мать вышла тихо.
теперь бы мне не переврать:
была портнихой
и шила белым по живому
без лекала,
да зашивалась
и по новой начинала.
была солдаткой
и ждала себе любого,
ждала безвылазно
и, в общем, бестолково.
и дождалась, представьте, евнуха,
который
наобещал, нагородил
холмы и горы.
была с ним скромною,
разнузданной
распятой.
война случилась,
ахтунг!
евнуха - в солдаты.
ушла солдатка тем же днём,
в глухом полесье
пропала без вести по сводкам местной прессы.
была дикаркой,
в куклу евнуха иголки
вгоняла, ведьма.
с лешим гнали самогонку,
он подбивал её не раз на шуры-муры,
она тушила об несчастного окурок
и пропадала на четыре ночи кряду,
а он курил кальян со "спайсом" вкуса мяты.
была работницей она (дефис крестьянкой)
и с бригадиром целовалась после пьянки,
а бригадир потом ходил суров, потерян,
ей говорил, что, мол, женат,
жене, мол, верен,
и снова пил и верен был
на сеновале,
потом допился до чертей,
не ел, не спал он,
мечтал о чистых отношениях и браке,
но вот решил: "да ну её, заразу, нахер".
была весёлой продавщицей, "бизнес-леди",
худой прыщавый паренёк всё ею бредил,
кидал открытки ей на множество емэйлов,
она хотела не его,
она хотела
того охранника,
что под покровом ночи
хотел её,
нет, делал вид, что очень хочет.
была невестой, белоснежной, круглолицей,
жених что надо,
он начальник всех милиций,
и года два, а может пять, не в этом дело,
существовали,
совмещались,
тело в тело.
когда казалось - вот он рай,
бери в ладошку,
она осталась без него
со мной и кошкой.
была собой:
порой стеснительной
излишне,
живой, напевною.
была, да тихо вышла.
легка походка и тепла, что шубка лисья.
Бог милосерден:
я на свет не появился.
Февраль 2011
