Фла-Сириус (Проза / фантастика)

И пяткой время подпирая,
Я сквозь века лечу вперед.
Вприпрыжку звезды обгоняет
Мой сверхЗвукСветоКосмолет.
(Авт.)
1.1. На орбите.
Штурман Уальд увлеченно играл с компьютером в шахматы и не сразу понял, что же не так. Он прислушался, затем развернулся всем корпусом к стене, на которой размещались часы, и удивленно воззрился на кукушку, которая продолжала отсчитывать:
– Ку-шесть, ку-семь…
– Не понял, - растерянно произнес штурман, - что?!
– Ку-восемь… - как ни в чем не бывало, произнесла кукушка.
Уальд быстро осмотрел кают-компанию.  За столом в углу сидел бортинженер Руслан. Мысленно погруженный в таблицы и графики, разложенные на столе, он выстраивал очередную кривую. На адресованный в никуда вопрос штурмана, Руслан, с трудом оторвавшись от своих расчетов, поднял голову - в его глазах по инерции еще отражались цифры и линии – затем, сориентировавшись, посмотрел вопросительно на кукушку. У стены, напротив часов, на диване, разместив на коленях ноутбук, притаился космобиолог Антон. Что-то увлеченно  рассматривая на мониторе, он барабанил пальцами по клавиатуре и на возглас Уальда  почему-то старательно не отреагировал, лишь нажал на очередную пару клавиш, и одновременно, как бы невзначай, подтянул к себе поближе пульт дистанционного управления.  
– Ку-девять… - как показалось штурману, злорадно добавила кукушка.
– Антон! Это ты перепрограммировал кукушку?  
– Чуть что –  сразу Антон! - возмутился космобиолог. -  Я к ней даже не приближался, - пряча пульт дистанционного управления, добавил он.
Кукушка, почувствовав неладное, спряталась, недосчитав до десяти.
Бортинженер как-то подозрительно  хмыкнул, взглянув на космобиолога, отодвинул от себя расчеты, поставив электронную закладку, расположился поудобнее и,  потянувшись, приготовился к очередному сеансу борьбы со скукой.
Штурман подошел к часам и вежливо постучал по дверце.
– Так сколько, ку-говоришь, натикало? - попытался уточнить он.
– Двенадцать, - потупив взор,  виновато ответила кукушка, слегка высунув голову в приоткрытую дверцу.
– Вот, – удовлетворенно подытожил  штурман. - Не балуйся, - совершенно искренне посоветовал он кукушке.
– Оставь птичку в покое! – попросил Антон.
Кукушка внимательно смотрела то на штурмана, то на биолога.
– Вам больше дрессировать некого? – решил, наконец, вмешаться бортинженер.– Хотите программу на Тамагочи из архива  достану?
– Ха, прошлый век. Ты нам еще из бумаги предложи лягушек сложить, будем прыгать наперегонки.
Тем временем,  Уальд незаметно заглянул за плечо Антону.
– А на экране она вполне счастливая.
– Не надо подсматривать, – пробурчал полностью разоблаченный Антон, пробежался пальцами по клавиатуре, после чего вид «вполне счастливой» кукушки на его мониторе сменился видом на море. Следом за экранной, скрылась за своей дверцей в часах и кукушка механическая.
– Не надо нам голову морочить… –  начал возмущаться штурман.  Затем махнул рукой, видимо вспомнив о своем компьютере. – Я из-за твоих шуток партию проигрываю.
– Кому? – усмехнулся Антон. – Компьютеру? Ничего, он переживет. Давай лучше  по-человечески, друг с другом?
– Ты ж не играешь в шахматы…
– В шашки,  морской бой, догонялки, по канату? – оживился Антон.
– Спасибо, я уж лучше в шахматы, - отвернулся от него Уальд.
Антон вздохнул, вновь открывая свой ноутбук.
– Хорошо. Я в рубку, – предупредил бортинженер, собирая со стола таблицы и графики.  – Что передать вахтенному?
– Наши нежные пожелания любви и счастья, – пробурчал Антон.
– А кто у нас сегодня на вахте? – не отрываясь от экрана, спросил Уальд.
– Джеймс.
– А на обед рыбные котлеты, – продолжая недовольно ворчать, подметил Антон.
– В каком смысле?
–  Вы разве не заметили странную закономерность, как Джеймс на вахте – на обед рыбные котлеты.
– Что  странного? Любимое блюдо вахтенного – закон для дежурного кока, – встал на защиту правил экспедиции бортинженер.
– Это всем известно, но я не об этом. Я о «многообразии» вкусов Джеймса, - продолжал упрямиться биолог.
– Вот и помог бы  коку разнообразить меню, – посоветовал напоследок бортинженер, уже стоя в дверях.
– Перепрограммировать кухонного робота?
– Не надо! – испугался Уальд.
– Без паники, - улыбнулся Руслан, - на кухонном роботе блокировка безопасности.  Кстати, – перешел на серьезный тон бортинженер, -  я запрещаю программировать часы.
– Я только птичку…
– И птичку!
– Понял, – пожал плечами Антон, тоскливо разглядывая поле для «Морского боя», предложенного компьютером. – Высадимся на планету – заведу попугая, - пригрозил он неизвестно кому.
Руслан, покачав головой, вышел из кают-компании, Уальд, судя по тяжелому вздоху, пошел на рокировку, Антон невидящим взглядом  уставился в монитор. «Полный борт людей, а поговорить не с кем», - продолжал ворчать он уже про себя.
«Как стремительно летит время в космосе и как по космически оно тянется.  Этот треклятый парадокс сверхдолгих полетов. Ни расставания, ни расстояния, ни ощущение пустоты и одиночества на сотни парсек вокруг, ни перегрузки, во время которых корабль совершает очередной прорыв пространства, так не действуют на нервы,  как вдруг споткнувшееся быстрое время. Ничто не может быть пакостней его ощущения».
Антон   равнодушно целился во все квадраты Морского поля  подряд и не то размышлял, не то беседовал про себя, не то мысленно составлял объяснительную для Земли,  убеждая, что не виноват – это все оно – время, закружило его в своем вихре, заворожило своим непостоянством, запутало своей относительностью. Кто ж виноват?
«Находясь в межзвездном пространстве, космические путешественники лишены лунно-солнечных ориентиров и, связанных с ними, земных привычек. Они живут по корабельным часам, подстраиваясь под искусственно  созданную иллюзию дня и ночи, рабочих и выходных дней, и даже осенне-весенних сезонов. Эта иллюзия «Земного» времени, позволяющая астронавтам чувствовать себя почти как дома, создавалась на космическом корабле с помощью освещения, температуры и нано-интерьера, а также специально созданной для сверхдолгих полетов программы «Режиметра».
Вспомнив о «Режиметре» Антон поморщился, отвернулся от монитора и посмотрел на Уальда, который сосредоточившись на 64-клеточном  черно-белом поле, не замечал ничего вокруг. Не надеясь оторвать штурмана от шахмат, биолог поразглядывал настенные часы, которые хоть и были сверхсовременными, внешне выглядели как старинные механические. Любимица команды – кукушка, да и теремок, в котором она сейчас тихонько сидела,  были вырезаны из какого-то теплого дерева: липы или березы.  Динамики часов  имитировали тикание настоящих  земных  «ходиков». Антон с минуту ностальгически послушал,  вновь взглянул на штурмана, вздохнул и вернулся к своему бою и своим тягучим  мыслям.
«Хитрая программа «Режиметра», которую на Земле составляли лучшие специалисты  - от инженеров-программистов до психологов, могла менять индивидуальный распорядок дня каждого члена экспедиции в зависимости от сотен различных ситуаций, какие только смогло смоделировать человеческое воображение. Кроме того, в архивных недрах хитрой программы, можно было найти рекомендуемый режим  астронавтов на весь полет, с точностью до  миллисекунды, с вариантами «на всякий случай». Хочешь знать, чем ты будешь занят в следующую пятницу в 17-18? Загляни в «Режиметр». С поправкой на подхваченный накануне насморк? Пожалуйста. «Хотя и непонятно откуда в космосе насморк. Разве что пролетавший мимо инопланетянин, заглянув на чай, забудет форточку прикрыть», - усмехнулся Антон, продолжая без какого-либо энтузиазма лупить по каждому «Морскому квадрату». Его виртуальный противник был явно в лучшей форме и, с помощью компьютера, следовал какой-то правильной тактике. Антон уже потерял два катера и эсминец. Но мысленная «беседа -объяснительная» по-прежнему занимала его больше, чем  бой.  
«Для действующих пилотов, дежурных  бортинженеров, технологов и вахтенных, время на борту исчислялось в минутах и секундах. Для остальных членов экспедиции – в  расстояниях: парсеках и световых годах. «Пару световых лет между завтраком и обедом и еще год на тихий час. Ну, и силен ты спать, братец!» - случайно потопив однопалубник, удивился космобиолог. Правда чему больше удивился, случайному попаданию или своим мыслям, разобрать не успел. Виртуальный противник  в ответ атаковал самый большой корабль Антона и без зазрения совести продолжал  палить по нему из всех орудий.
«И к чему только не способен  привыкнуть Человек! В долгих космических экспедициях большая часть путешественников приспосабливается жить во сне, просыпаясь и активно восстанавливаясь перед дежурной сменой. Корабельный врач этот реабилитационный период назвал «Мартовским часом»,  вероятно, за легкое сходство анабиоза, в котором находились астронавты с зимней спячкой бурого медведя, просыпающегося в марте. Сам он просыпался мгновенно, и за час, словно бурный весенний поток, успевал почти одновременно зарядку, душ, завтрак, тест на допуск к работе,  проверить  данные, поступившие на его автономный санитарный компьютер(СанКом) за последний период. «Ну, просто Юлий Цезарь», - похвалил космобиолог врача, и поспешил поднять в воздух летающую технику с виртуального авианосца, получившего две пробоины.
«За  состоянием здоровья астронавтов как бодрствующих, так и спящих, следили установленные на наручных часах каждого астронавта датчики, которые постоянно фиксировали показания температуры тела, артериального давления,  сердечных ритмов, др. и передавали их СанКому. Врач эти показания анализировал,  передавал головному бортовому компьютеру, а при необходимости отправлял рекомендации зануде-Режиметру, который  корректировал распорядок дня астронавтов, затем приставал с пожеланиями: кому сколько отдыхать, упражняться в тренажерном зале, перейти на такую-то на диету и т.д.»  
Виртуальный крушитель флотилии Антона добил  его авианосец. «И все-таки чего-то Вы, ребятки,  в своем Режиметре не доработали, – мысленно обратился к разработчикам хитрой программы космобиолог. – Иначе я бы сейчас не занимался всякой ерундой, когда у меня куча работы, от которой может вся экспедиция зависит», – печально проводил он взглядом шедший ко дну корабль.
«Привычка к ежесекундному распределенному времени, породила у астронавтов его особое ощущение. Психика, экономя мгновения бодрствования, научилась «чувствовать»  каждый миг любой клеточкой организма - одно из проявлений парадокса сверхдолгих полетов: глядя на часы, слышишь «тиканье» секундной стрелки, даже если её нет, и чувствуешь бег секунд, прислушиваясь к равномерным ударам своего пульса,   неосознанно выстукивая его ритм о любую поверхность».
Морской бой все больше напоминал расправу. «Не знаю, как другие, а я, наверное, время даже кожей ощущаю», - почесав пятку о ножку стола, подумал космобиолог, постно наблюдая, как его виртуальный противник упражняется в прицельной стрельбе по его очередному кораблю.
Уальд поерзал в кресле и потер руки:
– Ага, попался?
– Ты чего? – Тут же  отреагировал  Антон, которому нужен был только повод, чтоб отвлечься и от Морского боя, и от собственных мыслей.
Штурман оторвался от монитора и торжествующим взглядом обвел кают-компанию.
– Я загнал его в ловушку. Думаю, теперь мат неизбежен.
– Не вывернется?
– В этом разряде? Кишка тонка. А у тебя  как успехи? – великодушно проявил интерес штурман.
– Я подбил два катера, а мой безликий виртуальный друг уничтожил половину моей эскадры, - скучным голосом поделился Антон.
– Вот, сволочь! – посочувствовал Уальд. - Дать бы ему в …, по …, э-э… - штурман замялся.  
– В том то и дело, что даже не врезать. Нельзя же настучать по его двоичному коду, целясь в единичный вектор? – задумчиво глядя на свой ноутбук, констатировал космобиолог. -  Даже послать некуда.
– Разве что в матрицу, - весело поддержал шутку Уальд, возвращаясь к своей партии.
– Есть правда один выход – выиграть, но мне как-то скучно  играть с виртуально-неизвестным Кем-то, – попытался продолжить разговор адмирал ни за грош пропадающей эскадры.
– А ты ему имя дай, параметры определи, - посоветовал Уальд и нырнул с головой в шахматы, похоже,  тут же забыв о  существовании собеседника.
Антон вновь остался наедине с  Морским боем и своими размышлениями.
«Как только экспедиция достигла системы Сириуса, космический корабль завис на орбите изучаемой планеты, а жизнь астронавтов закипела.  Команда начала подготовку к высадке и контакту. У группы физиков, химиков, биологов работы было вообще невпроворот. Состыковавшись с автоматическим «спутником», уже давно их здесь поджидавшим, они получили для исследования образцы биоматериала, доставленного с  поверхности планеты: от микроорганизмов, до  мелких насекомых.  Ученые, выясняя насколько эта биосреда  безопасна для человека, сутками пропадали в лаборатории, проводили многочисленные исследования, от результатов которых зависели условия высадки».
– Что ж ты делаешь? – возмутился Уальд и хлопнул себя по колену.
– Ты разговариваешь с компьютером?
– Заговоришь тут! Похоже, меня только что самого послали… в матрицу, - продолжал возмущаться штурман. Я ведь уже готовился к победе, а компьютер  на полном ходу присвоил мне разряд и усложнил задачу.
– За это я компьютерные шахматы и не люблю, - в свою очередь посочувствовал Антон. Подумал и  выбрал тактику боя. – Не переживай, я за тебя отомстю, - пробормотал он.  «Ну, что ж, Вася, – неожиданно разозлился космобиолог  на своего противника, который, только что приобретя имя, вдруг стал не таким уж и виртуальным.  – Мы еще посмотрим, чьи корабли тут можно безнаказанно топить».  Антон ударил залпом из всех орудий, своей поредевшей эскадры. Дрался он за четверых. Мысли  следовали  в нагрузку.
«На борту корабля было несколько автоматических мини-лабораторий. В ведении Антона находились аппараты, проводившие био-химические, биологические и бактериологические исследования. Космобиолог  проводил рядом с ними все смены подряд. А чтобы «Режиметр» не приставал со своими советами и нравоучениями: «Вам пора спать, обедать, отдыхать», - космобиолог  зациклил датчики СанКома в одном из  прошедших «правильных» дней. Это было конечно нарушением инструкций, и если б врач или бортинженер узнали о самоуправстве, Антону бы не поздоровилось. А как по другому? «Режиметр» в своих указаниях был тверд,  непробиваемо упрям и туп. Разве ему  объяснишь, что не до отдыха сейчас? Эта железяка умудрилась уже к концу первых суток сообщить: «Ах, мне что-то не нравится частота  Ваших сердечных ритмов». Какие еще ритмы! Когда ты, возможно, на пороге великого открытия, когда от  событий голова  кругом, а сердце готово само выпрыгнуть и бежать впереди всей команды вместе с ритмами или даже без них».
Антон потряс головой, вытряхивая оттуда воспоминания о том, с каким блеском он совершил свое «великое» открытие. Воспоминания не вытряхнулись.
«На деле оказалось все значительно хуже. О его попытке провести сан.компьютер, узнал не только бортинженер, узнали все, да еще как узнали!  На восьмой  смене подряд, слегка задремавший в кресле лаборатории Антон, был разбужен сигналом одного из аппаратов, выбросившего на экран результаты очередного эксперимента.  Взглянув на них, космобиолог решил, что, наверное, от усталости запустил одно и то же задание дважды. Точно такую же фразу: «Образец №52 био/опасности для человека не представляет» он, кажется, уже видел.  Не долго думая, космобиолог уничтожил эти «повторные» результаты, как промежуточные,  сел за компьютер и изменил программу исследования, объединив выводы всех экспериментов. Затем, с чувством выполненного перед человечеством долга,  заснул в лабораторном кресле.  «А ведь говорили мне в начальной школе, что если в условии задачи две коровы и два стога сена, нужно внимательно прочитать вопрос. А вдруг не сумма?» - Антон яростно добивал эскадру противника, не желая вспоминать, что было дальше.
