На пороге 3 НФ-роман (Проза)

   Часть третья.
   Открыта охота.
  
   Трёхмерная модель джета, повинуясь нажатиям клавиш, вертелась на мониторе конструкторского дисплея Синди. Задав скорость виртуального воздушного потока, женщина вывела на дисплей таблицу неких характеристик и погрузилась в её изучение. Пропищал установленный на минимальную громкость сигнал телефона и, взглянув на загоревшиеся на дисплее аппарата цифры, Синди сняла трубку:
   - Привет, Роди! Где пропадаешь? Вчера звонила тебе: 'абонент недоступен'. Разве ещё бывают такие места?
   - Привет, красавица! Летал в Азербайджан, ты же знаешь, вот и пропустил твои вызовы. Самолёт-то, хоть и оборудован ретранслятором, но нас сразу предупредили, что сотовые над страной и до посадки в Баку работать не будут. Интернет, правда, работал всё время.
   - И как тебе этот варварский Азербайджан? Верблюды, дервиши?
   - Да, нет! Почти европейская страна. В общем-то, я только столицу видел. Народ, конечно, смуглее, чем у нас, но не Марокко, это точно! Дети, видел, в школу идут стайками, мальчики и девочки одной компанией, а не как, например, в Тунисе, отдельно. Это что-то значит! Женщин, закутанных до глаз в чёрное, не попадалось. Особо коротких юбочек, правда, тоже, не встречал...
   - Не сомневаюсь, что на это ты обратил особое внимание!
   - Не ревнуй, Синди, ты у нас вне конкуренции! Как я завидую Мигелю!
   - Не нужно двусмысленных намёков, Роди! Расскажи лучше, какие результаты твоей командировки.
   - Подробно я завтра расскажу, когда появлюсь на работе, сейчас, если позволишь, только общие впечатления. Баку, кстати, понравился, живописно, но не грязно, море, опять, таки! А, вот, в гостинице меня обшарили...
   - Неужели, обокрали, Роди?
   - Нет, не обокрали, но вещи, судя по всему, корректно проверили и, думаю, скопировали диск с материалами, что я получил в 'СЕ'. По крайней мере, его трогали.
   - Ты у нас, вроде, не параноик?
   - Вроде, нет. Слушай: вечером спустился в ресторан на ужин, чтобы поесть и сразу спать ложиться, самолёт-то рано утром. Занял столик, листаю меню и вдруг понимаю, что бумажник с кредиткой остался в номере. Киваю кельнеру 'момент' и отправляюсь за карточкой. А в холле меня у самого лифта перехватывает какой-то восточный господин: 'Мистер, мистер!' - талдычит, и что-то на карте города показывает. Причём, N'мистер', это всё, что он знает по-английски. Я ему 'не понимаю' и по-английски и по-русски и даже на испанском. Не отстаёт, за рукав хватает. Отвёл к столику, карту на нём расстелил, и что-то пытается объяснить или расспросить. Я ему говорю и даже показываю: 'обратитесь в рецепшен', не реагирует, я ему нужен и всё. Тут у него мобильник гудит, он отвечает на своём непонятном языке, потом говорит мне по-русски 'извините', карту в карман комкает и удаляется.
  Я в номер, в лифте ещё заподозрил, что меня нарочно придержали, чтобы обокрасть, однако в номере полный порядок, бумажник на столе, лаптоп на кровати, сумка, где стояла. 'Слава Богу' - думаю - 'не обворовали!' Открываю сумку, всё на месте, только диск в коробке логотипом внутрь, я так никогда бы не поставил, ты же знаешь!
   - Да, уж, знаю, аккуратист, ты наш!
   - Да. Включаю лаптоп - всё в порядке. Не думаю, что они пароль успели расшифровать, мало времени у них было, а как зовут мою собаку они тоже, вряд ли знают. Вот и всё, в общем. Поел и уехал в аэропорт, не стал там до вечера оставаться.
   - Похоже, какие-то спецслужбы нами заинтересовались...
   - Может быть не нами, а 'ClearElements', ты же слышала, какую шумиху вокруг них подняли? Мы же ничем незаконным точно не занимаемся. Нам платят, мы делаем свою работу.
   - Да, слышала. Но, может всё и прозаичнее, просто порнографию искали, негласно, чтобы не обидеть в случае чего?
   - Может, конечно, но не проще ли им было в аэропорту попросить диск и комп на проверку. А, точно, не проще, поскольку это не полиция была и не государственная спецслужба! Позови-ка мне Мигеля к телефону, а то у него мобильник выключен.
   - Ты только не ругайся, Роди, - в голосе Синди появились просительные нотки, - но его сегодня нет на работе.
   - А что случилось?
   - Понимаешь, к нам вчера под вечер неожиданно прикатил мой бывший, Томас, меня 'забирать'. Сначала случился скандал, я хотела уже полицию вызвать, так они друг друга за грудки хватали и орали. Никогда за Томасом такого темперамента не знала. Но, понемногу успокоились, сели поговорить, выпили, меня прогнали и всю ночь проговорили. И я, тоже, за ночь сто раз просыпалась, прислушивалась, не дерутся ли? Под утро уже Мигель еле до кровати дополз, как русские говорят nykakoj. И на работу встать не смог. А сам бледно-зелёный. Я и сама немного опоздала, лечила его по русскому же рецепту. Ну, он порозовел немного и уснул. А куда Томас делся, уж и не знаю, может, в свой Амстердам улетел, если до аэропорта добрался.
   - Ладно, уж! Передай своему sachku, чтобы завтра был.
   - Обязательно, шеф! А что по двигателям?
   - Завтра расскажу. Вообще, господин Омаров меня уверил, что всё в порядке. Данные на диске, завтра продемонстрирую. Не засиживайся сегодня, ступай к своему Мигелю, он мне завтра здоровый нужен!
   - Можно я тогда с обеда уйду?
   - Можно, только завтра наверстаешь.
  - Хорошо, Роди. А ты с ним встречался? С Омаровым?
   - Нет, он не смог приехать, к сожалению. Мне в офисе только диск передали, а потом покатали по городу. Ну, до завтра!
   - До завтра, Роди!
   Синди положила трубку, взглянув на часы, выключила комп. Вышла из кабинета начальника, где предпочитала работать в его отсутствие, чтобы меньше отвлекаться на разговоры коллег, крикнула ребятам:
   - Шеф прилетел, завтра будет! А я ушла!
  Спустилась на стоянку, села в приветственно бибикнувший 'Самурай' и вырулила из подземного офисного гаража на улицу. Дома её ждал едва проснувшийся Мигель.
  
  ***
  
   ... мадридской агентуре срочно установить кличку собаки, принадлежащей фигуранту по теме 'Химики' Родриго Фернандесу.
   Подпись: 'Хесус'
  
  ***
  
   С воздуха остров был не очень живописен: холмистая долина, почти полное отсутствие зелени, серые скалы. Всё это на фоне лазурного Эгейского моря. Пейзаж немного оживляли белые, свежевыкрашенные корпуса бывшего пансионата на краю желтой, выгоревшей равнины, центральной части острова. Да ещё толкотня судов у причала, правда, не ярких быстроходных туристических лайнеров, а трудяг контейнеровозов и прочих грузовиков. И причал за время прошедшее с последнего визита господина Омарова значительно расширился. От него к месту строительства уже вела новая бетонка. На стройке копошились люди в белых касках, с высоты полёта выглядящие не крупнее муравьёв. Было видно уже несколько готовых фундаментов и котлованы, ожидающие бетонирования. В здании находящейся немного в стороне насосной станции уже укладывали перекрытия. Доставленные недавно насосы, ещё в упаковочных ящиках, казались из вертолёта деревянными кубиками, выстроенными в ряд аккуратным малышом. А, вот, новая дизельная электростанция, с серебристыми цистернами топливных ёмкостей уже была почти закончена.
   Довольно сильный шум в салоне позволял общаться с большим трудом и, тем самым, избавлял пока г. Омарова от вопросов корреспондентской братии, которая летела сейчас вместе с ним на остров. Впрочем, во время полёта то один, то другой пытались прокричать ему нечто вопросительное, но г. Омаров только улыбался и показывал на часы: дескать, скоро прилетим. Сейчас же, перед посадкой, интерес к нему был временно потерян: корреспонденты приникли к окнам и интенсивно эксплуатировали свои камеры, спеша запечатлеть на электронных матрицах панораму строительства на 'Золотом острове', как его назвал недавно некий обозреватель, не иначе знаток творчества Алексея Толстого. Чаще всего в кадр недешёвой аппаратуры попадала крыша офиса, украшённая радужным концентрическим логотипом фирмы с буквами СЕ и напоминающая мишень.
   Закончив круг над островом, вертолёт пошёл на посадку. Обширная площадка находилась неподалёку от офисного комплекса и была обнесена невысоким железобетонным забором. Точнее, забор был готов только наполовину, монтаж оставшихся секций производился прямо сейчас. 'Сикорский' завис над площадкой и медленно пошёл вниз. Вот, касание, сначала одним колесом, затем остальными. Вертолёт мягко просел на амортизаторах, буханье, не то винтов, не то редуктора докучавшее пассажирам во время всего полёта, прекратилось, и стал слышен понижающийся тон турбин. Замерли лопасти, и только тогда открылась дверь.
   Остров встретил прибывших порывистым морским ветром, перемешанным с запахами стройки: несло перегоревшей соляркой, цементом, свежераспиленным деревом. Группа выгрузилась и потянулась за господином Омаровым, который, нисколько не чинясь, подхватил свой немаленький чемодан, махнул рукой, указывая направление, и возглавил пешее шествие к гостинице, которая оказалась рядом, за воротами железобетонного ограждения. За ним потянулись журналисты, увешанные аппаратурой и еще двое их попутчиков, молодых парней с объёмистыми кофрами в руках, которые всю дорогу беседовали только меж собой, по-русски.
   'Вы откуда, ребята?' - спросил их во время полёта случившийся рядом с ними корреспондент московского информагентства 'Столица', имея в виду, впрочем, какое издание те представляют.
   'Мы приглашённые специалисты', - прокричал ему в ответ один, тот, что с длинными волосами, собранными в хвостик, а другой и вовсе промолчал и отвернулся к иллюминатору. Да, всяких специалистов на 'Золотом острове' теперь хватало, тем не менее, москвич по въевшейся в кровь привычке незаметно сфотографировал снова увлёкшихся разговором 'специалистов'.
   В холле гостиницы представительный, седой портье, моментально просканировав документы прибывших, раздал им карточки-ключи от номеров. И информировал каждого, что ресторан работает, а до пресс-конференции осталось полтора часа. Сбор в конференц-зале на втором этаже. Впрочем, эта же информация была видна и на висящем на стене немалом мониторе. Когда же к портье подошли 'специалисты', то инструктаж, который они получили на отличном русском языке, был иной:
   - Приветствую вас, господа на 'Золотом острове'. Сейчас отдыхайте, можете пока покушать, посмотреть пресс-конференцию, если захочется. Это по местной сети, на 10-м канале. Ходить вам туда не нужно. Вот, возьмите телефоны местной связи. Вам позвонят.
   Звонок не заставил себя ждать. Едва господа 'специалисты' поднялись в свой двухместный номер, как оба телефона загудели.
   - Петя, Серёжа, слышите меня? - раздался в трубках голос Павла Васильевича. - Вы уже у себя? Всё бросайте и давайте, ко мне, номер 316-й, направо по коридору.
   Г. Самсонов в образе бизнесмена Омарова был в номере один. Друзья крепко пожали друг другу руки.
   - Привет, ребята!
  - Здрасьте, дядя Паша!
  - Ну, как добрались-то?
  - Всё по вашему плану, дядя Паша! Самолётом до Баку, там, в аэропорту нам передали документы, и мы стали подданными Украины. А затем, эти подданные, не выходя из аэропорта, взяли билеты до Афин. Там на такси до того аэродромчика, где мы встретились и вы нас, якобы, N'не узнали', показали паспорта, сели на 'Сикорского'. И, вот, мы здесь!
   - Отлично! Пиво в холодильнике, мне, к сожалению, нельзя, я тут мусульманин. Не дай Аллах, кто-нибудь из журналистов уловит запах. Петя, мне сок достань ... Да любой, какой там есть!
   - Значит, так, - продолжил Павел, когда все уселись, вооружённые запотевшими банками, - всё меняется. Я не смогу сходить ночью вместе с вами, поскольку после пресс-конференции сразу же улетучиваюсь в Афины вместе с журналистами. Иначе, я на суд не успеваю.
   - Так, ведь, он только послезавтра!
   - Да, я бы успел, но с Катиными документами вышла задержка, как вы знаете, и теперь на переговоры с 'Бундесбанком' лететь мне. И там нужно всё за завтра закончить, уж и не знаю, как. Немцы, они народ обстоятельный и внимательный: учуют, что я спешу или нервничаю, и не видать нам жирного кредита.
   - Так, нам вдвоём с Серёжей идти? - спросил Пётр.
   - Нет, с Вячеславом Гавриловичем пойдёте. Семыхин его фамилия. Он начальник нашей службы безопасности. Вы его сегодня уже видели, на портье обратили внимание? Это он. И вас он тоже рассмотрел, думаю. Сегодня, после окончания второй смены, это в полночь по местному, когда народу поменьше будет шататься, он к вам зайдёт. Так, что, поешьте, выспитесь и вперёд. Точнее, назад: через чёрный ход выйдите.
   - А куда...
   - Спускаться? ВГ всё знает, ключи от двери, что на провале поставили, у него. Тут рядом, около насосной станции. Я не стал всё по телефону рассказывать. Чтобы спрямить трассу для труб, решено было взорвать несколько скал. Этот проход и обнажился. Любопытные рабочие туда полезли - вдруг, клад? Но ничего не нашли, а дальше темно стало, они и вернулись. А потом выяснилось, что якобы во время второй мировой была тут у немцев база подводных лодок. И, наверно, подземная, поскольку на поверхности острова никаких следов и построек нет.
   - А откуда выяснилось?
   - Сторож рассказал, ВГ с ним беседовал подробно. А, вы же не знаете, тут живёт сторож, грек. Козы у него ещё... Древний старик...
  - Древний грек? - хмыкнул Сергей.
  - Точно! Вот, ему его отец или дед рассказывал, как в войну встретил тут немецких подводников, а лодки не было видно. Он, этот дед, наверно, контрабандой промышлял, а тут у него склад был. Чудом жив остался, не заметили его фашисты. И немцы эти, вроде, выходили на поверхность через подземные ходы. А после войны эти ходы оказались взорваны. В общем, сходите и посмотрите. Скорее всего, там есть выход в море. Солёная вода, во всяком случае, имеется. Если кроме этого ничего для наших дел ценного нет, то мы хоть сэкономим: пустим туда отработку, горячую воду. А если там что-то сохранилось, то... решим.
  - А этому, Вячеславу Гавриловичу доверять можно? Что он знает?
  - ВГ? Доверять можно. Он знает всё, кроме принципа. И, вот, этого ему знать не нужно. Вообще, он полковник, на пенсии, мы служили вместе. Я его... вытаскивал раз, а другой раз он меня. Конечно, люди меняются, но ведь, всем не доверять невозможно! Поэтому, ушки на макушке, рот на замок. Ещё вопросы, а то мне к пресс-конференции готовиться нужно.
  - Да, вроде, всё ясно!
  - Ну, и хорошо! Тогда я вас, господа 'украинцы', не задерживаю!
   Вернувшись в свой номер, ребята, наконец, переоделись с дороги и посетили немноголюдный ресторан: там сидело только несколько журналистов. Впрочем, кормили вкусно, официант, судя по всему, азербайджанец, хорошо говорил по-русски и рассказал, что основной наплыв посетителей бывает в четыре часа дня и в полночь, когда на строительстве заканчиваются рабочие смены. Приближалось время пресс-конференции и 'специалисты' прошли в свой номер и включили телевизор...
  Не афишируемый спуск в недра острова начался, как это и планировалось, в полночь. В этот поздний час, когда большинство населения острова уже укладывалось спать, а работавшие во вторую смену уже подтягивались, кто в ресторан, а кто прямиком в рабочее общежитие, на пороге номера 'киевлян' появился ВГ:
  - Готовы?
  - Готовы, Вячеслав Гаврилович!
  - Называйте меня ВГ, я привык, да так и короче.
  - Как скажите! Идём?
  - Идём. Поднести что-нибудь?
  - Не нужно.
  Одетые в тёплые спортивные костюмы и брезентовые 'камуфляжные' куртки 'специалисты' подхватили сумки и двинулись за своим проводником. Коридоры гостиницы были пусты, горело дежурное освещение. Снизу из ресторана звучала приглушённая расстоянием музыка. ВГ проследовал до лестничной площадки и открыл своим ключом дверь 'чёрной' лестницы, впрочем, хорошо прибранной и достаточно освещённой. Спустившись на первый этаж, N'портье' отворил и наружную дверь. Друзья оказались на улице. Октябрьская ночь, хотя бы и греческая, не располагала к неспешному фланированию, однако, фонари с этой стороны гостиницы почему-то не горели, и процессия продвигалась довольно осторожно. Скоро закончился асфальт и ребята, следуя примеру ВГ, включили синие налобные фонарики, установив их свет на минимум. Почва под ногами становилась всё более изрытой, и темп движения замедлился.
   - Дальше аккуратно, ноги не поломайте, - вполголоса информировал их лидер. - Справа насосная станция, слева - осторожно - траншея.
  - А почему днём нельзя было? - осведомился Пётр.
  - Потому, что если это то, что мы думаем, то не нужно привлекать никакого внимания к исследованию этого хода. Людей тут много, народ самый разный. Пусть лучше думают, что нам это неинтересно. А нам очень интересно!
  - А в чём интерес? - не унялся Петя.
  - Погодите, пришли.
  В тусклом свете фонарей замаячил уходящий вверх скальный массив с железной дверью, украшенной надписью на английском 'Не входить', выполненной под трафарет. Ниже, похоже, то же указание дублировалось на греческом. ВГ достал из кармана связку ключей, но вдруг развернулся и застыл прислушиваясь.
  - Фонарики! Быстро туда! Тихо!- прошептал он и наклоном головы указал направление движения.
  С потушенными фонарями, высоко поднимая ноги и стараясь не шуршать щебнем, ребята скорым шагом прошли с десяток метров вдоль скалы и, повинуясь жесту ВГ, залегли за тёмной массой, на ощупь оказавшейся небольшим каменным валуном.
  - Не высовываться! - прошептал ВГ, заняв позицию в середине.
  Ребята и не высовывались, но только, оказавшись по сторонам камня, всё равно видели спешно покинутое ими место. Темнота оказалась не полной: вдалеке светили редкие прожектора на стройке, свой вклад в освещение вносили и окна гостиницы. И только с безлунного неба, вдобавок покрытого тучами, не падало никакого света.
  'А что случилось?' - хотел спросить Сергей, но тут и сам сквозь шелест далёкого прибоя расслышал хруст гравия. Осторожные шаги приблизились, и в поле зрения возник силуэт. Человек, одетый в тёмное, целеустремлённо приблизился к двери. Лицо его, видимо, прикрывала маска или же он был чёрен от природы. Вспыхнул и тут же притух фонарик, звякнуло железо. Человек занялся замком. Возня продолжалась довольно долго. Неожиданно от двери донеслось приглушённое:
   - ...!
  Что - что, но это солёное русское междометие на острове посреди Эгейского моря случайные наблюдатели услышать, никак не ожидали. Человек с досадой махнул рукой, сорвав с головы шапочку, обнажил бледное в неверном свете фонарика лицо. А по его плечам рассыпалась копна чёрных волос. Женщина! Взломщица снова принялась за замок. Наконец дело у неё пошло на лад: раздался тихий скрежет, и дверь приоткрылась.
  - Будем ловить? - одними губами спросил Сергей.
  - Не нужно, она сейчас убежит! - ответил ВГ так же тихо, не отрывая взгляда от женщины медленно приоткрывающей дверь пошире.
  И действительно, в проёме двери мигнул красный огонёк, и раздалось ритмичное попискивание. Злоумышленница подхватилась, с лязгом захлопнула дверь и бросилась прочь, надевая на ходу шапочку. ВГ привстал и уже нормальным голосом обратился к Серёже:
  - Ты, вот, что: ступай за ней, топай погромче, свети фонариком во все стороны. Но, если увидишь 'не замечай' и поймать не пытайся. Пройдёшь метров сто, возвращайся, мы у двери будем ждать. ОК?
  - ОК, ВГ! - ответил Сергей, поднялся и последовал за неудачливой взломщицей.
  В кармане ВГ запиликал мобильник. Полковник достал его и нажал на кнопку:
   - Слушаю!
  Речь абонента в тишине была хорошо слышна и Петру:
  - ВГ! У нас срабатывание сигнализации, объект номер девять! Дежурная группа выходит.
  - Отставить группу! Заворачивай ребят. И скажи мне, что так долго телился? Срабатывание уже минуту назад было.
  - Группу отправлял, ВГ! По инструкции: сначала группа, потом Вам сообщить! Перепишите её, буду делать наоборот! - с некоторой обидой произнёс неведомый дежурный.
  - Ладно, ты прав! Всё правильно сделал. Отбой тревоги!
  - Это учебная была?
  - Да, учебная. Проверка... слуха!
  ВГ прервал связь, поднял Серёжин мешок, и они снова подошли к двери. Под Петиными ногами что-то звякнуло. Он нагнулся и поднял не сразу узнаваемый в темноте инструмент, повертел его в руках и передал старшему товарищу. Тот принял напоминающий с одного конца дверной бородковый ключ железку и произнёс:
  - Надо же! Автоматическая отмычка! Неплохо дама экипировалась.
  ВГ нажал кнопку на гипертрофированной ручке, зажёгся красный светодиод, и отмычка явственно защёлкала.
  - Открывает двадцать типов замков, а при некоторой сноровке и больше. Жалко она остальные насадки унесла! Посвети, может, она и их растеряла?
  Однако на вытоптанной перед дверью площадке больше ничего не было.
  - Теперь выкинет их где-нибудь, не найдёшь...
  Невдалеке вдруг раздался невнятный вскрик и удаляющийся дробный топот.
   - Сергей! - ВГ сунул трофей в карман и бросился к гостинице.
   - Оставайся тут! - крикнул он на бегу Петру.
  Минуты три Петя маялся в одиночестве, порываясь пойти вслед но, наконец, из темноты послышались шаги и приглушённый разговор. И даже похохатывание полковника. В приближающихся фигурах он опознал полусогнутого Сергея и поддерживающего его ВГ.
   - Что случилось? - спросил Петр, - дрался с этой...?
   - С козой он дрался! - ответил ВГ, помогая кряхтящему Серёже усесться на камень.
   - Там коза на стружках прикемарила, я её видел, когда мы сюда шли, - продолжил полковник, - а эта шаболда её спугнула, наверно. Коза забилась в щели между ящиков, а Серёжа... Что ты сделал Серёжа?
   - Ничего я не сделал! - ответил Сергей, переводя дыхание. - Посветил в щель и увидел её морду с красными глазами, отскочил и равновесие потерял. А эта дура... ох!... выскочила, боднула меня в солнечное и умчалась!
   - Перетрусил, небось? - едва сдерживая смех, спросил Петя.
   - А ты бы не перетрусил? Вдруг из темноты на тебя чёрт с рогами!
   - Ничего, Серёжа! - заметил ВГ, - мы ей отомстим. Завтра выкупим голубушку у грека и гуляш из неё сделаем. Ты особые приметы заметил?
   Петя уже не мог удержаться и хохотнул, впрочем, вполне конспиративно, а Серёжа ответил серьёзно:
   - Не заметил я никаких примет! Коза и коза! Да, ну её, пускай гуляет... стерва! Мы сегодня в пещеру пойдём? Я, вроде, оклемался.
  Дверь почти бесшумно открылась. ВГ вошёл первым, и в свете его фонарика ребята увидели, что он набирает какой-то код на тастатуре укреплённой на стене панели. Сверху панели торчала короткая антенна. Устройство издало короткий писк и зажгло зелёный огонёк.
  - Сигнализацию на всякий случай поставил, - информировал ВГ друзей. - Вот, и пригодилась. Заходите.
  Ребята втащили сумки в невысокий проход, и их проводник связался по телефону с дежурным и уведомил того, что уходит со связи. А затем закрыл дверь:
  - Спускаемся вниз, прибавьте свет, ступеньки крутые.
  ВГ снова возглавил процессию, на ходу давая свои пояснения:
  - Я до самой воды спустился, а в воду, извините, не могу. Давняя баротравма. Доложил Павлу, он и придумал вас сорвать, чтобы вы, как он выразился, N'проветрились'. Чужих привлекать, как вы понимаете, не стоит, а у него самого времени ни на что не хватает. Да и не отпустил бы я его одного, без напарника. Не положено, по правилам. Так что, вы нырнёте, а я на бережку посижу. Или погуляю недалеко, посмотрю что тут и как.
  - А почему мы эту... черноволоску не стали ловить? - возвращаясь к недавним событиям, спросил Пётр.
  - А зачем? Если её выпроводить с острова, завербуют кого-нибудь другого. И его снова придётся устанавливать. А так, разрабатывать будем, а если понадобится, и дезу через неё подкинем.
  - А вы её узнали?
  - Конечно. Елена Ласкаридис, в девичестве Першина, 27 лет, окончила в Харькове институт или академию, не помню. Вышла замуж за грека и уехала с ним в Грецию, в Тессалоники. Здесь устроилась на стройку геодезистом. Она у меня в первом списке была, поскольку скрыла происхождение и знание русского. Ну, что на самом деле она 'великий и могучий' хорошо знает, вы убедились.
  - А на кого эта ... аскарида работает?
  - Да, кто же знает? Я только сейчас убедился, что её тут интересует что-то кроме теодолитов.
  Между тем спуск завершился, и диггеры вышли в довольно-таки обширную пещеру. Воздух тут был довольно свеж. Включили мощные фонари, и в их свете открылся длинный каменный причал с кнехтами, кранцами и какими-то развалившимися ящиками и прочим хламом. За причалом угадывалось чёрное водное пространство. В дальнем конце причала видны были пятнистые цистерны. Ещё несколько тёмных проходов выходили на пирс. Куда они вели оставалось пока не выясненным.
  - Ребята, осторожно тут: я в прошлый раз мину нашёл, а могут быть ещё - сказал ВГ, а эхо разнесло его слова по всему открытому пространству.
  - Вон там, - ВГ указал в дальний конец акватории, - был проход к морю, и лодка, а то и две могли заходить сюда в надводном положении. Потом немцы взорвали канал и надводный путь перекрыли. Но, видите, вода немного волнуется, так что, я думаю, в глубине проход остался. Так что, начните с того направления.
  Ребята споро оделись в костюмы для подводного плавания, проверили давление в баллонах, подводные фонари и прочее оборудование. Ополоснули маски в воде и один за другим нырнули с причала в спокойные воды подземной бухты. Немного поплавав у 'берега' чтобы освоится, они не спеша, пошли в глубину. Оставшийся на суше ВГ приспособил один из фонарей таким образом, чтобы он светил в воду вертикально вниз для облегчения ориентировки. Периодически появляющиеся на поверхности пузыри воздуха позволяли следить за перемещением аквалангистов. Вот они направились к предполагаемому выходу из пещеры.
  ВГ завистливо вздохнул и, включив ещё один фонарь, отправился исследовать ближайший проход, маркированный непонятной аббревиатурой. Белая краска за восемь десятков лет почти полностью облупилась от сырости.
  
