Этот город циничен не с теми, кто высмеял время.
Мне бы звать тебя «N», обращаться лишь только на «Вы»,
Нарядиться во фрак, и читать Вам о чудном мгновенье
На гранитных ступенях под взглядом усталой Невы.
Мне б любить и страдать в первый раз и конечно, в последний.
Встречи ждать как спасенья от пагубной модной тоски,
И в хрустально разбрызганном вальсе жить прикосновеньем
Вашей хрупкой, прохладной, классически бледной руки.
Только мне перекрестья антенн кружев Смольного ближе,
И мой город заржавленной жести и вихрей газет
Так распущен, растаскан, разбит, стилистически снижен,
Что от выстрела в полдень бежит мой отнюдь-не-«Брегет».
Значит взгляд голубого василеостровского неба
И изысканный профиль, скользящий сквозь морось и дым
В млечном сумраке утренних снов стоит видеть не мне, но
Как же трудно сказать: «Дай Вам Бог быть любимой другим».
