Как страдалицы
камыши
тянут листья-пальцы
и ты спеши
ухватиться за ветер попутный.
Волны скалятся,
— не смеши,
никогда ещё,
ни одной души
он не взял с собою,
как будто.
Разливается
молоком
утро — тёплым, белым
и так легко
мне за ветром идти незнакомым.
Зазывает, — сядь,
с ветерком
прокачу,
негоже ходить пешком
моей суженой
незаконной.
И гарцует конь вороной,
улечу,
и белая пыль за мной
заметёт и судьбу, и дорогу.
Поцелуемся,
мой родной.
А теперь — иди,
дальше мне — одной,
вспоминай
свою
недотрогу...
V