  ***
  
  Время близилось к обеду, а клиенты так и не появлялись. Точнее появлялись, но, бегло осмотрев 'Ласточку', шли дальше к причалам других прогулочных субмарин. Андрей Бортко, владелец судна их отлично понимал: у конкурентов и раскраска поярче и иллюминаторы побольше. Даже не иллюминаторы, а настоящие блистеры из акрилового стекла. Сидят клиенты в креслах, а головы, фактически, снаружи. Очень удобно и обзор большой. Не то, что в его старушке, недоразумение, а не иллюминаторы. Вдобавок, армированные, так что клиенты часто выражают недовольство невозможностью позвонить даже в надводном положении. Сигнал телефона, к сожалению, экранируется.
  Что с того, что его 'Ласточка' может погружаться и на сто метров, а у конкурентов только пятьдесят сертифицировано? И запас надводного хода у неё значительно больше, поскольку у 'немки' имеется, хоть и слабенький, но всё же дизельный двигатель, а не одни только аккумуляторы.
  Вчера Андрей заработал только сотню, а сегодня, судя по всему, и вовсе ничего не будет. Да и сезон, в общем, то кончился: позади солнечные сентябрьские дни, а теперь, в середине октября и небо всё чаще покрывается низкими быстробегущими тучами, и море становится таким же серым и неприветливым. Пора ставить лодку на прикол, а точнее затаскивать по слипу в сарай, пышно называемый ангаром и заниматься её болячками, которых за лето накопилось немало. Только, вот, на какие деньги? Ладно, из ангара его не выгонят, тут всё схвачено, а глохнущий движок отремонтировать? а батарею перебрать? а уплотнение люка, а сальники винтов, а подшипники электромотора? И покрасить заново, в какой-нибудь весёленький цвет...
  'Выкрасить и выбросить!' - с грустной усмешкой подумал владелец и по совместительству капитан, поскольку средств на все эти амбициозные планы у него не наблюдалось. Но и на металлолом продавать 'Ласточку' не хотелось. Для своего возраста она во вполне приличной форме, подремонтировать и будет лучше новой. И ей обязан был Антон и новой квартирой и возможностью помогать детям и даже 'Нива' ожидающая его у причала куплена на доходы от субмарины. Ранешние доходы, впрочем, в прошлом году всё уже обстояло не так уж и радужно, а в этом и вовсе...
  Конечно, на жизнь и военной пенсии хватит, но скучно будет, не сидеть же козла забивать во дворе? Устроиться, разве, на лодочную станцию? Там его хорошо знают и работы всегда достаточно. И к морю поближе. Конечно, по сравнению с нынешним статусом это будет значительный downshifting, как говорят англичане. Был капитан, станет механик, даже не Главный. Нет, лодку он не продаст, одна только у него 'Ласточка' и осталась, не считая детей и внуков. Вчера, вот, старший сын звонил из Краснодара, рассказывал, что внуки играют в капитанов и подводников и чуть ли не каждый день спрашивают: 'А когда мы снова поедем к дедушке на подводной лодке кататься?'
  Никак ему без моря нельзя: тянет оно к себе бывшего военного разведчика, почти флотского человека. Даже и в гостях в Краснодаре часто ловил себя Антон на мысли: 'А почему моря не слышно?' Смешно и грустно. В каких только морях он не побывал за время своей службы! И на Балтике и в Персидском заливе и в Средиземке. Но больше всего, конечно, пришлось испить каспийской и карибской водички. Какой роман мог бы он написать, если бы не действующие подписки 'о неразглашении'! Как уходили на последних ампер-часах от береговой охраны ... одной страны, как доставляли на покрытые сумраком пляжи, а то и скалы людей и важные грузы. И забирать их тоже приходилось, иногда и под огнём неведомых преследователей. Да, он был солдат и выполнял приказы, а то, что однажды подстрелил (надеюсь, не насмерть) одного самого быстроногого и ретивого полицейского, а не тот его ... что же, это война спецслужб, которая никогда не затихает, но и почти не афишируется.
  На его глазах молодая салажья поросль матерела, прибавляла звёзд на погонах и наград на редко надеваемых парадных мундирах, и теперь уже они играют в прятки с властями как официально дружественных, так и вовсе не дружественных стран, выполняя приказы отцов-командиров. А он киснет на почётной пенсии. Конечно, коллеги приезжают, жмут руки, иногда благодарят за науку, просят совета и рассказывают, порой, о своих делах, о которых можно...
  - Привет, Сардин!
  - Ничего себе! Гаврилыч! Ты откуда взялся? - Андрей вскочил с ветхого стульчика и обнялся с незаметно подошедшим старым товарищем, полковником Семыхиным:
  - Вот, кому бы, не пропасть! - продолжил он, когда давно не видевшиеся друзья закончили с рукопожатиями, междометиями и ритуальными похлопываниями по плечам и иным частям тела. - Как ты здесь? Сто лет тебя не видел?
  - Привет, привет! По делам приехал. И мои дела, это ты!
  - Любишь ты говорить загадками, полковник! В каком смысле - я?
  - Давай, Сардин, поговорим об этом обстоятельно, но только не тут при народе.
  - Какой народ! Клиентов нет совсем. Сейчас я лодку закрою и ко мне поедем. Посидим, поговорим.
  - Давай, в темпе. Поговорить нужно, а 'посидим' в следующий раз.
  В холостяцкой квартире Андрея Семёновича, известного в определённых кругах под псевдонимом 'Сардин' было прибрано и уютно. Пока хозяин хлопал на кухне дверцей холодильника и нарезал бутерброды, г. Семыхин достал из портфельчика стеклянную фляжку греческого бренди и водрузил её на стол под ироническим взглядом покойной жены отставника, смотрящей с фотографии на стене.
  - Ну, давай, первую не чокаясь! - сказал он, глядя на портрет, когда всё было уже подано и разлито по стопочкам.
  Далее, господин Семыхин осведомился у старого товарища 'как оно вообще' и, получив краткий ответ, перешёл к сути дела:
  - Есть такая фирма 'СЕ', слышал, небось?
  - Конечно, говорят что жулики, только никак разоблачить их не могут.
  - И не разоблачат, Андрюша, поскольку, не жулики они, а сделали уникальное открытие, какое не каждые сто лет делают.
  - Рад за них, только я-то, каким боком? И ты, кстати?
  - Ну, очень просто! Я возглавляю у них службу безопасности и приглашаю тебя на работу.
  - Ничего себе! Ты в этой конторе? И куда же меня? В твою СБ, что ли? Я, извини, конечно, понимаю, что кто-то должен врагам руки крутить. Только я для этого мало приспособлен.
  - А для чего ты приспособлен, Сардин?
  - Ты же знаешь, ВГ! Подлодки, скрытно доставить груз, человека, или наоборот, принять.
  - Что же, как раз по твоему профилю и работа.
  - Ну, когда этим занимается держава, я понимаю, а когда остальные, то это уже называется контрабанда.
  - Нет-нет! Никакой контрабанды! Всё в пределах одной страны. С одного греческого острова на другой, но, понимаешь, Андрюша, тайно. Мы ещё производство не запустили, а там уже крутятся тёмные личности.
  - Слава, а ты сам-то уверен, что твоя фирма не тёмными личностями основана? А то больно их по телеку ругают. Наши-то ещё ничего, а вот, смотрел по Би-Би-Си интервью какого-то там академика американского. Так тот прямо слюной брызгал и чуть микрофон не загрыз. Да и не очень я верю, что - где там? В Азербайджане? - такой процесс изобрели. А, что жульничество изобрели, очень даже верю!
  - А мне ты веришь, Андрюша?
  - Тебе верю, ВГ. Но, ведь и тебя могли обмануть!
  - А если я тебе скажу, что Азербайджан тут не причём, что это только прикрытие, а основатель фирмы тебя сразу вспомнил с моей подачи, поскольку ты его в Иране два-три раза высаживал, а потом забирал? И что молчим?
  - Ты, это ... Гаврилыч ... Ну, вы там и круты! Всё по науке, значит? Конспирация, карманная спецслужба, тайные операции, разведка-контрразведка? Серьёзные дела собрались делать!
  - Да, Сардин, очень серьёзные. И ты нам нужен. Для начала, вместе со своей 'Ласточкой'. А вся спецслужба, это пока я с четырьмя помощниками. А ты шестой будешь. Кстати, старых друзей встретишь.
  - Ну, ты соблазнитель! А, вот, скажи мне, Гаврилыч, честно: всё это России вреда не нанесёт? Да не ухмыляйся, а как на духу!
  - 'Всё это', как ты выражаешься, N'нанесёт' России и всему человечеству огромную пользу. Если, конечно, никто из нас не облажается. Погоди, предвижу я твой вопрос: Всё отдать в 'компетентные руки?' Да?
  - Да, это!
  - Нет, это не выход. Понимаешь, это изобретение - страшное оружие в руках государства. Даже, N'абсолютное оружие', помнишь Шекли? Вот, ты бы дал, хотя бы и России, N'абсолютное оружие'?
  - Крепко подумал бы, пожалуй!
  - Вот! А если оно расползётся в результате предательства, например? Или какой-нибудь благодушный или предприимчивый болван решит, что ему следует осчастливить человечество, за так, или за изрядный куш? Поэтому, процесс держится в строжайшем секрете, даже я сам ничего не знаю. И я знаю только одного человека, кто полностью в курсе.
  - Тогда, наоборот, всё зависит от тех носителей секрета!
  - Зависит, Сардин, зависит! Но, если Державу мы с тобой контролировать не сможем, то в данном случае, аккуратно присмотрим, чтобы учредители чего не учудили.
  - Хорошо! А какую зарплату положишь?
  - А, никакую!
  - Эээ... это, в каком смысле? За харчи и забесплатно работать?
  - Не совсем так! Понимаешь, сотрудники фирмы делятся на две категории: наиболее многочисленная, конечно, получает зарплаты, и не маленькие. А меньшинство, так сказать, ближний круг, финансируются по другому принципу: просто дают обоснованную заявку, сколько денег ему сейчас нужно. Для работы и для жизни. И получают их.
  - Ты прямо коммунизм мне описываешь, своими словами! Что, и миллион?
  - А тебе, что, нужен прямо сейчас миллион?
  - Да, нет, вроде! Мне пятьдесят тысяч нужно, чтобы 'Ласточку' в порядок привести. Это по минимуму.
   - Вот на этой карточке на предъявителя, - ВГ извлёк из бумажника кредитку, - лежит 200 тысяч евро. Берёшь её и делаешь всё по максимуму. Сонар установи обязательно.
  - Так, я и новые аккумуляторы тогда куплю?
  - Покупай. Не хватит, добавлю. Останется - отчитаешься.
  - Слушай! Я всю жизнь мечтал по такому принципу работать!
  - Вот и сбылась твоя мечта, - ВГ посмотрел на часы. - Давай, если ещё есть вопросы... А то, нам ещё со связью нужно решить.
  - А как лодку доставить... Кстати, куда?
  - Не заморачивайся. Как всё починишь, наймём буксир и пойдёшь. Документы мы оформим сами. Ты на ремонте сосредоточься. А базироваться будешь неподалёку от Золотого острова, на Наксосе или Милосе. Знакомые места?
  Сардин хмыкнул, и ВГ продолжил:
  - Это мы вместе потом выберем. Прикрытие то же самое - туристов летом катать будешь, вполне легально. Патент сделаем. А когда понадобится... Мы на нашем острове готовимся оборудовать для тебя подземный причал, от Мировой войны наследство осталось. На прошлой неделе ребята ходили под воду, нашли то, что требовалось. Опять-таки, сам посмотришь и примешь участие, пока 'не сезон'. Но к весне, когда ожидается начало производства, всё должно быть готово!
  - Всё сделаю, полковник! Спешишь что ли?
  - Да, Сардин, спешу. Дел не меряно. Теперь о связи: у тебя Интернет есть?
  Когда через двадцать минут Андрей Бортко вышел проводить своего старого друга и коллегу, на столе осталась только едва початая бутылочка бренди, стопки и пустая тарелка. Кредитку старый подводник хозяйственно припрятал во внутренний карман.
  
  ***
  
   Не то, чтобы комната, где ожидали вызова свидетели, была обставлена аскетически, нет, тут имелся и телевизор (похоже, никогда не включавшийся, поскольку пульта от него не наблюдалось) и кофейный автомат с набором одноразовых стаканчиков. Но жёсткие сиротские диванчики, казалось напрямую перекочевавшие сюда из прошлого, богатого потрясениями века, решётки на окнах и самое главное, судебный пристав, занимающий пост у двери создавали подавленное настроение, чувство, что занесло тебя в недра бездушной государственной машины. Действующей, как хотелось бы надеяться, по известным и, вроде бы справедливым законам, но, порой дающей сбои и ломающей судьбы даже и невинных граждан, имевших неосторожность попасть в сферу её равнодушного внимания.
   Впрочем, в данном случае, перспективы уголовного дела о разбойном нападении на дом гражданина Самсонова и на его домохозяйку гражданку Лодыгину были ясны с самого начала. Павел Васильевич под бдительным оком молодого охранника негромко беседовал с Петром и Сергеем о делах весьма далёких от троицкого 'процесса века'. У их ног лежал Барсик в ошейнике и с пристёгнутой шлейкой. Он, похоже, совсем не волновался, хотя и был одним из главных действующих лиц происшествия до сих пор с упоением обсуждавшегося не только в Троицке, но и в самарских СМИ.
  У противоположной стены на обшарпанном диванчике сидела ещё одна свидетельница, пожилая дама в чёрной юбке и тёплой коричневой кофте - мать гр. Сапарова. На друзей она посматривала неодобрительно, но взглядом с ними старалась не встречаться. Что поделать: для матери её сын всегда остаётся самым лучшим, а его враги врагами матери.
   Запел мобильник и Павел Васильевич нажал на нём кнопку:
   - Слушаю, Марат!
   - Ты не занят, Паша?
   - Пока нет, сижу, ожидаю вызова.
   - Ах, да! У тебя же суд сегодня! Ну, я тогда коротко: твои питомцы Маша и Миша чувствуют себя хорошо, дистрофия прошла. Я подобрал им кормилицу, правда, собаку, а не кошку. Они ладят, играют. Скоро начну подкармливать мясом. И Лида каждый день после школы заходит проведать и поиграть. Нанороботов у них в крови нет, хотя, судя по фенотипу, Барсик, несомненно, их отец. Так что...
   - А почему ты их называешь нанороботами?
   - А как их ещё назвать? Специализированные молекулы, скорее всего, артефактные, поскольку, как я выяснил, N'заточены' они под человеческий геном. Но и в крови других млекопитающих вполне активны. Я тут произвёл несколько опытов, в том числе и на себе. Результаты поразительные. У меня, знаешь ли, десять лет не было одного ногтя на пальце ноги. Так он стал отрастать. И с зубами проблемы начались.
   - С зубами то что?
   - Тоже отрастают удалённые. Не так быстро, правда, как ноготь. Ты, ведь, тоже привитый, так сказать, ничего не замечал?
   Павел Васильевич замечал многое, но тут ответил с гордостью:
   - У меня все свои на месте! Только зуб мудрости давно уже удалили.
   - И как?
   - Да, ничего... Слушай, Марат! А, ведь, наверно и у меня! Десна чешется и чешется!
   - Поздравляю, скоро прорежется зубик! Ой, Павел, извини, я тебе вечером перезвоню! - вдруг спешно прервал разговор Марат Рувимович. - Пациента принесли.
  В трубке послышалось горестное кошачье мяуканье, перемежаемое шипением и женскими причитаниями. Ветеринар отключился и занялся, видимо, травмированным котом. Селектор около пристава, до этого с интересом прислушивавшегося к разговору и с уважением разглядывавшего Барсика, что-то неразборчиво пробормотал и молодой человек в форме провозгласил:
   - Гражданка Сапарова, пройдите в зал заседаний!
   Та поднялась и проследовала по стеночке на максимальном удалении от дремлющего кота.
   Как уже говорилось, суд вызвал большой интерес в среде горожан славного города Троицка. И по этой причине зал был забит до отказа. Такие громкие преступления в тихом и почти патриархальном городке бывали не часто. Тихом и патриархальном, впрочем, по меркам первой трети текущего века: милиция отнюдь не сидела без дела и теперь. Некоторые граждане, как и сто лет назад периодически покушались на всевозможные разновидности насилия и убийства, зачастую с помощью подручных предметов, но иногда используя и специально для этой цели изготовленные. Чаще по пьяни, но иногда и в трезвом рассудке и полной памяти. Норовили похитить чужую собственность и денежные знаки, как открытым доступом, так и путём взлома запоров. А те, кто понаглей и поглупей, совершая действия, которые закон трактует, как разбойные нападения. Рано или поздно большинство из них попадалось в руки милиции и временно изолировалось от общества в тюрьмах и зонах, где те из них, у кого ещё не пропало желание продолжить преступную карьеру, проходили длительные курсы повышения квалификации.
   Когда судья вызвал, наконец, и его, г. Самсонов кивнул друзьям, подхватил шлейку и с котом на поводке прошествовал в зал, где, проходя по центральному проходу к свидетельской кафедре, сорвал аплодисменты, подобно некой звезде эстрады. Впрочем, это приветствие и знак восхищения относилось, скорее, не к нему, но к ведомому им внушительных размеров коту, о роли которого в данном деле все уже были наслышаны. Одна только троица подсудимых, томившихся, подобно диким животным в клетке, не выразила при его появлении никакого энтузиазма, а наоборот состроила кислые мины и пробормотала сквозь зубы, отнюдь, не приветствия. Блистали фотовспышки репортёров и обычных граждан, некто, вооружённый видеокамерой, пригибаясь, споро пятился перед Барсиком, норовя ухватить крупный план. Кот шёл не спеша, с гордо поднятым хвостом и с видом полного безразличия к ажиотажу, вызванному его появлением. Только жмурясь от вспышек фотокамер.
  Заняв место за свидетельской кафедрой, Павел Васильевич приготовился отвечать на вопросы, однако, шум и копошение в зале всё не прекращались, и судья, наконец, стукнув молотком, пригрозил очистить зал, если порядок сию же минуту не восстановится. Это подействовало, мигнула ещё одна вспышка, и раздался писк камеры, запечатлевший Барсика, прилёгшего у ног свидетеля в позе сфинкса и настала относительная тишина. По заведённому сотни лет назад обычаю, судья удостоверился в личности свидетеля и подробно расспросил его о событиях, послуживших поводом к возбуждению уголовного дела, в частности, об обстоятельствах знакомства с потерпевшими. После выяснения этих вопросов, свидетель был передан прокурору, а затем адвокату обвиняемых. Тот о самом деле расспрашивал мало, зато сосредоточился на обстоятельствах установки и эксплуатации системы видеозаписи, в конечном итоге позволившей установить и изобличить его подзащитных.
  Адвокат, по несколько раз переспрашивая и явно стараясь запутать свидетеля, задавал в нескольких редакциях одни и те же вопросы, не была ли система наблюдения установлена сразу после проблемного знакомства с г. Сапаровым и его коллегами, действительно ли она существовала и эксплуатировалась и до инцидента. Похоже, он хотел создать у присяжных и судьи впечатление, что всё преступление суть следствие злонамеренной провокации. Наконец, судья прервал адвоката и объявил ему, что на жестком диске компа, изъятого с места преступления, присутствуют и регулярные прошлогодние записи и предложил задавать вопросы по существу дела.
  - Извините, Ваша честь! - тут же повинился адвокат и перевёл допрос свидетеля в иную плоскость. В частности, спросил у него, на каком основании тот осуществляет 'беспривязное содержание опасного дикого животного', якобы, N'терроризирующего всю округу' и наносящего его соседям 'существенный вред'. Павел Васильевич хотел ответить, но снова вмешался судья. Он спросил адвоката, на чём основаны эти серьёзные обвинения. Тот с торжеством зачитал копию заявления в милицию некоей гражданки Петрушевой, проживающей на улице Крайняя, 16, которая жалуется на периодическую пропажу её кур и просит принять меры к неизвестным похитителям.
  - Прошу приобщить к делу! А улица Крайняя находится всего в нескольких минутах ходьбы от места жительства свидетеля! - заявил находчивый адвокат, передавая заявление судье.
  - С какого времени кот находится в вашем владении? - спросил судья г. Самсонова изучая мало разборчивый рукописный текст.
  - С середины мая этого года, Ваша честь. Дата приобретения имеется в его паспорте.
  - Заберите эту бумагу! Суду она не нужна, - сказал судья адвокату. - Представленное вами заявление Петрушевой датировано прошлым годом и не имеет отношения к ... опасности или безопасности данного животного. Напомню, что этот вопрос перед судом и не стоит. Кстати, насколько я помню, после осуждения в прошлом году сына гражданки Петрушевой по обвинению в злостном хулиганстве пропажа её кур прекратилась. И если у вас нет вопросов по существу...?
  - Больше нет, Ваша честь!
  - Тогда объявляется перерыв на час. После перерыва переходим к прениям сторон.
  Сергея и Петра в качестве свидетелей так и не вызвали. Павел Васильевич вышел вместе с Верой Степановной и Барсиком на улицу подышать свежим воздухом. К этому времени у Лиды закончились занятия. Павел позвонил ей, и она согласилась доставить кота домой, поскольку присутствие тому надоело. Толпа, вышедшая из зала покурить или перехватить чего-нибудь съестного, с восторгом наблюдала, как сегодняшняя знаменитость ловко вскочила на заднее, обтянутое грубым брезентом сиденье рычащего мотоцикла. И умчалась вдаль, вместе с водительницей, симпатичной девушкой старшего школьного возраста, одетой в плотные брюки и кожаную куртку.
  Выступивший после перерыва прокурор призвал сурово наказать подсудимых, совершивших дерзкое антиобщественное деяние, и в подтверждение своих слов попросил продемонстрировать присяжным и всему залу видеофильм, снятый системой наблюдения во дворе потерпевшего. Судья разрешил, и фильм был показан. Это была уже обработанная следователями копия, где каждое действующее лицо, кроме, конечно, кота было снабжено плавающей по экрану вслед за ним биркой с фамилией. Показ происходил сначала в полной тишине, нарушаемой только комментариями прокурора. Оживление зала вызвал триумфальный выход Барсика. А показ его радикальных действий сопровождался взрывами аплодисментов и сочувственными вскриками в момент его ранения. Сразу несколько камер снимали сюжет с экранов установленных в зале мониторов и, несомненно, готовили ему широкую популярность.
   Вслед за прокурором слово было дано адвокату. Тот попросил суд отнестись к его подзащитным со снисхождением, упирая на их многолетнюю усердную службу, на ниве охране общественного порядка. И упомянул, что сама ссора между потерпевшим и его подзащитными произошла во время несения теми суровой и неблагодарной службы. На это отреагировал обвинитель. С разрешения судьи, он зачитал имеющиеся в деле показания вице-префекта города Самары, который по факту произошедшего на его глазах инцидента пояснил, что его некомпетентные сотрудники в тот раз продемонстрировали явное превышение власти, за что и поплатились заслуженным унижением и последующим увольнением по служебному несоответствию.
   На этом прения сторон закончились, и судья предложил подсудимым произнести последнее слово. Естественно, выяснилось, что те полностью признают свою вину, раскаиваются в содеянном, просят прощения у всех, а особенно у госпожи Лодыгиной. Веру Степановну аж передёрнуло, когда в устах поблёкшего за время пятимесячного следствия Сапарова прозвучало её имя. И, хотя они со смирением примут любое назначенное им наказание, просят они, чтобы оно не было связано с лишением свободы. Поскольку, имеют на содержании, кто престарелую мать, кто малолетних детей. По непонятной причине супруги арестованных вместе с малолетними детьми суд своим присутствием не почтили, хотя в природе, несомненно, существовали.
   После сего ритуального покаяния судья предложил присяжным удалиться в совещательную комнату и вынести вердикт по представленному им делу. Когда присяжные ушли, снова был объявлен перерыв, впрочем, не очень долгий. В который уже раз прозвучала команда секретаря суда: 'Встать, суд идёт!'
   Решение заседателей оказалось вполне ожидаемым в зале и единодушным: 'признать виновными по всем пунктам предъявленных обвинений'. Судья поблагодарил присяжных и весь состав суда за работу и зачитал подготовленный им приговор. Вкратце его суть состояла в следующем: организатору гражданину Сапарову восемь лет строгого режима, его подельникам по шесть лет, с учётом срока уже отбытого во время следствия. В зале прозвучали аплодисменты, гражданка Сапарова разрыдалась, и пристав увёл её к дежурному врачу. Осужденные выслушали приговор, стоя с низко опущенными головами.
   - Ясен ли вам приговор? - спросил судья, и те выдавили из себя 'ясен'. Судья пояснил им порядок обжалования и прочие тонкости. После чего прозвучало 'руки за спину!' и бандитов увели. Корреспонденты спешили сообщить по мобильникам последние новости в свои редакции, народ расходился, обсуждая перипетии дела и приговор. Как всегда в таких случаях в толпе звучало, и 'мало дали' и прогнозы: 'выйдут года через три'. Москвичи и Павел Васильевич с бледной от пережитых стрессов Верой Степановной сели в автомобили и уехали домой.
   В Москве, редактор одной из популярных газет, получив по Интернету материалы о состоявшемся в Троицке судебном процессе, с интересом посмотрел на фото огромного кота, машинально прикидывая при этом компоновку статьи и сенсационный заголовок. Что-нибудь вроде: 'Дрессированный кот обратил в бегство вооружённых налётчиков'. Затем переключился на портрет г. Самсонова. Тот напомнил ему кого-то совсем недавно виденного. Машинально убирая фотошопом нерезкие фоновые детали снимка, редактор вдруг вспомнил кого. Пририсовав Павлу Васильевичу узкие чёрные усики, тёмную восточную небритость и слегка изменив причёску, редактор получил лицо загадочного Тагира Омарова.
   'Надо же, как похож!' - подумал редактор, и у него мелькнула мысль как-нибудь обыграть в статье это портретное сходство малоизвестного российского и скандально известного азербайджанского бизнесменов. Однако ничего остроумного в голову не пришло, редактор почистил снимок и скоро забыл об этом забавном казусе.
  
  ***
  
   К рождеству, как это и планировалось, большинство сооружений на острове было закончено. Общежития опустели. Большая часть инженеров, техников и рабочих, занятых на строительстве, разъехались на каникулы. Два пассажирских судна на подводных крыльях, N'Кентавр' и 'Минотавр' на новообразованной линии 'Пирей' - 'Золотой остров' ходили полупустыми и в результате сократили количество рейсов. На острове продолжали трудиться только работники 'Азпетрол', заканчивающие прокладку трубопроводов морской воды и монтаж мощных насосов. По существующей легенде эта вода предназначалась для извлечения из неё необходимых веществ, путём секретного процесса, а на самом деле она была нужна для охлаждения накопительных ёмкостей снарк-генераторов. Поскольку производительность промышленных установок не шла ни в какое сравнение с лабораторной, когда-то действовавшей в малоизвестном мировой общественности городе Троицке, то и выходящий, раскалённый продукт требовал интенсивного охлаждения.
   Тем не менее, N'лабораторная' установка после некоторого перерыва возобновила свою работу, но уже в подземельях Золотого острова, более того, её работа обеспечивала в полном объёме 'чёрное' финансирование строительства без которого, несмотря на значительные легальные вливания, обойтись так и не удалось. Разработанная Екатериной Семёновой схема легализации произведённого золота на Ближнем Востоке в Пакистане и Индии задействовалась эпизодически, но работала пока без сбоев. Хотя и позволяла реализовывать золото и платину, в лучшем случае, по половинной цене 'чёрного рынка'.
   Доступ же в лабораторию осуществлялся теперь через подвал офиса. Оказалось, что в дополнении к проекту, врученному руководству 'Азпетрол' вкралась досадная 'ошибка'. Одна из труб почти двухметрового диаметра согласно этому приложению должна была исходить из стены офиса и, следуя параллельно прочим оканчиваться не в море, а в глубокой каверне скального массива. В проекте было обозначено, что эта труба предназначается для отвода сточных вод недавно законченного офиса во внутренние полости острова, где, якобы в будущем планируется строительство очистных сооружений. Однако, даже человеку далёкому от премудростей сантехники было ясно, что пятиэтажный офис, даже вместе с гостиничным комплексом не может дать такого объёма стоков. И трубы вчетверо меньшего диаметра для этого вполне достаточно.
   По причине такого явного несоответствия целей и средств, прораб 'Азпетрол' позвонил самому г. Омарову. Где тот находился, осталось неизвестным, но на звонок ответил сразу:
   - Слушаю! - раздалось в трубке на английском.
   - Тагир Хасанович! Это Сидоренко, здравствуйте!
   - О! Приветствую! Проблемы? - ответил бизнесмен по-русски, но с еле заметным акцентом.
   - Да, проблема возникла. В том плане, что Вы нам передали одна труба, похоже, показана ошибочно.
   - Секунду, Иван Евгеньевич! Сейчас выведу... Какая, говоришь, труба?
   - Лист 2, номер 16-5.
   - Так, секунду... труба железобетонная, секционированная, с гидроизоляцией, диаметр 1800. Эта? И что с ней не так?
   - Диаметр для стоков больно велик. Не иначе, ошибка проектировщиков!
   - Действительно, у нас же офис, а не слоновый питомник! А деньги за проект уже выплачены. Ничего, я ещё найду, как их обидеть! Так по-русски говорят?
   - Говорят, Тагир Хасанович! Так что делать?
   - Делай строго по проекту, дорогой, а я буду после праздников разбираться, нужно их выслушать. А сейчас никого не найдёшь. ОК, товарищ Сидоренко?
   - ОК, мистер Омаров!
  На этом инцидент оказался исчерпан. Несколько позже, уже в конце января, N'тайный ход', ведущий из офиса к подземному причалу и лаборатории был окончательно приведён в порядок, теперь уже силами исключительно доверенных людей. Два 'субботника' по разбору завалов в пещере, протягиванию электрического кабеля и установленная в дальнем углу подвала железная дверь с сигнализацией обеспечили возможность попадать туда из офиса и гостиницы. И покидать их незаметно от рядовых работников фирмы и нанятых лиц, используя лифты, которые официально в запертый подвал 'не ходили'. Однако, имея карточку доступа, можно было спуститься на лифте и в подвал. Достигнув нужной двери, вставить карточку в щель считывателя, после чего, через открывшийся вход в трубу несостоявшегося стокоприёмника пройти в пещерный комплекс. На его верхнем ярусе в одной из пещер приспособленных когда-то под склад бывшими хозяевами и располагалась ныне пока единственная в мире алхимическая лаборатория, где безраздельно царствовал Сергей. Конечно, только тогда, когда прилетал на остров. Тут же, в тайнике хранилась и часть снарков, ожидающих установки в монтирующееся на поверхности оборудование.
  Начало производства было запланировано на 1-е мая, и всё шло к тому, что этот срок будет соблюдён. Оборудование для 'обвязки' главных составных частей генераторов материи - снарков, не такое уж и сложное, заказывалось на различных предприятиях, а сборка велась уже на острове опытными инженерами, в основном россиянами и украинцами. Но финальный этап сборки, установка съёмных кассет со снарками участия посторонних не требовала. Более того, этот этап должен был производиться исключительно 'посвящёнными'.
  
  ***
  
  Воздушный лайнер не спеша, набирал высоту. Приглушённо ревели турбины. В иллюминатор видна была только серая хмарь февральской облачности. Но, вот, там посветлело, в образовавшемся облачном разрыве мелькнуло голубое небо, и в иллюминатор вдруг ударили солнечные лучи. Сверху серая облачная пелена неожиданно оказалась ослепительно белой, подобной равнине, покрытой свежевыпавшим снегом. Вячеслав Гаврилович зажмурился, а затем и вовсе прикрыл окошко шторкой. Уши не болели и поэтому, пожалуй, стоит подремать. Раньше ВГ не очень любил летать на самолётах: те небольшие изменения давления в современных лайнерах, которые прочие пассажиры почти и не ощущают, вызывали у него заметные боли. Однако, несколько месяцев назад всё изменилось. Как-то отправляя его в очередную командировку в Мадрид, Павел Вас... пардон! г. Омаров обратил внимание на мелькнувшую на лице ВГ кислую мину и осведомился, хорошо ли он себя чувствует. Выслушав ответ, шеф задумался, затем взял телефонную трубку и переговорил с каким-то Маратом. Затем передал трубку ВГ и попросил рассказать 'доктору' о травме и о симптомах болезни. Доктор слушал внимательно, а затем попросил передать трубку обратно.
  Закончив разговор с неведомым доктором, шеф испытующе взглянул на ВГ и сказал:
  - Гаврилыч! Хочешь науке послужить?
  - В каком это смысле Тагир Хасанович?
  - Есть у меня экспериментальный препарат чуть ли не от всех болезней, если хочешь, могу на тебе попробовать. Вот и доктор рекомендует.
  - Если от всех болезней, то значит шарлатанство! - усмехнулся в ответ ВГ.
  - Вообще-то, да, но не в этом случае. Ну, что, готов?
  - А рога не вырастут?
  - Не должны. Вот, зубы могут вырасти.
  - Как это, зубы могут вырасти? - изумился Гаврилыч. Нынешнего шефа, а вообще, давнего коллегу он знал очень давно и никогда не замечал за ним склонности к мистификациям.
  - Как, как! Как у пацана малолетнего. У тебя все на месте?
  - Как ты думаешь, почти в шестьдесят? Протезы у меня стоят, штук десять! Немало денег отдал.
  - Если согласишься, то пропадут твои денежки, а зубы вырастут.
  - Ты прямо сказки рассказываешь! Ну, ладно, согласен, давай своё лекарство.
  - Это будет укол. Снимай рубашку!
  Шеф полез в сейф и достал безъигольный инъектор и ампулу со слегка синеватой жидкостью. ВГ снял рубашку и непроизвольно поёжился. Пахнуло спиртом, Павел, как заправский доктор мазанул предплечье своего коллеги ваткой, затем приложил к нему блестящий приборчик - 'не дёргайся!' - и нажал на нём кнопку. Прибор издал короткое шипение, в плечо ударило, и на этом 'укол' закончился.
  Честно сказать, ВГ не почувствовал сначала никакого эффекта лечения: уши в самолёте на следующий день побаливали чуть ли не сильнее, чем прежде. Зато через сутки, уже при полёте обратно, N'подопытный', с изумлением прислушиваясь к своим ощущениям, понял, что внутреннее ухо не беспокоит его совершенно. А ещё через две недели, как шеф и предсказывал, у него зачесались дёсны под протезами.
  - Я теперь, наверно, и нырять смогу! - похвалился он Павлу при очередном разговоре.
  - Вот и чудесно! - обрадовался тот. - Только в воде осторожнее, пожалуйста. Бортко появится, сможешь ему помогать.
  - А как бы этого доктора, Марата, увидеть и большое спасибо ему сказать?
  - Марата Рувимовича? Увидишь ещё и пообщаешься, он вообще, возможно у нас обоснуется.
  В вялые, медленные мысли задремавшего ВГ вдруг вторгся сигнал телефонного вызова. Номер вызывающего абонента в списке не числился.
  - Слушаю, Семыхин!
  - Привет, ВГ! Узнал?
  - Здравствуйте, Владимир Сергеевич!
  - Смотри-ка! Узнал! Ну, и как там тебе на вольных хлебах живётся?
  - Да, не жалуюсь!
  - Вот и прекрасно! Мне тут рассказали, что ты в какой-то нерусской фирме обосновался, или врут?
  - Нет, не врут.
  - Что-то ты, ВГ, как-то односложно отвечаешь! Уши кругом?
  - Я в самолёте.
  - Тогда, понятно! Выберешь время, позвони мне на этот номер, ОК? нужно поговорить.
  - О фирме?
  - О ней, родимой!
  - Поговорим, нет проблем!
  - Я смотрю, ты без энтузиазма совсем! Не волнуйся, мы коммерческие секреты выведывать не станем, нам не интересно. Ну, бывай! Удачного полёта!
  - До свиданья, Владимир Сергеевич!
  Всё, сна как не бывало! Звонок В. С. Козина, некогда полковника военной разведки и его, ВГ, непосредственного начальника, а ныне, пожалуй, что и генерал-лейтенанта был неприятен и вызвал поток не очень радостных размышлений. Друзьями они никогда не были, и когда Козин пошёл на повышение, а ВГ занял его место, расстались без сожаления. Был в те времена Владимир Сергеевич требовательным руководителем, но, не капризным и не заносчивым, как многие носители полковничьих погон. А, вот, дружбы, поди ж ты! не случилось. А теперь, значит, его заинтересовали 'Элементы'. Не его самого, конечно, а Службу. Сентенция 'из разведки не уходят' в действии! Значит, засветился ты, ВГ, засветился! Попал ты кому-то из наших парней в объектив и благополучно идентифицирован, как полковник в отставке Семыхин. Возможно и личность господина Омарова для российской разведки уже не секрет. Тем не менее, поводов для паники нет. Эта ситуация уже прорабатывалась. Но доложить, тем не менее, нужно.
  ВГ встал с кресла. Его сосед, пожилой господин, грек или турок всю дорогу не отлипающий от своего ноута, приподнялся и пропустил его в проход между рядами кресел. Закрывшись в туалете, полковник снова извлёк из кармана мобильник и нажал на нужную кнопку.
  
