сползала с берегов вода.
И стала уже вполовину
река, что заждалась дождя.
Она безудержно мелела,
но, споря с едкою жарой,
её сжимавшееся тело
дышало свежестью живой.
Она слабела – но рекою
была как прежде, как всегда,
и к ней
исконною тропою
спешили люди и стада.
И в том, что суть её и свойства
не изменялись с ходом дней,
устойчивость мироустройства
как будто открывалась ей.
А зной давил неудержимо...
Сжимаясь, верила река,
что разожмётся,
как пружина,
в свой час, неведомый пока.