- Странный вопрос, - скажете вы. - Странный и бессмысленный, на который принципиально не существует ответа: по хорошему, ни то, ни другое.
Хорошо, попробуем сменить декорации. Что более унизительно для мужчины – платить женщине за любовные утехи или же, наоборот, получать за означенные услуги вознаграждение от нее самой?
Что называется, почувствуйте разницу: ответ у каждого свой, но находится он сразу и легко.
"Легко..." - именно так озаглавил раздел своей прозы Семён Семёныч Нашенский (Sammyboy). А поэтическую часть своей страницы, так уже и "Очень легко". Но в первую очередь мне хотелось бы обратить внимание на основное произведение автора - крупную и многоплановую повесть "Отрывки из дневника проститута".
О тяжкой доле работниц древнейшей профессии из писателей не писал, кажется, только ленивый: Манон Леско, Катюша Маслова, Соня Мармеладова и иже с ними, вплоть до современных "Интердевочек" – литературный пантеон жриц любви неисчерпаем, имя им легион. Но Sammyboy не был бы самим собой, если не сумел бы вывернуть банальный сюжет наизнанку, выбрав в герои мужчину. Альфонс, жиголо, профессиональный компаньон – называйте профессию персонажа, отрывки из дневников которого мы читаем, как вам будет угодно, но суть останется всё той же, собранной в одну-единственную фразу, которую ведущий дневники герой раз за разом, словно заклинание, повторяет в конце каждой главы повести: "Меня зовут Алексей. И я трахаюсь за деньги."
К чести автора, он не идет на поводу у любителей "клубнички", хотя откровенных эпизодов и сцен в тексте более чем достаточно. "Отрывки из дневика..." не то что выходят далеко за рамки любовно-эротического романа, а буквально выламываются из этих рамок в пространство Литературы. И добивается этого Семён Семёныч не только расширением предмета повествования, включая многочисленные отступления в детство Алексея и в историю юной девушки Кати, ответственость за судьбу которой он принимает на себя. Прежде всего, Sammyboy – блестящий стилист, не пренебрегающий ни единым из выразительных средств литературы: образы, метафоры, аллюзии... Ассоциативное поле его прозы необъятно, от блатного фольклора до искусства Высокого Возрождения. Даже в чисто эротических эпизодах, где, казалось бы, выбор красок и тональностей предельно ограничен и заезжен, автору удается избежать банальности и расцветить событийную канву совершенно по-новому:
"Я пришпориваю воображаемую собачью упряжку, и псы весело несутся, высунув фиолетовые языки, к теплу родного дома. К теплу. К жаре очага, разведённого на полу, и к оленьим шкурам, пахнущим уютом. "
Или даже так:
"Её рот вечен, обволакивая всё: мысли, чувства и надежды на скорый исход. Её губы водят меня по пустыне Моисеевым народом и не дают покоя. Её рот вымаливает дождь посреди жажды и бредит одновременно. Затягивает в тайфун — и отталкивает магнитом на безопасное расстояние."
В этом – весь Sammyboy: "Отрывки из дневника проститута" – это чистейшей воды бурлеск с его вознесением утех "телесного низа" к таким экзистенциальным вершинам, что Дите ван Тиз остается лишь нервно покуривать в сторонке. Но сводить "Отрывки..." только к куртуазно-маньеристскому эпатажу, говоря словами Талейрана – это больше, чем преступление: это – ошибка. Автор виртуозно ткёт полотно своего повествования двойными стежками, подкладывая под поверхностную бурлескную эротику второй, гораздо более глубокий пласт действия. И ненавязчиво, но четко прочерчивает мучительное одиночество главного героя и его душевные метания, в открытом финале оставляя в состоянии опустошенности, душевного разлада и в отчаянных попытках осознать сущность собственного "Я".
Параллельное развитие действия в двух планах вообще отличает прозу Семён Семёныча, равно как и тот "психологический душ Шарко", который он обрушивает на читателя фонтаном стилевых, лексических и концептуальных контрастов, когда тонкая игра слов в мгновение ока сменяется рубленой правдой-маткой, а галантный слог кавалеров Екатерининской поры спотыкается об откровенную нецензурщину, едва задрапированную стыдливыми звездочками. Точно такие же приемы использует автор и в своих рассказах-миниатюрах, также широко представленных в сборнике. Но если повесть "Отрывки из дневника проститута" можно уподобить сочному яблоку, удачно сочетающему сладость с кислинкой, то рассказы сборника напоминают скорее россыпь спелых ягод, причем самых разных сортов. И каждая из этих миниатюр обнажает моментальный срез действительности, тонко и чувственно преломленный в душе автора, будь то лирическая зарисовка картины одесского вечера, исполненный житейской мудрости монолог безнадежно разыскивающей своего Барсика пенсионерки или разговор счастливого папаши с новорожденной дочерью – тот самый, в типично семеновском стиле протекающий параллельно его же болтовне с приятелем по телефону. В малой прозе С.С. отчетливо различимы джазовые интонации, недаром в названия многих из рассказов сборника входят слова "джаз" и "блюз": каждая из этих коротеньких зарисовок – это квинтессенция бытия в его сиюминутном восприятии. И в любой из них отчетливо различим чуть солоноватый и пряный запах родного города писателя – вечной и вечно юной Одессы.
Однако же "наш адрес – не дом и не улица, наш адрес – Советский Союз", как разухабисто пелось когда-то в последние годы брежневского застоя. Да, Sammyboy тоже принадлежит к поколению "рожденных в СССР", и его Муза не прикована пропиской к одной или двум географическим точкам. Если действие "Отрывков..." разворачивается в Ильичевске, а рассказы однозначно вписаны в пространство Одессы, то поэзия автора оказывается привязаной к совсем другому городу, единому в трех своих названиях: Ленинград-Петроград-Петербург.
"Я белой ночью вновь пришпилен,
Иглой Адмиралтейства накорябан."
пишет поэт, и это не манерная поза, а подлинное самоощущение. В стихах Семён Семёныча различимы свежее дыхание и чувство, четкость ритма и синкопированные джазовые интонации, красоты дальних берегов и надежное тепло родного причала. В этих строках много лукавого юмора, но гораздо больше мудрости и печали – той самой, которую приносят многие знания. И если Одесса рассказов автора в чем-то сродни шлюхе, то "северная Пальмира" его же стихотворений напоминает скорее Мадонну. Святая и блудница... Два извечных архетипа женственности, между которыми, словно между Сциллой и Харибдой, растерянно мечется по жизни лирический герой "Отрывков из дневников проститута". Мужчина, который трахается за деньги.
Разумеется, можно прожить всю жизнь, ни разу не познав плотской любви и даже не изведав прелести поцелуя. Можно прожить ее, не пригубив и капли вина. Не побывав на море, в горах или за границей. И не прочитав ни единой строчки автора с ником Sammyboy.
Да, это вполне возможно. Но чего стоит такая жизнь?!