  ***
  
   Средний балл Лидиных школьных оценок твёрдо застрял в районе 4,5. Что преисполняло родителей законной гордостью за своё чадо. Но, честно говоря, сама Лида не прилагала к достижению этого неплохого результата особых усилий. Раз и навсегда, уяснив для себя, что беспрепятственно копаться дотемна в гараже с мотоциклом и некоторыми прочими железками возможно, только имея 'хорошие' оценки, девушка легко достигла этой важной для себя степени свободы.
   'Школьная программа рассчитана на среднего ученика', - сказала как-то мама, а Лида запомнила этот тезис и обдумала. Даже на секунду не предположив, что она 'средняя', ученица тогда ещё восьмого класса посвятила несколько дней прочтению всех своих учебников от корки до корки. А заодно достала и также просмотрела все компьютерные файлы, с которыми ей предстояло ознакомиться, в рамках школьной программы на текущий учебный год. Неизвестно, эффективен ли этот придуманный ею метод учёбы в приложении к её соученикам, да и сама она вряд ли запомнила всю проглоченную информацию. Зато теперь на уроках, когда её одноклассники со скрипом пытались усвоить нечто для себя новое, конечно, те, кто пытался, а не просто отбывал школьные часы, Лида вспоминала прочитанное в начале года и вкупе с объяснениями учителей укладывала информацию в голову несравненно легче.
   Обычно одноклассники не любят отличников, справедливо подозревая в них предателей свойственных юному возрасту ценностей. А также за то, что оных постоянно и нудно ставят им в пример. Этих коллизий Лида благополучно избежала: круглой отличницей она не была никогда, а от всяческих 'ботаников' её отличал весёлый нрав, склонность к проказам и особенно мотоцикл, который она завела себе сразу, после получения юношеской водительской лицензии, то есть, с 14-и лет. Но и до этого знаменательного события, даже в младших классах, в её карманах и ранце вместе со свойственным возрасту содержимым можно было найти иные причиндалы, свойственные, скорее, мальчику: болтики, гайки, какие-то батарейки и провода. Виной этому увлечению техникой был, конечно, папа. Для Лиды не было никогда лучшего времяпрепровождения, чем помогать ему в гараже в ремонте его заслуженных, престарелых 'Жигулей'.
   - Папа, а как работает мотор? - спросила как-то девчушка отца. И тот нарисовал ей схему двигателя, объяснил принцип работы зажигания и продемонстрировал, со всяческими предосторожностями вспышку бензиновых паров. Схема, перерисованная разноцветными фломастерами с грязного листка бумаги, перекочевала в альбомчик, который обязательно заводят девочки в определённом возрасте. Смотря на неё и вникая в принцип работы двигателя, Лида представляла, как впрыскивается в цилиндр бензиново-воздушная смесь, как сжимается она ходом цилиндра, и как в определённый момент, ни раньше не позже, слепящая электрическая искра воспламеняет послушную газовую взрывчатку. И та, сгорая и увеличиваясь в объёме, толкает поршень, передающий своё поступательное движение на вал двигателя.
   Может быть, кто-то скажет, что такие увлечения, опять таки, приличны, скорее детям мужского пола. Но, так уж получилось в этой семье, что Лидины куклы не только исправно готовили обеды, воспитывали своих детей, но и любили прокатиться с ветерком на мотоцикле и в автомобиле. И даже сами их конструировали.
  Как-то давно на автостоянке рядом со школой, когда уроки уже закончились, старшеклассники, у кого уже были свои 'тачки', как правило, подержанные ветераны, собрались у некоего отечественного чуда, также претендующего на звание 'автомобиль'. Десятиклассник, которому этот одр принадлежал уже недели две, почти весь этот срок мучался со своим аппаратом. Мотор рыдвана, иногда работающий достаточно стабильно, внезапно, без всяких видимых причин начинал глохнуть. Консилиум предлагал всевозможные диагнозы, на что владелец уныло отвечал, что 'это уже проверял', N'это чистил', N'это регулировал'. И 'свечи менял' тоже. Никто сначала не обратил внимания на подошедшую со своим велосипедом девчонку с ранцем за плечами. Она же, постояв в сторонке, послушав и понаблюдав за безуспешными попытками добиться стабильной работы двигателя машины, не выдержала и вдруг заявила звонким голоском:
  - Это игла в карбюраторе... Клинит!
  Общество вынужденных механиков-любителей дружно глянуло в сторону нежданной советчицы и, оценив её юный возраст, равнодушно отвернулось. А кто-то и сказал беззлобно:
  - Давай, крути педали! Девочка...
  Лида гордо вздёрнула носик и приготовилась вскочить на велик и уехать, но владелец дефектного агрегата, в своём печальном положении готовый хвататься и за соломинку, попытался остановить её:
  - Эй! Как тебя...? Что ты сказала?
  - Иглу в поплавковой камере проверь! - крикнула через плечо малолетка, уезжая.
  Неожиданный совет, хотя бы и полученный от этой, с виду малокомпетентной личности, тем не менее, привёл к полному успеху ремонта. Уже через полтора часа старый, заслуженный двигатель работал как часы, не проявляя никаких тенденций к незапланированным остановкам. Что послужило предметом для нескончаемого потока шуток, направленных почему-то на самого владельца пенсионного возраста 'Жигулей'. Разговор зашёл, естественно, и о Лиде, хотя её имени никто, конечно, не знал.
  - Теперь, как честный человек, ты должен на ней жениться! - с серьёзным видом сказал кто-то из друзей.
  - Она тебе машину будет ремонтировать! - подхватил другой.
  Эти замечания вызвали дружный смех, за которым чувствовалось некоторое понятное, но тщательно скрываемое смущение прожжённых ассов в области ремонта автомобиля, коим себя считает каждый, хотя бы раз открывавший его капот. Довольный же владелец отремонтированного артефакта оглядывался по сторонам в поисках девочки, но её нигде, конечно, не было видно. На следующий день, однако, он перехватил её в школьном коридоре и подарил в благодарность специально купленные наклейки с мультипликационными героями. И Лида украсила свой ранец изображением лихой рыжеволосой мышки с гаечным ключом в лапках и защитными очками на лбу.
  И наверно потому, что история заимела некоторую огласку, Лида получила уважительное прозвище 'Гаечка'. И носила его несколько лет, до тех пор, пока из худющей, белобрысой девчонки не превратилась в стройную и симпатичную девушку, вдобавок, сменившую велосипед на мотоцикл, но нисколько не потерявшую популярность в кругах школьных самодеятельных механиков. Почуяв специалиста, с ней общались, как с равной и внимательно выслушивали её советы не только старшеклассники, но, порой, даже и учителя.
  Летающие в небе лёгкие самолёты давно привлекали Лидино внимание. И как-то весной она села на велосипед и отправилась за город, где, как она выяснила, находился аэродром. На территорию её, конечно, не пустили, но стоять у забора и смотреть, как взлетают и садятся одномоторные, а порой и двухмоторные самолёты, никто не запрещал. Так и простояла девочка с велосипедом до вечера и, вернувшись домой, дала себе слово, что тоже будет летать. Правда, с реализацией этой мечты пришлось подождать: и лет ей было маловато, и курс обучения стоил солидных денег.
  Вопрос: 'как заработать?' мучил Лиду всю последнюю четверть. Она даже сходила на 'летнюю биржу труда' для подростков. Многочисленные предложения от сельскохозяйственных предприятий её не заинтересовали. Она совсем, было, собралась поработать посыльной, благо и велосипед был на ходу, но, как оказалось, там требовался возраст не менее 14-и лет. Решение нашлось прямо в своём доме. Лида устроилась приходящей няней в соседнем подъезде. К счастью, трёхлетняя Оля оказалась не очень капризной, и с 'няней Лидой' она вполне поладила. Часто во время прогулок Лида заворачивала со своей подопечной в гараж. И пока возилась на верстаке с какой-нибудь срочной железкой, малышка тихонько сидела в уголке и во все глаза наблюдала за ней. Даже и теперь, по прошествии нескольких лет, Оля, завидев во дворе Лиду, вырывалась из рук родителей и бежала к ней.
  - А когда ты к нам снова придёшь? - спрашивала она, обняв ручонками 'няню'.
  А ещё деньгами помогли родители. Выслушав Лиду, вдохновенно изложившую свою мечту и посетовавшую на 'финансовые трудности', отец увлёк мать на кухню. Уж о чём они говорили, и какие аргументы выдвигали, осталось неизвестным. Но потом папа сходил к ближайшему банкомату и вернулся с пачкой новеньких евро. Получив в 14 лет паспорт, Лида на следующий же день отправилась в аэроклуб. Увы, её ждало разочарование: занятия уже шли целый месяц.
  - Приходи на следующий год, дочка! - посоветовала ей добродушная вахтёрша.
  'Целый год ждать? Какая невезуха!' - подумала Лида, плетясь к выходу.
  И тут ей на глаза попалась обитая дерматином дверь с табличкой 'Директор'.
  'Почему бы и нет?' - подумала она и постучала, и когда за дверью раздалось:
  - Войдите! - потянула ручку.
   В просторном кабинете, украшенном моделями лёгких самолётов и кубками, сидели двое. Один, явный директор, мужчина лет сорока, сидел за столом. На стене над ним висели, какие-то дипломы и сертификаты в рамочках, поскольку на них так и было написано. А второго Лида знала. Это был Павел Васильевич Самсонов, Лида встречалась с ним несколько раз, когда приезжала на работу к тёте в автосервис. Однажды её было необходимо выточить нестандартную шпильку, и папа посоветовал съездить к Вере Степановне. Тётя повела её в кабинет к директору, познакомила с ним и попросила разрешения обратиться к токарю. Павел Васильевич, чем-то занятый, кивнул в знак согласия, но потом вдруг заинтересовался и спросил:
  - А зачем тебе эта шпилька, Лида?
  - Я мотоцикл восстанавливаю! - бойко ответила девушка.
  - Сама?
  - Да, сама! Ну, папа иногда помогает!
  Павел Васильевич недоверчиво покачал головой, но Вера Степановна поддержала племянницу:
  - Точно-точно! Весь божий день в гараже пропадает! Ей не девушкой, а парнем нужно было родиться.
  - Не, тётя! Мне и так хорошо, - ответила, смущаясь, Лида.
  В результате, Павел Васильевич сам повёл её к токарю. А по дороге показал и весь автосервис. Представив Лиду седому токарю, он попросил его оказывать малолетнему механику помощь, когда бы она ни попросила. Это знакомство оказалось весьма полезным.
  И вот теперь, повернувшись к открывшейся двери, Павел Васильевич улыбнулся, кивнул старой знакомой и сказал:
  - Вот и Лида Лебедева пожаловала! Заходи, не стой в дверях.
  - Здравствуйте! - Лида кивнула присутствующим. - Может, я попозже зайду?
  - Заходи, раз пришла! - это был уже директор. - Садись!
  Лида прошла в кабинет и села на краешек стула. Директор продолжил:
  - С Павлом Васильевичем, я вижу, вы уже знакомы, а меня зовут Лев Игнатьевич.
  Лида кивнула ещё раз.
  - Так я вас слушаю, Лида Лебедева!
  - Я бы... хотела в аэроклуб... - замялась Лида, ей показалось неудобным отвлекать взрослых людей своими мелкими проблемами.
  - Так, вы опоздали, девушка, приём закончен, идут занятия.
  - Мне четырнадцать только вчера исполнилось... - пролепетала Лида, понурив голову. Она встала со стула и хотела уже отправиться к двери, но её остановил Павел Васильевич:
  - Посиди пока! - Лида послушно присела. - А скажи мне, Лев Игнатьевич, что сейчас изучают твои курсанты?
  - Сейчас? Работу двигателей, со следующей недели пойдут основы аэродинамики.
  - Вот и отлично! - обрадовался г. Самсонов. - Перед тобой сидит непревзойдённый знаток всех типов двигателей внутреннего сгорания, не так ли?
  Приободрившись, Лида подняла голову и ответила честно:
  - Я, вообще-то, дизели плоховато знаю!
  - Они нам пока и не понадобятся. Лев Игнатьевич, ты же моторы как раз ведёшь? Проэкзаменуй девушку, и без всяких поблажек!
  Озадаченный свалившейся на него неожиданной информацией и недоверчиво поглядывая на юную соискательницу места курсанта, директор сначала порылся в каких-то методичках и пособиях, а потом просто положил перед девушкой чистый лист бумаги и карандаш и сказал:
  - Нарисуйте схему четырёхтактного двигателя и опишите его работу. Как вы себе это представляете.
  Конечно, Лида представляла всё очень хорошо. И схему могла нарисовать с закрытыми глазами. Через несколько минут из-под её руки вышла, если и не изображённая по всем правилам инженерной графики, зато вполне доходчиво выполненная схема. Лида начала пояснения. Директор слушал молча, иногда переводя взгляд на Павла Васильевича и восхищённо покачивая головой. Тот только ухмылялся.
  Наконец Лев Игнатьевич прервал пространные пояснения девушки и перешёл к вопросам:
  'А что такое коэффициент сжатия? А что такое октановое число? Опережение зажигания? Отличия четырёхтактного двигателя, от двухтактного?' - этими вопросами он хотел выяснить пределы её знаний. Но Лида была в своей стихии. Излагая информацию, почерпнутую из умных книжек и Интернета, она перемежала её примерами из своей, хотя и небогатой пока практики.
  И, в конце концов, экзаменатор сдался:
  - Пятёрка! - заявил он, аккуратно убирая в стол, изрисованный с двух сторон схемами и даже кривоватыми диаграммами листок бумаги. С понедельника можете приступать к учёбе в первой группе. От вас понадобится заявление, - он придвинул к Лиде бланк и ручку, - письменное согласие родителей, паспорт и оплаченная квитанция. Денег-то хватит?
  - На первый год хватит, а потом я ещё заработаю! - гордо ответила Лида и после прощания удалилась.
  - Ну, девчонка! - не смог сдержать восхищённого возгласа директор, когда дверь за Лидой закрылась. - Бедовая! Нужно будет со временем из неё инструктора сделать!
  - Но-но! Не трогай мои кадры! - с улыбкой ответил г. Самсонов. - Окончит школу, выучится на инженера-механика и ещё у меня в сервисе покомандует!
  - А кто она такая?
  - Племянница моей Веры Степановны.
  - Да, кажется, и похожа немного. Думаю, она сама выберет, кем стать.
  - Это точно! Так я тоже в понедельник приступаю? А то пилотирование подзабыл порядочно, боюсь у твоих инструкторов мне с ходу не сдать.
  -Да, как договорились, Пал Василич!
  Впрочем, всё описанные события происходили три года тому назад. С тех пор Лида уже успешно закончила авиашколу и получила ограниченную лётную лицензию, что означало для неё возможность пилотировать лёгкие самолёты, но только в присутствии инструктора. Эта лицензия становилась, так сказать, полной, только по достижении обладателем 21-го года.
  Написанная Сергеем программа тренажа проектируемого космического самолёта базировалась на широко известной любителям виртуальных полётов платформе. Только, вот, введены в неё были такие параметры тяги двигателей, какие и не снились производителям самой современной гражданской и военной техники, за исключением, пожалуй, ракетной. Вид панели управления самолёта на экране компа был максимально приближен к реальному, разработанному 'GloriaSpace' во взаимодействии с Петром и Сергеем. Вообще, для полного погружения необходим был виртуальный шлем - 'ВР', но Лида пока обходилась без него. Приехав со школы и наскоро соорудив себе пару бутербродов, девушка запустила программу. На экране появилась знакомая панель управления, зажёгся дисплей и когда, пилотесса уселась на стул и тронула управляющий джойстик, из колонок раздался мягкий тенорок компьютера:
  - 'Хитрый Снарк' приветствует пилота. Полетаем?
  
  ***
  
  Майор ВВС России в отставке Виктор Соломатин тоже в этот самый момент тронул кнопку джойстика, и управляемая им инвалидная коляска развернулась перед дверью подъезда. В этом доме он проживал уже год, с тех самых пор, когда был комиссован и ушёл в отставку по инвалидности. Злосчастная авария произошла при посадке. Комиссия установила, что вины пилота в аварии нет, его подвела ещё неотработанная техника. Новейший истребитель, управляемый лётчиком-испытателем майором Соломатиным при посадке едва ли не скапотировал: как выяснилось при расследовании, у него не встала 'в замок' передняя стойка шасси, хотя сигнализация и свидетельствовала о табельном срабатывании.
  Так, совершенно внезапно закончилась карьера одного из лучших российских лётчиков-испытателей. Потеряв в 42 года ступни обеих ног, он, конечно уже не мог продолжить любимую работу, от места же преподавателя в лётной академии майор отказался по многим причинам, которые аккуратно перечислил в своём рапорте. И в результате получил почётную отставку, новую квартиру в Подмосковье и довольно солидную пенсию. Вот, только, привыкнуть к своим протезам Виктор так пока и не смог. Врачи-ортопеды обещали, что со временем всё наладится и даже ставили в пример Маресьева. Но пока для сравнительно далёких поездок Соломатин предпочитал собственноручно доработанную им 'инвалидную' коляску. Ёмкости её аккумуляторной батареи хватало на восемь километров, был ещё и ручной привод. Да, в конце концов, майор мог и на протезах пройти до километра. Правда уснуть ночью без укола в этом случае ему бы вряд ли удалось от боли в увечных конечностях.
  'Да, нужно худеть, распустил себя на пенсии!'
  Соломатин потянулся к кнопке пульта, но дверь уже открывалась: всевидящий консьерж опередил его. Коляска легко вбежала по очищенной от снега аппарели в подъезд. Старичок-консьерж тепло поприветствовал жильца и вручил ему конверт, пришедший на его имя. На конверте фигурировало только имя, его принёс посыльный. Сквозь толстую бумагу прощупывался компьютерный диск.
  'Реклама, наверно!' - подумал Виктор и сунул конверт в широкий боковой карман коляски. Лифт поднял его на девятый этаж - ему предлагали второй, но он предпочёл повыше. Уютная двухкомнатная квартира встретила его благожелательной тишиной. Аккуратно, боясь сделать неловкий шаг, Виктор вылез из коляски, разгрузил покупки в холодильник и тут ему под руку попался конверт. Кроме диска без надписи в конверте больше ничего не было. Хмыкнув, майор поставил диск в свой компьютер. Тот, не обнаружив ничего вредоносного, высветил меню из двух пунктов: текстовый файл - 'письмо' и архив с некой программой. Письмо же было следующего содержания:
  
  'Уважаемый Виктор Борисович!
  По некоторым причинам, которые будут объяснены позже, при личной встрече с руководством нашей компании, мы пока не можем раскрыть Вам все обстоятельства дела. А дело интересное и важное. В настоящее время по нашему заказу производится проектирование и постройка самолёта нового поколения, обладающего уникальными характеристиками.
  Мы предлагаем Вам работу по Вашей специальности - поднять этот аппарат в воздух. Система управления самолётом не требует, извините, наличия ног у пилота. В случае Вашего согласия, позвоните по телефону, приведённому в конце письма в любое удобное для Вас время. Вопросы оплаты будут решены после получения нами Вашего принципиального согласия.
  А пока Вы будете обдумывать наше предложение, просим воспользоваться имитационной программой, которая даст вам некоторое представление о конструкции самолёта и его возможностях. Сразу заметим, эти возможности нисколько не преувеличены, как вам может показаться, а скорее даже преуменьшены. Для полной гарантии качественного восприятия, рекомендуем использовать шлем виртуальной реальности, но первое впечатление можно получить и без него.
  С нетерпением ждём Вашего решения. До скорой, надеемся, встречи!'
  
  Машинально запустив установку программы, Соломатин несколько раз перечитал письмо. На злую шутку не похоже, да и жил отставник довольно уединённо, общался только с бывшими коллегами по профессии и с немногочисленными друзьями. Вражеские происки? Зачем? Ничего особо секретного он не знает. Даже тот самолёт, который послужил невольным виновником окончания его карьеры, скоро пустят в серию. А его описание и характеристики уже фигурируют в авиационных журналах. И сам он был представлен на нескольких военных авиасалонах, правда, пока под условным названием. Но демонстрировали его там уже другие, увы! не он.
  Неужели, правда, он снова сможет взлететь на послушной машине в воздух? Или на не очень послушной, но зато и приручить её, дать рекомендации конструкторам и будущим пилотам! А ведь он давно смирился с мыслью, что этого никогда больше не будет! И даже, чтобы не растравлять себя закинул на антресоли шлем 'ВР' и стёр многочисленные имитационные программы в своём компьютере. И записи своих полётов тоже. Вот только не желающее сдаваться подсознание периодически посылало ему сны, где он летал, как и прежде. А аварии снились редко, хотя психологи уверяли, что всё будет наоборот.
  Тем временем программа установилась, Виктор пробежался по предполагаемым характеристикам самолёта: да, неплохо, если не врут! Ещё и вертикальный взлёт для такой махины! Круто! Что же за двигатели у неё? И как это: 'дальность полёта не ограничена'?
  Ладно! Подробнее он изучит всё это попозже. А пока майор нажал на иконку 'полёт'. На экране появился вид пилотской кабины и текст, рекомендующий подключить два джойстика и шлем 'ВР'. Джойстики нашлись в столе, и Соломатин подсоединил их, выбрав режим 'без шлема'. В колонках бибикнуло, привлекая внимание, и голос компьютера произнёс:
  - 'Хитрый Снарк' приветствует вас, Виктор Борисович! Полетаем?
  Невольно улыбнувшись, майор осторожно приподнялся с кресла и, кряхтя и покачиваясь на болючих протезах, отправился за стремянкой: шлем, насколько он помнил, упихался в самый дальний угол антресолей.
  
  ***
  
  - Что говорят наши учёные?
  - Российские учёные в основном согласны с выводами, сделанными их зарубежными коллегами, господин президент.
  - Что, же, блеф?
  - Большинство склоняются к этому выводу. Вот заключение комиссии РАН, ознакомьтесь.
  - Изложите своими словами.
  - Я же не учёный, я аналитик! Но они дают стопроцентную гарантию, что афишируемый 'СЕ' метод извлечения элементов из морской воды не будет эффективен, по крайней мере, в заявленных компанией объёмах. Может пригласить председателя комиссии, академика Сошникова? Кстати, он выдвинул гипотезу, что на самом деле имеет место реализация принципа холодного ядерного синтеза, обычно отвергаемого серьёзными учёными. А добыча из морской воды - всего лишь прикрытие. В пользу этого предположения говорит...
  - Хорошо, пригласим его на следующее заседание, - прервал собеседника президент. - Всё равно, ни вы, ни я в этом толком не разбираемся. А пока доложите свои выводы, как аналитик.
  - А как аналитик, я вижу, что компания серьёзно готовится к будущей деятельности. Заключаются контракты, в том числе и с российскими предприятиями. Объём их пока достаточно мал, но, если в мае они продемонстрируют свою дееспособность, то их завалят заказами. Поскольку цена, которую они устанавливают на свою продукцию сейчас, на 10 - 15% процентов ниже средней на мировых биржах. А это уже существенная подножка этим биржам.
  - Что, и там цена упадёт?
  - Конечно, упадёт, однако на гораздо меньший процент. Всё зависит от объёмов производства 'СЕ'. Ещё нами установлено, что часть инвесторов 'СЕ', точнее первых лиц инвестирующих компаний, получила от неё некие ценные подарки, а именно, 500 граммовые слитки золотого сплава 900-й пробы. Это же касается и греческих, официальных лиц, от которых зависело получение аренды на остров в Эгейском море. Первого из явных коррупционеров, заместителя министра по делам промышленности и транспорта мы установили ещё осенью, когда он пытался реализовать такой слиток в одном из казино Монте-Карло, предварительно проигравшись в пух и прах. А это говорит, скорее всего, о том, что 'СЕ' и сейчас, до официального запуска производства, имеет возможность вести свою деятельность. Но, во-первых, нелегально. А во-вторых, им для этого, видимо, не требуются кубокилометры морской воды. Так, что, гипотеза об открытии ими процесса холодного ядерного синтеза становится очень актуальной.
  - Как я понимаю, у нас работы в этой области не ведутся?
  - Скорее всего, нет. Думаю, академик пояснит более определённо.
  - А в других странах? Есть сведения?
  - Открытых исследований, опять-таки, скорее всего не ведётся, поскольку это направление признано бесперспективным.
  - Хорошо, послезавтра заслушаем Сошникова, предупредите его, чтобы подготовился, и по вопросам синтеза тоже. Теперь, по персоналиям, что удалось узнать?
  - Докладываю, господин президент! - 'Аналитик' раскрыл папку. - Установлено 100% сотрудников Бакинского офиса фирмы. Большая часть из них, а может быть и все, никогда не встречались с первыми лицами непосредственно, то есть, лично. Но коррумпированы до предела. В их функции входит, в основном, приём предварительных заявок на поставки. Так, вот, и тут этот планктон умудрился организовать свой бизнес: они устраивают нелегальные тендеры среди клиентов, и первыми в очередь попадают...
  - Ясно, ясно, дальше!
  - Судя по многим признакам, этот контингент профильтрован конкурирующими разведслужбами. Их агенты частью установлены. При желании можем передать эту информацию коллегам-азербайджанцам.
  - Пока не нужно, просто присматривайте. Далее...
  - На э-э... 'Золотом острове' также большинство персонала далеки от контактов с руководством фирмы. К сожалению, нашу агентуру удалось внедрить только в нижнее звено строителей и монтажников. Однако, одно из первых лиц 'СЕ', всемирно известный Омаров Тагир Хасанович появляется там очень часто и контактирует со многими инженерами, техниками и даже прорабами. Судя по донесениям нашей агентуры, никто из вышеперечисленных не был с ним знаком ранее. Или не афиширует это знакомство.
  Но есть и более обнадёживающие сведения. В частности, установлено, что начальник службы безопасности 'СЕ', гражданин России Семыхин В.Г., по некоторым признакам, и раньше водил знакомство с клиентом.
  - Я его помню, Семыхина, то есть. Помню, по какой части он работал.
  - Да, возможно это знакомство с тех времён. На Семыхина мы вышли, расспросили его аккуратно. Не говорит ничего определённого. Пригласили на работу, попросили поставить службу. Всё по закону, имеет право. Может, надавить?
  - А что вы у него спросите? Кто руководители 'СЕ'? Мы и так это узнаем, зато контакт испортим безнадёжно. Принцип действия их... установок? Вряд ли он их знает. Он служака, а не учёный. Что ещё по Тагирову?
  - Пока продвинуться не удалось. Он родом, якобы, из Нагорного Карабаха, а большинство тамошних архивов...
  - Да, я помню.
  - Проходил службу в Советской Армии. Нам удалось отыскать несколько его сослуживцев, но по современным фотографиям они его опознают с трудом: или это не он или просто много лет прошло. Его фото армейских лет, из альбомов сослуживцев, слишком некачественны для экспертизы соответствия. С девяностых годов прошлого века проживал в основном за границей, в Азербайджане своего места жительства не имел, или оно неизвестно, в стране бывал наездами. Сотрудники фирмы, где он работал, опознают его уже увереннее.
  Прекрасно знает русский язык, говорит с малозаметным акцентом. Кстати, по-азербайджански, тоже. Видимо, сказывается долгое пребывание за границей. Установлено, что говорит также на фарси, немного по-турецки, чуть-чуть по-арабски. Отлично по-английски, американский акцент. С трудом по-немецки и только несколько слов по-испански.
  - В общем, типичный космополит с восточным уклоном! - заметил президент.
  - Да, или отлично под него маскируется.
  - Кстати, проверьте, не пересекался ли Семыхин с этим Омаровым по делам службы.
  - Уже проверили, господин президент. В документах следов нет, или же, Омаров тогда носил другую фамилию.
  - Да, понятно. Кого ещё установили?
  - Больше никого. Такое впечатление, что Омаров и есть вся фирма. Он встречается с инвесторами, подписывает контракты, выступает на пресс-конференциях. Остальные действующие лица, если они есть, конечно, не появляются нигде.
  - Но должна же быть лаборатория, где сделано это открытие, учёные, которые вели исследования, мозговой центр. А может, это держава?
  - Вряд ли. Зачем тогда вообще было эпатировать общественность? Наоборот, создаётся впечатление, что эта 'СЕ' изо всех сил старается дистанцироваться от официальных структур. Тот же остров в море, с арендой на двадцать лет, своя служба безопасности, вооружённая охрана. Проще было бы отдать всё это на откуп своему государству!
   - Да, вы правы, это частная инициатива. И, думаю, лучше пускай пока остаётся таковой. Присматривайте за попытками прибрать этот бизнес к рукам нашими заклятыми друзьями. Хотя, думаю, до начала производства никаких попыток не будет. Если оно начнётся, конечно! В мае они обещают?
   - Так точно! И, начнут, господин президент!
   - Ну, флаг им в руки! Жду вас послезавтра с академиком.
   - До свиданья, господин президент!
  Аналитик разведуправления собрал бумаги в папку и вышел. Президент же открыл файл доклада авиационной экспертной комиссии, созданной по его указанию. На мониторе появился текст, перемежаемый фотографиями. Он повествовал о производившейся на Самарском авиационном заводе сборке самолёта по заказу всё той же фирмы 'ClearElements'. Большая часть деталей была произведена там же, в Самаре. Впрочем, в том скелете шпангоутов, облепленных людьми в белых халатах, что присутствовал на снимках, контуры будущего самолёта пока не вырисовывались.
  Известный авиационный конструктор, академик Фирсов, которому передали для ознакомления добытый неведомыми путями комплект документации на это изделие, находился в полном недоумении. В прилагаемом меморандуме он подробно и уравновешенно описывал предполагаемые характеристики летательного средства. Однако, когда эксперт в своей справке касался двигателей, то даже через выглаженные, продуманные строчки чувствовалось его полное непонимание ситуации.
  'Да, двигатели будут, ясно, что они реактивные. Для них имеются специальные паттерны в задней части самолёта и на днище. Естественно предусмотрены жгуты проводов управления с соответствующими разъёмами. Но, судя по размерам установочных паттерн, сами предполагаемые движки настолько малы, что впору, если только маленькому беспилотному аппарату, а не солидному десятиместному джету. Вдобавок, не предусмотрены ёмкости для горючего и окислителя, раз уж отсутствуют воздухозаборники'. Из всей этой информации уважаемый академик делал следующий сенсационный вывод: если это не шутка, - ага, шуточка, стоимостью уже под десяток миллионов евро! И это без расходов на проектирование! - то, значит, изобретён новый тип реактивного двигателя на неизвестном принципе, с колоссальной силой тяги, компактный и надёжный. Эти двигатели, во избежание утечки информации, будут установлены на изделии в последний момент, благо, они невелики. И такие двигатели нужны России! Как бы их заполучить?
  Осторожный зондаж сотрудников 'GloriaSpace' и перлюстрация их проектной документации показал, что они также не имеют о двигателях ни малейшего понятия. Им известны только параметры их тяги и характеристики необходимых сигналов управления. Всё, что сверх этого заказчиком засекречено.
  Впрочем, не забудем, что эти супер-движки нужны всем, в первую очередь нашим потенциальным оппонентам. Да, что там, оппонентам! Наедине с собой их можно назвать определённо - противникам. США уже сто лет прилагают все усилия, чтобы Россия оставалась сырьевым придатком Запада, или, по крайней мере, державой второго эшелона. Огромным достижением явилось вхождение страны несколько лет назад в 'зону евро'. Тем самым, Европа на деле признала способность России стать, наконец, цивилизованной и предсказуемой державой. И мы держим марку, несмотря на желание заокеанских 'друзей' вернуть историю на пятьдесят, а лучше на сто лет назад.
  А может, вообще, вся эта история с загадочной 'СЕ' просто провокация американских спецслужб? Нужно будет подбросить эту мысль аналитикам, пускай рассмотрят все факты с этой стороны. Президент сделал пометку в электронном блокноте.
  Скажем, они нам подсовывают под самый нос лакомые кусочки и ждут, что мы, как и в прежние времена польстимся на приманки и ухватим их? А в приманках острые крючки! В результате шум до небес! Мировое общественное мнение мечется в умело срежиссированной панике, а его кукловоды в тщательно контролируемой истерике:
  'Русский медведь снова показал свою звериную сущность! Свободное предпринимательство не для России! С ними нельзя договариваться! Санитарный кордон! Железный занавес! Экономические и политические санкции!' И так далее. Нас вышибут из зоны евро, лишат кредитов, закроют границы, свернут сотрудничество. И это надолго, пока быльём не порастёт. А до этого момента, снова добро пожаловать в клуб стран 'третьего мира'! А лицемерно охающие Соединённые Штаты снова, автоматически становятся мировым лидером. Впрочем, пополам с Китаем.
  Президент машинально закрыл файл, мысли его незаметно перекинулись на политику. Китай доставлял огромное беспокойство. Президент вспомнил старинный анекдот про Гондурас и хмыкнул: чеши репу, не чеши, а такой близкий и мощный сосед, оставивший, кажется, в прошлом провальные социалистические эксперименты, уверенно выходил на первое место в мире по множеству позиций. Это даже не так страшно, как предсказания политологов и экспертов, уверенно обещающих небывалый кризис вслед за продолжающимся подъёмом китайской экономики.
  Казалось бы, китайцы сделали надлежащие выводы из провала политики перестройки в СССР и развала этой страны, не дали 'зелёный свет' на реформирование идеологии и оставили у руля правящую коммунистическую партию. Однако усиливающиеся с тех самых времён противоречия между официальной политической доктриной и фактически, капиталистическим способом производства создают в миллиардном обществе всё большие напряжения.
  Не проходит и недели без сообщений об арестах коррупционеров, судах и казнях. Не в людской природе, по большому счёту нищим, функционерам строить миллионеров и не попытаться отломить от их богатств кусочек. Иногда и значительный. Тем более, в Китае, стране с богатыми, бюрократическими традициями. Предприниматели, конечно, платят, но и копят недовольство: за что, собственно? Нельзя ли обойтись без этих нахлебников? И конечно, у всех них перед глазами Тайвань. Для бизнесменов, как страна с огромными возможностями, но без идеологических уз и идущих с ними в комплекте погонял с правом подписи. Для прочего населения пример, что уровень жизни может быть во много раз выше. А для коммунистов ежедневная напоминалка, что и без них китайцы могут свободно обойтись.
  А аннексированные в прошлом веке Тибет и Уйгурия? Их население не забыло, что некогда эти страны были независимы от мощного соседа.
  Да ещё в самом Китае поднимают голову национальные коммунистические лидеры. Пока ещё коммунистические. Это только на карте огромная страна выкрашена в один цвет, на самом деле в разных провинциях люди разговаривают на языках, отличающихся поболе, чем русский и украинский, например. И их руководители всё чаще задумываются, так ли им необходима далёкая метрополия, с которой, мало того, что нужно делиться, но которая ещё и видит себя непререкаемым авторитетом и во всех местных делах? Не пора ли им снять партийные значки и отказаться и от замшелой идеологии и, одновременно, от диктата центра?
  Пока эти лидеры на съездах и конференциях КПК лицемерно улыбаются и жмут руки 'пекинским товарищам', клянутся с трибун верности курсу и так далее... Но и очень осторожно наводят неформальные связи с командованием округов, прощупывают местных военных на предмет...
  Его размышления прервал вызов от секретаря:
  - Господин президент! Банкиры собрались.
  - Как настроены?
  - Особого энтузиазма, похоже, не испытывают.
  - И правильно. Пускай посидят.
   - Хорошо.
   Секретарь отключился, а президент открыл тезисы своего выступления перед главными российскими финансистами. Скорее, даже, беседы. Всё должно быть 'по согласию'. Ну, почти. Они тоже хороши: 'энтузиазма не испытывают'! Чует кошка, чьё мясо съела! Сейчас мы им энтузиазма добавим!
   Пробежав глазами пункты шпаргалки и приведя себя постепенно в боевое настроение, президент нажал кнопку:
   - Приглашай!
   И подумал невесело:
   'Приступаем к очередному этапу государственного регулирования рыночной экономики!'
  
