Где-то ближе к десяти стук в окошко. На дворе темнотища, дождь как из ведра, но громы и молнии уже позади. Кто бы это мог быть? Прижимаюсь носом к стеклу и смутно так вижу контуры знакомого лица, с приплюснутым с внешней стороны носом. Ба, да это ж сосед, зовут Петей.
В этой деревушке я провожу почти каждый свой отпуск. Считается, что отдыхаю, хотя на самом деле работаю, причем, самым активнейшим образом. Все, что не успел сделать за год, сунул в ящик и отложил на потом, забирается с собой на доделку. Получается довольно успешно. Это потому, что, главным образом, тишина (в населенном пункте два от силы десятка рубленых изб на берегу небольшого озерка), свежий воздух (не все еще леса в округе повырубали) и размеренная жизнь (никаких тебе городских стрессов и неожиданностей). К тому же рыбалка здесь знатная, а по лесу пройтись - грибы да ягоды – одно удовольствие.
Показываю Пете рукой, мол, давай, заходи, и иду открывать дверь. Вваливается, весь мокрый, но улыбающийся. Приятно посмотреть на человека: лет сорока пяти, среднего роста, широкоплечий, широколицый, с маленькой уже лысинкой на макушке. И еще, здоровая кожа, сразу видно, непьющий.
Усаживаю гостя за стол, завариваю, как положено, чайник, сажусь сам и жду, что скажет. После первой чашки чая, с сушками и черничным вареньем, выпитой быстро и с явным удовольствием, начинает рассказывать.
- Вы, Митрич, извините за поздний приход, но ведь гроза только-только… (Он меня Митричем величает, это при том, что я Александрович; поправил пару раз, ну а потом привык… если ему так легче). Понимаете… пришло в голову… надо сразу, а то выскочит… было уже, и не раз… то есть, выскакивает… а Моня говорит… это мужик, друг мой, с бывшей работы… записывай, говорит… у меня своих, говорит, дел полно… я пытался, не получилось… он, Моня, уехал давно… в Штатах живет…
Тут я его, конечно, остановил и попросил все по порядку. Выяснилось следующее.
Петя, оказывается, самодеятельный изобретатель. Работал токарем на заводе, там познакомился и подружился с неким Моней, инженером, который заказывал ему, по-левому, детали для своих оригинальных конструкций, ну и платил, конечно. Петя докладывал другу о своих новых идеях. Какие-то из них сразу забраковывались, а какие-то Моня помогал проводить в жизнь в виде рацпредложений. Сам делал расчеты и оформлял заявки. Потом этот Моня уехал в США и они переписывались. А в последнем сообщении он наотрез отказался даже обсуждать петины новации, мотивируя тем, что на свои идеи времени не хватает. Сейчас Петя в отчаянном положении, поскольку в голову пришла очередная гениальная мысль, а записать ее, по совету Мони, в таком виде, чтобы первенство было неоспоримым, не может. Вот он и просит, зная о моих литературных занятиях, записать идею в любой доступной мне форме, подготовив к дальнейшей публикации.
- Ну что ж, Петр, - сказал я, немножко поразмыслив и уже садясь за компьютер, - давай, излагай. Только самую суть и, по возможности, недолго.
Идея оказалась, действительно, замечательная. Я записал ее в самом сжатом виде, и обещал оформить либо в виде рассказа, либо в виде пьесы.
Заранее скажу, что ни то, ни другое мне не удалось за банальным отсутствием времени. Да и тот текст, который вы сейчас читаете, не появился бы на свет, если б не одно обстоятельство. Впрочем, о нем чуть позже.
Итак, идея.
Представьте себе, гроза. Громы, молнии… звуки и запахи… все, как положено. Зрелище разгулявшейся стихии, её поражающая любое воображение мощь. Безумная, совершенно фантастическая силища, энергии в миллиарды и триллионы электрон-вольт… Вот бы человечеству отщипнуть… хоть кусочек, хоть пол-кусочка… Не нужны тогда никакие отравляющие воздушные бассейны электростанции, угрозы радиоактивного загрязнения и «потепления климата» тоже в прошлом, и т.д.
Теперь чуть конкретнее. Два вида молний, или, по-другому, грозовых разрядов атмосферного электричества: между грозовыми облаками, заряженными зарядами противоположного знака, и между грозовыми облаками с положительным зарядом и Землей, обладающей изначально зарядом отрицательным.
Для начала рассмотрим вариант молний второго типа. Если в грозовом районе, под землей, расположить некое условное «молниехранилище», то есть систему аккумуляции грозовой энергии, состоящую из великого множества специальных электроаккумуляторов большой емкости, то запасенной во время только одной грозы электроэнергии хватит для обеспечения потребностей местной индустрии, как и близлежащих населенных пунктов, на долгое время. Грозовой разряд в этом варианте вызывается «на себя» либо при помощи стандартно установленных разрядников большой высоты, либо с помощью таких же, но телескопических, самовыдвигающихся.
Казалось бы, шикарная идея. Но, при ближайшем рассмотрении, не без недостатков. Главный из них – возможная краткосрочность процесса, соответственно, недозаряд аккумуляторов, и еще один – относительная случайность попадания молнии именно в район «молниехранилища».
Поэтому Петя идет дальше. Представим себе, что в массу грозовых облаков, обменивающихся молниеразрядами, внедряется некая искусственная «тучка», состоящая опять же из великого множества, но уже, для облегчения веса, крошечных, спец.аккумуляторов. Более того, «тучка» маневренна, поскольку обладает собственными электродвижителями, и уже гарантированно вызывает разряды «на себя» до полного заряда своих аккумуляторов. После чего самостоятельно двигается в сторону ближайшего, или другого, заранее выбранного, подземного «молниехранилища», зависает над ним на нужной высоте, и… далее все то же самое.
Короче, идея тогда мне очень и очень понравилась. Обещание было дано и… не исполнено.
Прошло, наверное, лет восемь. Я регулярно приезжал в отпуск в мою деревеньку, встречался с Петей. К моему удивлению, он не «плевал мне в рожу», и даже не вспоминал о том случае. На девятый (да, на девятый) год меня, как раз в мое отпускное время, пригласили в Штаты прочесть курс лекций в одном их занюханном университете. Поселили в кампусе. Окна жилого здания выходили прямо в открытое поле. И вот однажды произошло… как бы это сказать… чудо.
Я стоял у открытого окна и любовался природой. День был ясный, солнечный: поля, поля… на горизонте зубчатка леса, ленточка реки и… огромное голубое-преголубое небо. Вдруг, ближе к нестерпимо слепящему солнечному диску, я заметил облако. Оно было одно на все небо, и, при том, что дул довольно приличный ветер, почему-то стояло на месте. Я чесал в затылке, и уже непрерывно за ним наблюдал. Откуда-то справа появилась черная точка, через короткое время донесся характерный звук. Вертолет облетел облако и повис у его левого от меня края. Еще через пол-минуты они вместе, в тандеме, начали движение и скоро исчезли из виду.
Вот так, Митрич, сказал я тогда себе. Значит, смилостивился таки Моня над Петькой, чуть дополнил идею, и есть теперь шансы у человечества - и выжить и победить!