начать с листа, взяв чисто чужой билет...
Упала звезда Полынь и с тьмою сошлась за гранью.
Далёкие поезда уходят, и цель мутна.
Причины – в чужой вине. В учебник – свои примеры...
Так пала с небес звезда. В наш сумрак, достигнув дна...
Не то, чтобы в гневе – нет. Он просто утратил веру.
