Это торжище тел утопает под собственный рёв,
Ощущая себя упакованным в дробной монете,
И сдувая пылинки с давно посеревших слонов.
Экстремальная власть порождает блины экскрементов,
Параллельно ссужая процент под аромостихи,
Их вдыхают попарно, - друг другом записаны в менты,
И пустые зрачки изучают в ночи потолки.
Мне полцарства не жаль за начало строки о рассвете,
Не меняю рассвет даже в коллапсе слов-недотрог.
Кровнородственность слышу стила и стилета,
Вижу алое льёт из-под неба, меж строк…