вмятина на обоях,
можно повесить картину
и тихо спрятать.
Мелкие шрамы на
битых моих ладонях -
память о том, как однажды,
в такую слякоть,
не удержавшись,
я рухнула с высоты
вниз, на сырой асфальт -
я уже забыла,
сколько потом я падала
и разбила -
только оттуда мой вечный страх
пустоты.
Шрамы - как чьи-то
записи в дневнике.
Кто-то стыдливо прячет их -
слишком лично -
кто-то кричит, публично ли
непублично,
словно посты, открытые на жж.
Ровные шрамы на левом моем
предплечье -
запись на самом древнем
больном наречьи,
что никому нельзя всерьез
доверять.
Вот тебе тело,
будь добр в нем
выживать.
Ты - где-то между западом
и востоком,
как у цветаевой,
первая катастрофа,
только, конечно, немного масштаб
другой.
Если бы только сдохнуть тогда,
зимой,
если бы не
пережить.
Расправляя ребра,
душу свою продала бы любому чёрту,
если бы только чёрт мне
тебя принес.
Тихо смеяться, тихонько кусать
за нос -
Но
не сбылось.
За бесценок всю душу вылью,
вот оно -
вечный циник блюет ванилью.
Слово твоё разрезает на каждый
шаг
мышцы, ну те, помогающие
дышать.
Шрам от тебя - неснимаемый амулет.
Но я боюсь -
через 7 или 8 лет
ни одна клетка не вспомнит
прикосновений,
запечатлений,
ладони горячих рук.
Перечеркни меня,
наискосок/вокруг
голых запястий.
А хочешь - бей точно в спину.
Буду любить этот шрам, как иные -
сына,
слабого и некрасивого,
но от того,
кто навсегда опалил тебя,
переплавил.
Шрам - повод помнить
того, кто его
оставил,
думать украдкой о том,
кто когда-то был.
Шрам - доказательство
лучше всех фотографий,
что я была с тобой.
Атлас по географии помню я хуже,
чем карту твоей руки,
родинок,
венок,
случайных узоров кожи.
Я - бесполезный,
никчемный к тому ж
заложник.
Что же мне делать,
когда твое тело - храм?
Но я прошу тебя
просто
оставь мне...
Швами
на старых текстах
в моих тетрадях,
выцветшим волосом
в темной волнистой пряди,
образом -
я заключу тебя между строк -
всё что останется -
это нажать курок
и не промазать,
надежен свинцовый грамм.
Просто оставь мне
последний
случайный
шрам.
Я никогда не скажу,
что всё было зря.
Только оставь мне
шрам,
словно часть
себя.
