в интервалах между любовью
не задают вопросов
разве что: может…?
в интервалах между кормлением
синие драконы небес
облизывают людей
снами
когда цыплёнок времени
спрашивает у великой праматери времени
что было раньше –
вирус плечево-коленной болезни или курица
он слышит
только вздох секунды
и шорох двух теней
образующих
самый
древний
интервал
между которым
не должно быть
никаких интервалов
разве что
эти…
2
… огонь, открывающий рот, словно акула, выброшенная на отмель.
тридцать три дракона, разжигающие гнездо тёплыми языками…
обои на стенке стеснялись, закрывались лапой, как лунный котик.
вода превращалась в камень.
какие тайфуны, какие полка тайфунов в моей пустыне!
какие пелёнки, какие нерождённые пелёнки в твоих ладонях!
.. и речь превращалась в ломтик кулисы синей,
как даль-тоник,
а у нас были секунды.
а у нас были ис-часия, исчадия, пища
песка, высыпающегося из гнезда вечности, которому холо-…
но оно греется, когда два запаха смешиваются, словно мыши,
в клубок голый.
и у нас была музыка – музыка аквариума, аквариума, который акулы
несут над собой, выходя на остановку, освещаемую венерой,
музыка, от которой на высшей ноте застынут скулы
и вздрогнут нервы.
и на пальчике, передающем таксисту денежку, проступят струны,
золотые водоросли, песок синий, огонь и звёзды.
и в тишине, нарывающей временем, заголубятся луны,
остынут гнёзда.
3
… нам снилось, что мир превратился в змея, и мы на его хвосте
ласкаем орбиту по клавишам света – и звякает тихо люстра.
и вирус, как теннисный мячик-младенчик, прыгал от тёплых стен,
и вирус вскрывал наши сны и ранки, как ножик – закрытых устриц.
нам снилось, что ветер-администратор сбежал с полюсов сети,
поймавшей наш контур в седые лапы, как немезида – блошку…
нам снилось, что он, мародёр-беспредельщик, пробовал нас пасти,
чтоб не распались из тени-тени, влитых удобно ложкой.
и бог поднимал на мачете мясо, и говорил: «апорт»,
бросая влюблённость в глаза и гречку, как будто бы в борщ – капусту.
и мы заходили в пот, словно солнце билось бескрыльем в порт.
и ждали, когда попустит…