В связи с расширением круга поиска «пропавших» в 1939-1941 годах на территории Украины большого количества польских военнопленных и других, интернированных с Польши и Бессарабии лиц, содержавшихся в Путивльском и Козельщинском концентрационных лагерях созданных НКВД СССР в связи с началом Германо-Советско-Польской войны 1939 года, я как автор столкнулся сразу с несколькими проблемами.
Первая заключается в том, заключается в том, что на Украине г. Старобельске (Луганская область) находился еще один лагерь, для польских военнопленных и история этого лагеря осталась в моих публикациях как бы в стороне.
С одной стороны это поясняется тем, что и до меня о Старобельском лагере написано было достаточно много разных материалов и статей.
И казалось, что тут можно добавить?
Но в том то и проблема, что на сегодняшний день не все ясно с историей этого лагеря.
И в собранных историками и публицистами материалах по истории лагеря много зачастую взаимоисключающих противоречий и ошибок. И они вызваны тем, что их авторы освещают одно и тоже событие, но с разных идеологических и политических установок!
К примеру: зарубежные авторы и ряд независимых историков стран СНГ утверждают, что поляков убили сотрудники НКВД в марте-апреле 1940 г., а другая часть в очном это представители только одной страны Российской Федерации которых по именам их «предводителей» - мухинцы, дюковцы, посоховцы и др. категорически утверждают, что поляков убили немецкие фашисты в июне 1941 года!
А сотрудники НКВД СССР это истинные гуманисты, борцы за законность и справедливость. А все содеянное ими это не что иное как проявление излишнего гуманизма!
Вот кстати характерный пример такого рода реакции на историческую проблему: депортации граждан Латвии, Литвы и Эстонии в 1941 г. которая будет рассмотрена в этой работе на примере Старобельского лагеря. http://www.pribaltnews.ru/rus/news/all/7576/
«Депортация - как проявление излишнего гуманизма Cоветской власти
15.06.2010 14:32
Вчера, проезжая мимо театра я заметил очередной шабаш десятка обиженных на советскую власть людишек, отмечающих день высылки вглубь страны врагов народа, проведённой в июне 1941 года.
Особую комичность этому антисоветскому тусиньшу придавал факт проведения его, под предводительством комсомольской активистки, непотопляемой Риты Альбертовны. Радует лишь то, что с каждым годом число больных антисоветизмом, участвующих в подобных обструкциях неуклонно снижается. Видимо сказывается отрезвляющий эффект суровой реальности, для попавших под огонь тяжёлой артиллерии, с которым сравнима антисоветская пропаганда латвийского режима.
Я считаю, что пришла пора, стряхнув с себя шелуху навязанных нам штампов и предрассудков, посмотреть на те далёкие события не предвзято. На то, насколько была необходима депортация одного процента неблагонадёжных лиц за несколько дней до начала Великой Отечественной войны.
Современные латвийские историки не задаются этим вопросом. И не случайно – ведь ответ этот вопрос очень неприятен для местных властей. Дело в том, что депортация 14 июня 1941 года организовывалась не для “геноцида латвийского народа”, как рассказывают нам сегодня. Кремль преследовал иные цели. Депортация была способом борьбы со связанной с нацистскими спецслужбами “пятой колонной” из прибалтийских националистов.
В постановлении ЦК ВКП(б) и СНК СССР необходимость депортации обосновывалась предельно ясно: “в связи с наличием в Литовской, Латвийской и Эстонской ССР значительного количества бывших членов различных контрреволюционных националистических партий, бывших полицейских, жандармов, помещиков, фабрикантов, крупных чиновников бывшего государственного аппарата Литвы, Латвии и Эстонии и других лиц, ведущих подрывную антисоветскую работу и используемых иностранными разведками в шпионских целях”.
Иными словам, как заметил посол Великобритании в СССР Криппс, “они (советское руководство) не хотели, чтобы их пограничные районы были заселены пятой колонной и людьми, подозрительными в смысле враждебности к советской власти.”
Имелись ли у Кремля основания для опасений? С высоты сегодняшнего дня мы можем ответить на этот вопрос вполне определенно. Да, такие основания имелись и были более чем серьезными. В ожидании нападения Германии на Советский Союз прибалтийские националисты устанавливали связи с германской разведкой и готовились к вооруженным выступлениям в тылу советских войск.
