Мартин Томас. Возвращение рабочей аристократии (Эссе)

В данной статье представлен анализ расслоения в современном (или почти современном) английском обществе. Анализируется официальная статистика, которая, конечно же, склонна скрывать деление общества на классы, но и она, как доказывает Томас, показывает классовое деление общества.

«На первый взгляд, конечно, цифры наводят на мысль, что большое деление внутри британского общества – не марксистский классовый конфликт, а деление между массой бедности и «привилегированным» слоем, «привилегированным» только за счёт обладания постоянной и приемлемо оплачиваемой работой».

Так же и у нас рассуждают буржуи и мещане: есть, мол, «бедные», а есть «нормально работающие».

«Более подробная проверка фактов обнаруживает классовые категории: капиталистический класс, средний класс, рабочий класс, «подкласс». Она также показывает, что различия внутри рабочего класса чрезвычайно возросли.
Эти различия поднимают политические вопросы. Левые, и в меньшей степени всё организованное рабочее движение базируются преимущественно на более богатых секциях рабочего класса. Должны ли мы благосклонно относиться к этому ограничению, или должны бороться против него? И как мы можем бороться против него?»

Далее приводятся цифры, показывающие, что в Англии за 1979-92 гг. возросла не только относительная, но даже и абсолютная бедность – я их уже цитировал в статье «О едином фронте» за 2007г., когда критиковал черветтистов.
Томас приводит интересный факт, подрывающий «рабочистскую», «экономистическую» точку зрения, что-де «все начальники – дерьмо», сваливающую в одну кучу менеджеров и олигархов:

«Сейчас в Британии больше лиц наёмного труда, классифицируемых как «менеджеры», чем как «производительные рабочие». 15% всех наёмных работников, и около 1/5 наёмных работников-мужчин – «менеджеры», хотя несомненно многие из них на деле только контролёры и администраторы низкого ранга».

Итак, менеджеров больше, чем рабочих. С одной стороны, в этом проявляется империалистический, непроизводительный характер экономики Англии (это верно и для России, и для других сверхдержав). С другой стороны, ясно, что определённая доля «менеджеров» живёт на уровне более низком, чем определённая доля «рабочих» (всё зависит от того, является ли привилегированным предприятие), и эти «менеджеры» являются частью пролетариата (или, самое большее, низов среднего класса).
Далее Томас говорит о том, что за средними величинами, которые выдаёт официальная статистика, прячется расслоение, что зарплаты низкооплачиваемых рабочих увеличились за 1976-94 лишь на 3%, тогда как высокооплачиваемых  на 50%.
Томас пишет о богатейших 1% населения:

«В сравнении с просто хорошо оплачиваемыми, они имеют не только больше богатства, но разные виды богатства. Богатство 99% из нас почти полностью составляют дома, полисы страхования жизни и тому подобное. «Верхний 1%», как считает Роунтри, «очень разнообразный»: они и только они владеют большими количествами земли и акций – богатства, которое приносит экономическую власть».

Это – верная мысль: надо отличать олигархию от народа, надо видеть качественное различие между богатством нижних 99% и богатством верхнего 1%. Верхний 1% - это держатели контрольных пакетов акций, это – полностью паразитический класс, чего не скажешь об остальных 99%. Но из этого неверно делать вывод, какой делают многие оппортунисты, что нижние 99% - это сплошь неимущие, т.е. пролетариат, т.к. вроде как «лишены» собственности на средства производства. Надо учитывать, что из нижних 99% многие являются отчасти капиталистами, паразитами, как совладельцы совокупного капитала, соучастники прибыли, как мелкие акционеры (совсем не обязательно акционеры в прямом смысле слова, а привилегированные более высоким заработком, часть которого на деле является процентом с совокупного капитала).

«Уилл Хаттон, либерально-лейбористский экономический редактор «Гардиан», в своей новой книге-бестселлере «Государство, в котором мы живём» (Will Hutton, The State We’re In, p.105-9) видит современную Британию как общество «30-30-40». 30% зависят от пенсий, пособий, государственных программ трудоустройства, 30% имеют «малодоходную и негарантированную работу». 40%, которые имеют постоянную работу с полным рабочим днём или хорошую работу с неполным рабочим днём, он называет «привилегированными»».

