Солнце Кастилии испепеляло долины,
И под доспехами пот раскалённый струился.
Франки тянулись на север цепочкою длинной,
Их прикрывать с арьергардом Роланд согласился.
Там, где когда-то ступали центурии римлян,
Платан разросся, обломки колонн окружая.
И позабыто в округе захватчиков имя,
С юга угроза обрушилась ныне другая.
Смуглые всадники в широкополых одеждах
Всё предавали мечу по завету Пророка.
Тут-то и встало французское воинство между
Варварским западом и мусульманским востоком…
Вот уж далёко ушло ополчение Карла.
Гордый Роланд своих рыцарей смелых обходит.
Каркает ворон, погибель им всем предрекая,
Войско арабов нахлынуло, как половодье.
Бьются французы, врагов поражая умело.
Нужно им день и одну только ночь продержаться.
И сарацинов там валится тело на тело,
Не привыкать, право, рыцарям доблестным драться.
Смрад как на бойне стоял в той долине кровавой,
Люди по трупам топтались, – и не было места…
Красной росой пропитались высокие травы,
Ветер на север понёс роковое известье…
В замке печальном невеста Роланда скучала,
Очи от слёз не просохли ещё у графини.
В ночь грозовую под окнами выпь прокричала,
И машинально сорвалось с губ девушки – имя:
«О, мой Роланд, ты убит! Ты в предсмертной истоме…
Взор потускнел и искусаны в кровь твои губы.
Дух твой прибежище скоро найдёт в вечном доме,
Вот уж трубят Божьи ангелы в медные трубы.
Сонмы встают… И небесные всадники скачут.
Путь их не близок: здесь вечности каждый избранник.
Милый Роланд, о тебе я безудержно плачу,
Горе пришло из Кастилии знойной в мой замок».
Плач Генриетты, графини, Роланда невесты,
Сквозь расстоянья достиг места страшного битвы.
Кровь там лилась. Трупы мавров и франков – все вместе.
Но встрепенулся от голоса милой убитый…
Взор потускнел. Нет огня в обескровленном теле.
Иссечены и помяты тяжёлые латы.
Труп на коня задрожавшего вполз еле-еле,
Руку простёр, но рука была словно из ваты.
Птицы шарахнулись в лес, когда всадник тот страшный
Тронул коня, и вскричал верный конь, как подранок.
Птицей понёс, и примчал труп к знакомой той башне,
Что охраняла невесты Роландовой замок.
«Вот, я вернулся, встречай жениха, Генриетта!» –
Молвил Роланд. Постучал, но в ответ – ни ползвука.
Тщетно графиню прождал под стеной до рассвета,
Сел на коня и нырнул в омут вечной разлуки…
20 апреля 2000 г.
