овечью, обещав потом добавить с дуру
таких же шесть за семь туманов долга.
Под стать деньгам была погода волглой,
но ростовщик отправился к портному,
тому, кто шапки шьет. Он звался по-иному,
кожевенник, быть может, иль скорняк. -
(Его пытался так назвать и так,
Но он в строку не помещался, в общем).
Итак портной был мастер между прочим.
И ростовщик про то, конечно, знал.
Портной тот был известный аксакал.
Хитер был в меру, но вполне покладист.
Но это Бог с ним. - Ростовщик покамест
Принес ту шкуру: Сшей, дружок, мне шапку.
За то тебе дам хворосту охапку. -
А было там немерянно папах
и бурок на любой тебе размах.
Подумав, говорит преушлый скряга:
Прекрасна шкурка, жалко мне беднягу,
А выйдет ли остаток там, портной?
Из этой шкуры мог мастак иной
куда одну, да целых две пошить!
Да глянь-ка сам, я дело молвлю ить?!
- "А то, могу и две". - "А можешь больше?
Ну скажем, три?" - "Да и четыре тоже". -
Наш ростовщик был тот еще вельможа,
такой надой не мог снести он молча
и в благородстве в раж родной попав,
он заказал портному 7 папах.
Едва наутро солнце за скалой
мигнуло, ростовщик уже с хулой
спешит к усто, себе бурча под нос: *
"Какой ты мастер? Ты - плешивый пес!
Да за халтуру эту дров охапку?
Седьмую эту мне не нужно шапку!"
Пришел, а там на лавочке лежат
Семь серых новорожденных ежат.
- Бери, заказчик, как просил ты - семь.
Еще не в силе златоглавый день,
Примерь, пока один он вышел в поле.
Платить не надо, награжден поболе.
* усто (тадж.-перс.) - мастер