Томас критикует такой взгляд:

«Не вызывает сомнений, что привилегированный класс намного меньше 40%. И, с другой стороны, «низшие слои общества» намного меньше 30%.
Базовые цифры распределения по доходам - «моментальный снимок». Около 40% из нижних 20% в 1991 были вне этих нижних 20% в 1992. Многие люди бедны: намного меньше страдают постоянно, безнадёжная бедность «нижних слоёв общества».  
Критическая точка разрыва здесь – между низкооплачиваемыми семействами рабочего класса, которые всё же могут жить и живут за счёт работы, и «низшими слоями общества», которые докатились до того, что имеют склонность к преступлениям, попрошайничеству или жизни на пособие, дополненное обрывками работы – разрыв здесь скорее по доходам, чем между трудом и собственностью. Согласно отчёту «Social Trends», треть из нижних 20% работают. Половина из этих работающих – квалифицированные работники физического труда. Каменщик со средней зарплатой попадает в нижние 20%, если он содержит жену и 2 малолетних детей. Другая треть – уволенные: хотя они и бедные, они в большинстве своём не являются «низшими слоями общества».
Даже если включить 1% (оценка Роунтри), которые нигде не включены в цифрах распределения по доходам, даже в нижние 20%, «низшие слои общества» составляют, наверное, самое большее 4%».

Насчёт того, что «привилегированный класс намного меньше 40%» - это всё-таки вызывает сомнения: смотря в какой степени привилегированны. Ниже мы увидим, что Мартин Томас склонен считать за рабочую аристократию Англии лишь 20-30% населения. Примерно такую же цифру для России называют сегодня многие российские «коммунисты»: Торбасов, «Бюллетень Интернационалист» и т.п. Виктор Макаров писал мне: вот, мол, в Англии, там рабочая аристократия – лицо нации, а у нас – узкий слой, противостоящий «народу». Но, как видим, английские «коммунисты» называют про свою страну ту же цифру, что российские про свою. Перефразируя известную пословицу, «каждая лягушка своё болото считает пролетарским».
Насчёт того, что пролетариями нужно считать не только тех, кто бедствовал в последнем году, но и тех, кто бедствовал в большинство последних лет – это также верное замечание, и я об этом уже писал.
Насчёт «нижних слоёв населения». Под ними нужно понимать нищих, и они, действительно, составляют – что в Англии, что в России – около 4% населения. Но верно ли, что они «имеют склонность к преступлениям, попрошайничеству или жизни на пособие, дополненное обрывками работы»? Тут Томас не совсем понимает разницу между пролетарием и нищим. Нищие – в основном умирающие старики (чаще всего преждевременно постаревшие), стабильно не способные дотянуть до прожиточного минимума. «Склонность к преступлениям» же чаще всего характеризует молодёжь, причём, пожалуй, из всех классов примерно одинаково. Вообще, «склонность к преступлениям, попрошайничеству или жизни на пособие, дополненное обрывками работы» - определение очень размытое. Ведь именно такими словами характеризуют пролетарскую молодёжь мещане и полиция. Причём последние также склонны изображать, что такие «плохие мальчики и девочки» (=пролетариат) составляют лишь 4% населения, а остальные – «нормально работают, любят родину, стремятся сделать карьеру и даже и не помышляют о каких-то революциях и прочем хулиганстве». Этими байками писаки типа Веллера и т.п. постоянно пичкают российский народ.
Далее. Говорить о границе между нищими и бедными, но не нищими, как о «критической точке разрыва» - пожалуй, неверно. Что критического в этой точке, если нищие – это часть пролетариата? Как раз буржуи и оппортунисты стремятся выпятить эту точку разрыва – чтоб замазать другую, между пролетариатом и рабочей аристократией, чтоб свалить в одну кучу пролетариев – не-нищих с рабочей аристократией: мол, «ты же не нищий, зачем тебе революция?».
Читаем дальше:

«Что представляют собой 95% или около того, находящиеся между верхним классом и «низшими слоями общества»? Как они делятся на общественные классы?
Около 10% - занятые собственным делом. Цифры Роунтри показывают, что они концентрируются в верхних 10% и нижних 10% распределения по доходам. Внизу это, вероятно, на самом деле работающие за зарплату рабочие негарантированных работ, такие как строительные рабочие, нанятые как «только рабочие субподрядчики», или водители такси. Вверху это, вероятно, юристы, доктора, дантисты, деловые консультанты, бухгалтера и т.п.»                              
              
       То, что 10%, занятые собственным делом, концентрируются не только в верхних 10%, но и в нижних 10% распределения по доходам, опять же доказывает ошибочность формалистского взгляда многих «коммунистов»: мол, «пролетарий – это наёмный работник, и величина дохода тут неважна».
С другой стороны:

«Некоторые люди, которые формально являются наёмными рабочими, близки по своему экономическому положению к зажиточным профессионалам, имеющим собственное дело».

Томас цитирует официальный отчёт, что английские журналисты центральных СМИ часто называют завышенную цифру среднего годового дохода – 30 000 ф. ст. – т.к. сами в 65% случаев получают больше этого, и, как видно, «судят по себе». Средняя же годовая зарплата работника-мужчины – 17 000 ф. ст.

«На уровне, подобном национальным журналистам, находятся многие менеджеры, старшие госслужащие, биржевые маклеры и другие финансовые спекулянты, университетские лекторы и т.д.»

Далее приводятся цитаты из Маркса о средних классах, что их количество, необходимое для экономики страны, нельзя подсчитать, в отличие от рабочих, и их количество и доходы определяются «имеющимися в распоряжении доходными статьями капиталистов». Всё это вообще верно, но Томас цитирует Маркса, очевидно, не к месту. Ведь статья Томаса – вроде как о рабочей аристократии, о классе, свойственном империализму. Маркс же писал о людях, выполняющих «профессиональную деятельность правящего класса» - т.е. скорее о тех, кого сегодня можно назвать верхушкой среднего класса – о чиновниках, идеологических работниках и т.п. (в отличие от низов среднего класса = верхушки рабочего класса).

«30 тысяч ф. ст. в год, исходный пункт окладов этого среднего класса, прочно установившийся в их профессиях, минимальный доход, необходимый для поддержания стандарта «верхних 20%» при наличии 2 маленьких детей и неработающей супруги (супруга). Это класс порядочного размера, владеющий огромной частью удобств, производимых современной промышленностью. За последние 15 лет относительные доходы этого класса, несомненно, выросли, выросли, вероятно, и его размеры.
Социалист не должен колебаться, спрашивая непосредственные налоги, которые выколачиваются, возможно, 50-миллиардными (в ф. ст.) доходами супер-богатых, но также 150-миллиардными доходами зажиточных.
Исторические цифры, включённые в отчёт Роунтри, показывают, что с 1938 по 1949 доля доходов после уплаты налогов верхних 10% «налоговых единиц» (пар или одиночных людей) понизилась с 34% до 27%. Тори сделали сдвиг подобного размера, но в противоположном направлении: верхние 10% людей повысили свою долю с 21% до 27%. Обратная перемена должна переместить 30 миллиардов ф. ст. от живущих в роскоши или большом комфорте бедным и на общественную благотворительность. Это будет достаточно, чтоб реставрировать «государство всеобщего благосостояния» и платить 40 ф. ст. в неделю сверху 5 миллионам низкооплачиваемых рабочих»

