Я не хочу молчания и слов -
твоим понтам навек не прекословя,
я, словно баба с лопнувшим веслом,
тону в аду, как в ночи тонут совы
в мышином теле....
Сера и казан,
чертовский блюз, ошметки талых яблок..
Я не хочу быть мамонт и коза,
сизиф и блядь под звездопадом палок,
орел под камнепадом печеней атлант-
о, в чем тут кайф? Какой еврейский цимес?
Я буду вам - бестрепетная лань,
я буду вам - винтовочки косыми
расстрелянными выстрелами, в
очередях не ставшими - отстрелом.
Я буду вам - бессмыслием лафы,
я буду вам - котенком темно-белым,
дурной приметой - к выбору своих
белесых реплик, спальных бутербродов.
Я буду - словно Элли мятых вихрь,
пришедший с изумрудным снежным годом
невовремя.
Я - дура и понты,
пуанты балерины-хромоножки.
Я - черные соленые бинты.
Я - мелкие сиреневые блошки
в меху секундной стрелки.
Я - солдат,
что некрофилу - порох и коронки
из золота - да в анус...
Я сыта
тарелочки расхристанной каемкой,
жуком -в ладони,
червячком -в глазу,
продажной жалостью в тылу, тылее,
чем рай.
И той, которая косу
намыла о ступеньку, чтобы клеем -
к чужим сединам...
Хватит!
Я - сыта.
Я лопну, словно мыльный полумесяц,
и солнце, из зарвавшегося рта
что может черноночку недовесить, -
и месяц, заблудившись в связках, зло
на вилы зафигачит стон Венеры...
Мне слишком с невезеньем повезло.
Мне слишком перевсучили манеры,
маневры и манульщину.
Слегка
отминуэтив, отстарев, отмывшись
от-каменелых, будто бы строка,
безграмотных на лже-могилах бывших
и будущих, копытами понты
отброшу.
И заткнусь, не прекословя
той ночи, где - собаки и коты,
где сваренные заживо на боли
мышата, и совята, и скоты,
любовники, любовницы, покойни..,
и тараканы, в лакомые рты
собравшие портреты и иконы,
и лампы в отражениях принцесс,
и лапы иисусиков, и весла
моих молчаний, о ничей пиздец
убивших все скончавшиеся "после"...
Я не хочу молчания - отброс...
Отбросив ся, раннее до рожденья,
я задушу в утробе ложный SOS -
и превращусь в оковы, в ожерелье
из "не хочу".
И сдохну (невсерьез)...
