«Открылись железные двери,
Встал за спиною конвой,
Охранники, злые как звери,
Десятку ему за разбой».
М. Меньшаков.
Часть 2
«Жулики»
Глава 1
Сокамерники
Вовка вторую неделю парился в СИЗО. За этот короткий срок своего заключения он успел познакомится со всеми обитателя-ми хаты. Кроме двоих взрослых воспитателей, в камере сидели четверо таких же, как Вовка мальчишек. Все сокамерники, так же как и Пузырь, обвинялись по тяжким статьям, у каждого за спиной висел труп, а то и два. Пузырь быстро привык к ран-ним подъёмам и завтракам, проверке в восемь утра. А так же часовой прогулке на свежем воздухе под клетчатым потолком. И шмонам, постоянным шмонам. Когда выворачивали наиз-нанку всю камеру. Даже пытались в душу заглянуть, мечтая обнаружить в ней что нибудь запрещённое. Заключение не очень тяготило Пузыря. За две недели нахождения под стражей, он несколько раз встречался с дедом и братом Сашкой. Дед появился в Вовкиной камере на следующий же день после его задержания. Он принёс пакет конфет, большую пачку чая, и два кружка краковской колбасы. Отвесив Вовке затрещину, он о чём –то долго «дышал» с одним из воспитателей, затем сказав внуку:
-Держись, сусёнок, – и быстро исчез.
После этого посещения Вовка стал ещё увереннее чувствовать себя среди сокамерников. С братом Сашкой встреча произошла на прогулке. Вовку привели подышать свежим воздухом, а брата уводили. Но здесь поговорить не удалось, единственное что успел крикнуть брательник, было:
-Привет, братуха!
Но, получив удар дубинкой, сразу заткнулся.
После этой встречи мальчишка с писклявым, девчоночьим голосом спросил:
-Сколько же твоих родственников здесь париться?
-Много, очень много, –ответил Пузырь.
Комар, так прозвали мальчишку ещё на свободе, был малень-ким худеньким, вечно пищащим, но очень злобным парниш-кой, совсем не имевшим никакого авторитета среди сокамер-ников. По этой причине он стал заискивать перед Пузырём, ища в его лице защиты от остальных. Да и подкормиться было чем у Вовки. Дед и батя не забывали родственника, и за две недели раза четыре присылали ему небольшие передачки.
Приносил их старый охранник. Он открывал кормушку и, поманив Пузыря пальцем, протягивал посылку. Комар, по паспорту Смирнов Вадик, шестнадцати лет от роду, сразу подсаживался к Пузырю, и заискивающе заглядывая ему в глаза, говорил:
-Поделись маленько, а?
Суд над Комаром уже прошёл. Народный справедливый вкатил ему, как несовершеннолетнему, пять лет колонии. И теперь он дожидался этапа на новое место жительства.
Вадик получил свою пятёрку за убийство приёмщика стекло-тары. Жил Комар, так же как и Вовка в леспромхозе, только с другой стороны города. Он с детства с друзьями любил соби-рать бутылки, и сдавал их в приёмный пункт. Десять штук - рубль двадцать - лафа. На эти деньги можно было купить многое. Например, обожраться мороженым, или, как взрослый, взять бутылку красного вина. Денег хватало даже на закуску. Пока бутылки принимала старуха по прозвищу Клюка, у маль-чишек не возникало со сдачей «пушнины» никаких проблем. Но год тому назад, доходное место приёмщика стеклотары занял новый «профессионал». Толстозадый, толсторожий мужик с длинными грязными волосами, собранными в хво-стик, отчего все плечи его были усыпаны крупной перхотью.
-Ну и задница у этого мужика, как у толстой бабы, –смеялись мальчишки. - А он может и есть баба, вон какие волосы у него длинные, взрослые такие причёски просто так не носят.
-Давайте дадим ему кличку Сруль! –предложил один из друзей Вадика Комара.
Работником Сруль оказался хватким, и теперь все приноси-мые мальчишками бутылки делились на две половины. Одна половина оказывались некондицией, и отправлялась в ящик, стоящий у окна. Другая, с неохотой и бессмысленными препи-рательствами всё же принималась. После того как мальчишки уходили, некондиция из ящика перекочёвывала в загребущие руки приёмщика. Комар с друзьями пробовали не оставлять отбракованные Срулем бутылки. Но после этого поступка перестали приниматься все бутылки, приносимые мальчиш-ками.