“Политические эмигранты, бежавшие в свое время из Прибалтики в Германию, приложили немало усилий для организации и согласования действий групп сопротивления в этих странах, – отмечает в этой связи один из американских исследователей. – И, конечно, без прямого одобрения и поддержки со стороны немцев эти силы вряд ли сумели бы даже начать подобные выступления. А немцы были заинтересованы, в том, чтобы в день их нападения на СССР восстание за линией фронта разгорелось бы как можно шире и ярче”.
О масштабности этих приготовлений можно судить по докладу, отправленному за месяц до принятия решения о депортации высшим руководством СССР, в мае 1941 года в Берлин восточно-прусским отделением “Абвера II”: “Восстания в странах Прибалтики подготовлены, и на них можно надежно положиться. Подпольное повстанческое движение в своем развитии прогрессирует настолько, что доставляет известные трудности удержать его участников от преждевременных акций. Им направлено распоряжение начать действия только тогда, когда немецкие войска, продвигаясь вперед, приблизятся к соответствующей местности с тем, чтобы русские войска не могли участников восстания обезвредить.”
Чем меньше времени оставалось до начала войны, тем активнее действовали националисты.
По соседней Эстонии прокатилась волна поджогов. 27 апреля 1941 года сгорел винокуренный завод в Кильтси. В Таллине только с 22 апреля по 5 мая было зарегистрировано 9 поджогов. 16 июня в стране было зарегистрировано 23 крупных пожара. Одновременно происходили убийства представителей Советской власти.
Вывод однозначен – июньская депортация из Прибалтики была для СССР с военной точки зрения вынужденной мерой. Если бы прибалтийские националисты не сотрудничали с германскими спецслужбами и не готовили диверсионные выступления, в депортации не было бы никакой необходимости. Именно деятельность националистов и нацистской агентуры вызвала депортацию – но именно об этом латвийские историки предпочитают умалчивать.
Да, принятое решение о депортации можно назвать жёстким. А вот его осуществление, я считаю, излишне мягким и незавершённым.
Почему? Потому, что в первые же дни после нападения Германии на СССР на территории Латвии, в тылу Красной Армии начали действовать десятки групп “лесных братьев”, устанавливавших связи с немецкими войсками; потому что те, кто участвовал в геноциде против мирных жителей Белоруссии и России ежегодно 16 марта тянут свои венки к памятнику в центре Риги; потому что фашистские каратели живут на дотациях государства, а ветераны ,победившие фашизм должны прозябать в нищете, сидеть в латвийских тюрьмах и вступать в свой, уже последний неравный бой с репрессивной системой государственной машины. (Источник: Руслан Ефимов)
И действительно получается «излишний гуманизм» если следовать логике Р.Ефимова.
Ведь зачем было депортировать. Проще было посадить всех на корабли и потопить их в Балтийском море, чтобы не тратить дорогих патронов на массовые расстрелы!
Кстати для всех украинофобов, журналист Руслан Ефимов, обвиненный по статье 74.1 «Прославление геноцида, преступления против человечества, преступления против мира либо публичного военного преступления, либо осуществленного геноцида, преступления против человечества, преступления против мира либо публичного отрицания военного преступления либо оправдания», был таки в Латвии приговорен к 60 часам принудительных работ, сообщает информагентство BNS.
Так может опять уде со стороны латвийский правоохранительных органов был проявлен излишний гуманизм???
Как знать? Спор еще продолжается и Российская Федерация как правопреемник СССР пока не берет на себя ответственность за причинённые народам Литвы, Латвии и Эстонии органами НКВД СССР злодеяния.
Но, в пылу, вот уже почти 70-него спора, обе стороны не то, что не смогли прийти к общим выводам, но и не принимают в своих публикациях, и то важное обстоятельство, что официальная история Старобельского лагеря начинается не с помещения туда поляков и не заканчивается в марте-апреле 1940 года, в связи с так называемой «разгрузкой» лагеря, от польских заключенных.
Что, на сленге, принятом в НКВД СССР означало, применение во внесудебном порядке ко всем заключенным, как непримиримым и опасным врагам Советской власти, е высшей меры наказания – расстрела.
Так же, вышеуказанные стороны, игнорируют и уже установленные данные, что после поляков в Старобельский лагерь привезли в июне 1941 года несколько тысяч лиц депортированных органами НКВД СССР с Литвы, Латвии и Эстонии.