Здесь у Томаса – убогий реформизм.
Во 1-х. Здесь явно занижается слой среднего класса. Действительно, считать средним классом лишь тех, кто получает достаточно, чтоб попадать в верхние 20% (!) даже при наличии неработающей супруги и 2 маленьких детей!
Вообще, Томас несколько раз в статье подчёркивает, что рабочий с одной и той же зарплатой попадает в верхние 20% при наличии неработающей жены и 2 маленьких детей и в нижние 20% - если он одинокий. Из этого можно сделать неверный вывод, что принцип «от каждого – по способностям, каждому – по труду» уже достигнут, но не достигнут лишь принцип «от каждого – по способностям, каждому – по потребностям»; даже более того – можно подумать, что зарплаты у всех почти что равные. Из этого можно сделать вывод, что классовые противоречия отошли на 2-й план (осталось основное противоречие между семейными и одинокими), что империализм – это на самом деле «социализм», «первая стадия коммунизма».
Действительно, рабочий-одиночка и рабочий, содержащий 3 иждивенцев – это случаи крайние. Нельзя сказать, что в нижних 20% - большинство рабочих 2-го типа, а в верхних 20% - большинство рабочих 1-го типа. Так зачем же вообще на этом заострять внимание?
Томас тут напоминает того бальзаковского героя, журналиста, который занял радикальную позицию, непримиримую и к либералам, и к монархистам, из зависти, что знакомые ему журналисты тех партий были холостяки, а ему приходилось содержать жену и 3 детей. Конечно, мы не собираемся гадать о личных мотивах Томаса (вполне возможно, они более благородные, чем у того журналиста). Нам лишь интересно: кому это выгодно?
Ниже мы это увидим, а пока рассмотрим цитату далее.
Концовка цитаты, как видим, совсем народническая: перераспределить доход в пользу нижних 80%, оставив капитализм нетронутым. «Надо спрашивать с правительства, как расходуются налоги, идущие не только верхним 1%, но и следующим за ними 20%» - Томас, очевидно, считает такое требование жутко революционным. Спрашивать, а не бить – это ли не реформизм? К тому же, доходы среднего класса совсем не обязательно получаются из налогов – так же как прибыль совсем не обязательно получается от воровства. Томас по-прудонистски выступает за «справедливый» капитализм, не понимая, что даже при «справедливом» капитализме экономические законы эксплуатации – те же, и, как следствие, так же остаётся и подкуп средних слоёв.  
«Обратная перемена» - это ли не народническое взывание к тому, чтоб развитие классовых противоречий повернулось вспять?
Здесь ясно видно, что на Томаса сильно наложил отпечаток старый великодержавный английский реформизм, экономизм.
Далее Томас приводит несколько критериев принадлежности к среднему классу (собственный дом, образование, наличие отпусков, пенсионного обеспечения, кредитной карты и т.п.).

«Ни одно исследование не говорит точно, сколько таких различных измерений удобств частично перекрываются. Некоторые люди, зажиточные по одному критерию, являются нуждающимися по другому. Не может быть больше 15 или 20%, кто является зажиточным по большинству пунктов. Должно быть, другие 20% или около того, кто живёт комфортабельно по нескольким пунктам, по крайней мере»

Но почему Томас считает средним классом лишь тех, «кто является зажиточным по большинству пунктов», и не считает тех, «кто живёт комфортабельно по нескольким пунктам, по крайней мере»? Томас никак это не объясняет. Вернее, пожалуй, считать первых верхушкой среднего класса, а вторых – низами среднего класса.
К тому же, данные цифры – это, как видно («должно быть», «не может быть»), его собственная, субъективная оценка.

«75% или около того, находящиеся между верхним и средним классом наверху и низшими слоями общества внизу, объединены тем фактом, что они живут продажей своей рабочей силы (или, более точно, живут в семействах, которые живут продажей рабочей силы или на пенсии от предыдущей продажи рабочей силы); они делают рутинную работу, производя различные товары или услуги под контролем босса; они не владеют значительным богатством кроме, возможно, дома и страхового полиса.
Они – рабочий класс. Деление между этим рабочим классом и верхним классом – фундаментальное, потому что это – основной пункт борьбы, которая формирует движение общества: зарплаты против прибылей, благосостояние против волчьих законов, каждодневная демократия против привилегий. Различия внутри рабочего класса, напротив, относительные и подвижные. Защищённый и хорошо оплачиваемый сегодня может стать незащищённым и плохо оплачиваемым в следующем году. Кроме того, между слоями рабочих есть различия, но не столкновение интересов, тогда как общественные положения капиталистов и рабочих не только различные, но и противоположные.
Тем не менее, цифры Роунтри, конечно показывают, что различия стандартов жизни внутри рабочего класса становятся более широкими. Они много говорят…, что Уилл Хаттон может изображать имеющих стабильную работу с умеренной зарплатой как «привилегированную», несмотря на отчуждение, эксплуатацию и неравенство между рабочим и боссом. Они также говорят о жизни в современной Британии.
В то время как разрыв между средним классом и «нижними слоями общества» расширяется, многие рабочие близки к комфорту среднего класса, а многие другие близки к нищете «нижних слоёв общества».  
Различия в зарплатах растут. Хорошо оплачиваемый рабочий физического труда (верхние 10%), который получал в 2 раза больше низкооплачиваемого (нижние 10%) в 1978г., сегодня получает в 2,5 раза больше. Ещё больше выросло неравенство между рабочими нефизического труда; также возрос разрыв рабочими нефизического и физического труда. Медиана зарплаты взрослого рабочего-мужчины, занятого полное рабочее время, для работников нефизического труда в 1992 г. была на 42% больше медианы для работников физического труда, против только 30% в 1981г. и 23% в 1971. К 1992г. хорошо оплачиваемый мужчина - работник нефизического труда («верхняя четверть») – получал в 3,3 раза больше низкооплачиваемого работника физического труда. Разрыв между оплатой за физический и нефизический труд – наибольший с момента, когда начали вести записи в 1886»