-Ну и гад этот Сруль, хочет на нас нажиться, давайте ему ка-кую нибудь бяку придумаем, –предложил как–то Комар. И мальчишки стали придумывать, как обхитрить жадного до чужого добра приёмщика стеклотары. Сдавая бутылки, Вадик однажды обратил внимание на то, что все деньги, которыми рассчитывается приёмщик с населением, разложены по раз-ным местам. Медные монеты лежали в большой алюминиевой тарелке. Серебро в тарелке поменьше, железные рубли и пол-тинники Сруль доставал из ящика стола. Бумажные деньги приёмщик держал при себе в кармане брезентового фартука и, доставая их оттуда, прищёлкивал языком и пересчитывал.
-Слушай, ребя, у меня идея возникла как этого козла толстоза-дого наказать! – предложил Комар.
-Валяй, рассказывай, мы все за, обеими руками.
-Вы видели, где он деньги хранит? –спросил Вадик.
-Не обращали на это внимания, вроде в столе и фартуке.
-Это крупные, а мелочь в тарелках, а тарелки стоят рядом с окошком, поняли мою мысль?
-Не –а, не поняли, –ответили приятели. - Ты что предлагаешь, у Сруля из под носа тарелки спереть? Так он тебе башку ото-рвёт, ты даже пискнуть не успеешь.
-Эх вы, олухи царя небесного! Оторвёт! Да он даже не заметит, что мы его отоварим, ясно? Слушайте, чего я придумал, –и Вадик сделал умное лицо. -Я принесу бутылки сдавать, а ты, Мишка, встанешь на углу приёмного пункта, понял? Когда Сруль посуду посмотрит и начнёт деньги доставать, я закаш-ляюсь. А ты, Мишка, в этот момент побежишь к заднему выхо-ду, начнёшь в дверь колотить, и орать:
-Сруль, сука позорная, когда долг отдашь?
- Пока он от окошка, на другой конец здания идёт, я успею из тарелки с беленькими деньгами горсть - другую взять, он этого даже не заметит. Вот такой вот план, ясно?
-А чего я-то должен кричать и колотить, а вдруг он быстро прибежит и меня поймает? –пробасил Мишка.
-Вот поэтому и ты. Сруль должен думать, что кто –то из взрос-лых с него долг спрашивает, а у тебя голос как у мужика, по-нял?
-Понял, только всё равно опасно, а вдруг он меня поймает, – вздохнул Мишка.
- А если он не пойдёт сразу, а сначала с тобой рассчитается, деньги уберёт, а уж потом пойдёт разбираться с Мишкой? –засомневались остальные.
-Ну не пойдёт, значит не пойдёт, в чём вопрос? Значит, всё впустую, каждый останется при своём. Давайте сначала попро-буем, потом будем рассуждать, пойдёт - не пойдёт, –возмутился Комар.
Друзья согласились, и карусель завертелась.
Набрав бутылок, компания подвалила к приёмному пункту. Мишка встал на углу, так, чтобы видеть стоящего у окна Комара, остальные спрятались в кустах. Вадик постучал в окно, калитка открылась и в ней показалась красная рожа приёмщика.
-Чего тебе, сопля зелёная? –спросил Сруль.
-Бутылки принимаете?
-Принимаю, но не все, там на стене бумага, читать умеешь?
-Умею, –ответил Вадик.
-Тогда чего семсухи суёшь, не видишь, что ли, под них нет тары! –заорал приёмщик. Вадик послушно отодвинул семисо-тграммовые бутылки в сторону.
-А поллитровки –то принимаешь? –спросил он заискивающе.
-Поллитровки принимаю, сколько у тебя их? –и Сруль стал пересчитывать пол-литровые бутылки. Пересчитав, он полез под стол и достал две тарелки с мелочью. Поставив тарелки на стол, он стал отсчитывать мелочь.
-Кха- кха! –закашлял Комар. И в тот же момент с другого конца здания донеслось:
-Сруль, сука, открывай ворота, я за должком пришёл, если не отдашь, в пивнуху лучше не суйся, нос отрежу! –басил мужской голос.