И там ,они, до занятия Старобельска немецкими войсками в сентябре 1941 года так же как и поляки до них «пропали», в том смысле что их дальнейшая судьба неизвестна.
Поэтому и это вопрос нуждается в своем изучении, если мы беремся, за изучении истории создания и функционирования Старобельского лагеря для военнопленных как самостоятельного исторического объекта.
И вот в качестве своего рода вступления в тему, я хочу привести тут несколько небольших статей написанных по этому поводу. Первая была взятую мною с сайта «Моя Эстония» от 08.07.2011 года.
Название этой статьи я и перенес на свою работу, поскольку она очень удачно отражает весь авторский замысел.
Ведь и поляков и граждан Литвы, Латвии и Эстонии попавших в застенки НКВД везли в совершенно неизвестном для них направлении. И все они задавались одним вопросом « Куда нас везут?»
Итак, текст статьи: «Куда нас везут?» 70 лет назад 14 июня 1941 года тысячи жителей Эстонии были депортированы. http://www.myestonia.ru/publ/kuda_nas_vezut/13-1-0-674
«Историк Игорь Копытин, вспоминая трагические события июня 1941 года, когда тысячи людей были депортированы из Эстонии, отмечает, что эстонское государство осудило депортации как преступления против человечности, не имеющие срока давности.
Марие Рюйтель, одна из жертв депортации 1941 года, вспоминала: «Вагон был так переполнен, что части людей приходилось стоять и днем и ночью. […]
Спать не мог никто — нас слишком волновало наше будущее; есть тоже не хотелось — взятые с собой продукты испортились из-за спертого воздуха и дурного запаха, поскольку в вагоне была и уборная. Мы продвигались все дальше, к российской границе. […] Стояла жара, мы все были потные, появились вши…»
Другая участница тех трагических событий Марет Рандоя вспоминала, что у всех людей, погруженных в вагоны для перевозки скота, настроение было подавленное, «многие плакали, всех беспокоил вопрос «куда нас везут?». В те жаркие дни июня 1941 года эшелоны товарняков увозили людей из родных мест в отдаленные регионы огромной советской страны.
В преддверии вооруженного конфликта с Германией советская власть спешила очистить западные территории, присоединенные к СССР в соответствии с договоренностями Пакта Молотова — Риббентропа, от т.н. «антисоветского элемента», который в случае войны теоретически мог стать базой для мощного национального сопротивления коммунистическому режиму.
Первая инструкция НКВД о принятии на учет «контрреволюционеров» в странах Балтии, Украине, Белоруссии, Молдавии и Карелии вышла еще в ноябре 1940 года. В связи с этим собирался компромат на бывших госчиновников, полицейских, военных, членов политических партий и общественных организаций, а также еще на некоторые категории людей, проживавших в Эстонии, Латвии, Литве, Польше и Румынии.
Непосредственная подготовка к массовым репрессиям началась в мае 1941-го. К этому времени на присоединенных территориях была проведена тотальная советизация, был системно разрушен прежний государственный аппарат и общественно-социальная структура.
По инструкции заместителя наркома НКГБ СССР Ивана Серова о порядке проведения операции по выселению антисоветского элемента из Эстонии, Латвии и Литвы предполагалось арестовать и отправить в заключение в трудовой лагерь сроком от 5 до 8 лет с последующей ссылкой и конфискацией имущества вышеперечисленных лиц, ссылке сроком на 20 лет подлежали члены их семей, а также семьи подвергнутых смертной казни потенциальных «врагов советской власти» и некоторые другие категории людей, такие, как беженцы из Польши, немцы, не уехавшие в Германию, и легальные проститутки.
В ночь на 14 июня
Зачастую поводом к аресту и депортации служило участие в Освободительной войне, членство в «Кайтселийте», служба в армии Юденича или прошлое офицера царской армии. Причем большинство подлежавших депортации людей составляли именно члены семей «врагов народа».
В Эстонии секретный приказ о проведении мероприятий по депортации был издан 4 июня 1941 года за подписью наркома НКГБ ЭССР Бориса Кумма и наркома НКВД ЭССР Андрея Мурро. Этим приказом определялись составы и задачи уездных троек — местных штабов по оперативной работе, а также назначались сотрудники центрального аппарата НКГБ СССР, командируемые в уезды для оказания помощи тройкам.