«Что уж он там спросонья напрограммировал, не смог восстановить впоследствии даже бортинженер. Но когда аппарат завопил в очередной раз, Антон, увидев итог, не только мгновенно проснулся, но и, забыв о внутренней связи, как ошпаренный вылетел из лаборатории в поисках командира. Необходимо было СРОЧНО поделиться неожиданными выводами «этого чокнутого компьютера», судя по которым высадка на планету грозила всем астронавтам «…гибелью по неизвестной причине». Пока космобиолог бегал, лабораторный компьютер, выждав контрольное время, и не получив дальнейших указаний, определил полученные  результаты, как окончательные  и отправил их в базу головного бортового компьютера, а тот продублировал их на Землю. С Земли пришел приказ о приостановке высадки «на неопределенное время». Всё. Команда, которая болезненно ощущала каждую даром прошедшую секунду, впала в ступор. «Как это - на неопределенное время?»  Командир корабля, он же начальник экспедиции Норманн, видимо опасаясь за Антона (побьют или он сам выпрыгнет в открытый космос через иллюминатор) на свой страх и риск изменил приказ с Земли, отодвинув высадку на вполне осознаваемый срок - на неделю. «Лучше б побили», - возмутился Антон какому-то неблагородному поступку противника. Вася устроил  его флагману  неожиданную  торпедную атаку с субмарины-невидимки.
Бортинженер в срочно-приказном порядке переустановил блокировку на все жизненно важные автоматы и механизмы. Вся команда попала под общий запрет программировать что-либо. «Без личного разрешения бортинженера теперь даже будильник не переустановить», - целясь в обнаруженную невидимку, злился Антон.
«Космобиолога отдали под надзор «Режиметра», который перевел его на односменное дежурство в сутки, строго контролируя каждый шаг, вздох и пульс. Теперь Антон мог появиться у дверей лаборатории не ранее чем за 4 минуты до начала смены, и задержаться в ней не более чем на 4 минуты после окончания смены,  затем, следуя рекомендациям зануды-«Режиметра», почти восемь часов в сутки  заниматься всякой всячиной, на все руки от скуки. Легко сказать – 8 часов. Это же 480 минут. Да что там! Это 2880 секунд. И каждая бесконечней предыдущей».
Наконец,  космобиолог отправил в морскую пучину последний корабль противника и осмотрел свою эскадру. Ох, потрепал её противник Вася. От неё остался только один целый бот и еще один на 2/3 разбитый трехпалубник, еще державшийся на плаву. Антон тут же окрестил его Варягом и сохранил бой в памяти компьютера.
– Виват? – спросил штурман, уже минуту наблюдавший за выражением лица «адмирала».
Антон кивнул. Сверил свои часы с настенными. Закрыл ноутбук, положил его на полку.
Посмотрел на крутящегося в кресле штурмана.
– Как партия?
– Согласился на ничью.
– Поздравляю.
– Меня или компьютер? – усмехнулся штурман.
Кукушка выглянула из теремка и почти шепотом обратилась к Антону: «До начала смены осталось семь минут».
Антон быстро оглянулся по сторонам, потом подмигнул кукушке, та скрылась за дверцей. Уальд от неожиданности резко крутанулся в кресле и чуть не вылетел из него.
– Ох, доиграешься, Тоша! Переведет тебя Режимер на вынужденный отгул, будешь сутки в морской бой резаться, или котлеты рыбные жарить.
– В этом разряде – кишка тонка, - снизив голос до шепота, повторил слова штурмана Антон. От нетерпения он пританцовывал на месте, уже предвкушая работу и поглядывая на секундную стрелку, как будто ждал её разрешения на старт. А та, как специально, стала раздумывать над каждым своим шагом.
Космобиолог довел взглядом думающую стрелку до 12-ти и бросился вон из кают-компании.
Штурман задумчиво проводил его глазами.
«Да, уж. Нелегко парню. Натворил он конечно дел. Но с его то характером жить по секундной стрелке – тяжко».
Уальд принялся сочинять отчет за прошедшее дежурство. Хотя, что там сочинять? Основные двигатели в спящем режиме. Орбитальный полет без погрешностей. День на день похож. Переписал вчерашний отчет дословно и - готово. Штурманы  от нечего делать и чтоб мозги не заржавели во время дежурства, рассчитывали запасные траектории спускаемых аппаратов. Развлекались.
Уальд наугад открыл корабельный журнал, который вахтенные начали вести еще во время предстартовой подготовки.
Ах, как все бурно начиналось. Эмоции, предположения, надежды!
Как их провожали! Это штурман помнил очень хорошо.  Как героев. Они ведь отправлялись устанавливать контакт с внеземным разумом! Сколько блеска в глазах было на старте. Сколько громких слов и наказов!
«Представляю, что на Земле творилось, когда только появилась новость о планете с возможно разумными существами», - листал журнал штурман. Сам Уальд в это время осваивал Марс и об открытии обитаемой планеты узнал из краткого сообщения во время видео-конференции. Это уж потом, по возвращении на Землю, он, наверстывая упущенное, заглатывал информацию об этом открытии кусками, причем всю подряд - от обычных официальных сообщений: «Неизвестная ранее планета была  зафиксирована искусственной межзвездной кометой ИМК-316, пролетавшей мимо  планетной системы Сириус. По собственной классификации кометы ИМК-316, «незнакомка» была зарегистрирована,  как ФЛА21111-316/2032, где греческие буквы (φ-«фи» - двадцать первая по траектории движения ИМК, λ-«ламбда» - одиннадцатая по размеру планет звезды Сириуса- α-«альфа» - первой звезды созвездия Большого Пса), обозначали её относительное местоположение. Комета продолжила маршрут, оставив на орбите ФЛА21111 «свободный» спутник- СИМК-316/1,  для фиксирования и  передачи на Землю информации об основных параметрах планеты...»;
До захлебывающихся эмоциями статеек: «Земляне, затаив дыхание, ожидают новостей  от  СИМК-316/1. Первая информация уже позволяет предположить, что ФЛА пригодна для обитания живых существ. И, возможно, даже разумных! Наконец, надежда на внеземной разум радостно замаячила на космическом горизонте».
Штурман, став кандидатом в исследовательскую группу по Сириусу, еще только входил в курс дела, когда  стартовал автоматический беспилотный корабль-разведчик «Сверчок». Ему предстояло стать вторым искусственным спутником ФЛА, зависнув на её орбите. На корабле находились зонды, электронные наблюдатели и другая аппаратура,  предназначенная  для работы  на орбите, в атмосфере, и  на поверхности планеты. Электронные наблюдатели, названные за их  трехмерную подвижность - «Кузнечики», вскоре были распространены по большей сухопутной части планеты.   Все что «видели» и «слышали» они передавали на орбиту, оттуда обобщенные данные отправлялись на Землю.
Уальд, в то время разрабатывающий с инженерами маршрут для космического путешествия к ФЛА, поражался изобретательности пресс-секретарей, которым  приходилось избирательно  отфильтровать для СМИ полученную со «Сверчка» информацию, во многом своеобразную и не совсем понятную.  Пресс-изобретателям приходилось на ходу придавать новостям вид, доступный человеческому восприятию. Что-то подрезать, где-то добавлять, приклеивать, монтировать, собирать по частям. Общую каритинку планеты «рисовали» всей исследовательской группой, закрывая глаза на «мелкие» непонятности. Благодаря «информационному макияжу», ФЛА выглядела вполне обыкновенно:  атмосфера, океаны, горы, моря, материки, а так же растения и животные. На планете «нарисовалось» что-то похожее на населенные пункты,  средства передвижения, которые точно не автомобили, но точно какие-то машины. Вырисовывались и другие странные предметы, орудия труда и механизмы, назначение которых для Землян пока было неизвестным.   С «братьями по разуму» оказалось немножко сложнее. Они не прятались, но найти Ф-разумных среди «их же братьев меньших» долго не могли.  Планету заселяли многочисленные живые организмы.
Штурман улыбнулся, вспоминая свою первую реакцию на фотографии ФЛА-животных. Как из фантастического фильма. Нарочно не придумаешь. Едва эти фотографии появились в прессе, Землян охватил азарт первооткрывателей. Желая лично внести свою лепту в освоение новой цивилизации, люди придумывали названия растениям и животным ФЛА, завалив институт по изучению внеземного разума своими предложениями и предположениями, удивляя воображением и вдохновением.  Из-за избытка непроверенных данных, о  ФЛА-разумных и просто животных, а также странных эйфорических настроений в обществе,  даже научные конференции и симпозиумы превращались в общий галдеж и базар. Уальд в этих дебатах участия не принимал, считая их бесполезной тратой времени. Он занимался своим делом. И легко согласился с  решением называть представителей ФЛА именами их  схожих Земных «собратьев». А чего мудрить? Если похож чем то представитель ФЛА- фауны (внешне или в повадках) на слона - пусть и будет ФЛА-слоном. И просто, и дипломатично по отношению к будущим "братьям по-разуму". Мол, ничего мы за вас не придумывали.  Ну, просто похож, "как фикус на кактус". И потом, давать земные названия "звездным собратьям", по образу и подобию, привычно для человека. Когда-то  в древности астрономы, наблюдая за звездами и «собирая» их  в созвездия, тоже именовали их  по схожим  очертаниям земных животных или мифических героев.  
Штурман, просматривая мельком записи в журнале, натолкнулся на краткое сообщение: «кузнечик708/5 – оглох». «Грамотеи! - возмутился Уальд. -  Зачем так сокращать? Эти записи ведь в историю войдут. Как потом в них разбираться далекому потомку? Неужели лень расшифровать?» - Уальд нахмурился. «Кстати, сбой в работе "кузнечиков" до сих пор остается проблемой».
Электронные наблюдатели хорошо работали  только на открытых пространствах планеты.  В населенных пунктах,  вероятно, имелся какой-то радио-фон или другое поглощающее поле, так как «кузнечики», находящиеся в непосредственной близости от Ф-зданий, «глохли», оставляя за собой лишь маячковый сигнал, обнаруживая свое местоположение. В связи с этим, населенные пункты были изучены слабо и большая часть информации о них – это домыслы и гипотезы, более или менее непротиворечащие друг другу и  укладывающиеся во вполне логичную  систему. Согласно этим домыслам, населенные пункты, названные Ф-Городами, населяли биовиды самых различных внешних форм и размеров. При этом каждый микрорайон был приспособлен под жизнедеятельность  какой-то одной внешней формы. Ф-Город напоминал экскурс в зоопарк или энциклопедию животного мира, только без клеток и вольеров. Своеобразный зоосад, где на верхних этажах живут летающие, в прудах – земноводные, в дуплах парков – грызуны. При этом никто ни на кого не охотится. Все в магазин.  Фла-Белки – за орехами, Фла-Рысь –  за творогом, Фла-Лошади – за сеном с морковкой.  
Столь своеобразное поведение обитателей ФЛА породила маловероятную  версию, что на планете разумны все(!) животные,  кроме насекомых, мелких или очень крупных зверей, за которыми не заметили общения с «орудиями труда», или  приспособлениями, имеющими явно технический характер.  Версия продержалась недолго.
Информация  со "Сверчка" прибывала в режиме нон-стоп. Так же как и подготовка к экспедиции шла в круглсуточном режиме. Уальд с группой инженеров работал над вопросом прямой передачи информации со "Сверчка" на корабль с астронавтами, когда узнал что сам полетит на этом корабле.  Штурман даже не думал, что будет радоваться этому как ребенок. Ощущение было, будто крылья за спиной выросли. Вспомнив об этом, Уальд смутился и даже оглянулся, не видит ли кто-нибудь его смущения, затем посмотрел на теремок, не подглядывает ли кукушка. "Так, спокойно. На чем это я остановился? Ах, да! Передача информации на корабль, минуя Землю". В полете, когда корабль совершает прорыв пространства, радиосигнал с Земли будет жутко опаздывать. Чтобы астронавты были в курсе последних событий  на Земле, физики пытались сократить опаздание перейдя на другой вид сигнала. При этом хорошо бы  вовремя и со "Сверчка" новости получать.  Особенно, об очередных странностях  ФЛА, которых хватало.
Первая странность ФЛА, с которой столкнулись  ученые Земли  - это почему наряду с разумными существами, живущими вместе в населенных пунктах, те же самые животные, по крайней мере, внешне, жили и в совершенно диких условиях и вели соответствующий образ жизни. Получалось, что если одни Фла-белки жили в городах и ходили на работу, а за орехами - в магазин, то другие их сородичи – боролись за выживание в лесу, запасаясь орехами в непростых природных условиях. Одни Фла-тюлени – в городе, другие -  в водоеме. Как тут разобраться, кто из них разумный, а кто нет? Может они просто дрессированные. Но ведь всю планету  невозможно превратить в зооцирк? И где же дрессировщик?
Штурман уже не помнил кто первый предложил гипотезу"хамелеона", и в журнале почему-то не записано. "Или это было еще до объявления о предстартовой подготовке к экспедиции?"
Гипотеза сама по себе была достаточно логична, теоретически, но уж как-то неправдоподобна и невозможна в рамках законов Земной природы. Разумные существа  на планете ФЛА принадлежали одному классу(или роду). Но они были свободны от рамок внешнего вида. То есть, Разумный представитель планеты мог выглядеть  как рыба,  как осьминог, как пернатый, козел или лев. Осталась малость - понять, кто есть кто. Имеется в виду, кто разумный, а кто нет. Ведь они сами не путают друг друга с дикими животными.
Штурман пролистал к  началу записей. «Хм, действительно, не указан автор версии «хамелеон». Зато описана «телепатическая» версия. Над ней ученые бились, видимо, уже зная дату старта звездной экспедиции».
Эта версия родилась благодаря следующей странности ФЛА: ни один «кузнечик» не зафиксировал, чтобы звери во Ф-Городах разговаривали.  Получалось, что Разумные Ф-звери были либо очень неразговорчивы, либо понимали друг друга с полуслова, либо владели телепатией. Объяснить эту странность пока не хватало фактов, а вот как её использовать ученые уже придумали.  Астронавтам, направившимся к ФЛА,  предстоит определить, с кем же  устанавливать контакт. Возможно, отсутствие звуковой речи   могло бы помочь человеку отличить обычно молчащих Ф-Разумных от их орущих, пищащих, кричащих, свистящих диких сородичей.
За время полета данных о планете существенно прибавилось, но странностей не стало меньше. Скорее наоборот.  Пока они незапланировано болтались на орбите, биологи, во главе с Антоном, добавили к списку загадок ФЛА еще одну.  Все доставленные на орбиту представители ФЛА теряли жизнеспособность за сравнительно короткий срок. На Земле предполагали, что ФЛА-растениям и животным не подходят условия транспортировки на орбиту, а космобиолог был уверен в существовании на планете пока не фиксируемого Земными приборами  особого поля, лишаясь которого гибли все доставленные на борт живые существа.
Антон отправлял в ЦУП на Землю рапорт за рапортом о готовности на себе проверить воздействие этого воображаемого пока поля. Пытаясь загладить свою вину перед командой, он убеждал всех, что обязан первым спуститься на планету(!) и как биолог, и как ученый, и как исследователь, чтобы проверить на себе собственную гипотезу. Спрогнозировать как, те же микробы, которые не выжили на орбите, поведут себя на планете, защищенные этим мифическим  полем, и как предполагаемое «поле» будет воздействовать на организм самого человека,  не мог никто.   Команда к убеждениям Антона относилась с сомнением,  но идею высадки конечно поддерживали. В конце концов, для  этого они сюда и летели сквозь столько световых лет. Сколько ж можно изображать спутник? С Земли легко запрещать. Они в иллюминатор планету не видят. А для астронавтов, вынужденно висевших на орбите, такая близкая  ФЛА, маня своими тайнами, продолжала оставаться  недосягаемой, как виноград для лисы из басни Крылова.

