странно смотреть на Вас с
любовью, Мариванна, и сочетать
неспешную тоску с
пренебреженьем к жизни в
очертаньях кривых домов
у речки без названья.
Среди дорог сошедшему
созданью с ума давно.
Как хороши, дебелы
были Розы. На гаражи сползает
небо. В розлив у бочки с пивом
отпускают. Вроде, гремит бидон.
И голоса бездонны, но плаксивы.
Звучит клаксон для женсчины
в лосинах. Сличай бетон
кривого жилмассива,
впадая в сон.
Впадаю в сон и вижу, Мариванна,
со всех сторон мяучих море-
манов, спешащих к Вам. По
бабушке и манна. По вере – вздор.
Кошащщих ссор волнительные тренья.
Взор продлевает широту
во время, как продевают нитку…
Как еврею понятен –
двор.
С-Петербург, 1994г.