Для координации оперативной работы в страны Балтии прибыли нарком НКГБ СССР Всеволод Меркулов, его заместитель Серов и зам. наркома НКВД СССР Виктор Абакумов, а также 208 курсантов Высшей школы НКВД.
Основная операция была проведена 14 июня, а 1-3 июля осуществлена дополнительная депортация — жителей островов Моонзундского архипелага.
В ночь на 14 июня оперативные группы начали действовать одновременно на всей территории материковой Эстонии. Людей будили, зачитывали им постановление, обыскивали выселяемых и их жилище и, разрешив взять не более 100 кг клади на семью, колонной под конвоем вели на пункты сбора.
Затем на грузовиках или пешком, в зависимости от отдаленности места жительства, людей доставляли на железнодорожные станции, где должна была производиться погрузка в вагоны из расчета по 25 человек на вагон.
Один из депортируемых потом вспоминал, что на сборы дали лишь 15 минут; содержимое чемодана осмотрели, изъяв фотографии, фотоаппарат и книги, оставив лишь один комплект сменного белья.
Мария Рюйтель вспоминала, что солдаты появились в половине девятого утра: «Пока моего мужа обыскивали, нам приказали стоять у стены в ряд. После этого они обошли весь наш дом, рассовали по карманам все ценное и сказали, чтобы через 40 минут мы были готовы к отъезду…»
Депортируемой Нине Шуриной и вовсе не дали времени на сборы, заставив сразу выйти из дома.
Юула Вирроя начала собирать с матерью вещи во время обыска. Сотрудник НКВД выхватил из рук женщины ситцевые платья и бросил их на пол, сказав, что там, куда они едут, пригодятся лишь теплые вещи и чайник.
Дети Марет Рандоя плакали, когда пришли люди в форме: «Они успокоились только после того, как я сказала им, что теперь мы поедем к папе, будем долго ехать на поезде — они обрадовались и даже помогали упаковывать вещи».
Под вооруженной охраной людей грузили в вагоны для скота, вопреки инструкции по 50 человек в один вагон. Через щели в полу и сквозь решетки окошек люди пытались бросить записки родным.
Очевидец тех событий Юри Реммельгас писал в своих мемуарах «Огненные ворота», что в тот жаркий день 14 июня он оказался на станции Копли-Товарная, где под охраной стоял один из эшелонов с депортируемыми.
При молчаливом согласии солдата-конвоира Реммельгас подобрал одну из записок и отнес ее по месту назначения, что было смертельно опасно. Увиденное настолько потрясло его, что он, подобно многим другим, решил с оружием в руках бороться с советской властью.
Точное количество жертв июньской депортации неизвестно. По разным данным эта цифра варьируются в пределах 9000 — 11 000 человек.
В отчете наркома Меркулова от 17 июня 1941 года отмечено, что в ходе операции было задержано 9056 человек, среди которых 3178 арестованных и 5878 высылаемых.
По данным историка Александра Гурьянова, за период 14 — 20 июня было выслано 10 016 человек.
Действовавший при немецкой оккупации «Центр по поиску и возвращению депортированных и мобилизованных эстонцев» (Zentralstelle zur Erfassung der verschleppten und mobilisierten Esten) к 1943 году собрал сведения о 9632 человеках.
Траурная дата
Так или иначе, примерно 37 процентов депортированных были моложе 18 лет, а половину всех высланных составляли женщины, дети и старики. Во время депортации было насильственно разлучены с семьями 2819 человек.
Важно отметить, что национальный состав депортируемых был неоднородный. Так, среди депортируемых было около 400 эстонских евреев и несколько сотен русских, из которых более двухсот бывших белогвардейцев.
Чистка коснулась и 22-го Эстонского стрелкового корпуса — под предлогом отправки на курсы повышения квалификации были арестованы старшие офицеры, а младшие офицеры — во время пребывания в летних учебных лагерях, итого 224 человека.
В память об июньской депортации 1941 года 14 июня отмечается в Эстонии как день национального траура. По всей стране вывешиваются государственные флаги с траурными лентами.
В независимой Эстонии преступления коммунистического режима начали расследовать начиная с 1992 года.
Были созданы комиссия по расследованию репрессивной политики оккупационных режимов (советского и нацистского) и союз Memento, а также начался процесс привлечение к ответственности лиц, совершивших военные преступления и преступления против человечности.
Эстонское государство осудило депортации как преступления против человечности, не имеющие срока давности.
