Тучами закрылось солнце летнее. (Экспериментальная поэзия)

Тучами закрылось солнце летнее,
Гром потряс округу, дождь пошел ...
На крыльце сидели бабка с внучкой мелкою,
Деда ждали, тот на сенокос ушел.
Час прошел от времени назначенного,
деда нет, ложиться спать пора,
Вдруг шаги тяжелые, невнятные,
Видно, пьян дед, начал пить с утра.
Внучка побежала, дверь открыла,
Бабка крикнула, что пусть на кухню дед идет.
Но тишина. Пропала внучка, нет и деда.
А бабка думает, что за подстава, что за черт ...
А выйти боязно. Страх охватил мистический,
Сжимает грудь в тревоге и тоске,
Но выйти надо, посмотреть, в чем дело.
Забарабанил град на кровельном листе ...
Старуха вышла, в темноту всмотрелась,
Позвала внучку, деда, шум дождя в ответ ...
Как будто смыло их дождем, что уж с обеда
Как из ведра, просвета в небе нет.
Ходила по округе, их найти пыталась,
так не нашла, вернулась, дождалась утра,
Соседей попросила, обыскались,
Деревня трое суток на ногах была.
Нашли останки осенью в лесу случайно,
Одежда в клочья мелкие разорвана была,
Их схоронили на кладбищенской окраине,
Спокойно было все, пока весна не зацвела.
Но с первым ливнем вдруг опять пропали люди,
И непогода каждая несла беду в какой-то дом.
Пошла молва, что обротень бродит всюду,
Что силу набирает для убийства только под дождем.
Решили разыскать его в соседнем хуторе и здесь, в деревне,
Ведь днем он человек и где-то должен жить.
Проверить надо было каждый дом в окресте,
А что с ним делать - там потом решить.
Молодчики искали и в усадьбах барских,
И бедные лачуги поднимали от подвала до печей,
И в доме старосты нашлось к чему придраться -
Нашли там кучу волчьей шерсти и обглоданных костей.
Но где сам староста ??? Семья на месте,
Жена красивая, две дочери, старик-отец ...
Пропал уж как неделю, снял свой крестик,
Повесил на стену, за двери вышел и исчез.
По лесу и степям охотники кружили,
За этим оборотнем гонка день за днем,
Следы везде, но так никто его не встретил,
И вот настал момент, когда охотники втроем
Остановились на ночлег у быстрой речки.
Дежурного оставили и завалились спать.
Вдруг шум в кустах, глаза горят как свечи.
Ребята, поднимайтесь, вот он, его мать !!!
А тот оголодал, поэтому и подобрался
Поближе к людям, что охотились за ним.
Оскалил зубы, прыгнул ... И на нож нарвался,
Взревел отчаянно, уполз в кусты - уж не хватало сил.
Но вдруг ударил гром, и молния сверкнула,
Горячая земля намокла от дождя,
И оборотня рана вдруг бесследно затянулась,
Продолжил бой он, будто не было вреда
Ему еще назад еще короткое мгновение.  
Ножа сносил удары вурдалак и сам кусал,
Бросался на охотников отчаянно,
Вдруг выстрел громкий на поляне прозвучал.
И вурдалак осел, предсмертный хрип из горла,
Полезла волчья шерсть, и через пять минут
Лежал труп бездыханный и холодный
Степана-старосты, которого не ждут
Уже в деревне ни семья, ни люди,
Который проклят был и обречен на смерть
От пуль серебрянных. Уже смертей не будет.
И предстоит его душе гореть.
Охотники вернулись после боя рано утром,
Сходили в баню, выпили по сто,
А староста, окутанный сном беспробудным,
Так и остался там, возле реки с крестом.
Закапывать в сыру землю его не стали,
Лишь крест осиновый установили в голове,
Пусть черви и стервятники укроют память
О нем, о грешнике, пусть он умрет в молве.
Раны охотников недолго заживали,
Старухи снадобья готовили из трав ...
Об этой славной битве люди еще долго вспоминали
Тот, кто на стороне добра и света по-любому прав !!!