  ***
  
  Течение в подводном канале было незначительное, сам он достаточно широк для 'Ласточки'. Кроме того, фарватер обозначался линейками довольно ярко светящихся фонарей, с боков, сверху и снизу. Держи между ними и всё будет нормально. Наконец фонари остались за кормой, и сидящий рядом с Бортко Пётр скомандовал:
  - Можно всплывать!
  Сардин перекинул тумблер в положение 'всплытие', едва слышно зашипел воздух, и подводная лодка оказалась в подземной акватории 'Золотого острова'. Пещера была ярко освещена, свет нескольких прожекторов отражался от гуляющих по водной поверхности волн. Капитан Бортко откинул люк и, наполовину высунувшись наружу, осмотрелся:
  'Пожалуй, развернуться тут можно без проблем, не задним же ходом в море выходить!'
  Вернувшись в кресло и следуя указаниям Петра, капитан на самых малых оборотах осторожно подошёл к явно оборудованной второпях пристани. Их встречали.
  - Эй, Сардин! Вылезай из своей банки! - крикнул один из встречавших, оказавшийся ВГ, и ловко поймал брошенный ему швартовочный конец, тут же накинув его на кнехт.
  Другой поймал неизвестный Андрею молодой человек. Вышедший из 'Ласточки' вслед за капитаном Петр поприветствовал его и назвал Сергеем и, ловко спрыгнув на пристань, показал, что с этим канатом делать. Третьего встречающего, одетого в костюм-тройку, Бортко узнал не сразу, поскольку тот стоял немного в стороне и участия в швартовке не принимал. Когда же он подошёл поближе, Сардин, как будто, опознал и его.
  - Самсонов? Павел Васильевич? - произнёс он в некотором сомнении, пожимая протянутую руку, поскольку выглядел давний знакомец исключительно молодо, как будто и не прошло с момента их последней встречи, сколько? Да более двадцати лет!
  - Да Андрей Семенович, это я, - ответил тот, широко улыбнувшись. - Рад тебя видеть в полном здравии! Только тут я Омаров Тагир Хасанович, так и называй, даже наедине.
  - Так, вот он кто, таинственный азербайджанский человек, Омаров! - воскликнул поражённый Андрей Семенович. А я тебя по телевизору, да в восточном прикиде и не узнал! Всё думал, на кого же знакомого этот Омаров похож?
  - На меня, Андрюша, на меня! - ответил г. Самсонов и представил подошедшего Сергея:
  - Знакомься, это Поспелов Сергей Валерьевич, несмотря на как будто бы юный возраст, отец современной физики!
  - Скажете тоже! - возразил Сергей, смущаясь и пожимая руку капитану субмарины. - Я, скорее, только акушер!
  - Пускай потомки разбираются! - резюмировал Павел Васильевич и продолжил. - ВГ, покажешь Сардину его комнату, пускай умоется с дороги. А то он, вон, весь в масле перепачкался! И все собираемся у меня в кабинете через час.
  - Где? Где я в масле? В каком масле? - возмущённо вскричал Бортко, оглядывая себя. 'Ласточка' его содержалась в исключительной чистоте.
  - В оливковом! - торжествующе ответил Павел. - Или 'в собственном соку'! Я в оливковом люблю!
  Окружающие рассмеялись, рассмеялся и Андрей, поняв, что снова попался на простейшую подначку, имевшую корни в далёкой молодости, когда к нему, уж и не вспомнить, по какой причине, прилипла кличка 'Сардин'.
  
  ***
  
  Из генераторного зала вышли все посторонние, остался только господин Омаров. Двери зала были заперты снаружи, у них встала вооружённая охрана. До первого мая, даты официального открытия производства оставалась ещё неделя с лишним, однако генераторы были уже смонтированы и нуждались в проверке. Тагир Хасанович, облачённый в свою любимую, по легенде, щегольскую тройку, прошёл в дальний конец зала к небольшой двери, напоминающей по конструкции дверцу банковского сейфа. Впрочем, и две другие двери, ведущие наружу, не уступали ей в прочности и массивности.
  Бизнесмен вставил в щель пластиковую карточку и набрал код на тастатуре. Где-то тонко завыли электроприводы замков, и дверь распахнулась. Из неё в зал вышли Сергей и Петр, облачённые в такие же белые комбинезоны, как и большинство инженерного персонала 'ClearElements'.
  - Не запарились там, под дверью? - спросил их Павел, сдёргивая галстук и расстёгивая жилетку. - Тут у нас задержка произошла, ребята ВГ снова жучёк нашли и решили проверить зал заново.
  - Ничего, там, в тоннеле прохладно, - ответил Сергей, принимая из открытого Петром чемоданчика первый модуль снарк-генератора. - Запоры разблокированы?
  - Не успел, ребята, сейчас... - Павел прошёл в операторскую комнату и, снова использовав свою карточку 'абсолютного доступа', дал команду управляющему компу разблокировать запоры на установках.
  Все установки синхронно щёлкнули. Сергей легко откинул 'затвор' у ближайшей и осторожно вставил в открывшуюся полость оправку снарк-генератора. Затем закрыл 'затвор' и нажал кнопку на вспомогательной панели управления. Снова раздался щелчок и на панели засветился зелёный индикатор.
  - Давай, Петя, заряжай все, - скомандовал Сергей.
  - Газовые тоже будем проверять? - спросил тот.
  - Баллоны-накопители ещё не смонтированы. Но, проверим, дам выхлоп в атмосферу.
  - Только что-нибудь не вредное!
  - Конечно, ни хлор и ни радон. Проверим на гелии.
  Через четверть часа все двадцать установок были 'заряжены' и друзья прошли в операторскую. Павел Васильевич уступил Сергею место у компа. Введя пароль, Сергей приступил к программированию процесса. 18 установок должны были вырабатывать гафний, довольно редкий и дефицитный металл, используемый в ракетостроении. 19-я и 20-я гелий. Компьютер принял программу и высветил на мониторе готовность начать процесс.
  Сергей вздохнул, этот момент ему только что не снился и вот, кажется, наступил. Он нажал Enter, и по залу прошла лёгкая вибрация: по одному стали включаться насосы, погнавшие через аппараты генераторов тонны морской воды. Одновременно началась откачка воздуха из приёмных бункеров. Едва заметно мигнул свет. Когда все насосы вышли на режим, а необходимая степень вакуума в приёмниках была достигнута, комп запросил включение второй стадии.
  - Петя, давай теперь ты! - сказал Сергей перехваченным от волнения голосом.
  - Снова Enter жать? - спросил Пётр, судя по всему, взволнованный не меньше друга.
  - Да, жми!
  Комп отозвался на нажатие просьбой дать второе подтверждение началу процесса.
  - Павел Васильевич?
  Тот тоже протянул руку через Серёжино плечо и в свою очередь нажал 'ввод'.
  - Поехали! - пробормотал Сергей, вглядываясь в показания монитора контроля. - Всё в порядке, пошёл гафний, выход расчетный! Ура?
  Троекратное, протяжное 'ура!' из трёх мужских глоток потрясло акриловые стены операторской комнаты.
  - Температура резервуаров стабильна. С гелием тоже всё нормально. Я выключу последнюю пару, а то там снаружи, наверно шумно, - доложил Сергей.
  Газовые генераторы были отключены. Предпусковое напряжение спало, процесс пошёл без сбоев, товарищи пожимали друг другу руки в благодарность за работу.
  - Не грех это дело и отметить? - предложил Пётр, хлопая по плечу несколько откинувшегося от мониторов Сергея. И повернувшись к главному организатору. - А? Пал Василич?
  - По русскому обычаю... конечно! Только, я, ведь, тут не русский, а напротив, правоверный мусульманин. Вдруг... А, ладно! Где наша не пропадала! Журналистов не приглашали, это самое главное. Давай!
  Оказалось, что и этот вопрос был им на всякий случай заранее продуман: как пресловутый рояль из кустов, из весящего на стенке ящичка аптечки на свет появились три аптечные же мензурки и плоская фляжка микстуры того рода, что часто принимается людьми и без всякого назначения врача. Свернув пробку бутылочке азербайджанского коньяка, Павел разлил по ёмкостям ароматную жидкость.
  - За всё хорошее! - провозгласил он стандартный тост.
  - За успех! - поддержал его Пётр.
  - За наших! - внёс свою лепту и Сергей.
  Друзья соприкоснулись отнюдь не парадными стаканчиками и выпили. Зажевали коньяк, кстати оказавшейся в аптечке, шоколадкой, по-братски поделенной на троих. Тем временем программа отработала, и генераторы стали по одному отключаться.
  - Серёжа, я всё забываю спросить, - сказал Павел Васильевич, - у тебя в программе заложена 'защита от дурака' или от вредителя? Дежурный оператор не сможет 'нагнать' не заказанное по заявке, а нечто по своему усмотрению?
  - Конечно, заложена! Мы же ещё когда договорились, что рутинную работу будут выполнять посторонние. Это только я с паролем администратора могу назначить, какой генератор и что будет производить. Отсюда или с офиса. Или из пещеры. А оператор может только начинать процесс и останавливать его при необходимости.
  - Спасибо, успокоил, а то мне давно в голову пришло, да закрутился и забыл спросить. Ну, завершаем процесс?
  - Да, гафний остыл, теперь произведём фасовку.
  Эта операция осуществлялась также в автоматическом режиме: несколько нажатий клавиш на 'доске' и полученный в генераторах порошок гафния оказался выдавлен притёртыми поршнями из приёмных ёмкостей, упакован и запаян в 18 вакуумированных пластиковых пакетов. Сергей включил очистку ёмкостей, и через несколько минут система была приведена в исходное состояние. Оказалось, что на шестом генераторе произошёл сбой системы упаковки. Комп потребовал участия персонала. Но эта мелочь не смогла испортить настроения участников удачного пуска и конечно, Сергея.
  - Всё! Готово к отправке! - доложил он. Итого: за семь минут работы 20-и генераторов произведено гафния примерно на 5 миллионов евро по рыночным ценам. И огромное количество гелия, бесплатно выпущенного в атмосферу! Гафний у нас заказывали?
  - Да, Серёжа. Есть российская заявка. Сегодня же подпишем договор и поставим, - ответил Павел. - Давайте ребята, забирайте вещдоки в тоннель и к себе, а я пойду, открою двери и начну принимать поздравления! Петя, постой, у тебя, вроде, жевательная резинка была?
  