На этом фоне выглядит кощунственным высказывание российского «историка» Александра Дюкова о том, что «июньская депортация из Прибалтики была для СССР с военной точки зрения вынужденной мерой.
Если бы прибалтийские националисты не сотрудничали с германскими спецслужбами и не готовили диверсионные выступления, в депортации не было бы никакой необходимости».
Однако, по данным историка Меэлиса Марипуу, примерно 80 процентов высланных в июне 1941 года жителей Эстонии составляли именно члены семей «антисоветского элемента».
Так к каким же диверсантам можно причислить 5058 насильственно депортированных из Эстонии женщин? Или в какой мере сотрудничали с германскими спецслужбами дети высланной Марет Рандоя?
Преступникам нет оправдания, независимо от их национальности или цвета формы, и никакая «высшая цель» не стоит слезинки хотя бы только одного ребенка».
А вот еще одна боле новая информация: http://lj.rossia.org/users/6relax/197869.html
«Сегодня, 14 июня, Латвия чтит память жертв коммунистического геноцида, в Эстонии вспоминают жертв первой депортации эстонцев в Сибирь в 1941 году, а в Литве отмечается День траура и надежды.
В Вильнюсе близ литовского Сейма в присутствии президента, премьер-министра, председателя парламента и других чиновников и политиков прошла церемония поднятия флагов, после которой запланированы речи высших руководителей страны. В самом Сейме открылась выставка, посвященная 70-летию со дня "первой советской оккупации".
В то же время, сегодня в Эстонии на зданиях государственных учреждений вывешены траурные флаги в память о жертвах депортации в Сибирь. В центре Таллинна прошел митинг с участием премьер-министра и спикера парламента страны. "Сегодня мы также вспоминаем всех других жертв преступлений против человечности, - говорится в совместном заявлении Президента Тоомаса Хендрика Ильвеса, премьера Андруса Ансипа и спикера Рийгикогу Эне Эргма. - Мы склоняем голову перед всеми, кто пострадал или потерял жизнь из тоталитарный режим. Нам дано счастье жить в свободной и независимой Эстонской Республике".
По всей Латвии отмечают день памяти жертв коммунистического геноцида. В Риге состоится памятное мероприятие на станции Шкиротава, откуда отправлялись поезда в Сибирь. Памяти жертв коммунистического геноцида будут посвящены концерты, спектакли и киносеансы, а завершится день исполнением "Реквиема" Илоны Бреге.
Память репрессированных почтят также в Вентспилсе, Даугавпилсе, Краславе, Резекне и других городах Латвии.
Ми еще!
День памяти русской оккупации и геноцида... мы помним и скорбим...
http://www.svobodanews.ru/content/article/24234005.html?s=1
«В Литве отмечается 70-летие массовой депортации жителей республики – в июне 1941 года тысячи людей были сосланы в Сибирь и другие отдаленные регионы СССР. Большая часть из них погибла.
День траура и надежды – так называют в Литве 14 июня, вспоминая трагический период истории, когда в 1941 году из страны были сосланы люди, составлявшие цвет нации: врачи, учителя, инженеры, священники.
Сталин считал, что в случае возможной войны западные рубежи СССР следует укрепить, изолировав "неблагонадежные элементы". После ультимативного включения в 1940 году трех прибалтийских республик в состав Советского Союза нелояльными СССР здесь были многие.
14 июня 1941 года в вагонах для скота из Литвы были вывезены первые семьи – 17,5 тысяч человек. Всего же за годы репрессий в Сибири и других отдаленных регионах оказались около 150 тысяч жителей республики.
Многие из них в дальнейшем погибли от холода, голода и тяжкого труда. По некоторым оценкам в советский период времени в результате ссылок, расстрелов, тюремного заключения и вынужденной эмиграции трехмиллионная Литва в общей сложности потеряла треть населения.
В 70-летнюю годовщину трагичных для республики событий президент Даля Грибаускайте заявила, что Литва может гордиться тем, что осталась свободной страной, в которой люди сами решают, как им жить. "Никто не смог нас уничтожить, наш народ сумел выжить, всегда сохраняя в сердце память о родине", – сказала президент страны.