Приёмщика перекосило, он вывалил набранную мелочь об-ратно в тарелку. Затем взял со стола нож, которым обрезал пластмассовые пробки с горлышек пустых бутылок, и, со словами:
-Сейчас узнаем, кто из нас Сруль! –двинулся в другой конец здания, к входной двери. Дождавшись, когда неуклюжая фигу-ра приёмщика скроется за деревянными ящиками, Комар нырнул в окно приёмного пункта. Схватив из обеих тарелок по горсти мелочи, Вадик тут же выскочил назад.
-Вроде не заметил! –подумал Комар, пряча мелочь в карман. С другого конца здания доносился отборный мат, через пять минут не больше, к окну приёмки подошёл Сруль.
-Ты ещё здесь? А я уж думал, ушёл, –прорычал он зло.
-Как же я уйду без денег? Денег –то вы мне не дали.
-А-а, не дал, это точно, –и приёмщик, отсчитав мелочь, протя-нул её Вадику.
Вадик сунул деньги в карман и спокойно направился к магази-ну.
-Много денег взял? –подскочив к Комару, спросил Мишка.
-Не знаю, не считал, сейчас отойдём подальше, посчитаем, – ответил тот. Собравшись все вместе за углом винного магази-на, мальчишки пересчитали деньги, всего оказалось четыре рубля.
-За бутылки, ты получил рубь восемь, значит украл два рубля, девяносто две копейки, –посчитал Яшка Нос. - Немного, мог бы и побольше прихватить.
-У меня побольше не получилось, вот в следующий раз сам полезешь и попробуешь, –огрызнулся Комар.
-Конечно попробую, у меня горсть вон какая, я уж постараюсь, не меньше червонца прихвачу! –похвастался Нос.
-Прихватишь, прихватишь, а чего на эти бабки возьмём?
-Водочки и кильки маринованной, и пойдём на бугор, – пред-ложил Мишка. Так и поступили, взяли бутылку водки по три шестьдесят две, килечки маринованной, полбуханки чёрного хлеба и все вчетвером двинули на бугор.
В следующий раз опять всё прошло удачно, правда, Нос черво-нец не сумел ухватить, но шесть рублей в его горсти помести-лось. Трагедия произошла, когда воровство денег пошло по второму кругу. Опять пришла очередь Комара воровать из тарелок. Мишка, как положено, заорал басом. Сруль смачно плюнув на пол, пошёл в выходу. А Вадик нырнул в окно. Но в этот раз что–то не срослось, что–то пошло не так. Сруль, дога-давшись что его дурят, спрятался за ящики. И когда в откры-тое окно на брюхе въехал Комар, приёмщик кинулся к столу и схватил мальчишку за волосы:
-Попался, сморчок сопливый? Так это ты у меня деньги вору-ешь сучонок! – заорал Сруль, втаскивая Вадика в помещение приёмного пункта.
Не на шутку испугавшись того, что разъярённый приёмщик забьёт его до смерти, Комар схватился руками за края окна. Но силы противоборствующих были неравны: сто двадцатикило-граммовый мужик и маленький мальчишка. По этой самой причине сопротивляться воришка долго не мог. Он решил проблему спасения своей жизни кардинальными мерами. Комар, освободив одну руку, схватил кухонный нож, валяв-шийся на столе. Затем, изловчившись, с силой воткнул его в горло наклонившегося над ним Сруля. Приёмщик захрипел, в горле у него что–то забулькало, руки, вцепившиеся в волосы Вадика, сразу ослабли. Сруль качнулся и, обрызгав лицо и голову убийцы кровью, рухнул всей своей огромной тушей на пол. Вслед за ним повалились ящики, наполненные пустыми бутылками. Они издавали такой грохот битого стекла, что привлекли внимание проходивших мимо людей. Освободив-шись из цепких рук Сруля, Вадик вывалился на улицу и упал в дорожную пыль. Привлечённые звоном бьющихся бутылок, вокруг сидевшего на земле мальчишки собрались прохожие. Их взору предстала страшная картина: в дорожной пыли сидел худенький мальчонка с окровавленным ножом в руке. Лицо, руки и волосы его были густо обрызганы кровью. Трое прияте-лей Комара, увидев эту опасную для них картину, сразу «сдела-ли ноги». Да и сам он в дальнейшем постарался о них не вспо-минать. Кто–то из доброжелателей быстренько сбегал в мага-зин и вызвал скорую помощь и милицию. И уже через час Вадик сидел на допросе, а Сруль лежал в морге.
