Атеист (Рассказ)

“А у всех, кто поставил на смерть после жизни,
Хронический перебор...”
К. Е. Кинчев.
После вечера в честь  своего 50-летнего юбилея Михаил Юрьевич сел  в своем кабинете за дорогой письменный стол из красного дерева, вынул из ящика наградной пистолет и стал его разбирать.
«Вот  и полтинничек стукнул, а как будто еще вчера мы с Ларочкой поженились, а уже сколько, как она погибла? – загибая пальцы, считал он. – Пять лет, как Нина замуж вышла, плюс два... семь лет получается…»
Разобрав пистолет, Михаил Юрьевич достал из того же ящика масло и, смазывая каждую деталь, продолжал:
«В Бога верила, в церковь ходила, как будто это спасло ее от этого пьяного придурка на “Газели”… Где же Божья справедливость, о которой так много говорят, все ищут ее, ищут и не находят? Если Он есть, почему позволяет, чтобы люди погибали так бессмысленно и глупо? И почему  Христос, которому все так яро поклоняются, не остался на земле, а вознесся на небо?  Да нет и не было никакого Христа и уж тем более Бога! – говорил он. - А зачем тогда жить? Все равно все умрут, все! Кто вспомнит обо мне через сто лет? Ну, был такой Михаил Юрьевич, ну, был генерал-майором и все… Внуки? Внукам будет на меня наплевать – они даже на могилу мою не придут!»
Тем временем Михаил Юрьевич собрал пистолет…
«Вот оно, истинное божество – оружие! Сами его создали, от него и страдаем… Да почему же только страдаем? Оно избавляет нас от бессмысленной жизни!»
C этими словами Михаил Юрьевич взял чистый листок бумаги и, написав на нем “В моей смерти прошу ни кого не винить”, приставил пистолет к виску и выстрелил…
Очнувшись, он заметил, что лежит на чем-то белом.  Михаил Юрьевич, сам не зная почему, захотел посмотреть вниз и, не напрягаясь, увидел себя, лежащего на столе...
-- Это я? – спросил он.  
-- Да! – Ответил чей-то голос.
-- Кто тут? – спросил Михаил Юрьевич.
-- Тот, в кого ты не веришь, – ответил голос.
-- Бог, что ли…? – Михаил Юрьевич хотел сказать матерное слово, но не смог: у него почему-то, именно, в тот  момент онемел язык.
-- Да! – снова послышался голос. - Мне придется тебя отправить в ад – ты сильно нагрешил.
-- Чем? Я же не убивал, не воровал, с женой всю жизнь прожил, пока Ты ее не убил.
-- Ты согрешил тем, что хулил на Меня, Троицу, а я этого не могу  простить, да и других грехов у тебя много, как капель в море. А Ларисе Я даровал Вечную жизнь в раю, тебе же будет лучше в аду.
-- Почему?
-- Ты не будешь чувствовать Меня.
-- Ясно. Ну, мне идти?
-- Ничего не хочешь попросить или спросить? – Спросил голос, и в нем послышались доброта и любовь, которые бывают в голосе матери, ругающей за маленькую провинность своего ребенка.
-- Нет. – Сухо, не замечая этого, ответил Михаил Юрьевич.
-- Тогда можешь идти. До свидания!
-- Прощай! – сказав это, Михаил Юрьевич, повернувшись к Нему спиной, пошел по белому полю облаков. Он хотел материться, поскольку его обуяла страшная злоба, но не мог. Куда он шел - Бог знает…