  ***
  
   Советник президента по научным вопросам Майкл Розенфельд уже три года был завсегдатаем Овального кабинета и никакого пиетета ни к этому месту, ни к личности самого Президента не испытывал. Ещё бы! Знакомы они были уже тридцать с лишним лет, с тех пор, как учительница представила классу худенького, робеющего по причине слабого знания английского языка Мишу. Главный заводила и неформальный лидер класса, только глянув в его блеснувшие чем-то за толстыми стёклами очков глаза, внезапно для себя испытал приступ благодушия и сказал:
   - Мэм! Сажайте этого еврейчика ко мне! Я за ним присмотрю!
  И ни разу 'Мачо', а теперь уже и Президент США не пожалел впоследствии о своём решении. Потому, что Миша умел быть благодарным. Несмотря на то, что родители его жили небогато, как впрочем, и мать Винченцо, у него всегда можно было стрельнуть двадцатку на неотложные нужды.
  Любимым Мишиным выражением было: 'Я считаю это глупым'. Поскольку, в числе прочих вещей, юный эмигрант из России считал глупым быть бедным, то он организовал свой бизнес. Старый, как мир, банковский бизнес. Миша торговал деньгами. И если для одноклассников полученные от него кредиты были беспроцентными, то для учеников других классов - вовсе нет. Процент был невелик, однако давал стабильный доход новоявленному банкиру и позволял финансировать другие его проекты.
  Что характерно, Миша никогда не требовал с заёмщиков расписок, хотя и записывал сделки в толстую тетрадь. И он никогда не напоминал о своевременном возвращении долга, но если этого не происходило, он, жалуясь на тяжёлую финансовую ситуацию, отказывал в кредите всему тому классу, к которому принадлежал нерадивый. И через некоторое время, как по волшебству, долг возвращался. Однажды у него даже выкрали его банковские записи в надежде избежать выплат. Однако, на следующий день появилась новая тетрадка с теми же записями: предусмотрительный финансист держал дома дубликат.
  У него у первого появлялись кассеты с новыми фильмами, причём, по половинной цене. Происхождение их было неясно, а на прямой вопрос товарища, N'кто их делает?' Миша ответил сумрачно: 'Прости, Винни, я не хочу подставить этих ребят!' Сначала обидевшись, Винченцо впоследствии пришёл к выводу, что в данном случае, тот имеет право на тайну от друга: во всём, что касается криминала 'чем меньше знаешь, тем крепче спишь'
  Но не это всё удивляло Мачо в своём новом товарище: в конце концов, многие в школе занимались мелким бизнесом, а кое-кто и вовсе приторговывал наркотой. В то время, когда он сам и большинство его товарищей приходили в школу чтобы отсидеть нудные, как им казалось часы, по возможности скрашивая это времяпрепровождение всевозможными выходками, Миша использовал учебное время, как ни странно, для учёбы.
  'Я считаю глупым отказываться от того, что дают тебе бесплатно сейчас, чтобы потом покупать это за деньги', - ответил как-то он на шутливые обвинения в чрезмерной серьёзности. Высказанная мимоходом, эта мысль чем-то поразила Винни, и он обдумывал её весь вечер. Задумчивость эта даже испугала мать, посчитавшую, что ребёнок заболел. Но Мачо был здоров и, хотя он вроде понял, что хотел сказать товарищ, но всё же вернулся к этому разговору на следующий день. Миша с удовольствием пояснил, когда они не спеша, шли из школы:
  - Видишь, вон тех парней? Они тусуются тут каждый день, - он указал на гогочущую компанию, оседлавшую скамеечки около спортивной площадки. Молодые и не очень ребята покуривали нечто, пожалуй, несертифицированное и передавали друг другу бумажные пакеты, маскирующие спрятанные в них бутылки. Время от времени пустая бутылка летела в направлении мусорных баков и там со звоном разбивалась об асфальт.
  - Конечно, я их знаю почти всех.
  - Кто из них работает?
  - Ну, Карло работает грузчиком в супермаркете. А, нет, выгнали его. Что-то он там стрырил и ему пинка дали! Педро, вон тот, плечистый, вечером работает вышибалой в баре.
  - Ага! А скажи, Мачо, ты, наверно мечтаешь окончить школу и присоединиться к этой компании? Тоже устроиться вышибалой, попивать пиво, потягивать марихуану?
  - Вот ещё! Я хочу получить хорошую работу! И жить лучше, чем мать и отец, пока был ещё жив.
  - Какую же работу, Мачо? Ты до сих пор путаешься в таблице умножения, тебя даже на заправку не возьмут, даже продавцом в супермаркет! Всё, что тебе светит, это место уборщика, грузчика и вышибалы. Ну, может, на стройку возьмут, подсобником, кирпичи таскать. А виноват в этом будешь только ты один и больше никто в целом свете! А может и вовсе не найдётся тебе работы, будешь жить на нищенское пособие. И, скорее всего не долго. У этих ребят в карманах ножи и они по пьянке часто пускают их в дело. Пьют и курят они каждый день и им всегда нужны деньги на дозу. Вечером они кого-нибудь ограбят или залезут в чужую квартиру. Наверно, половина из них уже сидела в тюрьме, а других скоро посадят.
  'Лошади дохнут от работы, а человек от безделья!' - перефразировал Миша напоследок русскую поговорку. Впрочем, то, что она русская, Винченцо узнал много позже. А тогда он по-детски обиделся и даже возмутился:
  - Я-то воровать не буду, а ты, конечно, станешь богатым еврейским банкиром-кровососом!
  - Вовсе нет! Мне это было бы скучно. Хотя я и не нахожу в этой работе ничего дурного. Людям всегда нужны деньги. Почему бы, им не одолжить, если у меня они есть? Но я считаю глупым давать деньги просто так: люди хотят пустить их в бизнес, получить на них прибыль или просто удовольствие, справедливо будет, что и я что-нибудь от этого получу. Не так ли?
  Мачо не нашёлся, что ответить, поскольку друг был прав, однако, когда Миша хотел продолжить свою лекцию, он вдруг спросил:
  - А мне ты почему ссужаешь просто так?
  - Потому, что ты мой друг! - просто ответил Миша. - И я помню, как ты защитил меня в прошлом году от того, толстого ниггера, ну, которого потом посадили!
  Это напоминание чем-то смутило Мачо, и он ляпнул, не подумав:
  - Так, значит, ты меня уже нанял в охранники? Я на тебя пашу?
  - Ничего ты не понял, durak! - сдавленно ответил Миша, и глаза его блеснули, налившись слезами.
  Он резко повернулся и ушёл быстрым шагом. Кажется, даже всхлипывая на ходу. Винченцо же проворочался всю ночь, а утром, в школе, подошёл к мрачному товарищу и просто протянул ему руку. Тот её пожал и больше к этому разговору они не возвращались. Этот инцидент прошёл для всех незамеченным, даже будущие биографы Президента так никогда и не узнали, что его восхождение к власти началось именно с этого момента. Тем не менее, с тех самых пор учителя стали замечать, что Винченцо Бадалони, на которого уже давно махнули рукой, стал гораздо активнее на уроках, и его успеваемость значительно повысилась. Домашние задания он стал выполнять гораздо старательнее и к концу учебного года выбился в лучшие ученики класса, приблизившись тем самым к уровню абсолютного чемпиона Майкла Розенфельда.
  Даже и мать его, узнав, кто так благотворно влияет на её сына, перестала заводить с ним нудные разговоры на тему: 'Не якшайся с евреями, от них все беды, пусть живут, как знают'. Теперь она сменила плёнку и всё чаще наставляла сыночка такими словами: 'Держись за этого парня, Винни! Он и сам не пропадёт и тебе не даст. Евреи, они умные!' Винни был с ней согласен. Миша был умён, и ясно было, что он далеко пойдёт. Однажды тот спросил Винченцо, говорит ли он по-итальянски и не может ли его поучить.
  - Немного, - смутился тот, поражённый перспективой 'поучить' Мишу, - отец со мной только по-итальянски и разговаривал, то есть, пока он был жив. Только, я, кажется, уже всё забыл!
  - Ну, это вряд ли! Я читал, что наш с тобой возраст лучший для изучения языков и я...
  - И ты считаешь глупым не поучиться чему-нибудь бесплатно сейчас, если потом за это нужно будет платить деньги? - подхватил Винни. - Тебе, что, школьного испанского не хватает?
  - Ну, ты сам ответил! И почему бесплатно? Хочешь, я буду взамен учить тебя русскому?
  - Э-э, брось! Русский, я слышал, очень трудный!
  - Ничего подобного! Он не труднее испанского и, представляешь, в России на нём говорят даже маленькие дети! - шутливо подначил друга Миша. - А ты чем хуже?
  - Как же я буду учить тебя итальянскому, у меня и учебников нет.
  - Учебники тут не главное, дети тоже учатся разговаривать без учебников. А учить будешь так же, как учил английскому, когда мы познакомились: всё показывать и называть.
  Сошлись на том, что следующая неделя у них будет 'итальянская', а потом 'русская'. Уже через неделю Миша научился ругаться по-итальянски не хуже любого мафиози, так всегда получается, когда изучаешь язык, погружаясь во взрослую 'языковую среду'. В случае же русского языка, среда оказалась более культурной, хотя основные ругательства Винни, конечно тоже усвоил и научился выражаться 'kak sapozhnik', по Мишиному мнению. Постепенно деление на недели пропало, всё чаще случалось, что друзья в течение дня ни разу не переходили на английский, а с русского на итальянский многократно. Это напоминало игру в 'секретный язык'. Скоро, впрочем, Миша превзошёл своего учителя, он купил учебник и теперь они совершенствовались в языке Данте совместно.
  В свою очередь Винни постарался привести Мишу в приличную физическую форму. Он не принимал никаких его возражений, типа:
   'Я считаю глупым заниматься физкультурой, когда это время можно потратить с большей пользой для образования или, хотя бы чтения'. Он отвечал на это так:
  'А я считаю глупым, что такую умную голову, как у тебя, должна носить такая тонкая шея и ножки-спички. Что толку в твоём образовании, когда тебя можно соплёй перешибить? Чтобы выжить в Нью-Йорке, нужно быть сильным или, хотя бы, уметь быстро бегать!' Морщась, Миша согласился 'попробовать'. Он совсем, было, забыл об этом своём обещании, но в ближайшую субботу, утром к нему домой явился товарищ.... Хитрый Миша хотел сказаться больным, но физическая культура нашла неожиданного союзника в лице его отца:
  - Что-то за завтраком ты больным не был! - сказал тот. - Смеялся и шуточки отпускал! Давай-ка, не филонь!
  И пришлось Михаилу надеть свой старый тренировочный костюм и отправиться на заклание. На первый раз ему хватило двух кругов по парковым дорожкам. Как ни подбадривал его мучитель, бежавший то рядом, то впереди, причём почти задом наперёд, как не обзывал его 'йогуртом диетическим' и 'кока-колой без газа', вторую половину второго круга Миша не пробежал, а еле прошагал на подгибающихся и заплетающихся ногах. Дав ему отдохнуть самую малость - 'нет, ложиться на травку нельзя, лучше делай вот такие упражнения!' - Винни увлёк его к перекладине, где показал, сколько подтягиваний может выполнить физически развитый подросток. Увы! Миша не смог сделать ни одного. Даже долго повисеть на перекладине у него не получалось, руки сами собой отцеплялись.
  - Ладно, хватит на сегодня! - решил самозваный тренер. - Завтра ещё приду. Домой проводить?
  Миша не был бы Мишей, если бы не принялся и за эту проблему со свойственным ему упорством, как не противился этому решению его хилый организм. Его дух оказался сильнее тела. Он даже повесил в своей комнате турник. Постепенно два круга стали казаться ему сущей мелочью, теперь они бегали в охотку по пять. Когда же Винни предложил заняться и баскетболом, возражений не последовало. Конечно, превзойти своего друга в физическом развитии Миша и не надеялся, но приблизиться...
  Вдобавок, у него улучшился аппетит. А что может доставить больше удовольствия еврейской маме, чем хорошо кушающий ребёнок? И занятия русским языком с другом стали более интенсивными, в отместку, что ли?
  Но и Винни оказался способным учеником: то, что начиналось для него, как забавная, хоть и трудная игра, мало-помалу превратилось в некую потребность. Помогал в освоении языка и целый чемодан видеокассет с русскими фильмами и мультиками, который Мишина семья привезла в своё время из России. А потом для Винни пришло время русских книг...
  Миша исповедовал парадоксальный метод изучения языков. Он считал, что не следует уделять много времени правилам, а нужно разговаривать и читать книги. Много книг. И грамотность придёт сама собой.
  Однажды учительница испанского информировала учеников о том, что школа проводит районный конкурс 'Песня на иностранном языке' и предложила желающим принять в нём участие. Миша уломал Винни тоже попробовать свои силы. Несмотря на кличку 'Мачо' и на то, что его кумиром был артист Сильвестр Сталлоне, Винни на посторонних людях был жутко стеснительный. Миша, пожалуй, не меньше.
  - Тем более, нам с тобой необходимо преодолеть этот недостаток и научиться вести себя естественно! Вдруг мы станем политиками или артистами? - проповедовал Миша. - А участие в конкурсе, где будет много народа, лучшая тренировка!
  Чтобы побороть свою стеснительность ребята устроили даже несколько пробных выступлений по 'японскому методу', как назвал это Миша. Они уезжали из своего района и, заняв позицию на станции метро, пытались петь дуэтом свою конкурсную песню на виду сотен спешащих по своим делам людей. При первой попытке Винни не смог выдавить из себя ни звука. Тогда Миша назвал его слюнтяем, сказал, что он baba и mudak, и что его любимый Сталлоне даже и не посмотрел бы на такого своего почитателя. Это подействовало, и при повторном исполнении песенки Винченцо уже пел, хотя и не так громко, как Миша. Как ни странно, мальчишеский дует в составе крепкого смугловатого итальянца и типичного еврея в очках с толстенными линзами, имел некоторый успех среди пассажиров нью-йоркской подземки. Некоторые остановились послушать исполняемую на неведомом языке песню, а потом даже похлопали и накидали 'артистам' мелочи и несколько бумажных долларов. Пока Винни стоял красный как рак, - смущение снова взяло верх - Миша раскланялся за двоих и подобрал деньги.
  - Это нужно повторить ещё раза два, - сообщил он товарищу, когда они проедали честно заработанное в 'Макдональдсе', - Успех нужно закрепить!
  - Да ты, что? Я больше никогда...
  - Нет, мы пойдём, и будем петь! - в голосе Миши появились стальные нотки. - Мы же договорились! Или я буду петь один, ты же меня знаешь, а тебе пускай будет стыдно!
  - Знаю... - пробормотал Винни, давясь мороженным.
  Второе выступление на той же станции было более удачным. Зрители даже попросили исполнить песенку 'на бис' и снова накидали немного монет. Подошедший полицейский постоял в стороне и тоже послушал. А потом удалился, не найдя причин для вмешательства: чистенько одетые подростки не походили на попрошаек или наркоманов, они даже не бросили на пол традиционную шапку для сбора денег. Ясно было, что они просто дурачатся.
  В день конкурса Миша подсуетился и для большего эффекта даже раздал присутствующим пачку отксеренных им текстов 'Песенки мафиози', содержащих, как русский оригинал, так и собственный английский перевод. Правда, считалось, что на конкурсе все песни будут на испанском или французском, поскольку эти языки изучались в большинстве школ района. Тем с большим эффектом прошло исполнение песни на русском, хотя и с явными итальянскими вкраплениями.
  - Mi bandito, znamenito, mi strelyato pistoleto - oh, yes!
  Ograblyanto, ubiwanto, ukradanto to ih eto - oh, yes! - ладно выводил на два нарочито хрипловатых голоса дует. Винни пел ломающимся баском, а Миша тенором. При этом оба достаточно синхронно исполняли па некоего поставленного Мишей танца, сочетающего элементы чечётки и всяческие расхлябанные движения, долженствующие создать у зрителей впечатление полного пренебрежения к законам 'итальянскими мафиози'.
  Зал зааплодировал, зрители, позабыв о том, что они присутствуют на конкурсе, что своей очереди ожидают следующие претенденты, никак не хотели отпускать ребят со сцены. Смущённые, те не знали, что делать. К ним подбежал распорядитель и попросил спеть ещё раз. Миша кивнул и, снова вставив в кассетник плёнку с 'фанерой', перемотал её на начало и шепнул Винни:
  - Поём ещё раз, по-английски!
  И они спели ещё, хотя в этом варианте песенка звучала и не столь складно, зато зал подтягивал.
  - We are always drink chinzano
  We are always drunky-piano - oh, yes!
  Keeping banko milliono, and don't care about low...
   А когда зазвучал проигрыш, ребята по наитию описали в своём танце ломаную траекторию вокруг микрофона, приведя зрителей с состояние совершенного экстаза. Сидящие в зале родители Миши и его старшая сестра восторженно хлопали, мама Винченцо плакала от гордости за своего сына. Окончание конкурса оказалось, к сожалению, несколько скомкано, прочие соискатели, смущённые бурным успехом дуэта пели уже не в полную силу.
  Как только ведущий объявил о начале подведения итогов, зал начал скандировать: 'Мафиози, мафиози!' Конечно, они победили и, конечно эта победа целиком принадлежала Мише. Если бы не его упорство в достижении поставленной цели...
  Винни это хорошо понимал и даже хотел отдать ему в единоличное пользование полученный 'на двоих' приз - новенький компьютер 'Атари' и набор кассет с программами для него. Но Миша отказался, сказал 'napopolam' и Винни не стал спорить.
  Теперь они по очереди владели компьютером с цветной графикой, дорогущей игрушкой и предметом зависти всех одноклассников. Телевизоры в их семьях в эти периоды редко использовались по назначению, маме Винни даже пришлось ходить к соседям, чтобы посмотреть любимые сериалы. Однако, в конце концов 'Атари' остался у Мачо, поскольку Миша объявил, что для него этот компьютер уже 'slabovat'. А он уже подкопил денег и собирается покупать себе 'IBM' с настоящим монитором и даже принтером. Пока ещё не настало время Интернета, и они имели возможность соединяться по модему друг с другом, находить и делиться телефонами фирм обладателей интересных программ.
  Чем больше русских книг читал Винченцо, тем больше интересовала его Россия, загадочная северная страна, про которую рассказывали столько небылиц и которая всегда, сколько он себя помнил, считалась 'врагом' США.
  'Почему мы должны быть врагами' - вопрошал он себя, - 'если в той стране живут такие ребята, как Миша? Ладно, раньше там правили комми, которые хотели захватить весь мир. Но теперь их, кажется, прогнали? Почему бы нам ни дружить?' Но и всезнающий друг не мог просветить его.
  - Я не знаю, - честно отвечал он. - Получается, это всё равно, коммунисты, не коммунисты! А может, всё это просто по привычке, просто привыкли бояться друг друга и никак не можем перестать! Мой папа говорит, что проблема эта экономическая и политическая: каждая страна желает контролировать окружающие и в результате интересы сталкиваются. В общем, он тоже, кажется, точно не знает! Брось это пока. Давай лучше в шахматы сыграем! На мороженое!
  Конечно, он играл в шахматы! Еврей, да ещё приехавший из России не мог в них не играть. Конечно, он научил и Винни. Сначала у того получалось плохо, он зевал фигуры и всё норовил переходить. Но безжалостный Миша не разрешал, говорил, N'нельзя, иначе не научишься!' Он даже издевался над товарищем: пока тот обдумывал позицию, Миша открывал какую-нибудь книжку и 'читал', нисколько, вроде, не интересуясь партией. Винни потихоньку злился, но, похоже, это была та самая спортивная злость, появления которой и добивался его друг, поскольку с каждым разом у него получалось всё лучше и лучше. В результате Миша перестал отвлекаться на чтение. Но всё равно он побеждал чаще, три партии из четырёх он неизменно выигрывал. Когда же ему случалось проиграть, не злился, а говорил добродушно:
  - Я то, что! Ты, вот, с моей сестрой сыграй! Она вообще была чемпионка области среди юниоров!
  - А что такое oblast?
  - Это, вроде штата!
  - О-о!
  А потом пути друзей неожиданно разошлись. Миша хмуро поведал товарищу, что они переезжают в Калифорнию, потому, что его папе предложили там хорошее место. Семья собралась и уехала очень быстро, даже, как-то неожиданно для Винни. Миша едва успел забежать попрощаться. Он подарил другу на прощанье свои любимые шахматы с наказом: 'Тренируйся, приеду - проверю!' И несколько своих самых любимых русских книжек.
  Вот и сейчас, Майклу Розенфельду было невыразимо приятно видеть эту самую, уже довольно обшарпанную шахматную доску на полке, теперь уже в Овальном кабинете.
  А у Винни после отъезда друга образовалась в душе пустота. Он машинально ходил в школу, что-то слушал на уроках, о чём-то разговаривал с одноклассниками и даже, как-то умудрялся получать хорошие оценки. То, что он автоматически стал лучшим учеником в классе, его не радовало: он всегда помнил, что лучший - это Миша. Его образ, продолжал присутствовать рядом, порой едко критикуя, порой снисходительно похваливая. Если Винни сомневался, как ему поступить в том, или ином случае, ему было достаточно прислушаться к 'Мише', к его: 'Я считаю глупым...' И он поступал, как поступил бы его друг. Или, как он думал, что он так поступит.
  Однажды воскресным утром, когда Винни прихорашивался в ванной, - ему должна была позвонить одна... ну, девушка, в общем, - за шумом воды он не сразу услышал телефонный вызов. Пока он добежал до телефона, уже заверещал модем и зажёгся экран монитора. На нём светилось сообщение:
  'Входящий вызов. Принять/Отклонить Нажмите Y/N'
  Винни нажал YES, и на экране появилось сообщение:
  'От Майкла: Привет! Так и знал, что ты дома. Дрыхнешь, небось?'
  'Ты куда пропал, kozlyna? Почему не звонил?' - от волнения попадая на лишние клавиши, набрал Винни и нажал Enter.
  'Izvini! При переезде у меня спёрли комп, только сейчас новый купил!'
  'Но позвонить-то ты мог?'
  'Мог, но не стал. Я же еврей, мне доставляет национальное удовольствие мучить неизвестностью глупого итальяшку, как сказала бы твоя matushka. А если серьёзно, у меня были проблемы, как говорят американцы. А русские говорят о таком случае: Ya chuti ne sdoh!'
  'Да, что случилось?'
  'Едва ли не в первый день, когда я ещё оплакивал потерю своего компа, какой-то обкурившийся чикано переехал меня своим долбанным пикапом, причём, прямо на тротуаре. У меня ни одной целой косточки не осталось. Хорошо, что со страховкой всё было в порядке. Несколько месяцев провисел на растяжках. Это незабываемые впечатления. Даже в туалет сходить в этом состоянии - целое приключение. И говорить сначала почти не мог, челюсть мне тоже раскрошило. Какие уж тут звонки?'
  'Извини, я тебе так сочувствую, Миша! А мне показалось, было, что ты обо мне и думать забыл. А как же школа? Ведь, выпускной класс?'
  'Да я о тебе каждый день думал и мысленно низко кланялся. Ведь, если бы не наши с тобой совместные пробежки и баскетбол, куда ты меня силком вытаскивал, я бы так и остался hilyak-hilyakom. Мои размазанные по тротуару останки просто замели бы щёткой на лопату и похоронили прямо в ведре. А так, мясо, хоть и на ломаных костях, но удержалось. А школу я окончил экстерном, как не ходячий инвалид. Всё равно делать было нечего'.
  - Да! В этом весь Миша! 'Закончил школу от нечего делать!' - завистливо пробормотал Винни и напечатал:
  'Поздравляю! А мне ещё предстоит только. Но теперь ты в порядке?'
  'Почти. Хожу пока с трудом, но уже без костылей, работаю с гантелями. Скоро бегом займусь или великом, а то ноги снова, как зубочистки стали. Как твой русский? Не забыл ещё без меня?'
  'Нет. Сейчас как раз читаю фантастику. Специально ездил в магазин русской книги на Брайтон Бич. Хорошо, что ты появился, теперь будет с кем обсудить'.
  Не успел Винни нажать Enter, как в углу экрана замигало сообщение:
  'Поступил вызов'.
  И он быстро допечатал:
  'Извини, тут ко мне ещё кто-то ломится!'
  Миша ответил:
  'Я смотрю, ты популярен, ладно, вечером вызову. Пока!' - и отключился.
  - Пока! - сказал Винни в пространство и поспешно снял трубку телефона. - Алло!
  - Что ты не отвечаешь? И что там у тебя свистело? - раздался в ней капризный голос.
  Конечно, это была Сара Броуди, звонка которой он ждал всё утро! Она продолжила:
  - Я подумала, что ты забыл и ушёл куда-то!
  - Привет, Сара! Нет, это я с Майклом болтал, а свистел модем.
  - Ну, если тебе приятнее болтать с Майклом или пересвистываться с каким-то 'мондемом', чем сходить со мной в кино, то я могу пойти и одна. Или ещё с кем-нибудь.
  - Ну, что ты, Сара! Конечно, мне приятнее с тобой!
  - Тогда спускайся вниз! - голос девушки несколько смягчился. - Как увидишь у телефона на углу самую красивую леди на вашей обшарпанной улице, подходи, не стесняйся - это я!
  - Бегу, Сара, бегу!
  Винни впрыгнул в 'парадные' кроссовки и ринулся из квартиры к лифту, едва успев захлопнуть дверь. Шнурки он успеет завязать и там.
  Теперь у Винченцо Бадалони, президента США был целый штат сотрудников, следивших завязаны ли у него шнурки. Импозантный, сохранивший великолепную спортивную форму, только вот, волосы его совсем поседели, видимо, от государственных забот, Винни споро вошёл в кабинет, пожал руку советнику и уселся в кресло, помнящее зады трёх десятков его предшественников. Да, настоящий Мачо! И был и остался! Даже на третьем году своего президентства, большинство американских леди боготворит его. Итальянец, правда, наполовину. Ну, и что? До него были испанец, ещё чуть ли, не китаец, и даже афроамериканец! Это - Америка!
  'Осталось только еврея выбрать в президенты!' - подумал Майкл, пожимая руку старому товарищу. - 'Не податься ли тебе, Миша?'
  Но, нет. Во первых, Мачо наверняка пойдёт на второй срок, а во вторых Майкл Розенфельд начисто лишён политических амбиций и, что самое главное поддержки в соответствующих кругах. Пока Винченцо на коне, с ним, конечно, считаются, жмут руки, улыбаются на приёмах, пытаются пролоббировать какие-то проекты. Но стоит тому уйти, и он снова никто для правящего истеблишмента.
  Впрочем, и на нынешнее место советника по вопросам науки он согласился со скрипом, оговорив возможность совмещения его с преподавательской деятельностью. Да и не готова Америка избрать в президенты 'яйцеголового': Политика - ради Бога! Юриста - без проблем! Военного - конечно! Даже артиста кино - почему бы и нет? Были примеры. Но ученого? Нет, в американских обывателях сидит стойкое, тщательно культивируемое неприятие учёных - кто знает, что они ещё могут выдумать в дополнение к атомной бомбе и Интернету? А то, что военный норовит побряцать оружием? А то, что политик считает своим долгом развязать где-нибудь войнушку, естественно, во имя интересов США? К этому как-то привыкли.
  А кто может подсчитать, сколько международному авторитету страны стоила та, давняя авантюра в Иране? Не достигшая никаких целей, а только поставившая на грань уничтожения Израиль. И объединившая, вдобавок, арабский мир вокруг, хоть и не арабского, но мусульманского Ирана? Тогда даже Турцию удалось удержать в НАТО только ценой неимоверных усилий и солидных льготных кредитов. А, ведь, бюджет не резиновый!
  Хорошо было Америке в 20-м веке! Весь мир, загипнотизированный кажущимся могуществом доллара, ориентировался на эту, как позже выяснилось, малообеспеченную валюту. А когда на мировую арену вышли евро и особенно, новый юань? Слава мудрым финансистам, позволившим Америке вовремя и почти без потерь соскочить с тонущего корабля доллара! Теперь, вот, амеро претендует на статус всемирной резервной валюты. Но наученные горьким опытом иностранные банки уже не спешат класть все яйца в одну корзину. Даже в Европе амеро почти совсем неизвестен. Зачем, когда есть надёжный евро? Да и сама Европа в финансовом смысле протянулась от Португалии до Чукотки.
  Теперь США приходится отказываться от многочисленных филантропических программ, направленных на 'поддержку штанов' собственного беднейшего населения. Пришёл, судя по всему, конец тому положению, когда уже третье или четвёртое поколение в семьях этих самых, N'беднейших', часто не проработав в своей жизни ни дня, а самое главное, и желая работать, продолжает проедать и прогуливать деньги более обеспеченных слоёв. Выплаты на вэлфар уменьшаются и, уж конечно, не будут более, пожизненными. Пока этого ещё не осознали, но когда до 'плебса' дойдёт, что бесплатного 'хлеба и зрелищ' больше не будет.... Впрочем, всё делается постепенно: Мачо ни в этом сроке, ни даже в следующем с этой проблемой ещё не столкнётся. Это проблемы следующих администраций: как они будут выкручиваться, один Бог знает! А так как, он, Майкл Розенфельд, ни в какого бога не верит, то не знает никто.
  Если им удастся оздоровить экономику за счёт отказа от этих выплат и ещё от сокращения военных расходов, то США, возможно, снова займут подобающее им место на мировой арене. Только куда же пристраивать в таком случае эти огромные армии разноцветных люмпенов? Хорошо, что это не его проблема!
  - Ну, что притих? - обратился к нему тем временем Президент. - Ты у меня советник, давай - советуй!
  - Что посоветовать Вашему величеству? - поддержал его тон Майкл.
  - Посоветуй, что делать с лунной программой, я же просил тебя подготовить материалы!
  - Ах, это? Всё готово, Винни! - ответил, переходя на деловой тон, советник, одновременно раскрывая свой комп. - Я подумал, ещё какая проблема!
  - Проблем, Миша, не меряно, и сенат требует сократить финансирование НАСА в следующем финансовом году: всё во имя оздоровления экономики, будь она неладна! А Шарон Маковски в личном письме наоборот просит интенсифицировать поставки кислорода и продуктов, иначе, сам понимаешь!
  - Это, сменный командир лунной базы, что ли?
  - Ну, да, она! Боевая баба! И что делать? Не закрывать же проект на пол дороги? С выкладками НАСА я уже знаком, а что скажешь ты?
  - Скажу, отчего не сказать. Вспомни, Винни, я тебя предупреждал два года назад! Всего-то нужно было дать согласие на участие русских в лунных экспедициях и тогда у нас были бы их грузовики, которые после модернизации могли бы достигать лунной орбиты. Что ты мне ответил тогда? 'Принято политическое решение!' Вот, мы и пожинаем плоды тогдашнего политического решения! Мы на Луне в гордом одиночестве, нам наступает на пятки Европа, а за ней китайцы, индусы, теперь уже бразильцы и, конечно, те же русские. Только они создадут консорциум, разделят расходы, а полетят вместе. А нам тем временем не хватает средств на снабжение уже имеющейся базы, в которую вложена огромная куча денег.
  - Ну, хорошо, хорошо! Ты тогда был прав, а один глупый итальянский великодержавный шовинист оказался в дураках! Лучше скажи, что делать теперь?
  - А теперь, Мачо, НАСА придётся сократить персонал лунной базы с двенадцати, до трёх-четырёх человек и продлить время их вахты с четырёх месяцев до пяти. Тогда они уложатся в новый, урезанный бюджет. А тебе необходимо срочно начать заигрывать с русскими и, более того, со всем их консорциумом. Тогда, года через два, мы сможем вернуться к прежней численности, правда, с учётом того, что половина их будут не американцы. Вот, лови мои расчёты! - и Майкл переслал на президентский комп свой файл.
  - Всё равно, на грани получается! А нельзя ли получить с этого проекта какую-нибудь немедленную выгоду? Ну, я не говорю, туристов туда возить! Но и не дожидаться результатов с этим гелием-3.
  - Да, есть у меня одна мысль! Помнишь прошлогодний конфиденциальный доклад об обнаруженных в каком-то кратере алмазах?
  - Конечно! Предлагаешь пустить их на продажу? 'Алмазы с Луны!' Звучит! Думаю, редкий толстосум откажется приобрести колечко с таким, причём, по любой цене! Но их, вроде, мало!
  - Да, мало. Правда, глубоко и не копали: может, там россыпи. Вдобавок, они невзрачные. Зато, по составу полностью совпадают с добываемыми в Южной Африке на одной из шахт.
  - И? Погоди, понял. Ты, что, на какой-то 'диамантгейт' меня подписываешь?
  - Фи! Какое нескладное слово ты выдумал! Лучше назвать эту операцию 'лунаргейт'!
  - Тьфу, на тебя! Ладно, вернёмся к этому позже. Может и не понадобится. Твои заметки я изучу. Давай теперь свои соображения по 'ClearElements'.
  - Почти ничего не изменилось, Винни! С научной точки зрения чистый бред. Однако я докладывал, приводила в недоумение целеустремлённость персонажей. И вот, произошло пробное включение аппаратуры. Я читаю в докладе ЦРУ, что господин Омаров в достаточно узком кругу выразил полное удовлетворение результатами испытаниями. Якобы, даже, и произведена отгрузка произведённой продукции. Какой и куда, установить не удалось, хотя, есть зацепка. Может, конечно, и это блеф, но, что тогда дальше? В общем, это навевает две очевидные версии: первая, что все эти махинации просто ловушка или операция неких спецслужб. Сработает она, если мы неаккуратно и безоглядно попытаемся взять 'СЕ' под свой контроль. Цель, по-видимому, дискредитация США в глазах мировой общественности. Организатор - скорее всего Россия, или, как вариант, Иран.
  Учти, Винни, я в этих делах разбираюсь слабо, так что воспринимай эту мою версию только в порядке бреда. Это просто домыслы в той области, где моя компетенция стремится к нулю. Поэтому мне более близка вторая версия, не менее очевидная: эти ребята на самом деле совершили потрясающее открытие и создали на его основе технологию, которая способна перевернуть нашу цивилизацию. Конечно, это не способ добычи элементов, растворённых в морской воде, Это нечто принципиально новое! - Майкл остановился перевести дух.
  - И, что же это может быть? - спросил Президент, воспользовавшись паузой.
  - Мне не приходит на ум ничего кроме 'ХЯС'.
  - Это, что за зверь?
  - Это 'холодный ядерный синтез' - гипотетический процесс синтеза необходимых элементов из имеющихся в избытке.
  - Насколько я помню школьные уроки 'науки' и разные популярные статьи, это давно и успешно практикуется учёными. Что в нём гипотетического?
  - Ты путаешь, Винни! Впрочем, тебе, юристу, простительно. Эти общеизвестные процессы, так называемой 'трансмутации' элементов, проводятся в ускорителях и в атомных реакторах. Самый известный, из них, это превращение урана в плутоний. Но, это всё 'горячие' процессы, сопровождающиеся интенсивными и вредными излучениями. А в своё время, в конце двадцатого века была высказана гипотеза, что такие трансмутации могут происходить даже, например, в телах животных и растений.
  - А почему этого не может происходить?
  - Потому, что нейтрон или протон не может запросто проникнуть в ядро постороннего атома и создать тем самым другой элемент. Для этого он должен обладать достаточной энергией. А сообщить ему такую энергию возможно только в ускорителе или действующем реакторе. В общем, идея оказалась теоретически неподкреплённая, производимые опыты успеха не дали и про ХЯС забыли. А я, вот, теперь думаю, не рано ли? Вдруг, при некоторых, неизвестных мне условиях, такие ядерные реакции всё-таки могут иметь место?
  - И тогда?
  - И тогда, это значит, что эти ребята держат Бога за бороду, что они контролируют 'рог изобилия', а заодно и 'ящик Пандоры'.
  - А почему, N'ящик Пандоры'?
  - Потому, что, если предположить самое худшее, то они могут не извлечь и воды, а получить любые элементы, Винни! Уран из свинца, дейтерий и тритий из водорода, золото из ртути! Хоть, с золотом сложнее, тем не менее!
  - Они, вроде, обязались не продавать расщепляющиеся материалы?
  - Частным лицам и фирмам, не имеющим соответствующей государственной лицензии. Но и государства разные бывают, нам ли с тобой не знать этого, Винни. Если, скажем, Иран и согласился не вести работ в области создания атомной бомбы и допустил на свои предприятия инспекторов МАГАТЭ, то это говорит только о государственной зрелости его руководителей. А сколько имеется государств, руководимых маленькими Наполеонами, которые лелеют большие планы в отношении своих соседей, и которым только дай в руки маленькую атомную бомбу?
  - Но и сейчас имеется рынок опасных материалов и он успешно контролируется.
  - Конечно! Я и не утверждаю, то эта 'СЕ' желает ввергнуть Землю в ядерный апокалипсис! Напротив, судя по всему, они изо всех сил стремятся этого избежать. Поэтому и ушли из-под опеки всех государств, поскольку понимают, что курочку, несущую золотые яйца, нельзя доверять никому! И даже своей любимой стране, Азербайджану, скажем, или... России.
  - России? Почему ты так считаешь?
  - Потому, Винни, что я, хоть по национальности и еврей, но по духу был и остался русским. Понимаешь, как-то это всё по-русски! То есть, всё, что они делают. Другие бы нагнали себе золотишка или платины, или что там у них получается? Сплавили бы товар на чёрном рынке и уехали бы прожигать жизнь на Канары-Багамы. Или продолжали бы набивать закрома от жадности и обязательно попались бы на заметку криминалу или государству.
  - А ты, Миша, своих любимых, бывших соотечественников, за давностью лет, не идеализируешь ли? Они на такие действия не способны, что ли? Вообще таких примеров достаточно! Русские нувориши вообще славны всяческими творимыми ими нелепостями.
  - Нет, Винни! Я говорю о лучших людях, а не о быдле, которого везде полно, и в России, в частности. Понимаешь, заметно, что они целеустремлённо проводят некую идею, не апокалиптическую, естественно. Для этого им не стоило прилагать столько усилий. Они действительно собираются торговать своим товаром, и для этого построили двадцать своих загадочных реакторов. Ну, ты помнишь мой доклад: наши учёные так и не поняли, как это работает, поскольку отсутствует ключевая информация. Похоже, эти, по моему мнению, русские ребята, точнее, их 'СЕ', собирается стать одним из ведущих игроков современной мировой экономики. И ещё, мне очень кажется, что они не просто эпатируют мировое общественное мнение, но и сознательно прут на рожон. Припомни их логотип, это же явная мишень, просто приглашение, N'стреляйте в нас!'
  - Мне тоже это кажется. Но зачем?
  - Пока остаётся только догадываться. Возможно, они хотят, чтобы раскрылись все их враги.
  - Какие у них враги? Они пока не успели никому наступить на мозоль.
  - Но, очень скоро наступят! - Майкл посмотрел на часы. - Анализ уже должен быть готов. Можно мне воспользоваться твоим президентским телефоном?
  - Пожалуйста. Ты сдавал анализы? Заболел, что ли?
  - Нет, я здоров. Эта информация ждёт тебя в очередной сводке. А я узнал немного раньше. По твоему приказу, у меня полный доступ ко всем сведениям. - Майкл набрал номер, в трубке послышались сигналы вызова. - Агенту на 'Золотом острове' удалось взять пробу полученного позавчера во время пробного запуска вещества. Один мешок оказался.... Алло! Лаборатория? Пригласите профессора Борка, пожалуйста!
  Пока кто-то ходил за профессором, Майкл нажал на шикарном президентском аппарате кнопку 'Mute' и пояснил ситуацию:
  - Так, вот, добытая проба поехала в Афины, а оттуда вылетела в Нью-Йорк в лабораторию ЦРУ. И её директор заверил меня сегодня утром, что.... Алло! Вальтер! Добрый день! Это Майкл!.... Не ругайся, Вальтер, моё дело не менее срочное, кроме того, мы договаривались.... Хочешь, я передам трубку Президенту.... Нет, никакой не долбанной компании, а Президенту Соединённых Штатов Америки, я говорю из его кабинета.... Спасибо, Вальтер, что, хоть это тебя успокоило.... Да, я передам твои извинения, мы все работаем и нервничаем.... Да, официально и копию на мой адрес. И пока вкратце устно.... - теперь Майкл слушал, не прерывая собеседника, потом попрощался и положил трубку.
  - Гафний! - сказал он. - Сверхчистый, порошкообразный гафний!
  - Что это? Это опасно? - нахмурился Президент.
  - Нет, Винни, это просто такой металл, применяемый во многих отраслях промышленности. В частности, там, где нужны жаростойкие сплавы. Суть в том, что он чист настолько, что чувствительности аппаратуры профессора Борка едва хватило, чтобы определить степень его загрязнения посторонними включениями. Да и то, скорее всего они попали в него при транспортировке.
  - 'Чистые Элементы'! - пробормотал Президент.
  - Вот, именно! Оказывается, это не метафора и не пропагандистский слоган а, возможно, самая суть деятельности этих ребят. Реакторы работали всего несколько минут, всю продукцию наш агент не видел, но и тот мешок, который он лично заклеивал скотчем.... Миллионы амеро, за несколько минут! Да, эти ребята могут себе позволить быть немного наглыми!
  - Мне кажется, нет, я уверен, Соединённые Штаты должны контролировать это производство! - заявил Винченцо Бадалони, выпрямившись и приосанившись, как будто выступал по национальному телевидению или присутствовал на заседании комитета начальников штабов.
  - Браво, Винни! - Майкл легко похлопал в ладоши. - Vnushaet, Мачо! Только, не забудь, что такое же желание, наверняка выскажут ещё полтора десятка первых лиц в самых разных промышленно развитых странах!
  - Неважно! Мы будем первыми!
  - Я считаю глупым думать, что они этого не учли. Мишень, Винни, мишень! Заряжай, целься, пали!
  - Наши вооружённые силы по-прежнему лучшие в мире!
  - Да, конечно! Но не всё можно решить кавалеристским наскоком. Кроме того, перед нами не индейский отряд, а солидная, как выясняется, фирма, не питающая к США никакой вражды, а наоборот, заключившая со многими предприятиями нашей страны предварительные договоры о намерениях по поставке разнообразной продукции. Мы должны, наоборот, дать им гарантии, как даём гарантии любому производителю. Даже, вооружённую охрану, если понадобится! Дивизию морской пехоты, весь шестой флот!
  - Не шуми, Майкл! - поморщился Президент. - Я тебя понимаю. Свободное предпринимательство и всё такое.... Но мне будет гораздо спокойнее держать их на своём заднем дворе.
  - Скажи уж, заграбастать чужое и сесть на него широкой американской задницей, чтобы никому больше не досталось!
  - Почему, никому? Под нашим контролем, пожалуйста! И что значит, N'чужое'? Если всё это угрожает безопасности США, то нужно действовать решительно, сначала разобраться, а затем выплатить любые компенсации. В конце концов, если коп видит в руках человека оружие, то он отбирает его, несмотря на священные законы собственности!
  - То есть, США - самоназначенный всемирный полицейский, наводящий порядок по своему разумению и к своей выгоде. Он решает захватить себе чужую материальную и интеллектуальную собственность, а затем навязать хозяевам отступные? Чем же тогда этот коп отличается от гангстера?
  - Ты утрируешь! Гангстер поступает так, преследуя только свою выгоду, а США выгоду всего свободного мира!
  - Неужели? А кто будет устанавливать цены на продукцию для себя и прочего, N'свободного мира'?
  - Ну, хорошо, хорошо, Майкл! Конечно, я поспешил. Пока ничего угрожающего интересам США не произошло, но мы будём очень тщательно отслеживать ситуацию.
  - Вот, это речь не мальчика, но мужа! Давай, если ты уже бросил бряцать оружием, я доложу тебе информацию по той птичке, что строится по заказу 'СЕ' на самарском авиационном заводе....
  
