У всех этих преследователей одно общее. Как ни странно, но это преследование. И ощущение преследования, испытываемое преследуемым. Такие дела. Это ощущение преследования одновременно угнетает, придаёт сил, заставляет бороться, вызывает азарт и заглушает внутренний голос. Короче говоря, преследование - это круто и стрёмно одновременно. Если от преследования ушёл - чувствуешь себя победителем, героем и Зорро. Если же преследователь тебя настиг - это печально. Даже очень печально.
Но другое дело, когда тебя преследует что-то необычное. Нематериальное и материальное одновременно. Не представляющее опасности, но не дающее ответа, зачем это тебя преследует. И непонятно, преследует ли, или это очередное порождение извращённого сами знаете чем воображения.
Меня преследовало именно такое. Нет, это не НЁХ, но это сродни ей.
Короче говоря, всю прошедшую неделю меня преследовала Ирина Аллегрова. Нет, не лично. И хорошо, что не лично. Везде, где я был, что бы я ни делал, всё напоминало Ирину Аллегрову. Кто это? Я знаю, что это певица такая. Эстрадная певица, мегаизвестная в девяностых. Которая пела "Все мы бабы стервы!". Короче, такой Капитан Очевидность от эстрады. Помню, в раннем детстве я неправильно разбирал фразу из очередного её шлягера "Каждый, кто не первый - тот у нас второй". В моём варианте она звучала "Каждый тонет первый, тоже носорог". И я ещё не мог понять, почему тонет носорог.
Так вот.
Аллегрова дала о себе знать, когда ночью на понедельник я не мог уснуть, слушая, как соседи слушали на своей супернавороченной стереосистеме песню про того самого тонущего носорога. Тогда я вспомнил этот скрипучий голос. Всю неделю я везде видел вещи и слышал звуки, связанные с личностью этой скрипучей артистки.
Если я видел полуоборванный постер, еле висящий на стене или заборе - то это была афиша, предвещающая концерт, который прошёл лет пять назад.
Когда я изредка включал телевизор, то постоянно натыкался на концерт, программу, интервью, сплетни, дружеские воспоминания об Аллегровой.
Если я заходил в какой-нибудь магазин, то обязательно слышал скрипучий голос из динамиков, запрятанных непонятно где.
Даже в интернете почти все рекламные баннеры как-то упоминали о моей невольной преследовательнице.
"Аллегрова призналась в том, что имеет внебрачного ребёнка", "Аллегрова без макияжа", "Страшные фото Аллегровой", и самый охуенный экземпляр "Аллегрова на самом деле кенийская миллионерша". По последней ссылке я даже прочитал материал. Он представлял ту же идею, что и "Ленин - гриб".
Поначалу было даже забавно. Потом странно. Потом начал привыкать. Потом это начало напрягать.
Кульминацией творившегося стала молодящаяся женщина в норковой шубе, которая выгуливала модных этой зимой хорьков около дома. Когда я проходил мимо, у неё зазвонил телефон. "Все мы бабы стервы! Милый, что с тобой? Каждый, кто не первый, тот у нас второй!". Я откровенно заржал. В почтовом ящике лежала бесплатная газета, на первой странице была фотография и статья понятно о ком. Телевизор известил меня, что она горячо поддерживает нашу олимпийскую сборную, спам от МТС предложил закачать её песни для мелодии вместо гудков, случайная статья в Википедии вывела меня на статью, между прочим, тоже о ней. Соседи по-прежнему слушали про тонущего носорога и подпевали, а может, и приплясывали.
В полном охуении я решил, что она меня преследует.
Лёха расказывал про башку. Типа, всегда есть башка. Для каждого она своя. Она всегда есть, она всегда за твоей спиной, её не видно, но знаешь, что она есть. Лёха говорит, что башку можно наебать, если всё время о ней помнить. Тогда она исчезнет.
Алегрова - это моя собственная башка. Она всегда есть, она меня всегда преследует. Это смешно, но это пиздец. Короче, я её наебал. Я о ней написал тут, она поймёт, что я просёк её фишку, и исчезнет.