1.2. Высадка.

Через несколько дней «неопределенного срока», ЦУП разрешил высадку на поверхность изучаемой планеты.  Правда, с так называемым «...ограниченным набором задач», что на языке косморазведчиков означало: «Просто выжить». В сопроводительной инструкции, перечислений чего НЕЛЬЗЯ было гораздо больше, чем того, что ДОЛЖЕН сделать разведчик. В качестве первого «планетника»  Земля выбрала Джеймса.  Командиру корабля  Норманну осталось лишь его утвердить.
Настроение у команды сразу подпрыгнуло. Все как один бросились готовиться к такому долгожданному, близкому знакомству с ФЛА.  Недовольным остался только  Антон. Он с кандидатурой Джеймса, был не совсем согласен. Ничего личного. Он конечно хороший парень. Но «планетником».  Пусть в задании Джеймса и не был запланирован контакт, но предстояло проверить гипотезу о биологическом поле планеты! Гипотезу космобиолога. И кто будет проверять? Механик?  
– Какой из него биолог-исследователь? Он же  механик, «самоделкин», - попытался переубедить он Нормана в ошибке ЦУПа в выборе исследователя.
Командир решения своего менять не собирался, но и ссориться с кем-либо накануне высадки не хотелось, поэтому он невозмутимо отстаивал предложенной Землей кандидатуру, настаивая на спокойствии и хладнокровии механика Джеймса.
– Ты подумай, - убеждал он Антона, - ну, какие исследования можно сделать за час?  Спустился, подышал и вернулся. На инструкцию посмотри. Там же, всего лишь, прогулка до озера и назад. А тебя пусти, так ты и в озеро нырнешь, и по лесу пробежишься за какой-нибудь красивой бабочкой, и еще умудришься нам сюда шашлык из местного кабанчика притащить.
– Да что плохого то. Целый час! – даже не пытался  отрицать  своего азарта  и планов бурной  деятельности Антон.
–  Успеешь еще, - устал от бессмысленного разговора командир -  Лучше займись ужином. Назначаю тебя коком до самого возвращения Джеймса на корабль, – пытаясь направить активность Антона в нужное русло, приказал Норманн.
Команда, тем временем, прорабатывала задание Земли и подбирала оптимальное место для высадки, опираясь на данные зондов и электронных автоматических разведчиков.  По  возвращении, Джеймса ожидал карантин, и детальный анализ его состояния. По результатам прогулки на ФЛА командир должен был определить   время и условия будущего  контакта. Контакта! Наконец то.
Место для высадки выбирали тщательно.  Подальше от активных вулканов, и других природных катаклизмов, а также населенных пунктов, мест, посещаемых Разумными, и возможных хищников. Обезопасить космонавта, который должен был первым шагнуть на планету, от всех неожиданностей, конечно,  невозможно, можно лишь, моделируя различные ситуации, свести риск к минимуму.  В центре космических полетов Земли, продолжали перестраховываться, ожидая наиболее оптимальных для высадки условий. Команда ждать больше не могла. Выбрали отдаленный участок леса с редкой растительностью, в тридцати метрах от озера с подходящей для высадки поляной, открытой и достаточно ровной. На ней уже достаточно давно «дежурил» электронный наблюдатель, не зафиксировавший за все это время ни крупных хищников, ни появления разумных существ.
Джеймсу место понравилось.  Норману чем-то не приглянулось растущее на краю поляны колючее дерево, больше похожее на кактус-переростка.  Не нравилось оно ему. И не столько на вид грозными колючками, которые не были ни острыми, ни ядовитыми, сколько блестящими ветками и стволом,  покрытыми  смолой.  Проанализировав возможные варианты, место все же утвердили. Осталось назначить время спуска.
Механизм высадки был отработан на зондах и работал, как часы, хотя и был похож на полеты воздушных гимнастов под куполом  цирка.  Капсула-челнок делал скользящую дугу, входя в атмосферу под небольшим углом. Пилот в определенный, заранее рассчитанный компьютером момент, покидал капсулу и самостоятельно, в специальном скафандре, снабженным управляемым парашютом, планировал на поверхность планеты. Возвращение на корабль был на один этап сложнее. Купол парашюта зачехлялся и наполняемый нагретым разряженным газом, подымал  космонавта в верхние слои атмосферы, где он и парил до  стыковки с капсулой-челноком, совершавшим очередную скользящую дугу. Весь механизм напоминал гигантские качели под куполом цирка, и назвали его «Качельками».  Штурманами были рассчитаны  разные варианты хода «Качелек», с изменением угла, траектории и зависанием челнока, страховочные, запасные, сдвоенные и др.
Грузовые «Качельки» использовались уже давно и прошли проверку  во многих экспедициях, в том числе на станциях, работающих в автоматическом режиме. Теперь  предстояло запустить «Качельки» для человека в условиях атмосферы ФЛА.
Бортовой компьютер в очередной раз обработал метео- (гео-, гидро-, топо- био-, и др.) параметры,   скорректировал траекторию "Качелек" и определил время запуска челнока.  

***Охота.
Морр  с семьей, приехал на выходные к своему другу Пенкку. Когда-то, по молодости, они вместе учились военному делу.  И хотя образ жизни у них  был разный, Пенкк  был из семейства лесных лерионов, Морр - из осьмогов, они по-прежнему часто общались. Пенкк служил смотрителем в заповеднике, жил на его территории и часто приглашал  Морра  к себе в гости. Пока их дети и жены общались за общим столом или наслаждались природой недалеко от дома, старые друзья, вспоминая молодость,  ходили «на охоту». Охота, конечно, была весьма условной - никто никого не убивал, да и оружие носили  с собой   на всякий случай, как дань уважения традициям, оставшимся еще со времен до изобретения телепатического покрывала. В зависимости от того на кого «охотились», Пенкк ставил  электронно-парализующие силки – ЭПС-ловушку, а Морр предпочитал  электронный лучеветр, который, ослепляя, временно дезориентировал зверя. Попав в ЭПС-ловушку, или на мушку лучеветра, дикий обитатель заповедника на некоторое время впадал в глубокий транс. Его регистрировали, занося код в специальный журнал, и освобождали, проводя своеобразную перепись «населения» ареала. Нужное и нудное на первый взгляд занятие, друзья превращали в азартное развлечение, отказавшись от этих современных  телепатических сетей, сигналов, покрывал, радаров и других средств обнаружения. Все  по старинке - выслеживания, преследования, загоны, западни, засада.
Сегодня на эту «охоту» Морр взял сыновей, которые уже давно просились «пострелять». Тем более, что его старший сын, Микк,  недавно прошел церемонию вручения оружия, во время которой торжественно признавалось право самостоятельного передвижения по планете, её разным  уровням,  в том числе и в  дикую природу.
Пенкк  остался на основной базе «развлекать» гостей, прибывших вместе с  Морром на выходные, а сам Морр с сыновьями ушли в лес на временную стоянку. Он, наверное, мог бы деток и одних отпустить, но его младший сын Дикк, активности которого хватило бы на десятерых, благодаря желанию казаться взрослым, имел привычку попадать в передряги даже в городе. Поэтому Морр, решив подстраховать сыновей (а в случае чего и заповедник от сыновей), довел их до временной стоянки и только потом предоставил отпрыскам самостоятельно устроить засаду на Тоха,  обычно выходившего к озеру ближе к вечеру.

***
С высадкой не заладилось. Задержались на какие-то 5 минут, чтобы принять  сообщение  с соседней станции о появившееся в зоне обзора комете, и чуть не сорвали график запуска челнока. Сообщение было  из разряда обзорных и вполне могло подождать вахтенного, но на фоне некоторого напряжения команды, сигнал аппарата, принимающего сообщения, прозвучал как сирена, на которую не отреагировать не хватило выдержки. В положенное время укладывались, однако Норманн подумал не отложить ли высадку вообще. Среди  астронавтов существовало негласное правило, или даже скорее суеверие, не отвлекаться на посторонние, незапланированные события, не имеющие отношения к основной задаче: старту или выходу в открытый космос.  Для высадки на обитаемую планету таких суеверий еще не существовало, но тревожное ощущение  у капитана осталось.  
Джеймс спланировал хорошо. Компьютер в расчетах не подвел, траектория планирования  вывела его прямо к поляне. Но при открытии посадочных парашюто-крыльев, для мягкого и бесшумного приземления, порыв ветра занес его на крону «кактуса-переростка», которого опасался командир. Парашют зацепился и тутже  запутался в этих гибких колючках. Шипы у дерева-кактуса были не острые, как  и доносил «кузнечик», но ствол оказался маслянисто-липким, ни оттолкнуться, ни зацепиться за него не получалось.  Колючки росли в разном направлении и упруго цеплялись за все возможные детали скафандра и груза. С грузом проще – отцепил и бросил, отцепить от скафандра парашют оказалось сложнее. Для этого Джеймсу необходимо было развернуться, но дерево упрямо ему в этом мешало.  Как муха в паутине, чем больше движений Джеймс делал, тем прочнее приковывал себя к дереву стропами собственного  парашюта, продолжая терять в этой суетливой бессмысленной возне драгоценные минуты.  Шаг вперед – два назад. Дерг – дерг. Джеймс даже боялся представить, что запишет  «кузнечик», который наблюдает за ним с поляны. «Стоп. Нужно подумать».
Джеймс решил перевести дух, повиснув на колючках. Он осмотрел  ветки, дерево, поляну далеко внизу. По стволу ползла многоножка. Она старательно преодолевала сантиметр за сантиметром, буксуя каждой второй лапкой. Добравшись до уровня застрявшего в ветках астронавта, букашка замерла, с опаской покосившись на Джеймса.  Убедившись, что это существо её не достанет, многоножка поползла дальше штурмовать высоту. Астронавт с завистью проводил её глазами. «Если б у меня было столько лапок, мне, наверное, тоже было бы наплевать сколько из них скользит, а сколько буксует». Наблюдая за ней, у Джеймса вдруг появилось злое веселье, он ярко представил себе, как, в конце концов, закутается в собственном парашюте, как гусеница в коконе, и зависнет здесь на веки вечные.
Время шло.  Еще раз осмотрев ветки под собой, астронавт все же решил выбраться из скафандра на «весу». Наверняка, колючки не позволили бы ему упасть, а  шансов выскользнуть из них без прикрепленного к скафандру парашюта было больше. Разведчик пару секунд помедлил,  стоит ли затея нарушения инструкции, и решительно вскрыл страховочный клапан.
Выбравшись,  Джеймс соскользнул вниз. Весь вымазанный в липко-скользкой смоле, он  попытался нагнать потерянное время пробежкой до озера, сэкономив на осторожности. Когда астронавт вышел к тропе, там уже сидели в засаде два, похожие на осьминожек,  существа.

***
Микк и Дикк засели у тропы к водопою-озеру после обеда. Оставив отца на временной стоянке и приготовившись ждать хоть до ужина, они спокойно гоняли в карманную  игру «Буч»  и столь скорое  появление Зверя стало для них неожиданностью.
«Во, урод! Я таких в атласе не видел, в путеводителе тоже», - протелепатировал Дикк брату.
«И я».
«Слыш, Микк, поройся у него в мыслях. А вдруг ученые какой-то новый вид вывели, и секретно……»
«Тебе везде секретные материалы мерещатся. Тоже мне суперагент…»
Микк вышел  на связь со Зверем. В ответ – тихо. Попытался сканировать – муть какая то.
«Ну, что?» - от нетерпения пихнул брата  Дикк.
«Нет, точно, нет! Был бы разумный, уже бы отреагировал. Полное отсутствие сигнала…»
«А покрывалом?» Дикк учился  в младшей группе и про телепатическое покрывало только слышал, слабо представляя его действие, но ему хотелось проявить взрослую осведомленность.
«Телепатическое покрывало мысли укрывает, а здесь нужно связь найти!»
«Нашел?»
«Нет. Разумного  информационного выхода  нет, - терпеливо объяснял Микк. - Странно, глазки вроде умненькие, а в мыслях полный разброд. И еще страх какой-то, торопится очень. План местности. Как будто он здесь в первый раз», - рассуждал он сам с собой...
«Я же говорю, из лаборатории сбежал…»
«Дикк! – укоризненно подумал старший брат. – Ну, что за фантастические предположения. Может ареал поменял, поэтому его и в путеводителе нет…»
Микк попытался еще раз пробиться в мысленный поток Зверя, всё же надеясь на телепатический сигнал, хотя бы на тот, который сущуствовал у дрессированных и домашних питомцев.  Если б Зверь  действительно был в прошлом «лабораторным», это бы проявилось. Но вместо сигнала Микк «видел» только яркие картинки: лес, озеро, травка, цветочки. «Травоядный он что ли?  Что-то здесь не так,  не пойму… Другой он», - телепатировал он брату.
«Тогда тем более ловить надо, а дядя Пенкк разберётся, заносить  его в реестр или с учеными связываться. Может он и вправду экспериментальный…»
«Ты неисправим!» - закатил глаза Микк.