Эту трагическую историю своего падения во всех подробностях рассказал Вовке сам Комар. То ли он хвастался своим подви-гом, то ли хотел показать более сильному сокамернику, что способен на поступок. Но, всего верней, Комар искал жалости и сострадания. Вот по этой причине Пузырь и подкармливал более слабого приятеля. Тем более из дома Вадику передачек совсем не носили.
Второй сокамерник - высокий мускулистый, с квадратным лицом ресторанного вышибалы, но страшно трусливый па-рень, тоже постоянно старался излить Вовке свою душу, пыта-ясь рассказать о совершённом им преступлении.
Двое других пацанов, Женька Цуцик и Лёвка Дрын, держа-лись обособленно, больше молчали, а если и вели беседы, то только между собой.
Из случайно услышанных разговоров и рассказов Комара Пузырь узнал, что они на свободе жили в одном доме и гуляли в одном дворе, даже в одной компании. И попали на кичу за одинаковые преступления. Но совершили они их в разных местах и в разное время. Первым попал в тюрьму Женька по кличке Цуцик. Он, как и все пацаны, идя на танцы брал с собой на всякий случай, перочинный ножик «лисичку». Вот и в этот раз в кармане у Цуцика дрягался ножик. Драка с корпус-ными началась спонтанно, кто –то чего –то сказал, или не так поглядел, и «понесли» корпусных. Сначала махались прямо на веранде, среди танцующих. Потом, когда засвистели дружин-ники и к танцующей молодёжи подкатил милицейский уазик, драчуны разбежались. После вновь собрались в парке, кодла на кодлу. Вот тут –то Женька и пустил в ход свой ножичек, пропо-ров им брюхо одному из корпусных. Парень взвыл и уполз в кусты истекать кровью. Там, в кустах окоченевшее тело и нашли утром сборщики пустой «пушнины». Женьку тоже срисовали быстро, один из корпусных видел, как он, Цуцик, после потасовки вытирал окровавленные руки. Да Женька и не отпирался, смысла не было, он подписал чистосердечное признание на первом же допросе.
-Меньше дадут, –подумал он. Но дали немало, семь с половиной лет, и Цуцик, как и Комар, тоже ждал этапа. Лёвка –Дрын, прослушав наставления участкового в связи с арестом за убий-ство своего приятеля, пошёл и вусмерть напился. Идя домой, спотыкался на каждом шагу и обкладывал отборным матом встречавшихся на его пути прохожих. Поднимаясь по лестнице, Лёвка наткнулся на ковыляющего с палочкой соседа. Дяде Егору недавно сняли со сломанной ноги гипс, и теперь он ковылял не с костылём, а с палочкой, чем очень гордился. И вот, не успел уступить дорогу пьяному и наглому хулигану –малолетке, попал под раздачу. Пьяный, ничего не соображаю-щий мальчишка, запнулся о палку спускающегося мужика и растянулся на лестничной площадке.
-Ну ты, придурок колченогий, осторожней палкой –то маши! – заорал растянувшийся на грязном бетоне Лёвка.
-Сам ты чмо малолетнее, залил бельма и не видишь ни хрена! – ответил тем же неуступчивый сосед. Может Лёвка и не стал бы дальше продолжать скандалить с соседом а, встав, ушёл до-мой, но дядя Егор ткнул лежащего на полу пьяного паренька своей палкой и разразился таким смачным матом, что у ви-давшего виды Лёвки покраснели уши.
Не говоря ни слова, Дрын нащупал в кармане перочинный нож. Вынув его, он догнал уже спустившегося на целый лест-ничный пролёт Егора и воткнул «лисичку» ему в спину по самую рукоять.
Вот так, неожиданно для себя, два соседа по подъезду оказались соседями по нарам. Дрыну суда ещё не было, и он немного завидовал уже осуждённому на семь с половиной лет приятелю.
-Дадут десятку! –рассуждал он. - Цуцик в драке ткнул, защи-щаясь, а я преднамеренно в спину, да ещё и больного.
Пузырь старался не общаться со шпаной:
-Хоть парни и неплохие, но всё же шпана.
Но больше всех за свою судьбу, тряслось очко у Витьки Штан-гиста. На его совести было сразу два жмура, могли и расстре-лять, несмотря на то, что он несовершеннолетний.
