Школьный старенький пиджак.
Из него давно я вырос,
Только выбросить – никак.
Но пришла пора уборки
Дома, погреба, двора
И, хоть было сердцу горько,
Я решил: ему пора.
Отряхнул, вздохнул, примерил:
Треснув, разошёлся шов;
Внутренний карман проверил
И записку там нашёл.
В туго скрученной бумажке
Детским почерком чернил,
Адресованный Наташке,
Вот такой стишок там был:
«У Романовой Наташки
Уши, как у Чебурашки,
Чтобы Гена крокодил
Никогда не полюбил».
Выдохнув улыбку тяжко,
Я вопросом выгнул бровь,
Но не вспомнил ни Наташку,
Ни к Наташке той любовь.
Почему записку эту
Адресат не получил?
Не узнать уже ответа –
Кто кого и как любил.
Сорок лет уж пролетело,
Как один большой урок.
Жизнь крутила, как хотела,
Мы вертелись – кто как мог.
Разлетелись, словно птицы,
Мы по весям-городам,
Забывая детства лица,
Собирая всякий хлам.
Генеральную уборку
Не пора ли всем начать?
Может, будет больше толку,
Чем за хламом жизнь терять?
Далеко ль Наташка, близко?
Пусть с уборкой поспешит.
Вдруг ещё ко мне записка
В школьном фартуке лежит.