***
«А это еще что? - вдруг заметил их Джеймс, - не должно быть здесь никаких осьминожек».  Две пары глаз как то уж больно внимательно его изучали. Ощущение не из приятных. Будто в мозг заглядывают.  Джеймс  помахал им рукой.  
***
– Микк, он уже щупальцем машет, сейчас взлетит, подсекай! – громким от волнения шепотом прошипел Дикк.
– Ох, Дикк! – подсекая, начал учить Микк брата, тоже перейдя на речь вслух. – Когда  ты уже начнешь разбираться в видах? Существо с щупальцами не может летать. Летают только крылатые.
Зверь дернулся и медленно повалился на траву.
– А может  у него крылья выдвигающиеся, или сзади спрятаны, - подходя к нему, объяснял свою точку зрения Дикк.  - Чего он тогда им махал?
– Привет тебе передал, – пошутил Микк.
– Очень смешно, - съехидничал Дикк, осматривая трофей.
«Странно, - подумал Микк,- чего это Зверь глаза закрыл, может испугался, уснул, погиб?»      
«Микк, Дикк, вы где? – по телепатической связи вызвал их отец.
«Мы на тропе, у озера. Поймали странного Зверя, которого нет в путеводителе».
«Осторожней!»
«Пап, мы в безопасности, - отозвался Микк,- а  Зверь уже в силках, только вот он, похоже, нежизнеспособен. Тебе лучше самому посмотреть. Я таких не знаю, и его повадок не знаю, и не понимаю что с ним...».
«Может болен. Близко не подходите. Сейчас буду».
Микк телепатически сориентировал отца по своему  местоположению. Тот нашел их быстро.
Как только Морр вышел к тропе, он тут же пошел посмотреть на невиданного Зверя.  Такого он раньше не видел. Даже не смог определить его класс.  Ребята взахлеб рассказывали отцу как строили засаду, сканировали, подсекали, в глазах их горел азарт. А Морр тем временем запросил Пенка по телепатической связи, нет ли новых представителей в заповеднике. Тот удивился: «Ничего нового».  Морр уже собирался забеспокоиться, но потом почему то развеселился. «Пенкк! Ай, да смотритель! Даже не знает о том, какие у него под носом звери обитают. Вот будет ему сюрприз. А вдруг это вправду, какой-то редкий или новый, только появившийся вид. Только почему такой странный? Неприспособленный под ареал». Зверь должен был скоро очнуться. Морр поспешил надеть ему на лапку определитель. А то сейчас убежит, а он не зарегистрирован, ищи его потом. Но Зверь приходить в себя почему-то не спешил. Пока Микк и Дикк собирали охотничьи приспособления и возвращали месту засады естественный вид, Морр, на всякий случай, проверил ЭПС-ловушку. Вроде, все нормально,  обычная, так себе, на среднего зверя, стать причиной смерти никого, кроме мелких насекомых не может,  максимум парализует на время. Однако, время шло, а Зверь продолжал "спать", ни на что не реагируя.  Немного обеспокоенный Морр повел сыновей к временной стоянке.  Микк и Дикк все еще находились под впечатлением засады и вслух её обсуждали. У костра они аппетитно умяли приготовленный отцом ужин, затем принялись  крутить ручку непривычного походного радио, которое пищало, шипело и пело одновременно.  
Морр оставил их, чтобы  выйти на связь с Пенкком. «У меня новости, - опередил Пенкк друга. - Мне сейчас по служебной связи передали. Обнаружен космический объект на орбите. Предполагают спуск пришельца в районе нашего заповедника. К утру на территорию заповедника подтянуться военные и группы специальных служб с целью его поиска. Вам придется  покинуть заповедник. Охота отменяется. Выходной пропал. Я  переживаю, как ты сообщишь об этом сыновьям». «Не переживай, -  успокоил Морр, - им  впечатлений от сегодняшней засады хватит надолго».
Пока отец отсутствовал,  ребята настроили радио и  послушали новости. К возвращению Морра   в них уже проснулся азарт поисковиков.  
– Пап, представляешь, сейчас сообщили, что на орбите нашей планеты обнаружен космический корабль пришельцев, -  взволнованно сообщил Дикк.
– Надо же, час от часу не легче. Только инопланетян нам и не хватало, - вздохнул Морр.
– И они собираются высадиться, - поддержал брата Микк.
– Пап, но это же здорово! Братья по разуму! –  продолжал волноваться Дикк.
– Не торопись. Еще ничего неизвестно, - пытаясь сдержать разыгравшееся воображение сына, предостерег Морр.
– А где эта предполагаемая высадка? –  уже мысленно отправляясь туда, начал мечтать Дикк.
– Где то в районе этого заповедника, чуть дальше к базе ОР-РАу, - Морр набрал побольше воздуха, чтобы успеть все сказать на одном дыхании. - Поэтому, Пенкк просил нас вернуться на основную стоянку. (Дикк уже молча протестовал: «Инопланетяне и без него?») Мы уезжаем домой.  Завтра, для поиска пришельца  в район заповедника прибудут военные. Давайте собрать вещи, - продолжал он тоном, не терпящим возражений. - Зверя оставим Пенкку. Он разберётся.
– Но как же так? - расстроился Дикк,- мы же все равно уже здесь, почему мы не можем на это посмотреть?
Морр молча собирал вещи, всем видом показывая, что дискуссии не будет.
– Интересно, как выглядит этот инопланетянин? - продолжал упрямиться Дикк.
И тут Морра словно огрели дубиной под дых. Он даже вслух охнул. Ребята удивленно на него посмотрели.
– Детки, - изменившимся и не обещавшим ничего хорошего голосом проговорил Морр, - а там, рядом со Зверем, никакой летательный аппарат не валялся?
Микк и Дикк прыснули со смеху.
– Пап, ты что, тебе теперь везде инопланетяне мерещиться будут? Там же ни намека на  телепатическую связь, полный ноль, - продолжал забавляться Дикк. – Может, ты его еще с растениями сравнишь?
  – Подожди, Дикк, - Микк посмотрел на отца уже серьезно. – Хочешь сказать, что у инопланетянина могло не быть телепатического информационного выхода?
– Тогда какой же он разумный? – упрямо продолжал Дикк. Но веселье сползло и с его мордашки.
– Но ведь сигнала действительно не было. Мы же не нарушали закона…- как-то неуверенно спросил у отца Микк.
– Что-то мне неспокойно, ребятки. Закон то мы не нарушали, только распространяется ли он на инопланетян, и в курсе ли о нём сами пришельцы? Давайте пока никому о нашем трофее не говорить, не телепатировать. Даже маме.
– И что делать будем?  
– Хорошо бы пойти и посмотреть, и, может быть по следам определить, откуда Зверь пришел.
– А-га. И дойдем до самого логова. А там, глядишь - и самих съедят, - теперь уже скорее от страха, что эта версия может быть правдой, упрямился Дикк. – Вы же не думаете, что это правда, инопланетянин? А, Микк!
Микк с отцом молчали.
– Ладно, - тоном, как будто решение зависело от него, согласился Дикк, - когда пойдем, завтра?
– Завтра здесь будет полно военных и у них будет много к нам вопросов, - задумчиво произнес Морр. Он продолжал лихорадочно думать, но что-то постоянно ускользало.
– Папа, - вмешался в его раздумья  Микк, - Дикк в чем-то прав. Скоро стемнеет. Идти одним опасно. У Дикка еще оружия нет. Давай позвоним дяде Пенкку и скажем, что у нас переместитель сломался или еще что-нибудь. Пусть захватит палатку, продукты и едет к нам, а утром вместе  вернемся на стоянку, к нашим.
– Я тоже об этом думаю, Микк.  Вот только  как все правильно сказать, чтоб остальные не начали волноваться, какой-то знак подать?
– А чтобы мама и остальные не догадались, заблокируй фоновую телепатическую связь, ты ж умеешь, - предложил Дикк.
–  Только вам придется подальше от передатчика встать, - Морр задумчиво начал рассматривать небо.
Ребята притихли.
– Так, - решительно проговорил Морр, - кажется, знаю. А ну-ка, детки, напишите список всего, что нам может пригодиться, что Пенкку с собой захватить, а я пока кое-что приготовлю.

***
В это время на орбите уже начали волноваться за Джеймса. Его маячок вдруг затих.
Автоматический поиск ничего не дал.
Когда в положенное время Джеймс не вышел на связь, вся команда молча уставилась в иллюминатор, будто что-то там могла разглядеть. Не выход на связь Джеймса в запасное время делал бессмысленным обратный ход «Качелек». Но их всё же запустили. Механизм челнока  доложил о готовности к стыковке, затем об отсутствии объекта и запросил вариант «зависание»…
***
Шли они медленно, прикрывая безоружного Дикка. Впереди дядя Пенкк с ружьем-сетью на изготовке. Морр прикрывал всех инффоновым покрывалом, скрывающим их и от любопытных, блуждающих в информационно-телепатической сети, и от возможных хищников.
Направление движения они выбрали правильно, хотя ориентироваться пришлось в сгущающейся темноте. От озера шла только одна тропа к водопою. Недалеко, шагах в 50-ти, в чащу  вели отчетливые следы Зверя. Еще через 50 шагов они  дружной компанией вывалились на поляну. На краю поляны, на колючей ветвистой «Длаафии» на высоте 3-й ветки, в луче фонаря блеснул отражатель. Когда Морр увидел скафандр, будто пришпиленный колючками к стволу, от разочарования несколько раз зло ударил щупальцем по дереву,  произнося такие ругательства, что детки свернули уши. «Встретили, пришельца. Молодцы! Хорошо, если он жив остался от такой встречи. А если нет?»  Он взглянул наверх и укоризненно посмотрел в сторону предполагаемого космического корабля. «Как же это так? Что же Вы так?»
– Вот это мы попали, – сказал Микк и посмотрел на брата.
Дикк вдруг заплакал. Он  был в таком возрасте, когда мечтают о неизведанных мирах. Дикк даже тайно мечтал изобрести сверхмощный телепатический луч, который  разыщет  во Вселенной таких же Разумных. Теперь мечта теряла смысл. Инопланетянин сам их нашел, прилетел  в гости. А они с братом приняли гостя за Зверя.
Микк пытался утешить его.
- Мы же не знаем, зачем они прилетели. Может, они завоевать нас хотели, а мы их остановили.
– Завоевать? Без оружия? Даже без  мысли? - всхлипывал Дикк. -  Он же щупальцем НАМ махал.
– Мы же ничего о них не знаем, - пытался оправдать их обоих  Микк.
«Скоро узнаем», - про себя сказал Морр, с досадой пнув упавшую ветку.
Микк перехватил его мысль и укоризненно посмотрел на отца.
Морр уже был мысленно готов к тому, что увидит. Но так искренне сочувствовал Дикку  - им тоже когда-то  владела звездная романтика открытия инопланетных миров. Морр в последний раз обвел поляну и дерево взглядом, и, махнув щупальцем, дал знак возвращаться на место временной стоянки. Теперь действовать нужно очень осмотрительно.
Вернувшись к своим палаткам, Морр, с помощью Пенкка настроил постоянный защитный "тент-фон". Затем с помощью обычного радио-передатчика вышел на  экстренную волну ближайшей станции помощи и дал сигнал обнаружения. Не давая возможность спасателям задать вопрос, попросил связаться с ними космическую службу безопасности, но только через  н-радио-связь, назвал частоту и отключился. Пенкк уверял, что в этом случае частота будет заблокирована и прослушать её случайные радиолюбители не смогут.
Когда космическая служба установила с ними связь, Морр дал краткий отчет о том, что  они по «ошибке» поймали Зверя, который, скорее всего, и есть тот самый пришелец, о котором сообщали в новостях. Зверь, возможно, погиб. Далее точные координаты.
Все время связи, ребята сидели смирно и тихо, понимая серьезность положения. И только когда Морр выключил радиопередатчик, Дикк глубоко и шумно вздохнул. Следом за ним вздохнули  все, правда не так шумно.  Тихо переживал Пенкк. Морру было даже как-то неудобно и неловко перед ним. Достанется ему теперь по первое число. Это ж он их  в заповедную зону впустил, «охотничков».

***
Через контрольное время  команда  собралась в дежурной рубке и молча разглядывала экраны мониторов. Вскоре «кузнечики» с  поляны, где росла зловредная колючка, передали картинку с какими-то животными разного размера, похожими на сухопутных осьминогов и одного фла-тюленя. Походив по поляне, те увидели скафандр, покружили вокруг дерева, что-то друг другу пропищали  и ушли. Команда внимательно разглядывала изображение на экране.
–  Разумные?
– Кто их разберет? Вроде бы, какие-то звуки издавали.
– Всё, – угрюмо произнес Антон-кок,  – съели нашего Джеймса эти зверюги.
– Не лучшее время для шуток, - мрачно отозвался Норманн.
Антон молча  пожал плечами,  вздохнул, кивнул.   Командир обвел всех взглядом, остановил его на связисте, дал ему указания:  «Устанавливай связь с Землей», -  и вышел с ним из рубки.  Команда, проводив их глазами, вновь уставилась в монитор.
– А маленький, по-моему, расстроился, - продолжал комментировать кок-Антон, просматривая повтор записи в замедленном темпе.
– Может засекли, захватили в плен, изучают  в какой-нибудь лаборатории, поэтому и сигнал пропал, - предположил штурман.
– Эх, Джеймс, Джеймс. Держись парень, мы тебя вытащим, - хмуро разглядывая экран, пробормотал бортинженер.
– А если уже некого вытаскивать?
– Придется планету переименовывать из ФЛА в Кук, - продолжая то ли шутить, то ли говорить серьезно, заметил Антон.
– Почему Кук?
– Да был такой Джеймс Кук в истории. Мореплаватель-первооткрыватель. Тоже общего языка с аборигенами не нашел. Съели, - вздохнул Антон.
– При чем здесь какой-то Кук? – начал раздражаться штурман, поняв, что Антон все-таки шутит. – Во-первых, наш Джеймс не Кук, а  Роланд. Во-вторых, мы не в море, а в космосе. А в-третьих…
Все резко замолчали и повернули головы ко входу. Вернувшегося в рубку капитана встретили молча, одним немым вопросом на всех: «Что делать будем?»
– Будем выходить на контакт с местными разумными существами.

1.3.  Совещание
Морр почти час маялся на этом дурацком совещании.  Не ожидал он такого поворота событий. Это ж надо так вляпаться. Конечно, Морр выгораживал своих деток, как мог, хотя  прекрасно понимал,  какие проблемы обществу создали глупые семейные игры в «охотников-дикарей» в дебрях заповедника Ор-Рау.   Кто ж мог предположить, что именно у озера,  где находилась импровизированная засада на звериной тропе к водопою,
произойдет Контакт с внепланетным Разумным. Заигравшиеся в охотников сыновья Морра не поймут, что поймали не совсем обычного Зверя. А обыкновенная ЭПС-ловушка, только временно парализующая попавших в неё зверей, окажется для этого инопланетянина слишком мощной.
«Контакт? Есть контакт!» - горько усмехнувшись, снова вздохнул Морр. Когда то, в детстве, они играли в  косморазведчиков, и шутка про контакт вызывала, почему-то, у них буйную радость. Теперь само слово «Контакт» будто  хихикало над Морром. Никто из участников совещания не произносил его даже про себя.
Совещание  тоже было мало чем похоже на совещание. Скорее это был заговор. Морр тоскливо отвечал на каверзные вопросы. Каверзные, потому что все присутствующие уже предварительно были знакомы с деталями того,  как семья Морра провела  эти выходные.  Теперь выяснялись мелкие «подробности». Самому ответчику казалось, что над ним просто издеваются.  И уйти он  не мог. Комиссия работала в режиме «секретно», решая какие детали  этого странного случая  придется стереть из памяти. Бремя этой «секретности»  заставляло  всех говорить и думать тише, отпечатываясь на лицах угрюмостью.  В центре зала, в котором проходило совещание, на  экранах, расположенных по кругу, мелькали цифры, графики, схемы.
– Ну, что? – прервал паузу председатель заговора-совещания, профессор космического института (Морр не мог вспомнить его сложного названия), в связи с  последними событиями, срочно переведенный в специалиста  по связям с внепланетной цивилизацией. – Земляне,  так сказать, «братья по-разуму», на орбите нашей планеты. Для тех, кто не владеет астрономическими знаниями,  представители планеты Земля, системы «Солнца» в  Млечном пути, на четной спирали 4-го радуса.
Экраны засветились звездным небом, схематическим расположением звездных систем, увеличивая отдельные участки неба. Затем появились  указатели местоположения  Солнечной системы и планеты Земля.
– Информация представлена комиссией по внепланетным связям (КВПС), – продолжил председатель. –  Комиссия создана недавно,  как только  ученые нашего института выяснили, что объект, зависший на нашей орбите, не случайный космический мусор, часть кометы или астероида, решивший вдруг стать нашим спутником, а инопланетный аппарат. До вчерашнего дня все свои наблюдения и заседания КВПС проводила за закрытыми дверями, т.е. информация об этом неопознанном объекте блокировалась. Сейчас  перед вами на экранах представлен анализ всех выводов, сделанных за этот период.  Итак, неопознанный космический объект - есть некий искусственно созданный аппарат, с которого ведется исследование нашей планеты. Для этого используются различные приспособления -электронные приборы, в том числе находящиеся сейчас на планете. Они действуют в автоматическом режиме, и передают  сигналы в радиодиапазоне.
Экран продемонстрировал «кузнечика», графически нарисовал траекторию его прыжков, таблицы заполнились цифрами параметров и характеристикой  сигналов.
Председатель, не глядя на экраны, продолжал читать доклад.
– Биологических внепланетных видов системой телепатического сканирования (СТС) до последних событий  зафиксировано не было.   Вчера  СТС обнаружила   спуск на поверхность нашей планеты живой биосубстанции с высокой вероятностью разумной организации, - профессор на минутку оторвал взгляд от доклада,  покачал головой: «Зачем так сложно формулировать?» - и обобщил, – Пришельца.  О нем тут же были проинформированы  службы безопасности и военные. Затем, по обоим каналам оповестили местное население… - докладчик посмотрел в зал и ответил на пролетевший мимо телепатический вопрос, - чтобы заранее  подготовить жителей ко всяким неожиданностям.  
Председатель помолчал. Зал тоже. Профессор аккуратно закрыл папку с докладом и грустно продолжил: – Специалисты уже приготовились  встречать Пришельца, но уж слишком долго раскачивались. Наши «охотнички» их опередили.
На экранах появилась карта  заповедника, с указанием места высадки. Затем экраны нарисовали космический корабль и замерли.
– В настоящий момент, с вышедшими на связь по радиоканалу пришельцами работают специалисты по контактам из КВПС.  
Экран упрямо светился космическим кораблем, отказываясь комментировать последние слова председателя комиссии. Собравшиеся оторвались  от экранов и дружно посмотрели на докладчика, ожидая продолжения, но тот отодвинул от себя папку и обратился к присутствующим.
– Мы собрались здесь, чтоб к закату представить официальное заключение и достоверный(!) отчет о несчастном случае, гибели астронавта, первым опустившимся на нашу планету, и поиском которого якобы занимаются сейчас военные. Точные координаты происшествия будут переданы им после утверждения и согласование нашей истории с единственным присутствующим здесь представителем КВПС, отдела по «Контактам», - председатель на секунду замер, поморщившись от последнего слова, затем представил: -  Дортт.
С первого ряда поднялся бравый военный из семейства викт,  дал себя рассмотреть, и также браво вернулся на место. Председатель задержал на нем свой взгляд, будто хотел что-то спросить, но промолчал, заглянул в свой экран и продолжил.  
– После чего, астронавта якобы  находят и привозят, - председатель посмотрел на часы, - на базу.  В это же время, два члена нашей комиссии выезжают на место трагедии и вечером же дают предварительное заключение «случившегося». Военным уже даны указания нам не мешать. Однако и для них тоже будет готовиться версия произошедшего. Землянам официальный отчет представят утром. Времени, как видите, ни одной лишней минутки. На момент отъезда наших представителей, все участники совещания уже должны пройти  процедуру обновления памяти.
Зал продолжал молчать.
Морр вздохнул,  в звенящей тишине его вздох прозвучал как-то очень громко. Все обернулись. Морр  съежился.  
– А где гарантия, что информация уже не улетучилась? – спросил сидящий рядом с Дорттом историк,  уже проходивший однажды через не совсем приятную процедуру обновления памяти.
– Вся семья Морра ох… - председатель споткнулся на полуслове. – Все участники событий, а также все, кто общался с ними за последние  сутки, в карантинно-фоновом секторе на военной базе в районе Ор-рау. Степень информационной защиты – строго-взаимная. Та же степень защиты объявлена здесь. Присутствующим, думаю, объяснять не надо, что это значит.  Все уже почувствовали на себе.
– А Земляне?
– Специалисты из КВПС утверждают, что Земляне не владеют телепатией. Будем надеяться, что  это так,  и что уровень информационного обмена Пришельцев не превышает наш. Из этого  будем исходить. А теперь, – председатель обвел всех взглядом, – если вопросов больше нет, переходим к главному – время не терпит.
Все опять уставились в свои экраны.
– Версия произошедшего - одна! – пытаясь интонацией сразу отсечь возможные  разногласия, продолжил председатель. - Сейчас она на ваших экранах.  Я её озвучу: «Землянин,   убедившись в безопасности биоусловий атмосферы на жизнедеятельность его организма, и …
Кое-кто невольно улыбнулся.
«Безопасность…» - повисла чья то мысль посреди зала.
– Ну, пожалуйста, - не потребовал, а скорее попросил председатель, – посерьезнее! На кону престиж планеты, цивилизации, всего нашего общества, – затем сделал паузу и продолжил читать: «…и,  - находясь в легком скафандре, с минимальным запасом жизнеобеспечивающих ресурсов, опустился на поверхность планеты. Неудачно спланировав, он запутался в липких ветках Длаафии, поэтому вынужден был оставить скафандр на дереве. Освободившись от Длаафии, Землянин пошел к озеру, где попал в зону действия стационарной временно-парализующей ловушки, предназначенной для фиксирования и переписи животных в закрытой зоне. К сожалению, отдыхавшая по близости семья Морра  не смогла помочь инопланетянину, т.к. без телепатического сигнала не услышала призыва о помощи».
Морр прикрыл глаза.
– А совсем без нас в этой истории никак не обойтись? – со слабой надеждой произнес он.
– Ваши ночные прогулки: поиски следов, кружение по поляне и обнаружение скафандра,  зафиксированы «кузнечиками» пришельцев. Нам еще придумывать причину Вашего появления по территории заповедника.  Еще вопросы?
Зал молча рассматривал экран.
– Наша с Вами задача – придумать не противоречащие друг другу мелочи и детали этой истории, чтобы ни на йоту не подвергнуть сомнению её истинность. Надеюсь, это понятно… Ну что ж, – подытожил председатель ответную тишину, - уважаемые сказочники-историки, работаем в двух информационных режимах. У каждого сектора  свой список мелких и мельчайших, существенных и несущественных деталей,  ко всем 4-м представлениям нашей версии:  для военных, историков, ученых; для отчета, комиссии, Землян; для общественности и средств массовой информации; и, наконец, для пересказов «из уст в уста», бытовые, простонародные байки, в том числе анекдоты.  Для каждой  версии этой истории  нужен свой язык изложения, свои вопросы, сомнения, догадки, ответы и т.д. Прошу избегать выражений с двойным смыслом и черным юмором. Все наши придумки фиксируются и заносятся в единую  систему, которая в режиме многоуровневого «барабана» выдаст нам данные о возможных несостыковках и противоречиях.   Приступим, – дал старт коллективному сочинительству председатель. Работа завертелась.

