Ветер ласкал кожу и невозможно было открыть глаза.
А закрытые веки пропускали лишь огромные теплые соленые слезы.
Бархатная кожа с удовольствием принимала каждую частицу той соленой влаги, неловко падающей с ресниц.
Невесомость тела была абсурдна, но ощутима.
С кончиков пальцев падали наземь крупицы белого песка.
Было лишь отсутствие "навсегда".
Было ли что-то еще?
Неизвестно.
Сознание было настолько широко, что было лишь "ничего".
И вдруг песчинки белого песка начали подниматься вверх, застыв на мгновение в воздухе.
Слезы, одна за одной, следовали по пути белых песков.
А тело, которого, возможно, даже и не было обрушилось сухим пеплом валют.
Рухнуло, создав маленькую горстку бессмысленных частиц.
В тот момент, когда последнее тело обратилось в прах, последние части, несуществующих планет почувствовали свет на границах своих форм.
И нечто аморфное, имеющее только теплоту, осталось на месте планеты, которой не было никогда.
А потом раздался взрыв и это аморфное теплое разлетелось по тысячам тел, имеющим четкие формы.
Дабы наполнить те формы той теплой аморфной душей, из частицы, проросшей и жизнь подарившей.
И появился мир, человек и крупицы белого песка, всегда влажного от соленых слез.
И начало быть.