  ***
  
  - Павел! Петя! Я собрал вас, чтобы сообщить о том, что снарки выкинули новый сюрприз!
  - Ты меня не пугай, Серёжа! Что случилось? И, вообще-то, это я вас собрал...
  - Страшного ничего. Но после совещания спустимся в лабораторию, мне нужно будет вам кое-что показать. Это быстрее, чем объяснять. Очень интересный эффект. Да и руки дополнительные понадобятся. - Сергей налил себе в чашку кофе из автомата и подсел с ней к директорскому столу.
  - Конечно, сходим. Теперь, к нашим баранам: у нас пока всё по плану. Завтра, первого мая официальный пуск. Будет много гостей и с ними понаедут лишние глаза и уши. Вам показываться по-прежнему нет резона, посидите в пещере. С неприятностями, если они будут, справится ВГ со своей командой. Не проявляйте неразумной инициативы, но говорилки держите при себе, если, что будет нужно, ВГ или я дадим команду. Теперь, по моей речи. Прочитали, одобряете?
  - Да, Павел! - ответил за двоих Сергей. - Мы прочитали, только не рано ли мы откатываемся на вторую линию окопов? Не стоило ещё немного подержать паузу? И Петя, тоже сомневается! Да, Петя?
  - Да, Серёжа! Кажется, стоило. 'Разоблачения' поутихли, а начнём давать продукцию, все и вовсе заткнутся! - заявил, удобно расположившийся в кресле Пётр.
  - Неет, ребята! - Павел улыбнулся. - Всё будет наоборот! Сейчас наши критики молчат, поскольку ждут начала производства. А как только пойдёт продукт, снова взвоют. И я даже знаю заранее их аргументы. Они давно просчитали производительность наших насосов. Содержание растворённых в воде элементов легко найти в справочниках. Немного арифметики и становится ясно, что мы не можем давать такие объёмы продукции за малое время. Просто столько воды прокачать не можем.
  И в итоге, неудобные вопросы! Зачем нам это? Для чего нам потом оправдываться? Кто оправдывается, тот виноват. Это психологический стереотип. Нет, мы покаемся, но не вынужденно, а заранее. И тем самым лишим их козырей. Как считаете, верно, я мыслю?
  - Вы гигант, Павел! Мы с Сережей мелкие любители, по сравнению с вашим талантом.... жулика! - заявил Пётр, шутливо склонив голову.
  Сергей прыснул, а Павел улыбнулся:
  - Спасибо, Петя, за признание моего таланта. Нужда научит орехи колоть! Вообще, люди моего поколения прошли в России в своё время такую школу, что им, хоть в бизнесмены, хоть в жулики дорога открыта! Да и не очень тогда эти виды деятельности различались! Значит, одобряете?
  - Теперь одобряем! - Сергей поставил чашку на чайный столик и встал. - Если это всё, то теперь прошу ко мне в 'кабинет' на 'раздачу слонов и материализацию духов'!
   Пройдя коридором, друзья спустились на лифте в подвал и прошли через тайный для большинства ход в катакомбы, располагающиеся под островом. Миновали тускло освещённый причал, и поднялись по вырубленному в скале проходу. Сергей отворил стальную дверь и нажал кнопку автомата. Пещера, отведённая под лабораторию, осветилась.
  - Сюда! - подозвал Сергей товарищей к верстаку, опутанному проводами.
  Из них торчали, укреплённые на двух штангах, знакомые оправки для снарков.
  - Сейчас будет фокус.... - пробормотал Сергей и включил аппаратуру.
  Зажглись лампочки на приборах, частью самодельных, зашуршали вентиляторы. 'Фокусник' сдвинул ползунок реостата и снарки тонко засвистели, точнее, засвистели струи исходящего из них газа. Павел и Пётр машинально отпрянули.
  - Всего лишь, гелий! - усмехнулся Сергей. - Но руку под струю не подставляйте! Теперь, Петя, сдвигай потихоньку оправки и не пугайся, если, что.
  Пётр подчинился. Штанги двигались легко, и когда расстояние между снарками сократилось до примерно полуметра, что-то блеснуло и звонко щёлкнуло. Петя дрогнул, но штанги не отпустил, только воскликнул поражённо:
  - Ни хрена себе!
  Посередине между оправками в воздухе завис неизвестно откуда взявшийся ещё один зеркально поблёскивающий снарк.
  - А-яй, Петя! - укорил его Сергей! - Что за выражения? Ты же теперь бизнесмен мирового уровня!
  - А-а.... А что оно? Откуда? Ты, что, научился их размножать?
  - Всё объясню! Павел, возьмите на столе магнит и поднесите к нашему появленцу вплотную.
  Павел так и сделал, попутно с удивлением опознав в магните свой, старый, ещё из Троицка.
  - Павел, держите их вместе. Выключаю!
  Щёлчок тумблера и аппаратура обесточилась.
  - Фокус удался! - провозгласил Сергей. - Не выпускайте их из рук и не разносите! И давайте пива выпьем, у меня, хоть и не апартаменты, но чешское найдётся. Петя, да отпусти ты штанги, всё уже кончилось! Садитесь, сейчас открою вам по баночке из своих запасов.
  Общество удобно расположилось на жестком диванчике, времён Второй мировой войны, неизвестно откуда притащенном Сергеем в свою лабораторию. Во всяком случае, он был украшен прибитой гвоздиками алюминиевой биркой с выбитым на ней инвентарным номером и немецким орлом. Владелец дивана, однако, сразу же вскочил и начал объяснения, расхаживая перед своей внимательной аудиторией, подобно лектору на сцене:
  - Явление обнаружено случайно. Я исследовал генерацию гелия двумя снарками, питаемыми от одного источника накачки и обнаружил, что при синфазности этой накачки, производительность генераторов немного падает. Как будто, энергия куда-то проваливается. Этот дефект энергии менялся, в зависимости от расстояния между снарками. При их сближении он увеличивался и, наконец, - хлоп! - возникал ещё один снарк, привязанный к своим 'родителям'. Я назвал его бета-снарк, в отличии, от альфа-снарков, нам уже знакомых.
  - А чем он отличается? - подал голос Пётр, рассматривая новичка, который уже перекочевал в его руки.
  - Отличается он тем, что не может существовать вне довольно сильного магнитного поля, а во всём прочем он идентичен альфа-снарку.
  - То есть, если от него убрать магнит....?
  - Да, именно! Давай, так и сделаем, только банку поставь на стол.
  Пётр избавился от банки и, ухватив одной рукой снарк, а другой магнит стал понемногу разносить их. В какой-то момент ему показалось, что они не желают расставаться, однако тут же неожиданно раздался такой же щелчок, как и при появлении снарка десятью минутами раньше. И зеркальный шарик пропал прямо из сжимавшей его руки.
  - Ты меня сегодня заикой сделаешь! - констатировал Петя и потряс освободившейся кистью.
  - Маленький антивзрыв. - заметил Сергей. - Ничего страшного, при пропадании снарка воздух мгновенно заполнил область пространства, что тот раньше занимал. Такой же щелчок и при появлении, только от обратной причины.
  - Куда же он пропадает? - спросил Павел, машинально сжимавший в руке банку и, видимо подзабывший, что на 'Золотом острове' пить спиртное ему не рекомендуется. - У тебя есть какая-то теория?
  - Туда, откуда появился, - грустно ответил Сергей. - Теория у меня есть, только она для 'внутреннего использования', так сказать. Если считать, что снарки, это не материальные объекты, а так сказать, порталы между нашим и параллельным миром.... В общем, предположим, что это тоннельные порталы, а в другом мире существует избыточное давление материи, по сравнению с нашей Вселенной. Тогда снарки, они вроде кранов, которые мы научились открывать, и работой которых мы управляем довольно успешно. При некоторых условиях, два портала могут резонировать и создавать третий, виртуальный, который, как выясняется, также работоспособен. Вот, лучше объяснения я пока не придумал. Нужно исследовать снарки и дальше, тогда, может быть....
  - Конечно, Серёжа, конечно! - ответил Павел. - Великолепное открытие! Кстати, решающее проблему, над которой я мучаюсь все последние месяцы.
  - Это, какую? - спросил Сергей.
  - Да, мы обсуждали много раз! Предположим, некто решит взять нас тёпленькими и у него это получится так неожиданно и быстро, что мы не успеем эвакуировать снарки из промышленных генераторов.
  - Точно! - обрадовался Петя. - А теперь мы всего лишь заменяем в них альфа-снарки на бета разновидность.... Молодец, Серёжка! Я же говорил, гений! А я ему ещё в третьем классе по шее дал! Никогда теперь себе этого не прощу!
  - Не больно задавайся! - ответил на эту покаянную речь Сергей. - Я тебе сразу же сдачи дал! Помнишь, ты ходил неделю с синяком под левым глазом.
  - В общем, вы оба приложили руки к воспитанию друг друга! - резюмировал Павел, отставляя банку. - Серёжа, с тебя теперь чертежи обновлённой головки генераторов, чтобы бы можно было индуцировать, - правильно, да? - в них твои бета-снарки. Думаю и программу работы генераторов нужно корректировать. Петя поможет с чертежами, а программу, думаю, ты сам.
  - Всё правильно, Павел Васильевич, сделаем! Пуск отложим?
  - Нет, конечно! По мере готовности заменим головки в рабочем порядке.
  - Придётся, все сразу, программа-то одна на все генераторы.
  - Ну, как скажешь, тебе виднее! А альфа-снарки припрячем лучше, чем Кащееву смерть!
  
  ***
  
   Заголовки новостей:
   'Произведён успешный пуск установок на 'Золотом острове'.
   'Руководитель фирмы 'ClearElements' выступил с саморазоблачительной речью. Речь имела потрясающий успех'.
   ''Вам шашечки, или ехать?' - саркастически ответил г. Омаров на обвинение журналиста 'SkyNews' в обмане мировой общественности'.
   'Все присутствующие на пуске получили уникальные, памятные подарки'.
   'Учёный мир: краткий миг торжества сменился глубокой задумчивостью'.
   'Ведущие научные центры мира объявили о возобновлении исследований в области холодного ядерного синтеза'.
   'Г. Омаров не боится конкурентов. 'Им нас не догнать!' - заявил он на пресс-конференции'.
   'Заказчикам отгружены первые тонны продукции 'СЕ'. Представители заказчиков выразили полное удовлетворение качеством продукции'.
   'Цена на акции и облигации 'СЕ' взлетела на невиданную высоту. Но, никто не хочет их продавать!'
   'Офис компании в Баку, столице государства Азербайджан, взят в кольцо бронетехники, после того, как его с трудом удалось очистить от толп ворвавшихся туда восторженных местных жителей. Жертв нет'.
   'Правительство Греции намерено патрулировать прибрежные воды 'Золотого острова' силами греческого военно-морского флота'.
   'Мировые биржи ответили на новость колебанием котировок акций ведущих мировых горнодобывающих и химических предприятий'.
   'Человечество стоит на пороге новой эры. Самое главное теперь, не споткнуться на нём!'
  
  ***
  
   - Здравствуй, Катя!
   - Здравствуйте Павел!
   - Как там у тебя дела? Как Антошка? С Верой Степановной не ругаетесь?
   - Да, что вы! Она с Антоном круглыми сутками возится. А когда Лида приезжает, то он от неё не отлипает и от её мотоцикла, конечно. 'Тётя Лида, тётя Лида!' И не засыпает без Барсика. Вот, где друзья не разлей вода! Как убегут с утра на озёра, так и по телефону не дозовёшься! Приходится Лиду за ними посылать. А у той экзамены на носу. Антон говорит, что они с котом даже как-то разговаривают. Сочиняет, конечно!
   'Может, и нет', - подумал Павел, а вслух сказал:
  - Катя! А не пора тебе перемещаться к центру событий, к нам, на 'Золотой остров'?
  - Нужно, да?
  - Да, без тебя мы, как без рук: пока с тобой созвонишься, пока материалы перешлёшь, пока ответа дождёшься! А нас тут засыпали заказами. Бакинский зиц-офис тормозит, да он и отработал своё, по большому счёту. Нужно устанавливать приоритеты, да и вообще политику. Чтобы и недовольных было, как можно меньше, и нам доходы не терять. А пока в этом деле без твоей светлой, экономической головы полная неразбериха.
  - Понятно, Павел! Когда мне выезжать?
  - Приедет Серёжа и вам поможет. Как Лида экзамены сдаст, так он и приедет. А за это время, постарайся Веру Степановну тоже уговорить поехать. У меня по телефону никак не получается!
  - Я с ней тоже говорила. Отвечает: 'никуда не поеду, тут дом, тут и буду ждать!'
  - Да, та же самая песня! Ну, как ей объяснить, что в Троицке может стать небезопасно?
  - Я попробую ещё раз.
  - Хорошо! Надеюсь, скоро увидимся! Купальник не забудь, наши уже в море купаются. Приезжай, работы не меряно! Пока!
  - Умеете же вы подбодрить, Павел! Пока!
  
  ***
  
  Запел телефон. Абонент заговорил по-русски, с явным украинским акцентом.
   - Алё! Это 'Ластивка-круиз'?
   - Да, слушаю вас!
   - Наконец-то! Братан! Представляешь, тут никто по-человечески не понимает! Уже десятый телефон набираю, все по-гречески лопочут или по-аглицки. А у меня со школы к языкам способностей ноль. Или точнее, твёрдая тройка с минусом.
   - А что вы хотите?
   - Как, что? Покатай нас на подводной лодке, это же твой бизнес! Ты катаешь, мы платим! Да не бойся, не обидим, евриков море!
   - А где вы сейчас?
   - Да, тут, на острове, четыре человека и шесть бабцов. Лишние две твои, если хочешь. Мы на яхте, вчера подошли, шашлычков пожарить, по твёрдой земле походить, а бабцы застонали: 'Хотим рыбок посмотреть, кораллы!'
   - Как остров называется?
   - А, хрен его знает! Да я тебе координаты по приборчику скажу. Давай, значит, завтра с утра подходи, но не сильно рано, чтобы тёлки успели проснуться. А не придёшь, придётся их так за борт кидать, шоб подводную жисть посмотрели....
   Закончив разговор, Сардин подтащил по мосткам кабель. Откинув лючок, он подсоединил кабель к разъёму. Завтра понадобится полная зарядка аккумулятора. Этот разговор обозначал, что ему необходимо прибыть на 'Золотой остров'. Конспирация, конечно, примитивная, рассчитанная на обман простой профилактической проверки. Но, всё же лучше, чем ничего. Если же попадёшь в разработку, то за дело возьмутся серьёзные люди. Они проверят всё, от и до. Вот, и не нужно попадаться им на заметку.
   В случае же чего, отмазка имеется: 'Да, мне позвонили. Ночью вышел в море. На этих координатах ни острова, ни яхты не оказалось. Наверно, ребята спьяну напутали. А может, и вовсе пошутили! Яхтсмены хреновы! Так их и растак! Кто мне теперь электричество и ресурс оплатит?'
   Сардин закрыл лодку, повесил поперёк мостков цепочку с замком, символизирующую, что тут никого нет, и отправился подремать в пристройку к своему ангару. До острова идти почти всю ночь.
  
  ***
  
  - Неужели они разрешили осмотреть установки?
  - Да, Винни. Всё можно было осматривать и фотографировать. И руками щупать. Только внутрь залезать нельзя. Но, то, что у них внутри мы тоже хорошо знаем. Хотя детали заказывались на разных европейских предприятиях, ЦРУ удалось получить доступ ко всей конструкторской документации, за исключением самого главного - головки реакторного блока. В реакторе имеется кубическая полость, куда эта головка и вставляется.
  Видимо, реакторы были уже снаряжены, поскольку, в 12 часов, когда был произведён торжественный пуск, всё загудело и заработало. Я сразу перешёл в фасовочный цех и понаблюдал за упаковкой готовой продукции. Даже подержал в руках тёплый пластиковый пакет с наклейкой: 'СЕ' 'Молибден, 3, 694 кг'. А потом всех пригласили в зал, и началась та сенсационная пресс-конференция. Да! При выходе из цеха, всем гостям вручались памятные медали. Я тоже отхватил! Смотри! - и Майкл выложил из кармана на стол плоскую коробочку, которую пододвинул своему собеседнику.
  Президент откинул крышку. Внутри, на бархатной подушечке лежал толстенький серебристый диск диаметром в два дюйма.
  - Чистый иридий. Знаешь, сколько он стоит?
   - И сколько? - спросил Президент, попытавшись взять медаль в руки.
  Это удалось ему не с первой попытки, диск оказался неожиданно тяжёл и выскользнул из пальцев. На одной его стороне красовался многоцветный, эмалевый логотип фирмы, другая была украшена латинским девизом: 'Через тернии, к звёздам!'
  - Примерно, две тысячи амеро! Это один только иридий. Коллекционеры уже предлагают пять. Так, что очень многие посетившие церемонию довольно неожиданно обогатились. А те, кто не поехал, льют горькие слёзы.
  - Значит, вас там всех подкупили? Будешь теперь лоббировать их интересы? - пошутил Президент.
  - Нет, конечно! - серьёзно ответил Майкл. Ты же знаешь, деньги для меня не главное. Главное, это свобода, которую они дают. И я считаю глупым не иметь свободы, по столь прозаической причине, как бедность. А медаль? Хочешь, тебе подарю?
  - Нет, спасибо. Себе оставь. Вот, если бы ты побывал там, как официальное лицо, тебе её пришлось бы сдать государству, по 'Закону о подарках'. Расскажи лучше, какое впечатление произвёл на тебя господин Омаров. Он опять был один?
  - Да, своих коллег он так и не показал. Ты знаешь, не могу отделаться от впечатления, что он русский. С виду, пожалуй, турок. С корреспондентами общался и по-английски и по-русски. Когда вопрос задал иранец, он в ответ, в начале, вроде, пошутил, кажется на фарси. По-английски он говорит без малейшего акцента, будто всю жизнь прожил в Нью-Йорке. На русском, с каким-то едва заметным восточным акцентом. Но, ты знаешь, строит фразы совершенно свободно, как будто русский его родной язык. Иностранцу это трудно, ты же помнишь!
  - Конечно, русский язык очень гибкий. Мне было очень сложно привыкнуть.
  - Вот, и я говорю, если он и не русский, то, наверняка, с детства жил в русскоязычной среде. Теперь, что касается перспектив его фирмы: ты в курсе того сюрприза, что он выдал?
  - Конечно! Пока ты летел из Греции в Вашингтон, то, как он срезал корреспондента 'SkyNews' тут уже стало афоризмом дня. В новостях видел: 'Какие у вас, собственно, претензии? Вас, что, хоть на цент обманули? В конце концов, вам шашечки, или ехать?' А дальше дружный хохот. Умелый психолог.
  - Это точно! Хотя, конечно, обманули они весь свет, но, поскольку никто не пострадал, то и вопросов быть не может. Омаров мотивирует этот обман боязнью промышленного шпионажа и желанием направить конкурентов по ложному пути. А если, кто и вложил уже средства в пресловутые ионообменные смолы, то это его проблема, никто не заставлял.
  - Так, значит, холодный ядерный синтез, всё же - реальность?
  - Не факт, Винни, не факт! В конце концов, из уст Омарова эти слова не звучали. Это вывод учёных, сам же он на прямой вопрос только усмехнулся: 'Исследуйте, всё в ваших руках, но, думаю, вы нас не догоните!' Вообще, тебе нужно было тоже посмотреть пресс-конференцию полностью.
  - Слишком рано было. Закажу запись и посмотрю. А если это не ХЯС, то что?
  - Ума не приложу, Винни! 'Философский камень'? 'Рог изобилия'? 'Золотая рыбка'? 'Polevoj sintezator Midas'? Хочешь, прогони меня с поста своего консультанта по вопросам науки, но пока тебе никто не скажет ничего определённого. Это за гранью сегодняшнего знания.
  - А завтрашнего? Тебе не кажется, Майкл, что неземными технологиями могут владеть, например, инопланетяне?
  - О-о! Богатая версия, Мачо! И главное, всё объясняет! Кроме одного, зачем им всё это нужно?
  - А что мы можем знать об их резонах?
  - Действительно.... Но, исходя из принципа Оккама, отложим эту гипотезу на потом. Пока же, я предпочитаю считать их землянами, возможно совершившими открытие века и решившими на этом крупно подзаработать, до того, как секрет станет всеобщим достоянием. Причём, подзаработать не тайно, не на виллу у моря и дорогой автомобиль, а под лучами софитов, у всех на виду. Что значит, заработать они собираются очень большие деньги. Огромные, Винни!
  - А зачем, N'у всех на виду'? Могли бы быть и поскромнее!
  - Нет, не могли! Гласность и большие масштабы нужны им, чтобы сразу и крепко привязать к себе максимальное число влиятельных клиентов. И чтобы эти клиенты ревниво присматривали друг за другом, а не попытались заграбастать этот бизнес только для себя. Вспомни свои собственные поползновения!
  - А я и сейчас не прочь! Только не для себя, а для страны.
  - Конечно, для страны! И все остальные тоже, N'для страны'! Только, каждый для своей, страны или корпорации. А всем прочим продавать, и по хорошей цене! Все это понимают и поэтому скорее согласятся коллективно охранять нейтрального владельца, чем позволят самому наглому нарушить статус-кво. 'Элементы' очень хорошо прочувствовали ситуацию, поэтому и ведут такую политику.
  - Хорошо, Майкл. Давай пока оставим это. Скажи мне, ты прочитал последний доклад ЦРУ по заказанному 'СЕ' самолёту, тому, что строится на авиазаводе в Самарске?
  - В Самаре, Винни, в Самаре!
  - Да, конечно. И как?
  - Почти ничего нового. Постройка идёт ударными темпами, значительно опережая график. Сказывается щедрое инвестирование и обещание больших премий, как руководству, так и непосредственно, инженерам и техникам. К сожалению, нашим агентам так и не удалось подобраться вплотную к изделию. Всё, что мы имеем, это полный комплект конструкторской документации....
  - Всё это ты мне докладывал в прошлый раз. А что есть нового?
  - Есть и новое. Только не от агентуры, а от твоего покорного слуги.
  - Рассказывай, а то время поджимает!
  - Понимаешь, я предположил, что сказочные самолётные двигатели и неизвестные нам сердцевины реакторов 'СЕ', суть одно и то же!
  - Погоди, это же совсем разные вещи! Одно производит какие-то вещества, а другое.... - Президент замялся.
  - ...производит горячую реактивную струю какого-то вещества! Как и в первом случае. - Закончил за него Майкл. - Только в случае стационарной установки нужны большие объёмы воды для охлаждения конечного продукта, а для самолёта, этого просто не нужно!
   - Значит, не две загадки, а только одна?
   - Именно, так! Не ХЯС, не трансмутация, - для них всё равно нужен запас рабочего тела - а некий генератор вещества!
   - Вот оно, что! Действительно, неземная технология! - заметил Президент, и удручённо покачивая головой, продолжил:
   - И ты продолжаешь утверждать, что они не 'зелёные человечки'?
   - Конечно, иначе, зачем им самолёт? У тех 'тарелки' есть! - пошутил в ответ Майкл.
   Президент на это хмыкнул, но, как-то невесело и ответил:
   - Знаешь, Майкл, лучше бы они оказались чужаками, не землянами. Дело в том, что на меня начинает потихоньку давить горнодобывающее лобби. И с 'Силиконовой долины' тоже уже идут сигналы. Пока они очень благожелательно и между делом намекают, чтобы я 'разобрался' с этим новым игроком, который начинает путать им все карты. А это слишком большие люди и слишком большие деньги для того, чтобы прочитать им лекцию о свободном предпринимательстве, которыми ты меня периодически пичкаешь. А среди них есть и те, кто в своё время пожертвовал немалые суммы в фонд моей избирательной компании. И теперь они вправе потребовать от меня защиты их интересов.
   Теперь задумался Майкл. Он помолчал минуту, бездумно щёлкая клавишами на своём компе, а затем сумрачно изрёк:
   - Да, Мачо, похоже, ты действительно, в глубокой zadnitcse!
  
  ***
  
   В течение месяца июня положение на мировых товарно-сырьевых биржах несколько стабилизировалось. Майская суматоха, которую некоторые даже назвали паникой, вызванная появлением на рынке нового участника, мало-помалу улеглась. Этому способствовало то положение, что фирма 'СЕ' фактически не выпускала свой товар в свободную продажу, она осуществляла в основном прямые поставки своим клиентам. Но, поскольку, эти клиенты, привлечённые низкими ценами нового поставщика, теперь проявляли меньшую активность, биржевой индекс в определённых секторах проявил тенденцию к неуклонному снижению. И если цены на продукцию чёрной металлургии, алюминиевой, нефтяной, газовой и некоторых других отраслей промышленности по-прежнему оставались стабильны, и даже наоборот, несколько поднялись, то продавцы, а значит и производители редкоземельных и металлов платиновой группы потеряли значительную часть своих доходов. Упали цены на ванадий, гафний, вольфрам, осмий. Поколебалась рыночная стоимость титана и марганца. Впрочем, незначительно.
  Золото устояло. Силён оказался психологический барьер, не позволивший его держателям, покупателям и продавцам пока даже теоретически предположить, что новоиспечённая компания может производить его тоннами. Никак не объясняя эту ситуацию, N'СЕ' просто не рассматривала заявки на этот металл. Тем не менее, стоимость акций золотодобывающих предприятий также медленно, но уверенно поползла вниз...
  
  ***
  
   Контейнеровоз 'Жигули-1020' готовился к швартовке. Этот рейс был, пожалуй, самым необычным в практике капитана Шустова. В трюмах только балласт, а на палубе 'птичка'. Надёжно принайтованная и прикрытая брезентовыми полотнищами, она проделала долгий путь от Самары, сначала по Волге, затем по Волго-Донскому каналу и по Дону в Азовское и Чёрное моря. В Чёрном немного штормило, но проблем не возникло. Босфор и Эгейское встретили солнцем и лёгким бризом. Обычный маршрут, хоженый уже, чуть ли не сотню раз. Правда, никогда он не завершался у этого, некогда пустынного острова в Эгейском море.
   Конечно, Шустов был наслышан о фирме 'ClearElements', почитывал откровенно 'жёлтые' газетки, пестрящие дешёвыми сенсационными заголовками, вроде: 'Инопланетяне похитили у фермера трактор' или 'В Японском море поймана говорящая рыба'. Но это, в основном, так, для развлечения. Вообще, он был человек здравомыслящий и несколько интересующийся достижениями современной науки. Тем с большим любопытством рассматривал он в бинокль панораму с недавних пор легендарного острова. Правда, в основном порта.
  Следуя указаниям с берега, Шустов принял на борт лоцмана - загорелого до черноты грека. И теперь тот осторожно подводил '1020-го' к самому большому причалу. Швартовка, спущен трап. Недолгое оформление документов. И вот уже снят брезент с груза и серо-серебристый летательный аппарат снова открыт солнечным лучам.
  'Не очень-то он похож на самолёт, скорее, на американский космический шаттл, только размерами поменьше. Или на российский 'Клипер', но, тогда, кажется, побольше', - размышлял капитан Шустов, наблюдая, как гортанно перекликаясь, стропальщики сноровисто цепляют крюки за крепёжный суппорт, в котором покоится груз. Вот застонали и натянулись тросы сразу двух портальных кранов, N'1020-й' качнуло и, медленно поворачиваясь, самолёт приподнялся над палубой, а затем, под визжанье моторов перенёсся на причал. С лёгким толчком его опустили, однако тросы не ослабили. Шустов обратил внимание, что к люку аппарата поднесли лесенку двое молодых людей: один поднялся по ней, поколдовал с запором и люк открылся. Ребята исчезли в проёме, и через несколько минут один вернулся обратно с радиостанцией в руке. Подав по радио некую команду крановщикам и продублировав её взмахом руки, он снова исчез.
  Снова взревели моторы, груз приподнялся на метр и завис в воздухе, слегка покачиваясь. Немного недоумевая, капитан наблюдал за этими эволюциями. Однако, его удивление длилось недолго: днище самолёта и крылышек вдруг раскрылось, и из проёмов показались колёса шасси. Новая команда, и машина утвердилась на причале, теперь уже на колёсах. Техники покинули самолёт, люк закрылся. Бибикнул невидимый капитану с мостика тягач и потащил летательный аппарат прочь с причала, прямо в транспортном ложементе.
  'Как же он полетит?' - в очередной раз удивился Шустов. - 'Ракеты-носителя тут на островке, конечно, нет, а полоса, чтобы взлететь подобно самолёту, очень короткая. Неужели, правда, как писали в этой газетёнке, N'Честное слово!' это просто муляж, макет и мистификация? Слишком уж всё продумано для макета!'
  Впрочем, тут же подоспели новые дела, на борт поднялся представитель портовой администрации для уточнения порядка погрузки контейнеров с важными и ценными грузами для России и Украины. И капитан Шустов надолго забыл и о невиданном самолёте и о своих сомнениях. Погрузка, затем в Пирей на заправку и домой!
  
  ***
  
  К самолёту, освобождённому от транспортного каркаса и размещённому на сравнительно удалённой от административных и производственных зданий бетонированной площадке, подъехал на своей инвалидной коляске Виктор Соломатин. Вышедший из домика охранник узнал его и махнул приглашающее рукой. Не то, чтобы Виктор не мог дойти сюда на протезах, позавчера он так и сделал: осмотрел машину вместе с прибывшими из Испании конструкторами: двумя мужчинами и колоритной Синди. Кстати, никакого языкового барьера! Ему даже не пришлось вспоминать свои, N'зачаточные', как он считал, знания английского. Все трое неплохо говорили по-русски.
  Вскоре к ним присоединилась ещё и группа инженеров с Самарского авиационного завода, те, разложив портянки чертежей и вооружившись ноутбуками, принялись за тестирование систем. Пилот старался не мешаться, вопросов у него пока не было. Зато он с любопытством осмотрел потерны под пока неустановленные двигатели, кормовые и в днище. Неужели в эти объёмы, на вид не более сорокалитровой молочной 'фляги' поместятся движки, способные поднять в воздух эту махину?
  Вчера инженеры и конструкторы работали только до обеда: во-первых, все тесты были успешно проведены, а во-вторых, они были приглашены на 'культурную программу', включающую катание на подводной лодке и ещё что-то. Виктор не поехал, хотя его пригласил по телефону сам господин Омаров. Лично с ним встретиться тогда не удалось: бизнесмена рвали на части многочисленные дела.
  'Хочу получше освоиться с машиной в тишине', - ответил он на приглашение, и Тагир Хасанович не стал настаивать, зато прислал именную карточку доступа к системе. Она же служила пропуском на площадку. Испытатель познакомился и с Сергеем и Петром. Произошло это на установке двигателей, куда его пригласил сам Омаров.
  - Посмотрите там, что к чему, - туманно пояснил тот, обещав тоже 'вырваться' и появиться.
   Статус ребят и их положение в фирме оставалось для Виктора пока неясными, но, судя по тому, как относилась к ним охрана и остальные сотрудники, явно высокими. Не обладая чрезмерным любопытством, зато, свято исповедуя армейское: 'каждый солдат знает свой манёвр', Виктор не стал их расспрашивать ни о чём, не касающемся его собственных функций.
  Установка движков происходила, так сказать, в 'узком кругу': участвовали только Сергей с Петром и ещё одна молодая девушка, Лида. Пришёл также господин Омаров и Виктор сумел, наконец, пожать ему руку и разглядеть вблизи. К его некоторому удивлению, Тагир Хасанович не погнушался физической работой, лично управлял подъёмником и помогал крепить цилиндры двигателей в предназначенных для них полостях. Судя по дружеской манере общения со своими коллегами, знакомы они были уже длительное время. В пользу этого предположения говорило и употребление ими обычных в любой компании полунамёков, непонятных посторонним, но имеющих очевидное значение для давно знакомых. Кстати, девушка Лида при обращении к шефу порой запиналась перед тем, как назвать его 'Тагиром Хасановичем'.
  'Явный русак!' - резюмировал свои наблюдения Виктор. - 'Маскируется под азиата'. Хоть и не был пилот психологом, но людскую породу знал хорошо. И, конечно, своими выводами он ни с кем не поделился.
  Когда, уже под вечер, установка двигателей была закончена, кому-то пришла в голову мысль опробовать их прямо сейчас, несмотря на то, что по графику эта процедура должна было производиться на следующий день, то есть сегодня, после обеда. Все взоры обратились к Тагиру Хасановичу, и тот, подумав, кивнул.
  Один пилотский ложемент занял Виктор, в другом расположился Сергей. Остальные расположились за их спинами. Сергей прогнал холодный тест 'моторов', установил режим вертикального взлёта и кивнул пилоту. Виктор плавно потянул ручку тяги. Корпус самолёта задрожал, в пилотской кабине послышался свист реактивных струй. Тяга была добавлена, машина вздрогнула, качнулась, поднялась над площадкой и зависла, медленно поворачиваясь. Наблюдатели разразились аплодисментами, раздался радостный женский взвизг.
  - И достаточно на сегодня! - перекрыл шум за спиной уверенный голос г. Омарова. - А то на завтра не останется!
  Пилот убрал 'газ', и самолёт с чувствительным толчком приземлился. Общество продолжило взаимные поздравления, все спешили пожать друг другу руки и Виктору тоже.
  - Хорошенького помаленьку! - продолжил тем временем глава фирмы. - Все последующие испытательные полёты выполняет исключительно Виктор Борисович.
  А затем добавил, глядя на порывавшуюся что-то сказать девушку:
  - И никаких исключений!
  Лида огорчённо вздохнула и наклонила голову в знак согласия.
  - Кхм! - привлёк Виктор всеобщее внимание. - Есть замечание: очень резко растёт тяга в самом начале сектора. Это я к тому, чтобы завтра к этому вопросу не возвращаться. Можно что-нибудь сделать?
  - Серёжа? - обратился к молодому человеку г. Омаров. - До завтра перепрограммируешь?
  - Сегодня и сейчас! - ответил тот, заходя в меню бортового компьютера. - По умолчанию в программе установлена линейная зависимость тяги от угла поворота ручки. Я переключаю на обратную логарифмическую. Готово!
  Сергей в последний раз нажал 'Enter' и вышел из меню:
  - Попробуем? - спросил он, поворачиваясь к шефу.
  - Ну... пробуем, - ответил тот, похоже, ему не меньше других хотелось ещё раз 'попробовать'.
  Повторный подлёт аппарата оказался несравненно более комфортным: он поднялся и опустился плавно и без малейших толчков. Сергей показал Виктору, как блокировать систему и все пошли к выходу на маленький фуршет, который пообещал Тагир Хасанович. Оказалось, что переносной трап снесло во время подлётов реактивными струями, Петр и Сергей вызвались спрыгнуть из люка и сбегать за ним. Оказалось, также, что их опыты не остались не замеченными: только-только экипаж появился из проёма, как раздались аплодисменты и приветственные возгласы. Свист двигателей, видимо, привлёк внимание народа, и у обратной стороне ограждения площадки собралось как бы ни всё наличное население 'Золотого острова', кроме, конечно, дежурной смены у реакторов. Люди громко выражали энтузиазм по поводу пробного полёта.
  Виктор обратил внимание на несколько потемневших участков бетона, в которые ударяли реактивные струи двигателей и указал на них оказавшемуся рядом Сергею. Тот в ответ кивнул: 'всё нормально!' Мельком осмотрев и сами движки и найдя, что и они находятся в норме, все двинулись к офису, сопровождаемые жизнерадостной толпой. Люди подходили поздравить с успешным испытанием, жали руки. Кто-то спросил с надеждой:
  - Покатаете, Тагир Хасанович?
  - Вместо зарплаты, пожалуйста! - ответил тот, и вопрошавший, смущённо хихикнув, отошёл.
  Слышавшие этот разговор рассмеялись: как известно, было Виктору, зарплаты в фирме были очень неплохие. На фуршете, происходившем в кабинете г. Омарова к обществу присоединилась ещё одна женщина, отрекомендовавшаяся Екатериной Сергеевной. Впрочем, все называли её просто Катя. Похоже, она была полностью в курсе неведомых дел фирмы, и Виктор отнёс её в своей классификации к рангу 'учредителей' вместе с Петром и Сергеем. Какое же место занимала юная Лида, ему пока было неясно.
  Посидев немного и приняв свою порцию поздравлений, пилот пригубил шампанского и скромно удалился, сославшись на необходимость отдохнуть и быть в форме перед завтрашними испытаниями.
  И вот, сегодня он оказался, наконец, наедине с машиной. Виктор оставил коляску около домика охраны и прошёл к самолёту. Трап был на месте, но он сначала обошёл серебристую птицу, поблёскивающую в редких лучах солнца, изредка пробивавшихся через плотную пелену облаков. Да, такую он ещё никогда не поднимал! Осмотрев один из двигателей, он не обнаружил ни малейших следов копоти или нагара. Только немного поднятой вчера пыли.
  Поднявшись в тамбур, Виктор вдруг с удивлением понял, что это помещение может служить шлюзовым отсеком, как на космическом корабле. Воздуховоды, встроенный в стенку манометр. Почему бы и нет? Ведь 'дальность полёта' аппарата 'не ограничена'! Пройдя по просторному салону к пилотской рубке, он осмотрел удобные кресла и оценил систему складных переборок, позволяющую разбить помещение на несколько изолированных 'кают' со спальными местами. И, наконец, усевшись в пилотский ложемент, Виктор активировал режим, пока ещё виртуального полёта и потренировался в знании расположения органов управления.
  Какой-то звук привлёк его внимание и, обернувшись, он увидел в проёме незакрытой двери морду огромного кота, или даже, скорее маленького серого леопарда, с любопытством смотрящего на него.
  - Ты откуда взялся, кис? - спросил удивлённо испытатель, ничуть не испугавшись: у одного знакомого он уже видел похожее животное и даже установил с ним вполне дружеские отношения.
  Кот, однако, ничего не ответил, но посторонился, и в рубку заглянула Лида:
  - Здравствуйте, Виктор Борисович! Я так и думала, что вы здесь! А это Барсик!
  - Привет, Лида! Здравствуй, Барсик! Ты не царапистый?
  Кот в ответ муркнул, естественно, суть его заявления осталась неизвестной, но за него ответила девушка:
  - Нет, друзей он не обижает, а гладиться очень любит! А вы тренируетесь? Можно я тоже с вами?
  - Конечно!
  И девушка, тряхнув влажными волосами, умостилась в соседний ложемент. Пилот почувствовал запах моря.
  - Я купаться ездила! - извиняющимся тоном сказала Лида. - Мы нашли с Барсиком маленький пляжик. Только он в воду не полез. А вообще он хорошо плавает.
  - А на чём вы тут ездили?
  - У меня мопед, я в Афинах купила. Только мой домашний мотоцикл получше будет. Я его сама восстановила!
  - Странное хобби для девушки!
  - Что же тут странного? Я с детства... Кроме того, у меня есть пилотская лицензия и я тоже хочу научиться пилотировать 'Снарк'. Я уже освоила виртуальную программу.
  - Что пилотировать?
  - 'Снарк'. Этот самолёт так называется.
  - Ах, да! в имитационной программе, тоже.... А что вы пилотировали реально? Какой налёт?
  - Малая авиация. А налёт пока не очень большой. Я только с инструктором летала.
  - Что же! Посмотрим. Но, пока... Я и сам ещё не умею его пилотировать.
  - Да я помню! Конечно, Павел Вас... то есть господин Омаров приказал! Но, потом, научите?
  - Конечно. Только я хочу посмотреть, что вы сейчас умеете. Вот, я сбросил все настройки, - Виктор нажал клавишу, - поднимайте самолёт!
  Девушка кивнула и уверенно защёлкала переключателями.
  - Стоп, стоп! Так мы на самом деле сейчас взлетим! Включите тренажёр.
  - Ой, извините, я забыла, - нажатие кнопки и включился виртуальный режим.
  Честно говоря, Лида программировала комп быстрее Виктора, тот едва успевал следить за её пальцами. Он даже присвистнул. Про себя, правда: девушка явно долго тренировалась.
  - Подъём! - прокомментировала свои действия Лида, и джет ровно 'приподнялся' над площадкой. - Куда летим?
  - Курс 216, набирайте эшелон 15 тысяч метров!
  - Есть, командир! - отрапортовала пилотесса, и включив кормовые движки, плавно нарастила их тягу, одновременно постепенно убирая газ фюзеляжных. Любая ошибка тут чревата либо проседанием машины, либо её кувырком вперёд. Этого, однако, не случилось, аппарат 'летел' спокойно набирая высоту и скорость. На высоте в два километра 'Снарк' сделал небольшой вираж и лёг на курс.
  - На эшелоне, курс 216! - последовал доклад.
  - Отлично, теперь разворот на 180 и посадка на 'Золотой остров'.
  Пока Лида закладывала довольно-таки крутой вираж, Виктор поколдовал с датчиком погоды. Теперь самолёт 'летел' над сплошным облачным покровом. Кроме того, Виктор добавил 'боковой ветер'. Похоже, однако, что для виртуального пилота всё это не явилось большой проблемой: поглядывая на шкалу GPS-позиционера, Лида со снижением скорости и высоты с первого раза вывела самолёт на точку и, N'зависнув' на высоте в 200 метров 'посадила' машину на площадку с погрешностью в два метра. Остановив двигатели, она повернулась к Виктору:
  - Ну, как?
  Тот же, не сумев сдержать своего восхищения, протянул ей свою руку и бережно пожал её ладонь, вовсе не хрупкую, ладонь современной, спортивной женщины:
  - Отлично, Лида! Вы прирождённый пилот! Вы будете пилотировать 'Снарк'! А что это значит, кстати?
  
