Вот уже который раз замечаю, что многие из моих снов начинаются с того, что я просыпаюсь. Так и на этот раз.
Ночь. Лежу на койке. Не на кровати, не на диване, не на кушетке, не на тахте, не в траве, не на лавке. На койке. Темно, но почему-то видно всё, как в кино при ночных сценах. Слышен храп с разных сторон. Лежу раздетый до трусов, в майке. Думаю. Просторное прямоугольное помещение.
Накатывает волна животного ужаса. Меня забрали в армию! Обычно при переживаниях подобной силы из снов выкидывает. Но меня не выкинуло. Продолжаю переживать дальше. Меня. Забрали. В. Армию. Меня! Золотого медалиста! У меня есть законная отсрочка! Я даже никуда не поступил! Я должен поступить! Я не хочу в армию! Я хочу домой! Я хочу на свободу! Я буду стараться! Я буду учиться! Я буду хорошим! Я заикаюсь! Я не должен быть годен, это невропатолог виноват, что я тут!
Блять, что делать? Бежать? Требовать объяснений? А может, меня дедушка латунной бляхой отходил по башке, и у меня рассудок помутился? Может, я клон, секретная разработка военно-промышленного комплекса? Может, в столовой грибов каких плохих дали? Может, я галлюцинирую?
Весь этот мозговой штурм занял у меня секунд сорок. А потом я успокоился и стал смотреть, что будет дальше.
Глаза, до этого хаотично вращавшиеся, замерли в одной точке от безысходности. Уставился в пятно на потолке в форме подошвы от кирзача. Казарменная акробатика?
След этот восхитительного цвета спелых персиков, меня действительно интересует его происхождение на этом потолке, как вдруг в поле зрения вплывает физиономия. Физиономия с рассеянным сожалением смотрит на меня и что-то говорит. Различить не пытаюсь, думаю о том, что физиономия эта принадлежит Сергею Донатовичу Довлатову. Или не принадлежит? Похожа или не похожа? Он это или не он? Неон? Мысли путаются, пока за ними поспевал, обнаружил себя на возвышении посреди поля, засеянного льном. Лён цвёл голубым цветом, и при порывах ветра казалось, что по полю одна за другой идут волны. Я долго любовался красотами русского поля, а потом кто-то позади меня сказал: "Ныряй". Мысли обернуться и посмотреть, кому принадлежали это слова, у меня не возникло. Просто стоял дальше. Голос повторил: "Ныряй". Я продолжал смотреть на колышущийся лён. "Ныряй, а то опять бляхой ухуячу," - это подействовало. Два шага, прыжок, и я рыбкой полетел в синеву.
Дальше не помню.
Помню, как сидел на скамейке и глядел на свои ботинки. Ботинки лакированные, коричневые, из натуральной кожи. Пиджак винтажный с гербом и безымянным цветком в петлице. Оранжевые шорты с найковским Свушем, только перевёрнутым вверх тормашками. И развёрнутым в другую сторону. Под пиджаком футболка с Томом и Джерри. Полный рок-н-ролл.
Встал со скамейки. Пошёл куда-нибудь. Когда не знаешь, что делать, просто иди куда-нибудь. Вот я куда-нибудь и пошёл. Полтора километра похода куда-нибудь не выявили ничего интересного. Только пробежал убежавший от хозяина мопс.
А потом на горизонте появились три характерных для местности, в которой я находился, субъекта.
Начну со стрижки. Такая причёска называется "Казан". Череп машинкой сантиметров под пять-семь. А на затылке волосы не стригутся годами. Получается этакая грива. Чем длиннее, тем солиднее. "Статус - это количество перьев". Футболки, шорты описывать не буду, ничего интересного. Литые шлёпанцы из резины, которые носятся почти круглый год и служат как обувью, когда жарко, так и спортивной, так и парадно-выходной. В последнем случае обязательны белые носки. Эти носки и эти тапки действуют на девушек из мало-мальски больших городов, как одеяло, которым размахивает до чёртиков боящийся насадиться на рога торреадор, действует на быка. В этих шлёпанцах бегают, играют в футбол, женятся, может, и в последний путь кто-то в них провожался. Ах, да. Кольцо с выгравированной надписью "Спаси и сохрани" у каждого. Причём на разных пальцах.
Ага, ясно. Местные. Они крутые и любят задирать не местных. Судя по моему хипстерскому прикиду, я явно не местный. Дрался я мало, не люблю это ощущение, когда тебе собираются въебать. Как с семиметровой вышки прыгать. А когда твоя физиономия соприкоснулась с кулаком, тогда уже всё равно. Миролюбивый я человек.
- Эй, ты чё вообще, совсем что ли? - выдаёт мне претензию один из них.
- Да с чегоо? - это я пытаюсь показать, свою принадлежность к местному контингенту, стараясь скопировать местные интонации. Короче, чётко проговариваю букву "Г", окаю и растягиваю последний слог.
Не прокатывает. Оглядываясь, нет ли свидетелей, второй по-деревенски неуклюже замахивается, целясь мне в физиономию. Ну, от такого даже больной ДЦП увернётся. Подныриваю вправо, приподнимаюсь и левой ногой, пыром бью драчуна по яйцам.
Подло? Война - это искусство обмана, как любит говорить мой приятель Паша. А дальше всё по философии Hit and Run, то бишь бей и беги.
Бегу, говорю сам себе: "А лихо ты разрулил". Настроение повышается, хотя руки и ноги трясутся от выплеска адреналина. Не люблю драться. Видимо, в детстве я слишком часто слышал призывы решать проблемы мирным путём.
Бегу, лакированные ботинки как кроссовки. Долго бежал. Остановился у той же лавочки, на которой этот эпизод начался. Сел. Устал. Прилёг. Уснул.
Проснулся от щекотки. Что-то мохнатое щекотало мне пузо. Наверное, кошка усами. Открыл глаза, и накрыла очередная волна леденящего душу животного ужаса. Никогда не думал, что бывают такие большие пауки. Предпочёл потерять сознание.
Пришёл в себя, стоя на вершине столба посреди воды. Ни течения, ни дуновения ветра. Идеально ровная гладь. Зеркало.
Тишина абсолютная. Ни тепло, ни холодно, как в метро. Ни одной мыслишки в голове. Наверное, это загробный мир. Или Нирвана. Скорее, второе. Нирвана, как, оказывается просто в неё попасть. Ничто не беспокоит и не вызывает дискомфорта. Кругом гармония. Не имеет никакого значения тот факт, что я стою на одной ноге, а другую подогнул, как цапля.
Гармония. Спокойствие. Тихая, равномерная радость.
Жаль, продолжалась гармония не так долго. Вывел из неё громкий голос из глубин мироздания.
Голос был краток:
- Я сказал, ныряй, или точно бляхой ухуячу.
И я нырнул рыбкой в зеркало спокойной воды.