***
Спустя время это совещание даже не войдет в историю, о нем вообще забудут.
Однако довольо скоро   выяснится, что улетучка информации все-таки произошла. Неизвестно лишь когда и где? Через обновление памяти прошли все участники совещания, кроме Дортта. Он, готовясь к контакту, не только участвовал в работе над официальной версией недоразумения с инопланетянином, но и общался с Микком, который был пока единственным разумным планеты, кто пытался разобраться в мыслях пришельца по телепатическому каналу связи. Хотя Микк и был почти ребенком, но сейчас даже его опыт в общении со «Зверем» был ценен.  Предположить, что Дортт стал источником упущенной информации – маловероятно. Он обладал способностью не только отключать телепатическую связь, но и изолировать сигнал, а значит, никто просканировать его мыслей не мог.  Возможно, кто-то протранслировал информационную защиту и влез в рабочую базу данных «Заговорщиков», до того как она была уничтожена. Если б о существовании этого хакера стало вовремя известно, его, наверное, ждало бы не только обновление памяти, но и прочистка мозгов. В любом случае к  моменту, когда официальная версия гибели пришельца была предана огласке, среди обитателей планеты ФЛА, стала гулять(естественно молча, т.е. только телепатически) еще одна, смешная на первый взгляд история. Что его просто перепутали с обыкновенным диким зверем, поймали или пристрелили, и чуть ли не съели.  При этом,  саркастическое «чуть ли», было в этой истории самым обидным. Так как каждый, до кого доходил этот слух, не задавался вопросом: «Какая версия верна?», а усмехаясь, переспрашивал: «Так все-таки съели или не съели?» Тем самым, ставя под сомнение всю официальную версию в целом.

1.4.  Переговоры
К переговорам в экстренном порядке  готовились обе стороны.  
На  ФЛА, под руководством КВПС, на базе Ор-рау, в районе которой планировалась высадка Землян, готовили место приема и последующего общения с ними. Загораживали, отгораживали, застраивали, пристраивали  и.т.д. Интерес к предстоящему событию среди обитателей планеты  был столь огромен, что Дортт беспокоился о прочности защитного поля в здании, в котором предполагалась встреча. Он боялся, что установленный «инф-тент» не выдержит пристального внимания общественности, которое может проявиться  массированным сканер-потоком, и вибрирующий потолок обрушиться на незащищенные головы Землян. Срочно возводились дополнительные конструкции, в том числе «радио-сфера», чтобы оградить участников переговоров  от незапланированных сигналов любителей телепатического хулиганства.
На космическом корабле тоже был ажиотаж. Список участников переговоров, которым совсем скоро предстояло спуститься на поверхность ФЛА, до сих пор не был утвержден. Вся экспедиция бурно изображала активную деятельность по подготовке к высадке, всем было некогда, все были чем-то заняты.  Без дела болтался лишь Антон, который, продолжая нести вахту кока,  давно распределил продукты: согласно меню, в нескольких вариантах, на все случаи жизни,  на месяц вперед. Его шансы попасть в группу высадки были почти нулевыми. Его имя не значилось даже в числе рекомендуемых Землей. Надежда у Антона оставалась только на командира, которому сейчас было ой как не просто. Команда это понимала, поэтому  в поле его зрения без повода не появлялись, зря не беспокоили.
«Долгоожидаемое чаще всего приходит неожиданно», - думал командир экспедиции  Норман, меряя шагами рубку. Совсем недавно, до истории с Джеймсом, он был уверен, что готов к переговорам. Собранные еще задолго до старта, информационные материалы  о Земле хранились в портативном компьютере. К нему прилагался демонстрационный ящик, в котором находился  набор небольших прозрачных контейнеров с образцами Земного происхождения: грунт, минералы, вода пресного водоема и океана, семена и кусочки древесины и даже воздух 3 видов.  Они ждали своего часа в командном отсеке, одним своим видом подтверждая готовность к контакту.  Перебравшись в рубку, Норман будто увидел все со стороны, и уверенности в нем поубавилось. Он сутки напролет сидел возле аппарата, принимающего сообщения с Земли. Тот молча, (звук отключили уже после пятого сообщения), выдавал листок за листком, складывающихся в аккуратную стопочку очередных рекомендаций, советов, инструкций, ЦУ(ценных указаний), и еще более ценных указаний.  Норман сначала их  только принимал, читал и что-то передавал команде для ознакомления, потом только принимал и читал, затем стал принимать, читать и комментировать, спустя несколько часов стал комментировать, почти не читая. Ходил вокруг аппарата, как тигр в клетке, и тихо рычал. В рубку никто заходить не решался.  
Антон осторожно просунул голову в рубку, посмотрел на мечущегогся командира,  продолжавшего перечитывать ЦУ, и сочувствующе спросил:
– Тяжко?
Командир кивнул, приглашающе мотнул головой, и устало повалился в кресло. Антон прошел, но садиться не стал,  прислонился к стене.
– Чего ты мечешься? - спокойно спросил он. -   Все уже давным-давно  расписано, заучено, занесено в компьютер.
Норман усмехнулся.
- Давно и все, - скептически повторил он.
В этот момент аппарат связи опять заработал и выплюнул очередное ЦУ.
– За последнее время их столько пришло, -  показал командир на стопку принятых с Земли распоряжений, – голова кругом: что можно говорить, чего нельзя, о чем можно думать, о чем нежелательно. Не мечтать, не шутить, не удивляться, не …, - Норман покачал головой. - Как всегда, все в последний момент, ничего не готово, язык не расшифровали, телепатических сигналов, необходимых для общения не знаем. Идем общаться почти вслепую.
– Ну, допустим, кое-что мы о них знаем, и даже больше чем они о нас, - попытался приободрить Антон.
– Это тоже проблема. Разумные ФЛА не воспринимают всерьез внешность. Без этого телепатического сигнала мы для них, как говорящие попугайчики. Они не слышат - есть у нас Разум или нет.
– Интересная ситуация получается, - улыбнулся Антон. - Мы их не могли разглядеть, они нас - расслышать.  Хорошие переговоры должны получиться. Как у глухого со слепым.
– Антон. Ты без шуток говорить умеешь?
– Надо же как-то ситуацию разрядить. После высадки Джеймса все такие понурые ходят – смотреть больно.
– Может тебя в психологи перевести?
– Хоть в клоуны. Не вечно же коком ходить. – Антон вздохнул. «Пора бы и к  основной теме переходить». - Я вообще-то - биолог,  и устанавливать контакт с жителями «Кук» - моя задача...
– Еще хоть раз назовешь планету - «Кук», - прервал его командир, -  даже про себя… Будешь коком до самого возвращения на Землю! - метнул Норманн  грозный взгляд в Антона.
Антон хмыкнул. «Переборщил». Он  отошел от стены, подкатил кресло и сел напротив Нормана.
– Хорошо. ФЛА, - он посмотрел в глаза командиру. -  Я готов к общению с ними. Вслух, жестами, песнями и танцами, мимикой, мысленно, молча. Я готов медитировать с ними, заняться с ними наскальным рисунком и скульптурой во весь рост. Я выучу наизусть все эти инструкции... и обязуюсь им следовать.  
Командир  посмотрел на Антона так, словно увидел в первый раз.
– Я должен участвовать в переговорах,  Норманн. Я уверен, что смогу их понять!
– Понять?- Норман бросил стопку инструкций на стол. Похоже, ты еще не осознаешь, что проблема не в том, чтобы ИХ понять, а в том, захотят ли они НАС понять. Как равных. Пока они к нам, как к братьям меньшим относятся. Будто не мы к ним, а они к нам сквозь космос летели!  Ты же видел, что они нам в качестве отчета прислали, что с Джеймсом приключилось. Взяли нашего же «кузнечика» и пошагово пронесли его по  маршруту следования Джеймса, с имитацией,  что он сделал так. И не так.  Как детям, кашку разжевали.
– Думаешь, Джеймс действительно сам в эту ловушку зашел?
– Не знаю.
– А если он и на орбите в себя не придет? Повезем "спящую царевну" на Землю?- Антон вздохнул. - Чем же они его так жахнули?
–  Разберемся, со временем. В любом случае, сейчас это закрытая тема. И до, и во время переговоров об этом запрещено говорить, -  Норманн   грустно посмотрел на стопку инструкций. - И даже думать.
– Ну, это еще вопрос.  Пока РАЗУМНЫЕ ПЛАНЕТЫ ФЛА, - аккуратно выговорил кок, -  не найдут способ сканировать мысли Землян,   общение с ними, как и обмен информацией можно считать дружескими.  Дальше – время покажет.
– Молодец! Хорошая идея. Сам придумал? – командир вздохнул. - Знаешь, почему я опасаюсь брать тебя в группу на переговоры? Потому что у тебя на все доводы – свое собственное мнение.  Мне же на ФЛА нужна КОМАНДА, которая, как один, понимала бы друг друга с полу-слова,  полу-взгляда, а при необходимости и думала бы одинаково.
– Зря ты так, Норман. Нас же не по росту в экспедицию подбирали. Тесты на психологическую совместимость проходили все одинаково. В особой ситуации я веду себя правильно.
– У нас уже особая ситуация, «особее» уже некуда!
– Хорошо, командир, хорошо. Я понял.
Собеседники помолчали.  Затем Антон напел себе под нос  мотив песни «Врагу не сдается наш гордый Варяг» и выдал свой очередной  довод:
–  Зато я сейчас спокоен, как удав, а это сейчас, пожалуй, самое главное.
Тут командир все-таки не выдержал и засмеялся.
– Антон, я ведь серьезно. С юмором на ФЛА не пойдем. Особенностей местной телепатии мы не знаем. - Норман опять начал перебирать листки с инструкциями. -  Сейчас пришельцами являются Земляне, значит, для этой  планеты  мы – гости.  Как говорится в пословице: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят».
– Поня-атно. Чего ж тут непонятного. Шампура для шашлыка не берем.
– Антон!
– Все! Обещаю. С этой минуты, говорить и думать только серьезно.
Норман с сомнением посмотрел на Антона:
– Это возможно?
– Пока  буду на планете.
– Придется взять тебя с собой. Очень хочется увидеть серьезного космобиолога.
***
Сами переговоры напоминали знакомство Робинзона Крузо и Пятницы. Картинки, звуки, жесты, мимика, символы, знаки, схемы, рисунки.
Антон был серьезен. Недолго. Неожиданно он стал вести себя, как ребенок: всему удивлялся, всем восхищался и восторгался, корчил рожи, издавал различные звуки, от блеяния козы до тарахтения трактора. Команда решила, что Антон все же спятил.  Дортт понял, что к переговорам пора подключить Разумного ФЛА, но лишенного стереотипов мышления и жестких рамок  мировоззрения – ребенка. Из детей на базе  были только Микк и Дикк, которых, из за суматохи по подготовке переговоров, еще не успели вывезти из карантинного сектора. Дортт общался с обоими и,  пожалуй, мог бы предсказать их реакцию, особенно Дикка, на этого странного пришельца, который у них, наверное, за главного.  Кто-кто, а эти двое, возможно, поняли бы друг друга…
Дикк с Антоном долго просто смотрели друг на друга. Изучали. Затем Дикк нерешительно подошел, пощупал скафандр. Его смущало, что все остальные смотрят на него, как будто это Дикк здесь инопланетянин. Позже, когда обоим, видимо, надоело пристальное внимание окружающих, Антон подмигнул Дикку, и они, одновременно  отвернувшись от  всех,   начали гоняться друг за другом  с воплями и криками. Устав от догонялок-дрыгалок, парочка стала сооружать из демонстрационного материала - кубиков  сооружение, и наконец, засела за компьютерные стрелялки.  Обе комиссии молча наблюдали и отстраненно фиксировали, как дурачатся два их «представителя», не решаясь на какие-либо действия. Устав  от этих веселых занятий, и еще больше от занудно-навязчивого внимания остальных, Антон с Дикком, что-то бурно обсуждая, вышли из зала.
Зал на некоторое время замер в недоумении и нерешительности. Норманн обменялся взглядом со штурманом. «Ну, Антон. Похоже, ждет тебя вахта кока до конца экспедиции». Затем переглянулся с Дорттом. Тот направился к Землянам, но тут в зал вернулась дружная парочка с мешковатым трехцветным, явно наспех выкрашенным, мячом. Эти межпланетные «массовики-затейники»  стали дружно вовлекать всех присутствующих в какую-то странную игру. Её правила  Землянам объяснял Антон, а  представителям ФЛА – Дикк. Когда и КАК эти двое  успели договориться, так никто и не понял.