  ***
  
   После обеда не занятое на данный момент население 'Золотого острова' снова собралось в ожидание пробных полётов уникального аппарата. Однако, их ждало разочарование: Виктор намерен был теперь строго выполнять программу испытаний. Сегодня по графику было опробование таких прозаических и незрелищных процедур, как рулёжка, разгон и проверка работы тормозов. Примыкавшая к площадке полоса, тянувшаяся через весь остров, была коротковата для обычного самолёта такого класса, но для приёмистого джета её вполне хватало. Некоторый энтузиазм зрителей вызвала отработка процедуры разворота, в ходе которой самолёт буквально вальсировал почти на одном месте, то в одну, то в другую стороны, издалека обдавая собравшихся горячим выхлопом своих двигателей, кстати, совершенно не пахучим. И не пыльным: вся пыль уже давно была им отсюда выметена.
   По окончании испытаний, пилот 'припарковал' самолёт на обычное место под присмотр охраны и совместно с инженерной братией и конструкторами принял участие в 'разборе полётов', сегодня, фактически не состоявшихся. Поскольку особых замечаний у испытателя не оказалось, то настоящие полёты, а точнее 'подлёты' были намечены на завтра.
  
  ***
  
   - Привет, Роди!
   - Как дела, Синди? Ты сама видела?
   - Да я видела это сама! Правда, уже в сумерках, но он летал, это очевидно! Они наняли русского испытателя, безногого, представляешь? И он вчера поднял самолёт. Два раза на высоту до двух метров.
   - А двигатели, вы присутствовала при установке?
   - Вблизи видели, пощупали, даже сфотографировали. А при установке, нет, не присутствовали. Нас отослали кататься на подводной лодке. А когда мы вернулись, двигатели уже стояли. Фотографии я тебе уже послала, смотри в почте. Там и снимки полётов. Темно, правда, но можно разглядеть.
   - Я уже видел в новостях. А по принципу, конечно, никаких соображений?
   - Никаких, Роди! Нет ни подвода топлива, вообще никаких трубопроводов, только жгут проводов.
   - А выхлоп?
   - Горячий, естественно, но без заметного запаха.
   - Просто колдовство, какое-то! Впрочем, господин Омаров нас предупреждал. Слушай! А радиоактивность?
   - У меня в часах, ну, что Мигель подарил, встроенный дозиметр. Вчера за весь день, только фон показывал.
   - Да, кстати, скажи ребятам, что мы теперь богаты, как индийские набобы, сегодня перечислен последний транш. А по результатам испытаний ещё и премии обещаны.
   - Ура! Мигель, ты слышал? 'СЕ' перечислила деньги!
   - Правда, насладиться богатством нам придётся теперь не скоро, только сегодня пришло пять предложений о сотрудничестве. Эта работа сделала нам хорошую рекламу.
   - 'Rabota nie volk!' Так, кажется? Лично я после этого острова собираюсь взять полтора месяца отпуска.
   - Мы все устали. Обсудим это в Мадриде. То есть, нет! Я послезавтра к вам прилетаю, хочу тоже посмотреть машину воочию.
   - Кстати, они её называют 'Snark'.
   - Это, что ещё за зверь?
   - Именно, зверь, из Льюиса Кэрролла!
   - Откуда?
   - Ладно, Роди, не заморачивайся. Ждём тебя, прилетай!
  
  ***
  
   .... Прилагается также архив с фотографиями первого полёта джета. Проба воздуха, содержащая выхлоп его двигателей передана резиденту в Афинах. Произвести соскобы не представилось возможным, ввиду того, что самолёт и площадка тщательно охраняются.
  Подпись: 'Ксена'
  
  ***
  
  '.... Елена Ласкаридис купила билет на вечерний рейс 'Минотавра'. С собой, кроме обычной, имела объёмистую сумку, с виду, не очень тяжёлую. Судно отправилось по расписанию.
  Наблюдение продолжено в Афинах: по прибытию в порт, в Тессалоники, по месту жительства не поехала. В 15-00 посетила уже ранее упоминавшуюся гостиницу 'Regina', где имела в фойе короткую встречу с 'мистером Бруни', господином, снимающим 616-й номер (см.) Вышла из гостиницы без сумки. Позвонила по мобильнику, и через 10 минут к ней подошёл мужчина, известный нам, как Васил Благоев (см.) С ним она посетила ресторан 'Capricorn'. В ресторане посторонних контактов не имела. После чего, в 18-50 уехала с ним же на вызванном такси. Наблюдение прекращено.
  В понедельник появилась на работе в обычное время.
  'Мистер Бруни', после встречи в фойе, не поднимаясь к себе, вышел из гостиницы и, несколько раз проверившись, пешком направился в недалеко расположенное посольство США. Перед входом проверился ещё раз и вошёл в здание. Вышел в 16-10, сумки при нём не было. Вернулся в гостиницу 'Regina'. Наблюдение прекращено'.
  
  ***
  
   Если первые испытания 'Снарка', в том числе незапланированные подлёты были сняты на камеры мобильных телефонов, то последующие снимались уже профессиональной аппаратурой, спешно вылетевших на остров корреспондентов ведущих мировых информагентств. Заявок было так много, что руководству 'СЕ' пришлось отказать большинству, сославшись на нехватку мест в гостинице. Впрочем, корреспонденты соглашались жить по шесть человек в одном гостиничном номере. И даже спать на матрасах на полу, чтобы только не пропустить очередную сенсацию: пробные полёты уникального джета.
   Впрочем, отсняв несколько взлётов и посадок, пишущая братия разъехалась, поскольку испытания продолжились над акваторией Эгейского и Средиземного морей, а вовсе не над самим островом. После окончания каждого лётного дня Виктор Борисович докладывал свои замечания лично г. Омарову и командированной на остров группе самарских инженеров. Присутствовали обычно и конструкторы из 'Gloria Space', во главе с их прилетевшим из Мадрида руководителем.
   Разрешение на испытания самолёта над территориальными водами и в воздушном пространстве Греции пришлось пробивать самому господину Омарову, с помпой появившемуся в Афинах в сопровождении отделения охранников в камуфляже и поселившемуся в 'Империале'. Высокие греческие чиновники, в погонах и без, качали головами, твердили 'опасно, много туристов, судов, а вдруг, что-нибудь...' Однако внезапно, обычно после первого же раунда конфиденциальных переговоров вдруг меняли гнев на милость и ставили свою визу на прошении.
   На остров прилетели эксперты IKAO, которые должны были представить своей 'конторе' соображения по вопросу сертификации самолёта. Группа заслуженных деятелей авиации из нескольких стран мира, включающая инженеров, специалистов по двигателям и пилотов сразу же вошла в контакт с разработчиками, обложилась чертежами и приступила к осмотру машины. Причём с такой педантичностью, что испытательные полёты пришлось отложить на два дня. Когда же они возобновились, то по требованию председателя комиссии, шведа Улафсона, Виктор Борисович стал брать с собой в полёты и её членов, обычно пилотов.
   Конечно, сразу же встал вопрос о конструкции секретных движков 'Снарка'. Председатель комиссии сразу же довёл до сведения заказчика экспертизы, что не сможет дать позитивное заключение на сертификацию, пока не ознакомится с их принципом действия. Поставленный вопрос пока повис в воздухе и вызвал серию совещаний в высших сферах IKAO. Одно из них посетил и господин Омаров в компании с Родриго Фернандесом и ещё нанятым им английским адвокатом по вопросам авиации. Адвокат предложил руководителям организации продемонстрировать наличие в их руководящих документах положения, требующего непременного раскрытия принципа нового двигателя, при условии, что этот двигатель удовлетворяет экологическим и шумовым нормам. И, конечно, требованиям надёжности эксплуатации и безопасности полётов.
  Конечно, таких положений в уставе организации не нашлось. Однако, оппоненты заявили, что как раз сведений о безопасности и надёжности им и не представлено. Что англичанин парировал резонным заявлением, что такие сведения добываются обычно в процессе эксплуатации изделия. И, что даже прошедшие все возможные экспертизы самолёты иногда падают, поскольку конечным критерием надёжности является практика.
  После этого заявления чины IKAO запросили перерыва для совещания, после которого огласили компромиссное решение: при условии положительного отзыва комиссии, самолёту будет выдан временный сертификат на полёты на срок в один год, после чего организация к этому вопросу вернётся. Следует сказать, что такое решение вообще стало возможным только потому, что некоторое время назад организация смягчила требования к самолётам, построенным в единичном экземпляре. Ранее сертификаты не выдавались, если конструкция не была выпущена хотя бы мелкой серией.
  Хоть это и не была чистая победа, тем не менее, адвокат получил причитающийся ему чек и, выразив надежду на дальнейшее, плодотворное сотрудничество, удалился на свой туманный Альбион с изрядно потяжелевшим кошельком. К счастью, сначала недоверчивый и подозрительный председатель комиссии, некий заслуженный бельгиец с непроизносимой фамилией под конец экспертизы явно расслабился, и экспертное заключение оказалось весьма положительным. И самолёт получил, хотя и временное, но законное разрешение на регулярные полёты в земной атмосфере.
  Но это случилось несколько позже, пока же в его ожидании и по завершении испытаний, джет был поставлен на прикол. Произошло это так: Соломатину позвонил г. Омаров и предложил подойти в небольшую островную больницу, занявшую место, когда-то находившегося тут медпункта пансионата на предмет 'медосмотра'. Больница не страдала от избытка посетителей, народ на острове был в большинстве здоровый. Обычно там скучала только пожилая медсестра-гречанка, кстати, чуть-чуть говорившая по-русски, а врач приезжал с материка только по её вызовам, которые были редки.
  Всё это Виктор знал, поскольку сам посещал больницу пару раз в поисках мази для разболевшихся культей и с сердобольной гречанкой беседовал. Дисциплинированно явившись туда снова, он обнаружил на месте пожилой медсестры, молодую и симпатичную Полину. Гречанка же, по её словам 'уехала в отпуск'.
  Полина пригласила его в обычно пустующий кабинет доктора, который теперь занимал некий 'Хабибуллин М. Р.', как значилось на табличке, украшавшей дверь. Пожилой, но располагающий к себе доктор представился и предложил перейти сразу же к осмотру, для чего пригласил пациента пройти в кабинет, в котором тот никогда не был. Оказалось, больница была оборудована по последнему слову техники. Виктор рассмотрел множество готовых к бою медицинских аппаратов, вздохнул и лёг на смотровую кушетку.
  - Виктор Борисович! - обратился к нему Марат Рувимович после того, как измучил остатки его конечностей прощупываниями, рентгеном и ещё какими-то приборами. - Не хотите ли заполучить что-нибудь получше ваших протезов?
  - Это, в каком смысле, доктор? - удивлённо спросил испытатель. - Имплантанты, что ли?
  Он читал про одну современную технологию, при которой протез буквально сращивался с костями и даже на вид не очень отличался от живого тела. Но, ведь это стоит несусветных денег! И даже его солидного во всех отношениях гонорара на такую операцию, да еще двух ног явно не хватит.
  - Вроде того, уважаемый, - ответствовал на это доктор.
  - Я, конечно, не против, но... сколько это будет стоить?
  - Для вас, нисколько. Слишком велика услуга, которую вы оказали, э... фирме. Да и не всё меряется деньгами. Господин Омаров вызвал меня на остров, в том числе и для того, чтобы в случае вашего согласия произвести, так сказать, протезирование. И учтите, эта методика ещё не отработана, на людях, я хочу сказать. Так, что, я заинтересован не меньше вашего. Но даю твёрдую гарантию, что хуже, во всяком случае, не будет.
  - А на ком отработана методика?
  - На мышах, на кроликах, на собаках. На пони, извините. Скачет теперь, как новенькая!
  И поскольку Виктор пока молчал, пытаясь переварить информацию, Марат Рувимович добавил:
  - Жду вашего решения до завтра. Позвоните мне с утра. Мой номер...
  - Я уже решил, доктор! Раз уж пони... Согласен, делайте вашу операцию!
  - Вот и отлично! - обрадовался симпатичный врач, ну ни сколько не похожий на киношных, сумасшедших гениев. - Тогда и откладывать не будем. Только позвоните родным и предупредите их, что ближайшую неделю вы будете недоступны для связи.
  - Некому мне звонить. Родственников нет, а друзей я предупредил, что надолго уезжаю.
  - Что же? Тогда не будем откладывать. Полина! - позвал доктор, и из соседней комнаты появилась молодая медсестра. - Принесите пациенту пижаму и устройте его в одноместной палате. Клизму, затем систему с препаратом номер 12. Пока триста кубиков.
  - Доктор, я за вещами схожу, - прервал этот монолог Виктор. - 'Не слишком ли он круто за меня взялся? Клизма...'.
  Но эта мысль только мелькнула и исчезла.
  - Конечно, сходите и из гостиницы выпишитесь. Только не передумайте!
  - Я не передумаю! - ответил испытатель, тяжело вставая.
  Последующая неделя промелькнула для него, как во сне. Впрочем, он и спал под действием снотворного или наркотиков почти всё это время, просыпаясь только иногда. И почти всегда эти пробуждения были неприятными: то в жару, то страшно ломили и чесались культи, то от голода и жажды. Но тут же появлялась Полина, или сам доктор, делали укол или добавляли нечто в бутылочку системы, и он снова спокойно засыпал. И ещё запомнились пилоту сильные, но ласковые руки медсестры, то протирающие его горячее тело прохладной, влажной губкой, то, кажется, помогающие переодеть пижаму. И запах её духов, всегда появляющийся при этом и достигающий сознания.
  Наконец, однажды он проснулся с ощущением, что выспался на десять лет вперёд. В окошко светило летнее греческое солнце, самочувствие было отличное, мешала какая-то малость. Во рту явно не хватало зубов. Как тогда, после аварии. Как будто бы он вернулся на полтора года назад по времени. Проинспектировав полость рта языком, а потом и руками, которые сегодня оказались не пристёгнутыми, он убедился, что не ошибся. Немного заторможено после долгого сна, Виктор попытался сообразить, что бы это значило, кому и зачем могли понадобиться его протезы, установленные в своё время за счёт государства и, соответственно, не больно дорогие. Протезов не было, лунки чесались. Почесав их пальцем, он машинально потянулся почесать ещё и пятку и вдруг застыл, сообразив: 'Какая пятка? Нет её давно и нечему чесаться!'
  Неужели вернулись фантомные боли? Этого только не хватало! Откинув одеяло, Виктор обнаружил, что лежит в той же, или похожей пижаме, ноги по-прежнему в фиксаторах и прикрыты простынёй. И кажется...
  Открылась дверь, и в палату вошёл Марат Рувимович.
  - О! Проснулись? - бодро поприветствовал он пациента.
  - Здравствуйте, доктор!
  - Как вы себя чувствуете?
  - Хорошо, только фантомные ощущения...
  - Посмотрим, что за фантомные ощущения, - ответил доктор и сдёрнул прикрывающие ноги простыню.
  Нет, это были не имплантанты! Из уменьшившихся в объёме культей торчали ступни, розовые и маленькие, впору, разве только ребёнку, лет двенадцати. Соломатина бросило в жар:
  - Вы, что же, доктор, - спросил он с горечью, - мне детские ноги пересадили?
  - Ну, что вы, уважаемый! - ответил врач, как бы даже обиженно. - Не пересадил, а вырастил! Это ваши собственные ноги, и за неделю - полторы они придут в норму. Кстати, у вас была на правой родинка около большого пальца?
  - Была... - ответил Виктор ошарашенный услышанным.
  - Вот и убедитесь! А то, N'пересадил'! Это вчерашний день, батенька!
  Марат Рувимович отстегнул фиксаторы и помог Соломатину приподняться в постели. Родинка была...
  - Ваши? - спросил доктор, и Виктор ошарашено ответил:
  - Мои... Но, как?
  - Это пока секрет, уважаемый: новые лекарства, новые нанотехнологии. Могу только сказать, что и весь ваш организм приведён сейчас к генетическому оптимуму тридцатилетнего человека.
  - У меня и шрам на бедре пропал!
  - Да, и шрам и рубец на сердце от перенесённого вами микроинфаркта.
  - А ещё у меня, извините, доктор, некоторые зубы пропали...
  - Не зубы, а протезы. Это побочный эффект. Их пришлось удалить, поскольку они могут помешать росту новых.
  - Что, ещё и зубы вырастут? Вы просто волшебник, доктор! Я даже не знаю, как вас благодарить!
  - Господина.... Омарова благодарите, это его инициатива.
  - А когда ноги, так сказать...
  - Придут в норму? Примерно через десять дней. При условии правильного и обильного питания, массажа и физкультуры. На ночь систему с препаратами кальция. Питание мы вам обеспечим, а пока неделю, как минимум, постельный режим, ноги пока не следует перегружать вашим весом. Полагаю, вы голодны?
  - Очень!
  - Это нормально, организм требует. Садитесь пока в вашу коляску и к столу, Полина накроет. Вам помочь?
  - Нет спасибо, я сам.
  - Вот и ладушки. Тогда я вас пока покину, - и доктор скрылся за дверью.
  Виктор подтянул ноги и с наслаждением почесал, наконец, пятку, покрытую тончайшей, как у младенца кожей. Естественные позывы дали о себе знать, и он осторожно переместившись в коляску, отправился в недолгое путешествие в туалет. Сбоку мелькнуло его отражение, и он притормозил: из глубины зеркала на него смотрело порядком небритое, удивлённое лицо молодого человека.
  Уже позже, когда пилот, с аппетитом пообедав, обнаружил, что его, несмотря на недавнюю уверенность, всё же тянет ко сну, произошёл ещё один визит. Приоткрылась дверь, в палату вошёл Барсик и направился прямо к его кровати.
  - Здорово, котище-зверище! - поприветствовал знакомца пилот. - Наверно, и Лида вслед за тобой? - добавил он, почёсывая за ухом сразу же замурчавшего кота.
  Пилот не ошибся, тут же в двери показалась и девушка, по-летнему в шортиках и футболке. И в накинутом белом халате:
  - Здравствуйте, Виктор Борисович! Доктор сказал, к вам можно.
  - Да можно, можно! Заходите.
  Лида зашла и присела на стульчик.
  - Как там дела? Лицензию ещё не прислали?
  - Нет, недели через две обещают, говорят, проблем не будет. Пока вы... лечились, для 'Снарка' построили ангар.
  - Это правильно, негоже такому красавцу пылиться.
  - Виктор Борисович а, правда, вам ноги... отрастили?
  - Правда, Лида. Только зрелище пока не очень эстетичное. Но доктор обещает, что всё придёт в норму.
  - Ой, я так за вас рада! Марат Рувимович, он настоящий чародей! Он и Барсика лечил.
  Как бы в подтверждение этого тезиса, кот муркнул особенно громогласно.
  - А вы у нас останетесь теперь или уедете? - заинтересовано продолжила Лида.
  - Наверно останусь, если попросят. Что мне дома делать? Я даже на фото в паспорте не похож! И как мне с ВТЭК объясняться теперь, ума не приложу!
  - Оставайтесь, конечно! Тут и климат хороший, морской! И нас с Па... с Тагиром Хасановичем пилотировать научите.
  - Да вы, Лида, лучше меня умеете! - пошутил Виктор.
  - То виртуально! И вообще, вы обещали!
  - Да я не отказываюсь! Вот, встану на ноги... Ха! В прямом смысле этого слова! И начнём...
  - Что это тут за митинг? - раздалось от двери, поскольку в палату заглянул Марат Рувимович. - И почему септический кот без халата? Больному нужно отдыхать, так, что попрошу...
  Лида послушно поднялась и кивнув 'увидимся!' направилась к двери. За неё последовал и Барсик. Проходя мимо доктора, он привстал на задние лапы, чувствительно боднул его лбом и, муркнув напоследок, удалился, помахивая хвостом.
  - Хулиган! - констатировал покачнувшийся врач. - А вам, больной, мой совет: отдыхать! Во сне человек быстрее выздоравливает. Может, вам окно занавесить?
  - Спасибо! - я, кажется, и так сейчас засну, - ответил Виктор, позёвывая.
  - И чудесно! - Марат Рувимович вышел.
  'Она оговорилась: 'И нас с па...' - сонно подумал 'больной'. Может быть, N'с папой'? Тогда Омаров её отец. Что-то не очень она на 'папу' похожа. Нет, ещё раньше она тоже оговорилась. Как же она сказала? 'С Павлом вас...'. Наверно, N'с Павлом Васильевичем'? Тогда господина Омарова так и зовут!'.
  Гордый своей наблюдательностью и памятью пилот сладко заснул. Толи во сне, толи наяву в палату тихо зашла Полина, покрутила ручку на раме и закрыла жалюзи на окнах. Осторожно поправила одеяло и присела на табуретку около кровати. На спящего пахнуло знакомым, странным сочетанием запаха лекарств и неведомых духов. Когда Виктор проснулся, Полины уже не было. Да, и заходила ли она вообще? Но жалюзи были закрыты, и волнующий запах всё ещё витал в палате.
  
  ***
  
   - Нарекаю тебя... 'Хитрый Снарк'! - торжественно провозгласил Павел Васильевич, и струя шампанского ударила в серебристо-серый борт джета. - Ура!
   - Ура-а! - воодушевлённо подхватили собравшиеся, захлопали пробками и зазвенели бокалами и просто стаканами.
  И старинный, победный клич взлетел к фиолетовым, вечерним, Эгейским небесам, распугав, неведомо зачем, собравшихся у ограды площадки коз. Впрочем, ведомо: эти хитрые животины давно смекнули, что большие собрания людей чреваты брошенными на землю конфетными бумажками и прочими вкусностями.
  Формальным поводом для крестин явился присланный, наконец, из IKAO сертификат. Но так совпало, что в этот же день из больницы вышел, ещё немного покачиваясь, но уже на своих собственных ногах, первый пилот самолёта, майор ВВС России в отставке, Виктор Борисович Соломатин. Курс его лечения был завершён, оставались только тренировки: ежедневная ходьба, а потом и бег. Эти события было грех не отметить. И отметили, на этот раз в гостиничном ресторане. Павел Васильевич снова стал господином Омаровым и поэтому пил только лимонад, Виктор Соломатин не отходил от Полины и, то и дело приглашал её на очередной танец. Лида и Екатерина, нарядившиеся по случаю праздника гречанками были нарасхват. Веселились и молодые ребята и девушки из охраны, в большинстве россияне и граждане Украины.
  Поскольку оркестра в ресторане отродясь не водилось, место у музыкального центра захватил Лёша, молодой парень, сотрудник ВГ. Будучи, видимо, в душе диск-жокеем, он взял на себя музыкальное сопровождение праздника, чередовал медленные танцы с быстрыми и периодически объявлял 'белые'. А когда обществу, по его мнению, временно надоела 'электрическая' музыка, Лёша достал из футляра принесённый им аккордеон и, подкрепившись бокалом вина, мастерски изобразил попурри на темы современных мелодий. Танцы на время прекратились, люди кричали 'бис!'. Раскрасневшийся Лёша привстал и раскланялся, и напоследок с блеском исполнил 'Кантину' из старинного фильма 'Звёздные войны'.
  Поскольку вечеринка не объявлялась 'закрытой', в ресторане появилось и несколько человек сменившихся с дежурства у реакторов. В том числе и Елена Ласкаридис, работавшая ранее на строительстве, а впоследствии, обнаружив и инженерные таланты, кроме геодезических, продолжившая сотрудничество с 'СЕ', ныне в должности сменного дежурного.
  Пришедшие потоптались около двери в смущении и собрались, было, отправиться к буфету, но, по команде г. Омарова в зале был поставлен ещё один стол, и смена получила возможность спокойно поужинать.
  Этим однако, дело не кончилось: Елена, симпатичная брюнетка и явная американская шпионка внезапно покинула своё место и пригласила на танец Сергея. Произошло это уже под занавес, когда Виктор Борисович сославшись на то, что стёр до кровавых пузырей свои новенькие ступни, удалился. Его сопровождала Полина, естественно для того, чтобы оказать медицинскую помощь.
  Танец закончился, Сергей проводил свою даму на место и вернулся к своему столу. Елена посидела ещё немного, допила фужер вина и покинула зал. Почти сразу после этого к Серёже подошёл обеспокоенный ВГ и, наклонившись к уху, одними губами прошептал:
  - Теперь лишнего не болтай, а после окончания сразу ко мне в кабинет, - и оставив его в некотором удивлении, прошёл на своё место, рядом с шефом.
  После финального тоста, народ стал расходиться, а Сергей последовал за кивнувшим ему ВГ. Оказавшись на лестнице, тот приложил палец к губам и до кабинета начальника службы безопасности они дошли молча. Там ВГ включил верхний свет, вооружился бинокулярной лупой и небольшим чёрным приборчиком, которым тщательно просканировал Сергея. Первый жучок нашёлся в его волосах, второй под воротником рубашки. Подмигнув Сергею, ВГ в молчании щёлкнул зажигалкой и поднёс огонёк к двум неприметным шершавым волоскам, которые держал пинцетом. Волоски еле слышно затрещали, вспыхнули на миг сиреневым пламенем, и опали чёрным пеплом в подставленную урну.
  - Вот, теперь можно говорить! - усмехнулся ВГ. - Зараза ликвидирована.
  - Её рук работа?
  - Да, Лена отрабатывает свой шпионский хлеб! А ты думал, она просто потанцевала с тобой и всё? - ВГ хохотнул. - Девушка делает свою работу! А мы свою! И похоже, она не на одних хозяев работает. Кстати и моих ребят уже подводили к вербовке в Афинах. Появляются, вдруг, роковые красавицы, вино-домино. А потом: 'Ах, мне плохо! Проводите меня до номера!' Ну, ты знаешь?
  - Читал нечто подобное... Вот, и Петя с Лидой в Афинах 'погуляли'!
  - Да! Никогда себе не простил, если бы, что с ними случилось! Упросили меня, старого дурака! 'Мы только по центру погуляем, в кино сходим, подарки родным купим!' А эти отморозки толпой! Пока Петя подарочным разводным ключом отмахивался, Лида достала из сумочки пистолет и пальнула пару раз над головами. К счастью, на выстрелы полиция подъехала, а то бы нашим ни за что не отбиться, даже и с пистолетом. И то, продержали в участке до утра, протоколы, то, сё! Хорошо у ребят документы и лицензия на оружие в порядке! Извинились и к причалу подвезли.
  - Может, обычные грабители? - засомневался Сергей, естественно, слышавший эту недавнюю историю из уст самих Пети и Лиды, правда, немного в иной трактовке.
  - Среди бела дня? В Афинах? Может быть, конечно, но сомнительно! Кроме того, Пете показалось, что всю эту битву в подворотне снимал на видео некий господин.
  
