– Комендантский час не так. Откуда погоны новые?
– Утром получил, вместе со «Звёдочкой»*. Завтра на фронт.
– Чем можете подтвердить?
– Так документы у Вас в руках... Подскажите, братцы, где общежитие мединститута на Малой Никитской? Мне бы... жену повидать.
– Туда нельзя, – отрезал капитан и вернул документы.
– Но ему же на фронт, товарищ капи...
– Вы что себе поз... Так. Петельников! Пошли... Шубин, догоняйте!.. Бывай, танкист! – Двое двинулись дальше, а пожилой Шубин задержался.
– Вот Садово-Кудринская. Вам налево метров пятьсот. Свернёте на Малую
Никитскую только если патруля нет: там... режимный объект. Ваш второй дом
слева... Пойду: боюсь, не догоню. Вы, Иванов-со-Звёздочкой, берегите себя.
– Спасибо! Постараюсь... Счастливо!
Шубин, не оглядываясь, помахал рукой.
...Танкист свернул вместе со стайкой девушек в ватниках, пахнувших больницей.
Попросил позвать Дусю с ускоренных курсов.
– А мы все ускоренные! – засмеялись они и исчезли в парадном. Распахнулись
сразу шесть форточек: в них темнели головы, повидимому, всех Дусь общежития.
– Коля! – позвало-засветилось окно в третьем этаже. Недолго думая, он обхватил
обледенелую водосточную трубу и, сдирая вкровь закоченевшие пальцы, влез на
карниз...
Девичья солидарность сработала «на все сто»: Дусины подруги деликатно исчезли
после торопливого чая-знакомства. А они говорили, говорили, держась за руки,
не отрывая глаз друг от друга...
Его разбудили требовательные автомобильные гудки за окном. Он осторожно
высвободил руку из-под её плеч, взглянул на часы: шесть!
«Проспал! Вот раззява! Вот тебе и «испарюсь» до утра. Да, в тепле, после дня
на морозе попробуй не засни! Поезд отходит с Брянского вокзала в девять.
Проверим «путь к отступлению»... Он замер у окна. Дом напротив был усиленно охраняем: автоматчики у ворот, с овчарками, пулемёты на крыше и во дворе
защищены мешками с песком...
На горизонте чуть посветлело. Одевшись, он поцеловал её в горячую со сна щёку,
шепнул:
– Доктор, подъём!
Опять выручили подруги: уговорили сбрить усы, подкрасили ему губы помадой,
подыскали белый халат размером побольше – «замаскировать» шинель. Вместо
ушанки, спрятанной в вещьмешок, повязали платок. Трудно сказать, кто веселился
больше: наряжаемый или наряжавшие.
По лестнице спускались в боевом порядке: Вера на марш впереди (разведка), Надя
блокировала коридоры на втором и первом этажах, Люба с Катей прикрывали Николая
с фронта, остальные плотной группой окружали его, семенившего полуприсядью,
чтобы не выделяться ростом. Он успел предупредить девчонок, чтобы не
расхохотались на улице.
За двести мелких "гусиных" шажков он взмок, считай, как на Курской дуге:
охранники в чёрном помахали привычно, не очень внимательно, но неотрывно следя
за ними до самого угла. Мигом переоблачившись, капитан поблагодарил девушек,
вернул Любе халат и пожелал им всем счастья и скорого конца войны. А они ему –
вернуться живым.
Поцеловав любимую на прощанье, всё же не удержался, спросил:
– Дусь, а что это всё-таки за дом такой серьёзный?
– А ты военную тайну хранить умеешь? – Она озорно улыбалась, стирая с него
помаду. – Это дом Берия...
2008-2010
_
* Орден «Красная звезда» вручался «за личное мужество и отвагу в боях».