1.5.    18-я экспедиция на Фла.
   Пол покрутил кружку, заставив чай вращаться по часовой стрелке, задумчиво глядя на образовавшееся завихрение. Дзе что-то вычислял на настольном компьютере, что бы хоть чем-то полезным заполнить время дежурства.
– Не крути, - предупредил он, -  Это тебе не вода. У этой жидкости другие энерго-динамические свойства.
Пол замер, продолжая наблюдать за завихрениями в кружке.
– В смысле?        
   – Вращаешь по часовой – начинает нагреваться, против – остывать.
Пол недоверчиво посмотрел на кружку, затем на Дзе, хмыкнул.
– Ты серьезно?
– Мгм, - кивнул Дзе.
– Да ты что! Здорово… - оживился Пол,   – Если эту жидкость - в турбину, рядом теплопередатчик… - начал бормотать он себе под нос, нежно как драгоценный сосуд, держа в руках кружку, и мечтательно подняв глаза.
– Не разгоняйся, - прервал его научные изыскания Дзе, - с Перпетум Мобиле здесь еще хуже, чем на Земле. Тормозной путь короче,- Дзе из-за компьютера бросил взгляд на напарника и усмехнулся.
- А откуда ты... - чуть не поперхнулся Пол, - что я о вечном двигателе думаю?
– Думаешь ты первый такой умный, с мечтательным взглядом? Желающие были.
– И до сих пор ничего не придумали?
– Нет.
– Наверное, какая-нибудь местная заморочка?
– А-га, - не отрываясь от компьютера, кивнул Дзе.
– И ничего нельзя сделать? - продолжал настойчиво интересоваться Пол, которого явно не устроило односложное «Ага» и «нет».
– Без вариантов.  Закон сохранения энергии суров и действует здесь тоже. Жидкость не только нагревается, но и аккумулирует биомагнитную энергетику, и разряжает ровно на столько же окружающую среду,  а та,  в свою очередь,   воздействует на механику…– Дзе обстоятельно и несколько снисходительно объяснял простые на его взгляд истины.
Пол,  мысленно готовясь к долгой лекции, уже пожалел, что  настаивал на объяснении.
– Короче, механика отказывает, – осторожно заметил он.
– Если короче, то да, - немного удивившись такому быстрому выводу, произнес Дзе. -  Маятник не способен поддерживать амплитуду, резонанса не происходит и т. д.  и т.п.
– В общем, тут все очень сложно, - печально и даже как-то разочарованно взглянул на чай в кружке Пол.
– Не все. Биополе сильнее, чем на Земле, его влияние сильнее,  и  на механику, и на магнитное поле и на электрический импульс, да практически на все.
– Краткость сестра таланта, - улыбнулся Пол.
– Могу и не объяснять, - буркнул Дзе, уткнувшись в свой компьютер.
– Не обижайся. Но когда ты начинаешь умничать, это напоминает мне лекции нашего любимого но занудного профессора, на которых я чаще всего спал.
– Как же ты в астронавты прошел?
– Я ж не физик-теоретик. Я – биолог.  Физика - постольку-поскольку.
– А-а, поэтому ты так легко за Perpetum mobile взялся.  Ну, почему всякие ботаники так легко пытаются сделать открытие в области физики…
– Начинается. Извечное противостояние Физиков и … всех остальных. Как будто  физики со своими законами всего и вся в другие области науки и жизни не лезут, вкупе с математиками, готовыми рассчитать каждый чих, построить траекторию полета сопли, и закономерность процесса чихания, как врожденного рефлекса.
– Ты чего? – оторвавшись, наконец, от компьютера и улыбнувшись, спросил Дзе, – Ты чего разошелся то? Ладно, ладно, - примирительно сказал он. - Может ты и прав. Хорошо, я переформулирую, хитро прищурился он, -  «Сколько раз  ученые лезли не в свою область за легким открытием». Ну что, подходит?  
– Подходит, - неуверенно согласился Пол, чувствуя в словах Дзе какой-то подвох.
– Гениев исключаем. Им до всего есть дело.
– Им до всего есть дело, - задумчиво повторил Пол, все еще не уверенный, говорит напарник серьезно или шутит.
Дзе ухмыльнулся, вернувшись к своим вычислениям.
– Издеваешься?  
–  Не издеваюсь, – перешел  Дзе на вполне серьезный тон. – Я все понимаю. Завтра первая высадка – ты нервничаешь. Все будет хорошо.
– Все-то ты понимаешь, - хмуро пробурчал Пол.
– Себя помню. Тоже нервничал перед первой высадкой. Засыпал всех вопросами и предположениями. Я-то позанудлевей тебя буду, физик все-таки, поэтому «достал» всех  довольно быстро,  и послали меня к самому терпеливому – компьютеру.
– Меня тоже пошлешь к компьютеру?
– Зачем же? Спрашивай. Только тебе ведь неинтересны мои ответы, лекцию «занудного профессора» напоминают.
– Прости. Я, наверное, действительно, нервничаю.
– Ладно. Отвечу на любые вопросы. Но, сначала...  
Дзе встал, подошел к столу, достал из ящика толстый журнал, бережно  погладил по обложке, передал Полу.
– Вот. Возьми, почитай. «История освоения».
– Чего?
– До сих пор не знаю, - лицо Дзе приняло философское выражение лица, - кто здесь, кого или что осваивает, но в данном случае – История освоения планеты.
– Так я, вроде, читал на Земле отчеты, - открывая журнал, удивился Пол.
– Это бортовой вариант, из поколения в поколение передаем. Здесь есть страницы, которые даже в компьютер не заносили, рукописные варианты, черновики…  - Дзе встал за плечом у Пола. - Вот, смотри, подготовка к переговорам. События тогда  так стремительно развивались, что не успевали ни составлять отчеты, ни на Землю отправлять...
Пол аккуратно переворачивал листы, вклеенные листочки и даже обрывки.
–  Тут еще и разным подчерком, - Пол повеселел. – Это что, мозговой штурм?
– Это… А, это они решали как же местных Разумных называть и как к ним обращаться.  ФЛА-ны, ФЛА-ы, ФЛА-кяне, ФЛА-куняне, ФЛА- цы,  ФЛА- рцы, ФЛА- зы, ФЛА- жи… 43 варианта. Местные выбрали Фла*жи, им это напоминает название редкого сумеречного цветка, воспринимают почти как комплимент.
– А это почему отдельным списком: Кук-крийцы, Кук-шане, Кук-и…?
– Был тут в первой экспедиции шутник один, почти всю экспедицию в коках проходил. Это его идея с Куком. Ты с этим названием  поосторожней - местные его не любят.
– Из-за истории с Джеймсом? Слухи доходили, что его при первом контакте приняли за дичь, да так приняли, что он только на Земле и очнулся.  
– Теперь этого уже никто не узнает. Даже они сами. Но что-то, похоже, было.
– А как они сами себя называют?
– Вслух - никак. Телепатически только. Есть правда, официальное название, но это скорее  труднопроизносимый звук. На языке Землян - Пкраза*грув(поедающие грув). Только в повседневном общении, «Пкраза*грув-нцы» не прижилось, слишком мудрено.
– Они правда, ничего кроме грув не едят?
– Так говорят, за всеми не уследишь. Синтетический грув может быть похож на что угодно, впрочем,  как и они сами. Кстати, последняя экспедиция  перед возвращением на Землю загрузила грув полные трюмы.
– Знаю, угощали.  А настоящий?
– Настоящий добывают только в Ф-океанах. Вероятно, Ф-Разумные оттуда сами и произошли. Если вдруг начнут угощать, не отказывайся – не принято. Но и много не бери, вкус своеобразный – на любителя.
Пол продолжал осторожно переворачивать страницы альбома.
– А это что за «наскальная живопись»?
– Зарисовки кока на переговорах.
– Не знаю, каким он был коком, но художник из него не очень.
– Судя по записям и кок такой же: «Сегодня на обед открыли эти консервы, на ужин те». А вот за переговоры благодарность он получил. От обеих сторон. И судя по всему, на орбите еще и «добавки» схлопотал, так как больше никого в "коки" так и не назначили. Что уж он такого там натворил…
– «Вышел на телепатическую связь», - прочитал Пол.
– Это только отчет, а каким образом «вышел», куда и с кем? Сам, видимо, занят был - не записывал, а остальные? Либо  не до того было, либо умышленно записи не сохранили… «История» умалчивает.
Дзе вернулся к своему компьютеру.
– Зачем им вообще говорить, у них же телепатия, - спросил Пол.
–  В их мыслях нет интонаций. Информацию сканируют, а вслух произносят, чтобы выразить свое отношение к ней.  И вообще, телепатия у них относительная. Они не сколько мысли «читают», сколько ими обмениваются, входя в информационную сеть через  биологически активное   поле. Оно и сохраняет, и передает сигналы.
– Это я изучал, – поспешил прервать Пол, чувствуя, что Дзе опять ударился в свою физику. -  Я не понимаю,  к нам какое это имеет отношение? Мы же в эту сеть не имеем допуска. Как они тогда НАШИ мысли читают? – постарался узконаправить он Дзе, пока тот на него всю теорию  об информационных  полях не вывалил.
– Я же сказал, они не читают, они сканируют сигналы уже сформулированной про себя мысли собеседника, затем, зная информационную  модель нашего языка, переводят на свой.  Между прочим,  то,  что мы не имеем допуска к информационному биополю,  долго было предметом шуток. Здесь информация - Бог. Допущен ты к ней – есть в тебе искра Божья. Нет -  ты никто. Неразумное животное.  Балладу о крокодилах* не читал? Мудрецы. Это они о нас.  Вроде и все правильно, и вроде как к животным причислили. Причем тактично так, вежливо посмеиваясь над нашим божественным началом. Ты уж, когда общаться с ними будешь – аккуратней. Если захотел пошутить про себя, предупреди, что это шутка. А то видишь ли, по-разному бывает.
– Да предупредили уже…
– Вообще, к местной телепатии  не сложно привыкнуть, вернее «отвыкнуть» от своих «громких» мыслей.  Нужно лишь научиться их про себя не произносить.
–  А  к чему трудно привыкнуть?
Дзе подумал. Затем подошел к стене, на которой висели приборы, в том числе ряд часов.
– К течению времени. На корабле их  три – Земное, - Дзе показал на любимые ходики команды с электронной кукушкой, -  корабельные(астрономическое время) и планетарное ФЛА.  Время на планете отсчитывается относительно других единиц. По Земным меркам наши братья по разуму  живут меньше,  а по астрономическому времени дольше.
– Как это? Временная спираль? Завихрения?..
– У-у. Куда тебя занесло. Где ты этого нахватался? Фантастику любишь, – ухмыльнулся Дзе. - Нет. Все намного проще. Год у них короче. Времен года благодаря двум спутникам, больше: три времени года, с межсезоньями – шесть. То есть за один Земной год два жизненных цикла сменяется. Вот и получается, что местный твой ровесник и старше и младше тебя одновременно.
Пол задумался.
– Может я зря на лекциях спал?
– Ты не переживай, - попытался успокоить  напарника Дзе, - главное вовремя проснулся. Все что нужно будет,  я тебе объясню. Не хватит – ребята помогут.
– Успокоил. Я сюда не науки изучать приехал, - пробурчал Пол.
– А что делать, кому сейчас легко?  Здесь даже школьные учебники биологии начинаются с раздела биофизики: «Влияние  полярных полей на морфологию подвидов и разумных систем».
– Ты сейчас шутишь?
– Не отвлекайся, -  Дзе улыбнулся.  - Читай, читай.
Пол вздохнул.
– Сколько ты уже здесь?
– Третью экспедицию и одну командировку.
– То есть, ты почти как у себя дома.
– Человек - существо уникальное. Ко многому может привыкнуть. Поэтому и выживает.

***
К следующей вахте Пол уже не чувствовал себя новичком. И разговоры Дзе его больше не смущали.  
– Освоился?
– Как тебе сказать, Дзе, привыкаю потихонечку.
– Как тебе планетная жизнь?
– На орбиту тянуло.
– Экий ты,  домашний, - по-отечески похлопал Пола по плечу  Дзе. - У тебя не  сложилось впечатление, что они потеряли к нам всякий интерес?
– Нет. Мне сравнивать не с чем. Да и чего им собственно  вокруг нас толпиться и танцы танцевать? Те, для кого наша наука и цивилизация представляет интерес, штурмуют электронные библиотеки,  просиживают штаны в научных залах или «химичат» в лабораториях. Первая волна любопытства прошла. Нормально.
– И правда, что им до нас. Опасности мы не представляем. Они знают о нас все, что мы сами о себе думаем. О наших планах они узнают, чуть ли не раньше нас. Поле для фантазии, конечно, мы им предоставили... Уже видел местных «людей»?
Пол кивнул. Он готовил отчет для Земли и думал как сформулировать свои выводы.
– Хитрые бестии, - продолжал  делиться впечатлениями Дзе, не обращая внимание на молчаливость  напарника. -  Копируют не просто человека, а образец, идеал внешности, который мы ценим. Вчера Джоконду встретил, так чуть не споткнулся от удивления, а им смешно. Им-то на внешность наплевать. Они как пластилиновые, что хотят с собой то и сделают.  
Дзе подошел к Полу и снизил голос до шепота.
– У нас тут небольшой скандал.  Наш геолог  завел роман с местной нимфой, Еленой Прекрасной.
– На слухах мир держится? - пытаясь уйти от прямого ответа, тоже перешел на шепот Пол.
– Я ему как другу, можно сказать, тайну доверил, - обиделся вдруг Дзе. – Слухи. Да это может проблема номер один на ближайшее время! Ты же биолог, - он вопросительно посмотрел на собеседника, ожидая видимо другой реакции. – А еще ученый!
– Ну,  видел я её, эту…  Прекрасную, - вздохнул Пол, откладывая  отчет. -  Главное, чтобы она потом  в какую-нибудь лягушку не превратилась.
Дзе, продолжая играть обиду, направился к своему любимому компьютеру, чтобы нырнуть в свои любимые расчеты.
– Общался я с ними, - будто оправдываясь, признался Пол. Потом подумал и добавил, - обоими.
– Общался?- Дзе с любопытством посмотрел на Пола. - Вот оно что, - пробормотал он. Затем выглянул из-за компьютера.  – Так, это случаем не ты тот самый генетик, приговора которого ждет наш геолог?  
– Ну, уж не  приговора  -  решения, - и тут же быстро добавил, опасаясь следующих вопросов. -   Я ничего не решаю,  этим вопросом комиссия по безопасности на Земле занимается. Я всего лишь её представитель, чтоб на месте посмотреть, что к чему,  и как далеко это может зайти.
– Не очень далеко. До детишек только. Наверное, - Дзе вопросительно посмотрел на генетика. - Если это возможно.
– Пока не знаю. С парами и браком у них  сложно. И создание пар и продолжение рода разумных-ФЛА зависит от  совпадения(совмещения) их биоэнергетических полей. В общем, твоя любимая физика. Они, правда, это как-то чувствуют. Зато мы можем измерить.  Теоретически совмещение полей человека  и ФЛА*жи возможно. Но ведь для нас это не главное. Мы беспокоимся за сохранение генофонда. Ген человека уникален на Земле. Сейчас мы выстраиваем модель возможных изменений генотипа человека под воздействием условий жизни на ФЛА. Все вернувшиеся из экспедиции на Земле участвуют в этом исследовании. Здесь же проводятся только анализ ДНК, - Пол внимательно посмотрел на Дзе, - и людей, и разумных ФЛА.  Пока формула ДНК-кода не совпадала. Но есть интересная особенность. В каждом следующем поколении ФЛА*жи, проявляются изменения не только на внешности, но и на клеточном уровне, - Биолог начал ходить по комнате, размахивая руками, словно дирижируя сам себе. - У разумных ФЛА существует сейчас с десяток разных формул ДНК.  После появления ФЛА-людей, мы стали выстраивать и теоретическую модель формирования ДНК клетки ФЛА-человека. Но геном – это ведь информация  не  только об организме, органах, системах и их функционировании...
– Короче,  меняется у них генотип, или нет?- не вытерпел Дзе.
– Пока это исследование секретно, я тебе многое все равно не сообщу, - остановился Пол посреди комнаты.  А там - время покажет.
– Значит, не меняется?
Пол  вздохнул.
– Ничто в этом мире не бывает неизменным, - уклончиво ответил он.
Они помолчали, каждый о своем.
– И заметь. Я все это выслушал и даже не намекнул о твоем занудстве, - вновь перешел на насмешливый тон Дзе.
Пол смутился, вспомнив свое отношение к объяснениям  «физика».
– И почему все ученые так нетерпеливы к исследованиям в других областях? – Вернул он Дзе его же слова.
– Такова жизнь.
Пол, вздохнув, вернулся к отчету. - Тоже считаешь это ерундой?
– Не знаю. Пока, вы там свою теорию выстраивать будете - наш геолог с Прекрасной,  на практике Вашу модель проверят.  Все-таки не понимаю,- задумался Дзе, -  зачем ИМ это?  Они и без нас хорошо живут.
– Космос. Они же до орбиты долететь не могут, теряют жизнеспособность. Тонкая взаимосвязь с биополем планеты. Вероятно, пытаются решить проблему поколением от смешанных браков…

