не должно и не можно ни на чуть,
приходится ничуть не сомневаться —
до всех дойдёт последний скорбный путь.
Но если только этого и ждал бы,
остыла бы от ужаса душа:
нелепо и боязно замирал бы
от выплеска с рождения до — ша!
Но только не случается прорухи
в мирах, где продувные молодцы
обсели жизнь, как мухи-цокотухи,
и взяли смерть ежево под уздцы.
И смерть, что, впрочем, собственно не ново
себя рабой почувствовала снова.