Литовке Дангире Березовской – ныне пенсионерке – удалось остаться в живых и уже в зрелом возрасте вернуться из Сибири в Вильнюс. Она была вывезена с семьей в 1941 году, двухлетней девочкой:
– Нас высадили прямо на берегу моря Лаптевых, где вообще не было ничего, кроме трех юрт местных жителей – якутов. Вот они-то нам и помогли выжить. Многие из тех, с кем мы приехали, не выжили, и я видела, как люди умирали – кто от тифа, кто еще от чего. Я помню, как люди собирались, молились об усопших, о живых.
Никто не забыл своей веры, хотя позолоченные крестики с нас всех, даже с детей, еще в Литве поснимали те, кто обыск проводил.
– Вы встречаетесь с кем-то из тех, кто был депортирован вместе с вами?
– Испытав голод, трудности, люди становятся ближе, сочувствуют друг другу. Меня Бог наградил настоящими друзьями – это и русские, и татары, и немцы, и евреи, и якуты, и украинцы, и белорусы. Я себя чувствую человеком Земли, правда! Все мои друзья разных национальностей, я их очень люблю, и они меня тоже. Но те литовцы, с которыми мы жили в изгнании, с которыми буквально делили последний кусок хлеба, те, из наших "лаптевцев", кто остался в живых, – это самые близкие.
В наши дни внуки и правнуки ссыльных отправляются в Сибирь по своей воле, чтобы ухаживать там за могилами соотечественников. Вскоре молодежная экспедиция "Миссия Сибирь" направится в российский Томск и в Таджикистан.
По решению Сейма Литвы 2011 год объявлен в республике Годом защиты свободы и памяти жертв тоталитарных режимов. Он включает в себя открытие памятников, конференции, встречи ученых разных стран, экспедиции, представление книг, выставки, концерты.
"Программа составлена так, – подчеркнул глава парламентского комитета по национальной безопасности и обороне Арвидас Анушаускас, – чтобы не забыли ни одного человека, ставшего в свое время жертвой тоталитаризма. Какой бы национальности он ни был".
Вот так в во всех трех прибалтийских странах : Литве, Латвии и Эстонии оценивают события 14 июня 1941 года.
Но это они помнят и скорбят, а мы граждане Украины, что уже вдоволь наглотались кровушки, пущенной красными комиссарами переодевшие свои кожанки на мундиры сотрудников НКВД СССР, что уже ничего не помним?
Или по прежнему делаем вид, что не помним?
А том, что не только прибалтийцы подвергались репрессиям я уже писал.
Ведь среди депортированных были и скажем представители и других национальностей: те же молдаване ( бессарабцы) бывшие до 1940 г. граждане Румынии и украинцы, жители Западной Украины т.е тех территорий, что до 01.09.1939 года находились под юрисдикцией - Польши.
Но, ни в Украине, ни в Молдове, в отличии, скажем от Эстонии, Латвии и Литвы эти события не имеют, хотя бы официального статуса «траурной даты»!
Но, данная работа, увы, посвящена только польским военнопленным и лицам интернированным с прибалтийских стран.
И поэтому все вопросы, связанные с гражданами Молдовы и Украины в ней рассматриваться не будут.
Закончив таким образом со вступлением, нам пора от общих слов переходить к делам .
И начну я свой рассказ, опять же в целях объективности и всесторонности изложения освещаемого вопроса, с изучения истории места, где находился Старобельский лагерь.
А именно: с истории города Старобельска (где мало кто из вас уважаемые читатели бывал и вряд ли в ближайшие годы побывает) и его достопримечательности, главным из которых, безусловно является Свято - Скорбященский Старобельский женский монастырь, на территории которого НКВД СССР и организовало в 1939 году лагерь для военнопленных.
Чем было вызвано пристрастие НКВД по обустройстве лагерей в стенах закрытых Советской властью монастырей, сказать трудно.
Может это вызвано нехваткой легко приспособляемых, под лагеря, помещений?
Может с целью дальнейшего разрушения сами этих монастырей?
Может это был, такой себе ритуальный акт надругательства, над православными святынями, со стороны коммунистической, безбожной власти, с целью дальнейшей утраты монастырем, в глазах местного населения ореола святого места и авторитета, как центра духовного воспитания?
Ну, само собой, по ходу надо будет рассказать и о жителях Старобельска, на глазах которых происходили все описываемый в этой работе события.
И которых, ни один историк или публицист так и не удостоился спросить, что они помнят и как оценивают эти события.
( конец ч. 1)
Все фото и рисунки к стате находятся тут:
http://narodna.pravda.com.ua/history/4ea852198958c/