Часть 2   Кук-шонок
2.1. От  ФЛА до Земли.
Спустя годы, когда люди привыкли к существованию в далеком космосе «братьев по-разуму», а ФЛА*жи к присутствию на своей планете Землян,  оказалось, что знакомство и общение друг с другом мало повлияло на основной уклад жизни обитателей обеих планет. Может быть, слегка изменился общий взгляд на «пустынный» космос и дополнился список тем для обсуждения за завтраком.  
Значимые необратимые  изменения затронули лишь несколько сторон жизни Землян и фла*жи.  Необходимость  межпланетного контакта потребовала небольших реорганизаций в общественном и государственном устройстве. На обеих планетах  были созданы новые  обще- и межпланетные организации.  Появились новые, но пока еще очень небольшие разделы в науке и образовании, открылись новые, но пока лишь воображаемые горизонты для мечтателей и путешественников. Очень осторожно отреагировала экономика. Цифры, как и факты, эмоций не любят.  
Самыми впечатлительными областями жизни обеих планет оказались наука и искусство. Они испытали своеобразный «прогрессивный пинок», имеющий продолжительный эффект, даже после того, как волна первых эмоций и неподдельного интереса стихла.  Переход  космических  цивилизаций из научной фантастики к реальности, став научным фактом, оказался заманчивым, но очень неоднозначным. Ученые бросались в исследования, защищали одну научную работу за другой,  решая проблему за проблемой, но как это всегда бывает, отвечая на один вопрос, рождали десятки следующих.
На Земле ярко, взахлеб, на все тона и голоса,  хором и соло, на тему «внепланетных отношений» и просто на все руки от скуки, пищали, пели, танцевали и представляли  литература, ТВ, кино, театр. Под влиянием   малоизведанных космических миров писались картины, ваялись скульптуры, создавались шедевры и быстро становившиеся стандартными нешедевры в строительстве и архитектуре. Своеобразный облик и образ жизни ФЛА*жи отразился в земном дизайне – от ландшафтного до автомобильного, в одежде, речи,  сленге, и конечно во времяпрепровождении. В моду вошли маскарады-вечеринки, кто во что горазд.
На ФЛА знакомство с Земным искусством отразилось еще более эффектно!  Внешне-изменчивые ФЛА*жи примеряли на себя новые «Земные» образы, отличающиеся большим видовым и историческим разнообразием. Мамы ФЛА с азартом выбирали будущим деткам облик вошедших в моду исторических, мифологических и сказочных героев. Через пару десятилетий появились кланы ФЛА-сирен и циклопов, ФЛА- драконов и Горынычей, «Спайдерменов» и «Касперов».
Годы вносили в отношения жителей планет свою корректировку. Не все надежды первых ожиданий оправдались, не все проблемы решались легко и просто.
Ученые Земли пока безрезультатно бились над вопросами биоэнергетических возможностей мысли, ФЛА-телекинеза, и такого привлекательного для Землян свойства ФЛА*жи, как пластичность внешности, свободной  от проявлений болезней и старости.  К сожалению, ни один живой биоматериал так и не удалось вывезти с планеты ФЛА, что сильно тормозило исследованиям  в этой области.
На ФЛА долгое время  неразрешимой проблемой оставался  выход в космос.
Ни Земные технические приспособления, ни новые возможности следующего поколения ФЛА*жи, с идентичными человеческому организму функциями, не позволили им выйти  за пределы верхних слоев атмосферы своей планеты. Шанс проложить путь к мечте своих предков - путешествиям к звездам – возлагали на совместных детей  Землян и ФЛА*жи, которые не заставили себя долго ждать.  
Когда же первое поколение ФЛА-людей все-таки(же) вышло в космос, вернувшись на планету, оказалось, что они потеряли способность менять свою внешность. Что поставило в тупик и ученых Земли, и самих ФЛА*жи.

2.2. Кук-рийка.  
Левка полетел на Сириус в составе очередной межзвездной экспедиции как бортмеханик. Ни в каких исследованиях на ФЛА, ни в каких научных проектах он не участвовал.  Его задачей было обеспечить безотказную работу механизмов корабля – доставить экспедицию сначала на Сириус, затем домой, и  отдежурить несколько вахт на орбите ФЛА.    Поэтому на планету он высадился, как гость, и даже разместился не со своей экспедицией, а  в районе «Малого» космодрома, к которому прилегал уютный «Звездный поселок». Здесь квартировались пилоты и персонал, готовившие корабли для «местных» космических стартов, исследователей планетной системы Сириус. Левка, пока позволяло командировочное время, собирался посетить оба спутника планеты. Вдобавок знакомые пилоты попросили его поучаствовать в  технической (но пока теоретической) подготовке нового проекта из общей программы  Звездно-Космических Экспедиций. В этом проекте инженеры предлагали для освоения малоизученных районов дальних планет системы Сириус запустить в серию слегка забытые на Земле «шатлы». Эти аппараты, с новым фотонным двигателем, по сравнению с большими межзвездными кораблями, выглядели как космические «велосипеды», и обещали сэкономить уйму времени и сил при подготовке к полету и экспедиции на малых космических трассах.
Бортмеханик посетить спутник успел. Разобраться с проектом – нет. Не до «велосипедов» стало. В  «Звездном поселке» он  встретил свою ФЛА-Афродиту  - Микк. И понеслось. Все так закрутилось, завертелось. Какие уж тут программы и проекты, когда на уме лишь она.  Незадолго до возвращения на Землю, Лёвка сообщил родителям, что жениться на Микк, чем слегка их озадачил. Родители, если и проявили радость, то очень сдержанно, и аккуратно поинтересовались на кого будут похожи их внуки. Волновались они не зря. По сложившейся практике, дети ФЛА-людей, рожденные на Земле получали в «наследство» свойства Землян, а рожденные на ФЛА – внешность, запланированную мамой.  Лёвка озабоченность родителей понимал, он и сам хотел, чтобы  сын был похож на Человека, не смотря на вошедшие в моду Фла-кентавров, Фла-русалок и прочей земной сказочно-мифической нечисти.  Поэтому  бортмеханик поспешил первым же рейсом вывезти супругу с ФЛА.
***
Микк хорошо перенесла путь к Земле и период адаптации к земным условиям. Она сравнительно легко приспособилась к земному притяжению, атмосфере и «местному» груву, который искусственно выращивали в океанических парниках. Но, если  для Лёвки это путешествие было возвращением домой, то  для его жены  оно стало одной большой экскурсией.   Каждый день Микк был заполнен массой новых впечатлений  и открытий. Она радостно и вдохновенно знакомилась с новыми  ощущениями и образами – цвета, звуки, запахи… Как ребенок, непосредственно удивлялась необычным для себя предметам и явлениям.
Пришельцы с Сириуса всё ещё были достаточно большой редкостью на Земле и вызывали повышенный интерес. С легкой руки первооткрывателей ФЛА-Сириуса, планету почему то называли на Земле - «Кук», а пришельцев соответственно «Кук-рийцами». С этим неформальным названием ничего было поделать нельзя. Прилипло оно к Фла*жи как банный лист, не отодрать.
Оказавшись в центре внимания всех Лёвкиных знакомых, друзей и родственников, Кук-рийка почувствовала себя знаменитостью, почти звездой. Как кумир со своими поклонниками, она вела себя доброжелательно,  приветливо и несколько отстраненно. «Поклонники» же наперебой проявляли гостеприимство и радушие. Все считали своим долгом помочь пришельцу освоиться на Земле. Каждый второй мечтал взять Микк под свою личную опеку.
Левка слегка ревновал жену к этому повышенному вниманию, а Микк наслаждалась своим положением. Скоро друзья и знакомые привыкли к обществу Кук-рийки, а многие из них разглядели в ее поведении несколько странное отношение к людям. В нем угадывалось любопытство,  впервые посетивших зоопарк – казалось, что Микк  вот-вот скажет: «У-тю-тю», и погладит  по голове тех, кому улыбалась и с кем общалась. Возможно,  это из-за того, что  у Землян отсутствовал информационный телепатический сигнал. Тот самый, который на её родной планете  отличает Разумных  от остальных  животных. Без этого сигнала  всем, пришельцам с ФЛА,  трудно было воспринимать  людей,   как «братьев по разуму». И Микк не стала исключением, ей тоже люди напоминали  говорящих мартышек. Муж не в счет, к его безсигналовому существованию она уже привыкла.
Близким и знакомым Лёвки не всегда удавалось тактично не замечать такого немного странного к себе  отношения.  Один за другим, они все чаще старались обойтись без личных встреч с Кук-рийкой.  Всеобщее внимание к ней стало угасать. Желая его вернуть, Микк пыталась удивить всех своими телепатическими способностями, но её задушевные беседы с демонстрацией удивительной проницательности   почему то не вызвали у окружающих ни восторга, ни восхищения. Знакомые  продолжали отдаляться. А Микк не понимала, почему люди, с которыми ей хочется общаться, избегают её, прячась за стандартными фразами вежливости.
–  Почему они так со мной. Что я делаю плохого?
–  Не нужно озвучивать чужие мысли вслух. Я бы тоже не всех своих знакомых хотел бы видеть насквозь, - пытался объяснить Лёвка.
–  Я же с добрыми намерениями, никому зла не делаю, - не понимая, обижалась Микк.
–  Вроде, не делаешь, но и добра   не получается. Мысль есть мысль. Для Землян  это привычная неприкосновенная собственность, - утешал  муж. -  Не спеши. Ты привыкнешь. Приспособишься к земному способу общения, люди к  твоему – все наладится.
–  Приспосабливаться? Мне?
–  Но я же приспосабливался к условиям жизни на ФЛА, теперь мы на Земле и жить здесь нужно по Земным меркам, - приводил очередной довод  Левка, на его взгляд достаточно логичный.
–  Не сравнивай! На ФЛА ты был пришельцем. А я на Земле не пришелец, я – твоя жена и уподобляться местным существам не собираюсь? И ты, и другие земляне обязаны любить меня такой, какая я есть. Эту фразу я, кстати, из Земной книги вычитала.
–  Кто ж такое написал-то? – бормотал он, понимая, что на логику рассчитывать не придется. - Во-первых, не все Земные книги можно читать без вреда для здоровья, а во-вторых, ты не до конца уловила смысл данной фразы.  Тебя никто здесь не собирается переделывать или «уподоблять», речь о том, что бы жить по правилам, нормам, традициям  и обычаям того общества, в котором мы находимся.
–  Это ты у нас - приспособленец, а я буду жить так, как я хочу.  Законов мира я не нарушаю, а указывать мне что делать, о чем  думать и как жить, ни ты, ни кто-либо другой, не имеет права.
Предпринятые еще несколько попыток, объяснить жене привычные для землян правила поведения и традиции, порождали лишь бессмысленные и бестолковые споры, недомолвки и даже обиды: «Что ты со мной как с маленькой? Не глупее тебя!».
А волноваться и расстраиваться Микк уже было нельзя. Они  ждали ребенка. Поэтому, Левка перестал с женой спорить, автоматически  кивая и соглашаясь с любым её «выводом» и суждением  относительно землян вообще, и его друзей в частности: кто прав, кто не прав, кто и в чем виноват,  кто и почему неправильно живет, кому и что нужно  делать, и т.д.  «Чего возражать? - думал он, - проще списать все на «женскую» логику, вообще, и на Фла-кукского разлива в частности».
С рождением  сына стало  не до споров и разногласий. Тикк оказался довольно беспокойным,  требовательным  и голосистым. Вся семья дружно и радостно  взялась его нянчить. Родился он самым обыкновенным ребенком - Человеком.  Первые несколько недель от других детей ничем не отличался. Затем начались проблемы. У Тикка вдруг стали проявляться ФЛА-способности менять свою внешность. Да еще как! Неузнаваемо и стремительно.  Для этого Тикку достаточно было заснуть. Проснуться он мог уже в облике кого угодно.
Когда Левка впервые обнаружил вместо сына в кроватке огромную погремушку – он не просто впал в ступор, у него волосы дыбом встали.  Зато Микк отнеслась к этому совершенно спокойно, как к само собой разумеющемуся.
–  Он же потомок моей планеты. Что ты удивляешься?
–  И что? – заикаясь, спросил муж, - он теперь погремушка?
–  Он остался человеком, только с внешностью погремушки.
–  Хорошо, что он пока разговаривать не умеет, - слегка оправившись от шока, выдохнул Левка. -  Если б со мной «погремушка» заговорила, я б  в обморок рухнул.
–  Не рухнул же. Успокойся. Все в порядке. Наш сын просто очень впечатлительный. Ему понравилась погремушка – он захотел выглядеть как она.
–  А если ему понравится облако, он будет парить по небу?
–  Не преувеличивай, - улыбнулась Микк. - Время покажет.
–  Ох, боюсь,  время - покажет, - повторил он вслед за женой.
Время примирило  семью с превращениями Тикка. Они стали привычны, а если и пугали или озадачивали, то лишь незнакомых людей, случайно оказавшихся рядом. Родители научились предугадывать, кем проснется их сын, в зависимости от событий накануне. После прочтения  «Курочки- Рябы» Тикк мог проснуться курочкой, а после просмотра «Алисы» - Чеширским котом.
Лишь бабушка с дедушкой переживали как их внук приживется в обществе обычных людей  с такими странными способностями. Не станет ли его жизнь сплошной чередой  недоразумений,  дурацких историй, и приключений, которые даже искать не надо, они сами найдут.  