Штанга угробил сразу двоих своих однокурсников. Они вместе поступали в одно училище, учились в одной группе, даже на уроках сидели рядом. И на практику попали в одно депо, и воровать стали одновременно. Сначала каждый по себе, потом объединились в одну воровскую шайку. Вот только приятелям Штанги однажды не повезло и они попались в лапы ментов, а Витька сумел смыться. Друзья оказались парни крепкие и Штангу закладывать не стали.
«Мол, двоим меньше дадут, да и приятель на свободе останется, будет кому подогреть в зоне». Так подумали подельники Штан-ги и на допросе о третьем промолчали.
Но Штанга думал по -другому.
Витька с детства был страшный трус, он и спортом занялся лишь потому, что боялся сверстников. Но занятия спортом большого прогресса ему не принесли. Накачав мышцы, он не перестал трястись перед сильным духом противником. Даже малейшее напоминание о колонии приводило его в дикий ужас, Витька начинал трястись и заикаться.
«Если менты окажутся хитрее, и расколют этих голубчиков, то поедешь ты, брат Витька, в колонию. За кражу радиоаппарату-ры из вагонов дадут, самое малое, пять лет», –так рассуждал Штанга, закрывшись в своей комнате тихими осенними вече-рами. Вот эти рассуждения в полном одиночестве и привели его к страшной мысли.
-А не убить ли мне моих приятелей, нет человека, нет пробле-мы, меня ведь с ними никто не видел.
Тут ему и карты в руки сам чёрт всучил. Рядом с училищем приступили к строительству заправки. Место стройки огороди-ли высоким забором. Всего верней, от завидущих глаз и загре-бущих рук прохожих и местных жителей. Но сторожа на строй-ке пока не было. Вот учащиеся и приспособили это место для распития горячительных напитков. Там Витька и приглядел пару огромных цистерн, приготовленных под бензин. Цистер-ны стояли под уклон, а придерживали одну из них два вагон-ных башмака, вторая держалась за счёт первой. Вот этим и заинтересовался Штангист. Облазав и досконально обнюхав первую и вторую цистерны, он разработал план убийства.
«Если один башмак вынуть, а второй сдвинуть на край, то в нужный момент можно дёрнуть за верёвочку. Но нужный момент надо создать, –рассуждал Витёк. -Его нужно подгото-вить, и вот тогда, выбив крепление из –под первой цистерны, её можно скатить вниз. Вторая последует за ней, и все, кто ока-жутся на их пути, будут раздавлены». Осталось самое малое, напоить дружков и затащить их на стройку. Обдумав план убийства, Штангист пошёл разыскивать своих приятелей, отпущенных следователем на подписку о невыезде.
Выпив прямо за магазином по «колдунье» яблочного, троица, купив ещё пару пузырей вина, направилась на стройку. Всё получилось так, как рассчитывал Витька. Пока пьяные друзья, сидя под цистерной, разливали вино по стаканам, он, отойдя будто бы в туалет, выдернул держащий цистерну башмак. Огромные пустые цистерны с грохотом покатились вниз, и сидевшие на их пути мальчишки не успели даже пискнуть. По крайней мере, Витька ни криков, ни воя умирающих друзей не слышал, да он и не слушал. Выдернув башмак, Штанга сразу «сделал ноги» и больше на стройку не ходил. Пропажу маль-чишек заметили не сразу. Родители думали, что их чада живут в общаге, в училище решили, что друзья просто прогуливают. И только когда подозреваемые в ограблении вагонов, не яви-лись на очередной допрос, в милиции забили тревогу. К ним домой и в училище были направлены наряды милиции. Но, не застав подозреваемых ни там, ни там, следователь с сожалени-ем вздохнул и объявил мальчишек в розыск. Прошла осень, наступила зима, место преступления завалило снегом, и вроде бы всё было ровно. Только на душе у Витьки уже не кошки скребли, а тигры. К старым страхам прибавились новые, и Штанга не находил себе места. Подельники каждую ночь при-ходили к нему во сне и грозили осколками пустых бутылок, держа их за горлышки. Витька вскакивал весь в поту, и всю оставшуюся часть ночи блондился по комнате, стараясь ото-гнать страшные видения. Но перед его глазами стояли окро-вавленные, изуродованные фигуры друзей.