  ***
  
  Запел мобильник, и Лида, вздохнув, нажала на кнопку:
  - Привет, мам!
  ...
  - Нет, всё в порядке!
  ...
  - Мало ли, что тебе приснилось! Я жива и здорова. Вот же, говорю с тобой!
  ...
  - Нет, я не в сетях мафии и своим телом на жизнь тоже не зарабатываю.
  ....
  - В фирме, я же тебе объясняла. И никаких денег мне посылать не нужно.
  ...
  - Числюсь инженером по обслуживанию самолёта. И практикуюсь на пилота.
  ...
  - С институтом придётся подождать, работа больно интересная!
  ...
  - Конечно, можно приехать, только предупреди заранее, чтобы я тебя в список внесла. Сюда посторонних не пускают.
  ...
  - Никаких загранпаспортов теперь не нужно. Новый российский, его достаточно.
  ...
  - И вообще, я наверно скоро замуж выйду!
  ...
  - Мама, не плачь! Никто мне голову не задурил, и никакой он не грек, а вовсе Петя, помнишь, к нам в гости приходил? Тебе ещё понравился!
  ...
  - Павел Васильевич тут главный! Только, никому!
  ...
  - Потому, что потому! Приедешь, он тебе сам всё объяснит. Только, наверно мы с Петей раньше в Троицк приедем.
  ...
  - Ну, вот и хорошо! Скажи папе, что я ему купила набор инструментов, у нас таких не продают. И тебе тоже подарков в Афинах накупила!
  ...
  - Конечно, была. Много раз. Красивый город! Люди симпатичные и весёлые.
  ...
  - Ну, пока, мам! Папу поцелуй. Скажи, пусть позвонит, я ему дам задание по моему 'зверю'.
  ...
  - Пока!
  Лида нажала 'отбой' и сунула телефон в карман комбинезона: подступала осень и, несмотря на морской климат, по утрам иногда было зябко.
  'Ох уж, эти родители! Всегда для них дочка останется маленькой девочкой. А она уже большая, ей 18 скоро!'
  В холл гостиницы спустился Виктор Борисович, приветственно кивнул и они направились к ангару. Сегодня светило солнце, задувал ветерок, в общем, нормальная погода для полёта.
  Сев в ложемент, Лида связалась с дежурным и попросила разрешения на взлёт. Это была формальность, пространство над островом, по договорённости с греческими властями всё равно было закрыто для полётов. Конечно, не для 'Хитрого Снарка'. Формально джет пилотировал Виктор, месяц назад сдавший экзамены в Афинах и получивший греческую привилегию линейного пилота. Не обошлось без накладок, как оказалось, он не готов был сдавать эти экзамены на греческом языке, и только вмешательство г. Омарова, нажавшего на некие тайные пружины, привело к тому, что тест был сдан на английском. К слову, получение этой недешёвой лицензии и как бы обучение на курсах линейных пилотов тоже оплатила компания 'СЕ'.
  Зато теперь Виктор Борисович мог вполне легально пилотировать 'Хитрого Снарка' в полётах по всему миру, если понадобится. Сегодня он только вёл радиообмен, а джетом управляла Лида.
  В салоне заняли свои места двое молодых парней - сопровождающих груз, которые сразу же развернули кресла к столику и водрузили на него шахматную доску.
  Взлетев и набрав высоту, Лида кивнула Виктору, и тот вышел на связь с афинским диспетчером. Повинуясь его указаниям, самолёт занял предписанный горизонт и коридор. Сегодня предстоял полёт в Мадрид. Туда следовало доставить несколько небольших контейнеров с заказанными испанскими фирмами материалами. Груз был срочный и испанцы не поскупились, заплатив за скорость.
  Нужно сказать, что конструкция самолёта получилась весьма удачной и лёгкой в управлении, что в первую очередь объяснялось применением мощных движков. Обычные самолёты пилот часто ведёт буквально по зыбкой грани, N'Хитрого Снарка' же мог поднять и посадить даже любитель, взявший предварительно несколько уроков.
  Однако поднять и посадить, это одно, а долететь из точки 'А' в точку 'Б', и не абы, как, а придерживаясь международных воздушных коридоров и в контакте с диспетчерами, контролирующими все полёты, это совсем другое. И это Лида уже начала понимать: ей очень не хватает просто-напросто, лётного образования, знания языка и специфических терминов и, в конце концов, опыта.
  Нужно сказать, что к этому времени Виктор Борисович уже был единогласно принят учредителями в свой круг и с удовлетворением убедился, что г. Омарова действительно зовут Павел Васильевич. И с Азербайджаном его роднит исключительно хорошее знание азербайджанского языка, впрочем, как и персидского. Вполне сочувствуя целям учредителей, господин Соломатин только никак не мог понять, как можно было взять на себя такую огромную ответственность и как, буквально из ничего, создать за неполные полтора года такую прославленную фирму, доходы которой с каждым днём росли, как на дрожжах.
  
  ***
  
  И это было только начало: ещё и сейчас реакторные мощности были задействованы только на 20 процентов, а работа шла только в две смены. Но и этого хватало, чтобы заставить трепетать при имени 'СЕ' завсегдатаев сырьевых бирж по всему миру, а более всего держателей акций и владельцев горно-рудных предприятий. И, конечно, работников этих предприятий, балансирующих на грани банкротства.
  Не было среди них такого, который не засыпал с проклятьями в адрес неизвестно откуда взявшихся ловкачей, лишающих или уже лишивших его привычного уклада вещей, отбирающих трудную, но привычную работу и сами средства к существованию. Однако, всё чаще и чаще, проснувшись от тяжёлого сна, такие работяги обнаруживали, что в их местности появился неизвестно откуда некий фонд, почему-то совершенно бесплатно берущий на себя заботы, по их профориентации, обучению и трудоустройству на другие предприятия, в том числе и на ново созданные. Дети просят перевести их в другую школу, открытую совсем недавно, потому, что 'там всё классно'. И 'обучение для ваших детей бесплатно'. И этот фонд даже даёт дешёвые кредиты на переезд в иную местность, где его, работяги, услуги востребованы.
   Если же по причине уже преклонного возраста, мобильность и трудоспособность человека оказывались снижены и ему не оставалось ничего, кроме, как перейти на пенсию, этот фонд обещал выплачивать к пенсии существенную прибавку.
   Недостаток рабочих рук стал понемногу ощущаться в промышленно-развитых и развивающихся странах. Деятельность 'СЕ' вызвала настоящий расцвет металлургии. Уже давно были созданы и изучены сплавы с уникальными свойствами. Их внедрению препятствовала крайняя редкость и высокая цена их составляющих. Теперь пришло их время. Дефицитные присадки к сплавам стало возможным приобретать по вполне приемлемым ценам. Настоящий бум назревал в строительстве, туда пришли стремительно дешевеющие металлоконструкции и ранее баснословно дорогая металлокерамика.
  Европейское космическое агентство, совместно с Росавиакосмосом создали консорциум 'Орбита', целью которого объявили строительство 'Космического Моста' - гигантской наклонной эстакады, опирающейся на гималайские вершины и выходящей на Джомолунгму. Огромные капитальные затраты на строительство этого монстра должны были окупиться за счёт чрезвычайного удешевления вывода в космос габаритных грузов. На всём участке движения по эстакаде выводимые на орбиту капсулы должны были по проекту разгоняться мощными соленоидами на дешёвых ныне сверхпроводниках. Энергию для разгона предполагалось получать от атомных электростанций. И только покинув эстакаду, капсулы должны были включать собственные ракетные двигатели.
  Таким образом, если обычная ракета тащит на орбиту преимущественно вес своего топлива, а её полезная нагрузка составляет малый процент от общего, то новый способ позволял радикально улучшить общий КПД космонавтики. Кроме экономических выгод, проект 'Космического моста' сулил и значительно снизить нежелательную нагрузку на экологию Земли, существенно страдающую от классических ракетных запусков.
  К консорциуму присоединились Китай, Япония, Индия и Австралия, а впоследствии в его работе приняли участие и большинство других азиатских стран. Страны Африки, хотя и имели в своём распоряжении великолепно подходящий для подобного проекта пик Килиманджаро, ограничились, по причине общей бедности, только декларациями и подписаниями договора о намерениях.
  Аналогичный проект в южно-американских Андах, к сожалению, развивался гораздо медленнее евро-азиатского, поскольку. США, хоть и вошли в 'Американскую Орбиту' но, испытывая трудности с финансированием собственной космической программы, не хотели вкладывать средства в коллективную. Кроме всего прочего, США с предубеждением относились к самой деятельности фирмы 'СЕ', безосновательно обвиняя её в стремлении разрушить мировую экономику (читай - американскую).
  Впоследствии стало известно, что президент этой сверхдержавы неоднократно обращался к руководителям прочих промышленно развитых стран с предложениями совместно 'взять под контроль' 'Чистые элементы'. Но предложения эти, высказываемые Винченцо Бадалони, в том числе и устно в кулуарах встреч на высшем уровне, не находили отклика у его высокопоставленных коллег: сложившееся положение тех вполне устраивало, а от добра, как известно, добра не ищут!
  Провалились и попытки давления на Грецию - союзника США по НАТО. Страна, хоть и носившая всё ещё титул 'сверхдержавы' уже не пользовалась таким влиянием, как, скажем сорок лет назад, когда обещания дешёвых кредитов в долларах разворачивали политику любой страны в нужном инвестору направлении. Теперь же Греция вовсе не собиралась в угоду 'старшему брату' отказываться ни от экономического роста, ни от прибылей своего торгового флота, задействованного в перевозке продукции 'СЕ', ни от приличных денег, получаемых в качестве аренды за ранее никчемный остров.
  Кроме всего прочего, как уже было показано, другие страны справедливо подозревали США, несмотря на их декларации, в стремлении получить, вовсе не коллективный, но индивидуальный контроль над этим 'золотым дном'. Почему? Потому, что сами поступили бы сходным образом, в меру своей наглости. А уж, что касается США, то запредельной наглости им всегда хватало!
  
  ***
  
   - Господа! К сожалению, ваш план, хоть и позволяет легко взять под контроль этот остров, не учитывает того факта, что наша цель не в этом. Вы бы ещё предложили его обстрелять палубной артиллерией или залить напалмом! Нам нужен не сам этот кусок суши в несколько квадратных миль, а контроль над расположенным на нём производством. Причём, желательно, чтобы это производство даже не останавливалось. Не забывайте, что мы собираемся вторгнуться на территорию не какой-то там враждебной страны, а на остров, принадлежащий нашему союзнику по НАТО. Поэтому, нужно приложить все силы, чтобы создать впечатление, что никакого вторжения и не было. Работать ювелирно, а не в стиле Рэмбо.
   Поставьте себя на место противника. Вот, он узнаёт, что зимние учения 6-го флота будут происходить в Эгейском море. Это первый сигнал. На него можно и не обращать внимания, а можно и насторожиться. Далее, по вашему плану к острову подходят суда и направляют к нему такую тучу десантной авиации, что я даже сомневаюсь, хватит ли там всем места для посадки. Да, да! Извините! Сначала массированная обработка авиабомбами с лазерным наведением.
   Как поступит противник? При первых признаках вторжения он демонтирует головки реакторов, а они легко демонтируются, и скроется на своём джете. Даже, если мы его собьём, мы получим только обломки. Не факт, что по ним можно будет восстановить принцип работы генераторов и двигателей джета. Кроме того, они упадут в море, а там порядочные глубины. А головки можно уничтожить и на месте.
   Пускай мы даже не дадим взлететь самолёту и захватим всё руководство. Не факт, что они сами учёные и разбираются в теории процесса. Зато вызванная операцией шумиха заставит скрыться самих разработчиков технологии, где бы они не находились.
   В совещательной комнате возник некоторый шум. Похоже, собравшиеся оценили аргументы ЦРУ-шника.
   - Подытоживая, приходим к пониманию, что эта блестящая операция обречена на провал. Мы только прекратим производство, но для этого достаточно всего лишь одной тяжёлой авиабомбы, зачем затевать остальное?
   Аналитик ЦРУ поправил очки, которые он носил, пренебрегая контактными линзами, и сел, готовый выслушать возражения.
   - Что же вы предлагаете? - обратился к нему генерал, ведущий совещание. - Отменить операцию? Сбросить одну бомбу?
   - Нет, - эксперт снова поднялся и прошёл к компу. - Разрешите?
  Он достал из кармана флешь-карточку и вставил её в гнездо.
   -Наша группа предлагает дополнить операцию нулевым этапом. Вот карта. В 120-и милях от 'Золотого острова' имеется необитаемый островок. Мы создаём на нём аэродром подскока для десантной группы и сопровождающих её вертолётов огневой поддержки. Десантники на двух 'Чинуках' и восемь 'Апачей' позволят взять остров под контроль за несколько минут.
   А самое главное, сейчас появилась возможность завладеть реакторным цехом ещё до высадки десанта. Наш агент на острове представил вполне реализуемый план. Он предложил способ забаррикадироваться в цеху вместе со своими помощниками и ждать наших людей. Это уже делает ненужным всяческие артобстрелы и бомбардировки. Восемь 'Апачей' будет вполне достаточно для деморализации защитников перед высадкой десанта. Их джет тоже не успеет взлететь, площадку перед ангаром мы заблокируем.
   Плюсы: Никакого вторжения нет. Омаров 'сам приглашает американских экспертов на остров, с целью достичь договорённости'. Никаких разрушений нет. Нам достаётся работающий цех и вся инфраструктура. Следы нападения можно будет списать на противоречия в руководстве фирмы, вылившиеся в небольшую 'гражданскую войну'. Даже, если каким-либо чудодейственным способом защитники острова отобьют нападение и улетят на своём 'Снарке', в нашем распоряжении остаётся их нетронутое производство. И им остаётся, либо скрываться всю жизнь, либо приползти к нам на коленях, в надежде получить хоть толику своих доходов.
   Минусы: Если этот, предлагаемый нулевой этап по всем своим пунктам проваливается, то мы ничего не теряем, если сравнить результаты с основным планом. Получаем те же обломки, в обоих случаях и неясную надежду как-нибудь в них разобраться.
   Вопросы, господа?
   Прозвучало несколько вопросов, но ведущий совещание генерал воспользовался своей властью и задал вопрос сам:
   - Почему бы в таком случае не совместить захват реакторного цеха вашим агентом и не начать сразу основную операцию?
   - Спасибо за вопрос, генерал! - аналитик улыбнулся. - Резонанс! Международный резонанс последует в любом случае, при проведении масштабной операции. Независимо от её итогов. В наших интересах, чтобы этого резонанса не было. Наши союзники вынужденно поверят в версию о 'договорённости', а на мнение прочих нам всегда было наплевать. Но в случае, если мы сотрём остров с лица Земли, да ещё ничего не получим, то в наши миротворческие устремления не поверят и союзники.
   Ещё вопросы?
  
  ***
  
   - План хорош! - резюмировал Майкл Розенфельд, переворачивая последнюю страницу распечатки, украшенной грифом 'Совершенно секретно!' - С моей дилетантской точки зрения, конечно. И я полагаю, ты готов подписать приказ о его реализации?
   - Да, я его подпишу! Мы возьмём их врасплох, разработчики это гарантируют. У них почти нет оружия, кроме, правда, знаменитых русских 'Калашниковых'. Ни ракет 'земля-воздух', ни гранатомётов, ни даже завалящего бронетранспортёра! Наши ребята возьмут их тёпленькими в считанные минуты. Никто даже ничего не успеет понять. Мы даже цех не станем останавливать, пусть всё идёт своим чередом, но только под нашим контролем....
  - Браво, браво! - прервал это выступление Майкл, иронически улыбаясь. - Итальянский ковбой Винни оседлал свою любимую кобылку! Смертельный номер! Маленькая победоносная война в исполнении нашего звёздно-полосатого цирка! Спешите видеть! Сверхдержава берёт штурмом остров, принадлежащий своему же союзнику, и отечески убеждает уцелевших взять деньги и засунуть языки.... А не кажется ли тебе, что твои безобидные противники могут вполне предвидеть, хотя бы в общих чертах, планы твоих генералов? И иметь наготове некий несимметричный, но весьма эффективный ответ? Вообще опасно считать других глупее самого себя.
  - Да я не считаю, Майкл! - Президент достал из внутреннего кармана пачку сигарет и, щёлкнув зажигалкой, закурил.
  Майклу отказала его всегдашняя ирония, чуть ли не впервые в своей жизни он не знал, как прореагировать: курящий сигарету, самый спортивный за всю историю США президент, это было больше, чем сенсация!
  - Понимаешь, Майкл! - продолжил тот, неумело затягиваясь, - у меня просто нет выхода. Ты не знаешь, но позавчера служба безопасности обнаружила в моей настольной лампе, которую я никогда не включаю, подмену. Лампочку кто-то заменил на похожую, но начинённую боевым отравляющим веществом. Стоило её включить и 'чпок!' Мне даже не понадобилось бы его вдыхать, маленькая капелька, попадает на кожу, и через несколько секунд человек умирает. Это не покушение, а предупреждение, Майкл! В лампе даже провод был обрезан. Мне дают явный знак, что я у них в руках. Всё это из-за того, что я артачился, уговаривал наше промышленное лобби пойти на сотрудничество с 'СЕ'. Не хотят они сотрудничества, им подавай всё или ничего!
  - Расследование... - пробормотал ошарашенный Розенфельд.
  - Конечно, расследуют! - горько ответил Президент, комкая недокуренную сигарету в парадную чернильницу и доставая новую. - Только нет никакой гарантии, что это не дело рук самой СБ. Купить можно кого угодно. А не купить, так запугать. Меня вот оказалось, можно.... Президент помолчал и продолжил:
  - Ты знаешь, Миша, - назвал своего друга Винни так, как не называл уже очень давно, - я не боюсь смерти. Я боюсь, что они могут начать с Лолы и девочек. Тогда я себе этого никогда не прощу!
  - Уйди, Винни! - ответил, наконец, Майкл. - 'Заболей' и уйди! Состряпаем тебе приличную болезнь, ты передашь полномочия вице-президенту и уедешь лечиться. Все поймут, в чём дело, но тебя не тронут. А Патрик подмахнёт всё, что ему присоветуют.
  - Не могу, Миша! - ответил Президент, заметно успокоившись. - Я думал. Просто не могу! Это будет.... предательство, что ли? Предательство моей мечты. Как любой американский мальчишка, наверно, я мечтал, что стану президентом и вдруг... Ладно, покончили с этим! В конце концов, те деятели мне не братья и даже не знакомые. Может быть, они вообще - слизкие инопланетяне!
  - Мы это уже обсуждали. Я ещё могу поверить, что чужие могут захотеть разрушить нашу экономику, а потом торжественно взять за шкирку. Но, по докладам твоих же аналитиков они чуть ли не всю прибыль вкладывают в программы помощи потерявшим работу. Зачем это инопланетникам? Для них, чем больше хаоса и недовольства, тем было бы лучше. А вот на альтруизм чистой воды это очень похоже!
  - Тогда это не похоже на людей! И закончим на этом! Решение принято: сначала экономические санкции, потом военная операция. На союзничков надежды нет, они с радостным визгом продались 'Элементам' за этот... вольфрам с лантанидами. Ничего, скоро они поймут, кто высоко летает, а кто... как это? melko plavaet?
  - Да, именно так! Ну, что же, Бог тебе в помощь, Винни! А я, извини, ухожу со своей должности. Сегодня напишу заявление и прощай, Белый Дом!
  - И ты меня бросаешь? Вот уж, не ожидал!
  - Пойдём вместе! Что значит, хотя бы и светлая детская мечта, по сравнению с чистой совестью?
  
  ***
  
   - Так и сидят на хвосте, Виктор Фёдорович! - доложила Лида, отвернувшись от радиолокационного дисплея. Снова двое, идут на дистанции в 90 км на высоте в 21 000 метров. Американцы?
   - Конечно. Это их эшелон 70 000 футов. Взлетают с базы на Крите и присматривают. Очень им любопытно, что мы умеем?
   - А мы можем оторваться?
   - Можем, но не хотим. Не стоит раскрывать все карты. Летим спокойно, никого не трогаем, соглядатаев не замечаем. У нас расписание и груз. Через полтора часа сядем в Мадриде, разгрузимся и домой!
   - А я никогда не была в Испании! Там красиво?
   - Очень! Я бывал пару раз на авиасалонах. Тёплое море, средневековые и римские древности, доброжелательные люди! Но к морю, мы редко вырывались, обычно дел всегда по горло.
   Полёт меж тем близился к завершению. Лида передала управление Виктору, уже выведшему на дисплей схему аэродрома военной базы, примыкающего к международному аэропорту Мадрида. Диспетчер в Ла-Валетте предложил сесть на Мальте, поскольку погода в Испании начала портиться, но пилот 'Снарка' отказался:
   - Вот и хорошо! - сказал он Лиде. - Толкучки в небе будет поменьше.
   Садились под мелким дождём. Когда же самолёт коснулся колёсами бетона указанной ему площадки, дождь стал проливным. Сопровождающие отложили очередную партию и занялись грузом. Отстегнув крепления, они подтащили ящики в тамбур, к открытому входному люку. Виктор и Лида по очереди прошлись по салону, чтобы размяться и постояли у открытого люка. Увы, красоты Испании, как назло, скрывались за сплошной стеной ливня.
   Пилоты уже вернулись в кресла, когда подкатил грузовичок с тентом. В его кузове сидели, видимо, грузчики, в одинаковых непромокаемых комбинезонах. Виктор включил внешние камеры, встроенные в обшивку, и на дисплее, появилось несколько квадратиков, в сумме дававших почти круговой обзор. Пока приёмщик груза и сопровождающие обменивались важными бумагами, из кабины грузовичка выскочил некто, тоже в фирменном комбезе и прошёл под корпус самолёта. Похоже, его внимание привлекли двигатели в днище, поскольку он целеустремлённо направился к ближайшему.
   Виктор защёлкал клавишами управляющего компа и сказав загадочную фразу:
   - Продувка, раз! - нажал ввод.
   'Снарк' едва заметно дрогнул, из дюз ударили струи газа.
   - Полпроцента тяги! - улыбнулся пилот Лиде.
   Однако этой демонстрации оказалось достаточно, чтобы любопытный резко сменил курс на обратный и спешно скрылся в кабине грузовика. В тамбуре, где к тому времени закончилась передача груза, кажется, ничего и не заметили.
   Ливень снова стал мелким дождиком, когда 'Хитрый Снарк' ненадолго высушив площадку своим горячим выхлопом, поднялся выше туч, туда, где сияло склоняющееся к западу, солнце и направился домой, на восток. Сопровождающие, оставив шахматы, дремали в разложенных креслах: их работа на сегодня закончилась. В районе Мальты в задней полусфере снова появился эскорт и проводил самолёт до 'Золотого Острова'.
  
  ***
  
   ВГ только спустился в ресторан и приступил к обеду, как телефон в его кармане разразился арией 'Тореадора'. Это значило, что звонит незнакомец. Начальник СБ нажал кнопочку:
   - Слушаю вас!
   - Привет, ВГ! - раздалось в трубке. Говоривший по-русски абонент продолжил без паузы:
   - Если узнал, не называй меня по имени! Принято?
   - Здравствуй! Конечно, узнал и конечно - 'принято'. Слушаю тебя!
   Звонок господина Козина не предвещал ничего приятного. Да и эта подчёркнутая конспиративность.... Меж тем, Владимир Сергеевич продолжил:
   - ВГ! По нашей линии поступили сведения о готовящейся против твоей фирмы военной акции. Руководство, учитывая... в общем, много чего учитывая приняло решение предупредить вас об этом. Подробности, как и время, к сожалению неизвестны. Скорее всего, начнётся либо с политического заявления, либо с экономических санкций. Вот и вся информация. Осмыслил?
   - Так точно, осмыслил. А кто?
  - Всё те же, ВГ, всё те же!
  - Помочь сможете?
   - Обсуждается но, видимо, нет! 'Сосед' закусил удила. А нам нет резона втягиваться в жёсткую конфронтацию. Как вы не круты, но обмена ядерными ударами всё же не стоите. Не в обиду...
   - Понял, спасибо за предупреждение.
   - Должен будешь! Будет ещё информация, позвоню я или помощник. Помнишь его?
   - Так точно!
   - Ну, бывай! Турку своему, привет от меня!
   - До свидания!
   Аппетит пропал и Вячеслав Гаврилович, разочаровав подошедшего официанта коротким 'дела!' и оставив на столе недоеденную солянку, отправился к руководству. Павел Васильевич внимательно выслушал начальника СБ и тут же позвонил Екатерине:
   - Катя, кризис начинается, получено предупреждение. Выводите авуары из американских банков, по плану номер один, чтобы не сразу поняли, что происходит. Договоры с американскими и их дочерними фирмами переводите на предоплату. Новые договоры с ними ставьте в конец очереди.
   Выслушав её ответ, он добавил:
   - Хорошо, и постарайтесь до последнего сохранить финансирование приоритетной программы в Штатах. Вечером обсудим подробнее.
   Положив трубку, Павел Васильевич обратился к удивлённому ВГ:
   - Да, мы это просчитали уже давно, поэтому много денег в американских банках не держали, несмотря на выгодные условия. И готовы были даже смириться с потерей этих вкладов. Тем лучше, часть денег сможем спасти. Теперь с тобой: аккуратно вызывай народ из отпусков, поясни, что ожидаются 'события'. 'Молодых' наоборот, отправляй в бессрочные отпуска. Устрой стрельбы, пускай люди потренируются, патроны не жалейте. Свяжись с Сардином, хватит ему греков катать, уже конец сезона, пускай срочно подтягивается и ставит свою 'Ласточку' на профилактику. Но лодку держать на ходу. Дашь ему людей, если понадобится. Вроде, всё. Вопросы?
   - Нет вопросов, майор!
   - Не смею задерживать, полковник! - в тон ему ответил г. Самсонов.
   Проводив подчинённого, Павел Васильевич позвонил Соломатину:
   - Привет, Виктор Борисович! У меня для тебя печальное известие: ставь 'Хитрого' на прикол. Международная обстановка осложнилась, понимаешь. Возможны всякие неприятности похуже пары соглядатаев за кормой....
  А Лиду мы, скорее всего, отправим домой, тут, возможно, станет жарковато....
   Следующий звонок был доктору Хабибуллину. Он застал его в Венгрии, куда тот улетел по своим медицинским делам. Шеф предписал Марату Рувимовичу на 'Золотой Остров' пока не возвращаться, поскольку 'его открытие слишком важно для человечества', а тут, возможно начнутся разные неприятности.
   - Нет, и никаких 'может?', Марат! - сказал под конец разговора Павел Васильевич. - Когда и если всё утрясётся, милости просим обратно. Полина справится и без тебя.
  
  ***
  
  Полтора месяца прошло в ожидании событий. Дела фирмы тем временем шли как нельзя лучше. Портфель заказов ежедневно пополнялся. Уже работала половина реакторов. Цены на продукцию, как и предполагалось, постоянно снижались. 'Учредители' уже начали подумывать, не было ли предупреждение Козина провокацией российской разведки, хотя в чём её смысл не помогали понять и периодические устраиваемые 'мозговые штурмы'.
  Поздняя осень в Эгейском море, конечно, не такая, как в России: морозов нет и в помине. Но докучают холодные ветра, то и дело приносящие дожди. А назавтра, глядишь, снова совсем не по-осеннему припекает солнышко. В такие нередкие дни старик выпускает своих коз из пещеры, где содержит их, подобно сказочному Полифему. И те, отрастившие к греческой зиме плотный, тёплый пух, бродят по равнине, выщипывая давно засохшие стебли - добавку к ждущему их в пещере пахучему сену и безвкусному комбикорму.
  Иногда к ним присоединяется Барсик. Конечно, не травки пощипать. Он залегает в засаду на пути стада и когда настаёт минута, распугивает пронзительно кричащих животных. Однако, не долго длится его торжество, пока товарки стремглав разбегаются, одна из коз, видимо вожак, вдруг разворачивается и, низко наклонив голову, устремляется на противника. Покрытая клочками шерсти и потому, наверно прозванная Лидой 'Дерезой', коза храбро стремится поддеть кота на рога. А когда тот ловко уворачивается, описывает круг по равнине и, приблизившись к застывшему в боевой стойке хищнику на расстояние удара, встаёт на задние ноги, с тем, чтобы с грозным по её мнению, воплем, ударить рогами сверху.
  Когда Барсику надоедает игра, он устремляется в притворное паническое бегство и, преследуемый Дерезой, вскакивает на подоконник коттеджа, построенного на месте сторожки. Отворяет мордой широкую форточку и скрывается внутри. Коза, оставив за собой поле боя, некоторое время прогуливается около двери, даже заскакивает на крыльцо и воинственным меканьем вызывает противника на битву. Но вскоре возвращается к прерванным занятиям.
  Барсик же укладывается на перекочевавший из старого жилища коврик у пышущей жаром стальной печки и внимательно слушает длинные рассказы старика. Тому кажется, что кот его отлично понимает. Возможно, это так и есть.
  Иногда, налакавшись пахучего козьего молока, Барсик остаётся ночевать, но чаще возвращается в гостиницу, где с недавних пор делит комнату с Павлом Васильевичем. До этого он ночевал в Лидиной комнате, но когда та перетащила свои вещи к Петру, Барсик деликатно отказался последовать за ней.
  Несмотря на давление шефа, Лида отказалась уезжать на родину, заявив, что ей исполнилось 18 и они с Петром фактически муж и жена. А присутствующий при этом Петя, немного смущаясь, попросил г. Самсонова, как главу общины, узаконить их отношения. С аналогичной просьбой к шефу обратились и Сергей с Катей. В связи с тем, что время было объявлено тревожным и предвоенным, свадьбы было решено перенести на будущее, а пока на дружеской вечеринке в узком кругу бывший г. Омаров, а ныне снова Павел Васильевич сочетал пары, провозгласив сакраментальное:
  'Объявляю вас мужем и женой!'
  После чего настал черёд шампанского и подарков. Присутствующий тут же Виктор легонько толкнул Полину и произнёс вполголоса:
  - Может, и нам тоже?
  Что не укрылось от присутствующих. Неизвестно, что собиралась ответить порозовевшая Полина, но торжество было прервано телефонным вызовом. Екатерине позвонил представитель фирмы в США. Жестом, попросив убавить музыку, Катя выслушала сообщение. Сказала в ответ 'спасибо' и, подойдя к компу, вывела на экран сообщение информагентства 'NewsRussia'.
  'США арестовали счета фирмы 'ClearElements' - гласил заголовок.
  'К санкциям присоединились Канада, Бразилия и Мексика' - значилось ниже.
  - Ну, вот и началось! - сказал в наступившей тишине Павел Васильевич. - Через полчаса прошу всех ко мне в кабинет.
  - Эх, как не вовремя! - вырвалось у Сергея.
  - Война всегда не вовремя. - заметил Павел Васильевич, набирая какой-то номер на телефоне.
  - Дело в том, что я хотел сделать сюрприз, - сказал в ответ Серёжа. - Я получил гамма-снарк.
  
  ***
  
   Заголовки новостей:
   'Экипаж лунной базы США оказался перед угрозой гибели. Очередной грузовик, везущий запасы кислорода для двенадцати отважных астронавтов и запасные части для ремонта кислородного конвертера из-за сбоя системы управления не вышел на лунную орбиту, а затерялся в Космосе'.
   ''Мы контролируем ситуацию' - заявление пресс-секретаря НАСА'
   'США продолжают компанию против фирмы 'СЕ'. В ответ фирма прекратила расчеты с клиентами в амеро'.
   'Катастрофическое падение курса амеро. Паника на финансовых биржах. Эксперты связывают падение курса американской валюты с действиями США против 'СЕ''.
   'Наш военный обозреватель не исключает подготовку властями США плана по военному разрешению кризиса'.
   'Правительство Греции заявило, что ни один американский солдат не ступит на греческую территорию без согласия властей'.
  
   ***