и мрак, мрачищем вышит...
и ты идёшь - не-житний бомж,
а чёрный бомж всевышний,
всенижний, -
голубиный сор,
букашка мёрзлых африк...
и запинается курсор,
и не спасает шарфик.
и в небесах кипят котлы,
и солнц дрожат болота.
и этот мир - скульптура тли
и слишком тёплой плоти.
и ты, как пластик и стакан,
в затишье перед бурей,
летишь в глазницу старика
вселенского, как в урну.
и ветер взглядом шелестит.
и радуги лажают.
комета, крошечный хасид,
в прилавок залежалый
врезается.
горит заря.
пищат в десятке кошки.
и в тучке, поднебесном бра,
дрожит неровно ножка
младенчика.
и лужный штиль
упавшей в омут мошкой
глядит, как боговы бомжи
сдыхают понарошку.