2.3. Детский сад.
Левка сразу предупредил воспитателя о способности Тикка менять внешность во время сна. Воспитатель, миссис Руланда, которая отучилась удивляться, наверное, ещё со времен освоения Марса, оказалась дамой стойкой. Она понимающе улыбнулась и  спросила, есть ли у «Кук-шенка» какие-либо привязанности или склонности в превращении к определенным предметам.
–  Нет, что Вы, - в тон ей ответил Левка, -  привязанностей и привычек нет, но он очень впечатлительный.  Вот недавно мы были на концерте, а на утро сын стал маленьким роялем с разноцветными клавишами.
–  Играл?
–  А как же! – улыбнулся Левка. - Свою любимую утреннюю песенку затянул.
Миссис Руланда посерьезнела и задумалась.
–  Я надеюсь, что его превращения не напугают других детей.
–  Не беспокойтесь,  превращается он редко и зачастую можно предугадать во что. Ну, а если «потеряется» среди других предметов, - пошутил Левка, - у меня есть  навигатор, настроенный на   частоту телепатического сигнала Тикка.
–  Не потеряем, - пообещала воспитатель.
Несколько дней ничего особенного  не происходило. Тикк осваивался в новом для себя мире, знакомился  с детьми. Успел повздорить с  самой шумной девочкой группы Ленкой. Затем попытался с ней подружиться,  но у той был свой кумир -  Петя, которого за умение считать  часто ставили в пример.
Во вторник обед также прошел мирно. Воспитатель, конечно, помнила о Фла-способностях Тикка, но когда, после тихого часа, вдруг оказалось, что он исчез, а появился  второй Петя,  она  тут же бросилась к телефону, чтобы звонить отцу Тикка.
–  У нас некоторые проблемы, - пытаясь сбить дрожь в голосе, поведала миссис Руланда. -  Ваш сын стал другим.  Нам срочно нужен Ваш навигатор и вообще, будет лучше, если Вы сегодня заберете  сына пораньше, чтобы другие родители не увидели и не забеспокоились. Вы же понимаете.
–  Пока нет, но пытаюсь. Каким другим?
–  Другим ребенком.
–  Другим ребенком он еще не становился, - удивился Левка и поспешил успокоить воспитателя. - Вы не беспокойтесь. Своего сына я узнаю. Буду через 15 минут.
Он действительно приехал быстро, забрал «Петю» домой, и пообещал воспитателю, что серьезно подумает о радио-маячке. Мало ли кем станет Тикк завтра. Надо подстраховаться.
–   Вот уж не думал, что моей шутке с навигатором предстоит воплотиться в реальность, - попрощался Левка с воспитателем, выводя сына из детского сада.
На следующий день Тикк пришел в «детский сад» как ни в чем не бывало. Но Миссис Руланда, на всякий случай, рассказала о произошедшем своей напарнице, с которой они делили смены. Та только руками всплеснула.
–  Мало нам проблем, теперь еще каждый день в угадалки играть -  кому и чьего ребенка отдаешь.
–  Может перед сном ему на руку ленточку завязать? – задумалась вслух  миссис Руланда. -  Навигатора  то у нас пока нет.
– Или лучше привязать, - подхватила напарница. - А радиомаячок, кстати, не такая уж и плохая идея. Пусть лучше родители сами определяют кто чей, хоть по радиочастоте. Начальство уже знает?
–  А как же? Уже решено собрать родительское собрание. Не думаю, что всем родителям понравится весёлая перспектива  находить ребенка по маячку.
–  Там видно будет.
***
Всего месяц  спустя, и в детском саду превращения Тика перестали кого-либо удивлять. К ним еще не привыкли, но они уже не вызывали паники и ажиотажа. Воспитатели спокойно обсуждали очередное превращение за чашкой чая, размышляя, как они повлияют на дальнейшее развитие Кук-шенка. И как, в связи с ними, менять методику воспитания.
–  Вот что с людьми любовь делает. Сколько раз он уже был Петей?
– Пять. И один раз Леной.
–  И что?
–  Петины родители поставили на обувь сына чип. Теперь главное, что бы он с кем-нибудь сандаликами не поменялся.
–  А у Тикка тоже сандалии?
–  Нет, что ты. У него браслетик специальный, обязательный для всех взрослых представителей ФЛА. Но дети, рожденные на Земле, обычно внешность не меняют, и для них такое правило не действует.  Вот так, - вздохнула Руланда, -  теперь  у меня в группе  два ребенка с маячками, каждый со своим чипом.
–  Дожили, скоро всех зачипуют, и будем с радаром в кармане ходить, как продавцы в супермаркете.
–  Это еще не самое страшное Я вот думаю, что будет, когда Тикк начнет взрослеть и поймет выгоду своих превращений?
–  Главное, что бы кое-кто за него, раньше  этого не понял и не взял над ним «опеку». Рано или поздно рядом с особенными детьми всегда появляется какая-нибудь тварь (неважно будет это человек или ФЛА-людь), которой будет выгодно использовать наивность и необычные свойства этого чудо-ребенка.  Такой «опекун» в своих жадных планах может много зла сотворить и самому Кук-шенку, и  окружающим.
–  Значит, придется  готовить Тикка к встрече с такой тварью.
–  И как мы будем  это делать?
–  Пока не знаю. Надо бы с его родителями обсудить, они то уж лучше  знают своего сына. Хотя программу воспитания подбирать нам.
–  А телепатией он тоже владеет, как Кук-рийцы?
–  Пока нет, но она может возникнуть с возрастом, и тоже неизвестно как она может проявиться у Тикка. Говорят Кук-рийцы не понимают юмор как раз потому, что в мыслях не видно правду думает собеседник или на ходу придумывает. Просто информация, без распознавания.  
–  Как они бедные разбираются?
–  А они и не разбираются. В этом и проблема, - задумалась миссис Руланда. -  Трудности перевода.
–  Ничего. Мы  Тикка научим отличать правду от 23 видов похожего на нее вымысла. Будет первым переводчиком.

***
Время шло. Тикк взрослел, перестал превращаться в Петю, подружился с Леной, стал больше понимать что к чему, становился более ответственным.  По крайней мере, так думал его отец.

2.4. Полет Тикка  на Луну.
Тикк и Тим  познакомились и подружились с первых дней школы. Вместе готовили домашнее задание, вместе участвовали в проделках. За неразлучность и сходство имен их за глаза называли Тик-Так.   В историю с побегом на луну они тоже попали вместе: и в споре участвовали, и полет рассчитывали, планировали как на корабль попасть «зайцем», вернее «ящиком». С помощью компьютера проверили все расчеты в разных условиях и режимах, затем подключили к этой затее друзей. Затея была рискованной, но ребята её поддержали и всей дружной компанией придумали, как проникнуть в космопорт.  
Спустя неделю, они  приехали в космопорт, растворившись среди провожающих друзей и родственников  членов очередной экспедиции.  Поменяв заранее приготовленные магнитные бирки, ребята устроили неразбериху с багажом. Прикрывшись сумятицей, Тикк, Тим  и Яра,  незаметно из толпы провожающих просочились в грузовой терминал. Там Тикку предстояло заснуть и проснуться одним из «ящиков», отправляемых на Луну.  Причем засыпал он в обнимку с разной аппаратурой и баллонном с воздухом, а когда проснулся - вся аппаратура оказалась внутри ящика.   Тим его запер,  облепил ящик заранее подготовленными сигнальными бирками о хрупкости груза, после чего, вдвоем с Ярой, они вернулись в толпу.
***
Яра случайно услышала, как её брат Ромка спорил с Тимом. Спорили громко, азартно и, судя по доносившимся обрывкам, что-то пошло не по плану.  Они  тоже собирались лететь на Луну.
–  … полетим «зайцем»!
–  Это опасно…
–  Думаешь, мы струсим? Тикка спасать надо!
Яра не решилась войти в комнату, еще подумают, что подслушивала. Только почему её не позвали? Она же с самого начала была в курсе  эксперимента, и в космопорт ездили вместе. Вот только Яра всегда была активно против всяких там опасностей, от которых ребята почему-то были в восторге.  «Что произошло? Что еще придумали эти неугомонные мальчишки? Надо что-то предпринять, - сама себе сказала Яра, - а то еще и их спасать придется. Но сначала - информация». Она пошла в папин кабинет и включила сканер-фон. То, что она узнала, ей не понравилось. Мама часто говорила, что необходимо учиться полагаться на свои силы – это нормально, также как и поддерживать друзей в трудную минуту. Но в сложной ситуации, а тем более в случае опасности, если обстоятельства угрожают  жизни или здоровью, НАДО советоваться со взрослыми. У них больше возможностей действовать, они могут помочь, даже если потом поругают, или даже накажут.   Главное - правильно расставить акценты: сначала спасти друга, а уж потом устраивать «разбор полетов». Сейчас Яре ох как нужно было  посоветоваться с родителями,  но они улетели в командировку на Плутон.  Что делать? Ждать телетрансляции с Плутоном?  Долго. Яра слышала, как  время пересчитывало секунды, словно говоря: «Ждать нельзя – можно опоздать».  Ребятам, похоже,  угрожала опасность.  И она  позвонила родителям Тикка. Домашний робот ответил, что  дома их нет,   попросил указаний кому передать сообщение. Оставив  контактный номер с пометкой «срочно»  Яра стала ждать. Через две минуты ей перезвонили.
–  Здравствуй, Яра, это - отец Тикка. Я звонил ему – он не выходит на связь. Что-то случилось?
–  Да. Вернее, еще нет. Не знаю. – Яра колебалась. – Ему  нужна помощь, наверное.
–  Яр, что случилось?
–  Понимаете, я обещала,  что никому не скажу, но …
–  Ты в школе?
–  В парке, возле школы.
–  Оставайся там, я сейчас буду.
Очень скоро в парк почти вбежал Левка. Яра грустно помахала ему рукой.
–  Вы будете нас ругать?- спросила  она, не здороваясь.
–  Не знаю. Но точно, не сейчас. Сначала с Тикком разберемся. Где он?
–  Не знаю. То есть, - Яра собралась с духом и выпалила, -  он  на Луне.
–  Где?!
–  Понимаете, у нас сейчас в школе…….. –  девочка говорила и говорила, а Левке казалось, что она пересказывает ему содержание какого-то приключенческого фильма.
–  Какой ящик? – не понял он. – О, Господи! – вдруг дошел до него смысл, и причина  Яриных грустных глаз, в которых уже блестели слезы.
–  Мы просто хотели проэкспериментировать.
–  На моем сыне?- Левка схватился за голову.
Яра опустила голову.
–  Он сам так решил. Они поспорили с мальчишками, - и заплакала, - а  теперь Тим с Ромкой собираются его спасать, и сами летят на Луну. «Зайцем». Но ведь они не умеют превращаться. Что с ними всеми будет?
«Так. Спокойно, только спокойно. Думай, думай!» – приказал себе Левка. Сделал выдох и набрал номер друга.
–  Привет, Миш. Твой брат еще работает в космопорте? Мне нужна помощь.  Попроси его со мной связаться. Срочно. Да, случилось. Не сейчас. Спасибо.
–  Рассказывай, - попросил он Яру, что-то набирая на карманном компьютере. - Какой ящик, маркировка, рейс. Все, что знаешь.
Яра достала из кармана маркировочную бирку
–  Это Тикк мне отдал. Хранить. На всякий случай.
Левка бережно взял бирку, посмотрел внимательно на девочку. Раздался нежный звонок вызова. Оба вздрогнули.
–  Да, Толь. Мне нужна твоя помощь. Объясню все через минуту, а пока прими, пожалуйста, информацию о грузе, узнай все что сможешь, каждая минута дорога.
Левка отсканировал магнитную полоску бирки, набрал код передачи.
–  Теперь, звони своим спасателям, давай отбой, - попросил он Яру. - Не хватало мне сейчас только «зайцев» на Луне.    Помешать могут.
Девочка кивнула, шмыгнув носом.
–  Яра. Все. Будет. Хорошо, - заверил её отец Тикка. Его телефон вновь зазвонил и, разговаривая на ходу, он  поспешил  к машине.

***
–  Да, дружба делает настоящие чудеса, - пробормотал Левка себе под нос, вспомнив слова волшебника из сказки, по дороге на космопорт.
С другом Мишкой они вместе учились и проходили практику в космопорте, пока Левку в экспедицию на ФЛА не отправили. Мишка, к сожалению, вместе с ним не полетел, отбор не прошел. Проработал в космопорте еще год, потом летал на Сатурн. Сейчас  они  вместе готовились к следующей экспедиции на Сириус.  Младший брат  Мишки – Толя сейчас служил  в космопорте, как когда-то они сами. Его и попросил помочь Левка.
По пути в  космопорт, он кратко обрисовал ему проблему. Толя ситуацию просек слету, будто полет «зайцем» для него был не в новинку. И сразу предложил съездить за «ящиком» самим, чтобы не привлекать внимание.  
–  Конечно, нужно это как-то без шума провернуть, - согласился с ним Левка. - Как будто это «ящик» по ошибочной маркировке на Луну полетел, но я не знаю сколько у нас времени!
–  Ты прав, это долго. Пока проверят, пока вернут. Мы лучше срочный запрос отправим как «спецгруз».  Вот только встретить самим нужно. И оперативненько галочку «контроля» поставить. Ты ж знаешь, «ошибки» по спецгрузам по отдельной службе проверки проходят. Ладно, это я еще обдумаю. А тебе придется самому и принять груз и «отправить» в контрольный отсек.  Оденем тебя в униформу – вспомнишь молодость.  Вот только как на «новичка» операторы отреагируют?
К приезду Левки в космопорт, Толя уже сделал запрос на возврат спецгруза по скоростному каналу. И придумал пару вариантов спасения «ящика». Пока Левка кряхтя примерял форму работника грузового приемного отсека («Ну, детки! С вами не только молодость, но и юность вспомнишь»), Толя знакомил его со сложностями выполнения каждого из вариантов.   Затем последовали долгие минуты ожидания.  Левка все больше нервничал.  Толя, чтобы отвлечь, поинтересовался  деталями этой странной истории.
–  Ну,  спор это понятно – молодость.  Но зачем на луну?
–  В школе у них сейчас   к лабораторной работе  по химии готовятся:  «Разница методов исследования в органической и неорганической химии».  Вот они и решили поэкспериметировать, на себе. Детки.  Хотел бы я посмотреть на того методиста, который придумал на такую тему лабораторную работу делать, - в сердцах заметил Левка.
–  Похоже, ты давно у сына домашнее задание не проверял, - Толя улыбнулся.
–  Давно. Закрутился тут с этими фотонными «велосипедами» для Сириуса.
–  Ладно, разберешься. Сына сильно не ругай – ребенок открытие делает.
–  Я ему и открою, и закрою, - пригрозил Левка.  - Только бы живым вернулся.
–  И здоровым, и Человеком, - согласился с ним Толя.
Оба задумались и замолчали. Каждый о своем. Вскоре на селекторе появилась первая информация о старте с Луны космического челнока с запрошенным грузом.
–  Пока все нормально, - сообщил Толя. – Давай-ка пройдемся еще раз по нашему плану операции: «Ящик». Скоро встречать.

***
Дома Тикка ждал серьезный разговор с отцом. Всю семью  решили в тайну эксперимента не посвящать. «Беседовали» одни. Левка разбушевался не на шутку. Битый час он втолковывал  сыну, в какую ситуацию этот непродуманный поступок поставил и отца, и его работу, друзей, ребят, Яру. Вспомнил всех и все. Потом чуть  поутих и решил втолковать пару истин на будущее.
- Тебе учиться надо. Или ты хочешь всю жизнь пробыть ящиком? Тогда лучше табуреткой. Давай! Мама как раз на кухне мебель задумала поменять.  Покрасим тебя в твой любимый цвет, поставим в твой любимый угол.
Тикк представил себя серебристой табуреткой в синюю клеточку и впервые за время «разговора» улыбнулся.
–  Учись! - повторил отец, - тебе это ЖИЗНЕННО необходимо!  Живой организм от ящика отличается не только структурой  и химической формулой! Живой клетке для функционирования необходима энергия другого уровня.  Да, чего я тебе объясняю…
–  Пап, ты не понимаешь. Но ведь я выжил в сложных лунных условиях! И если…
–  Табуреткой!!! – перебил его отец. Это не я, это ты чего-то не понимаешь!
–  Понял я, понял. – Тикк вздохнул.
–  И еще. С этого момента это, - он показал на браслетик Тикка, -  для тебя обязательно. Я предупрежу космопорт, чтоб тебя на пушечный выстрел  туда не подпускали.
–  Пап, ты меня еще в клетку посади, - хмуро прокомментировал Тикк.
Левка замолчал, забыв вдруг что хотел сказать. «Похоже, я перегнул палку. Еще и вправду сбежит с первой звездной экспедицией».
–  Я предупрежу космопорт, если не увижу тебя на экране навигатора, -  контролируя каждое слово, грозно повторил Левка.

***  
Весть о возвращении Тикка на Землю быстро распространилась среди остальных «участников эксперимента». Пока его «песочили», ребята договорились встретиться у школы в парке.
Тикка встретили шумно.
–  Ну что, досталось?
–  М-гм, - кивнул  «герой дня».
–  А мы собрались на Луну за тобой. «Зайцами».
–  Я уже в курсе.
Дальше вопросы посыпались как горох:
–  А как ты выбрался?
–  А как было там, на Луне?
–  А как ты догадался, что пора возвращаться?
–  А превращался где?
Только Яра стояла чуть в сторонке и молчала. «Все в порядке?»- глазами спросила она.
Тикк ей кивнул: «Порядок». А вслух произнес:
–  Все вопросы в порядке очереди. А где Тим?
–  Да вот он, уже едет.
Тим, на ходу соскочив с велосипеда, ворвался в гущу обсуждаемых событий. Похлопал Тикка по плечу «Здорово!». Заметил Яру.
–  А она что здесь делает?
–  Её Тикк позвал, - будто оправдываясь за сестру,  виновато пробурчал Ромка.
–  Тим не шуми. Она свой человек, - заступился Тикк.
–  А про Луну разболтала.
–  Ты не прав.  Она спасала меня так, как считала возможным, и заметь, ни слова не проговорилась про Марс.
Тим с сомнением посмотрел на Яру.
–  Ладно. Но на будущее, перед тем как бежать ко взрослым, надо советоваться с нами.
Затем заметил бегущие огоньки на браслетике Тикка. Удивленно присвистнул, посмотрел на друга, отвел его в сторону.
–  Маяк?
Тикк кивнул.
–  Навигатор у отца. Исчезну с экрана – сообщит в космопорт.
Тим задумался.
–  На Марс не летим?
Тикк вздохнул, помолчал,  затем хитро улыбнулся и неопределенно пожал плечами.
–  Подумаем… –  и подмигнул Яре. –   И вообще, пора готовиться к большим приключениям. Нас ждут звезды.