Итак, по Томасу, деление между нижними 75% - рабочим классом - и верхним классом – «фундаментальное», это – «основной пункт борьбы». И что за борьба в этом пункте происходит?
«Зарплаты против прибылей» - но ведь Томас сам же выше признавал, что зачастую и наёмные работники на деле являются средним классом. Путаница. Действительно, «зарплаты против прибылей» - это правильнее было бы сказать о противоречии между верхними 1% (а не 20%) и нижними 99% (а не 75%). К тому же, опять же, как признавал сам Томас, зачастую трудящиеся за зарплату получают больше, чем менеджеры и занятые собственным делом. Томас совсем по-рабочеаристократически путает здесь понятие «зарплата» и «стоимость рабсилы», не понимает, что зарплата может включать в себя и прибыль.          
«Благосостояние против волчьих законов, каждодневная демократия против привилегий» - это вообще требования народно-демократические (т.е. общие и для рабочей аристократии, и для пролетариата), но не пролетарские. Действительно, относительное «благосостояние» и «демократия» вполне достигаются для части рабочих и без революций, а путём реформ.      
  Вообще, такие требования («зарплаты против прибылей, благосостояние против волчьих законов, каждодневная демократия против привилегий») неплохо отражают интересы даже и представителей верхних 20%, не вошедших в верхний 1%. Такие фразы давно уже стали ходовыми в устах крикунов-либералов.
Далее. Томас утверждает, что деление между «рабочим классом» и «средним классом» - фундаментальное, и в то же время признаёт, что различия внутри рабочего класса усиливаются, растёт разрыв между той частью рабочих, которые близки к нищим, и теми, кто близок к среднему классу. По какому же праву Томас не считает данную точку разрыва также фундаментальной?
Действительно. Раз уж Томас признаёт наличие среднего класса = рабочей аристократии, то тут логичнее было бы выбрать не одну точку разрыва - по принципу «капитал» против «труда», а две, разделяющее общество на 3 части: 1) капитал; 2) средний класс, сочетающий в себе и капитал, и труд; 3) труд.
Вообще, Томас много цитирует Маркса, хотя Маркс писал в доимпериалистическую эпоху, и лишь вскользь цитирует Ленина. Кому это выгодно?

«Массовый тред-юнионизм, государство всеобщего благосостояния и затянувшееся процветание подавили эти тенденции полу-обнищания и расслоения на долгое время. Сегодня мы возвращаемся к Марксу»

Что это значит – «сегодня мы возвращаемся к Марксу»? Из империализма в доимпериалистический капитализм? Значит, с концом процветания закончилось благосостояние немалой доли из этих 75% - «рабочего класса»? Но цифры показывают, что расслоение среди этих 75% растёт!
В своё время Каутский изображал, что с падением английской монополии английская рабочая аристократия разорилась, и, таким образом, исчезла вообще, где бы то ни было. Ленин справедливо критиковал его: нет, привилегии английской рабочей аристократии пошатнулись, но она не исчезла, а наоборот, появилась рабочая аристократия во Франции, в Германии, США и т.д.
Как видим, Томас повторяет ошибку Каутского.

«Нравится это или нет, долговременные, устойчивые организации рабочего класса должны зависеть – по крайней мере в мирное время – большей частью от рабочих с большим образованием и свободным временем, т.е. более молодых, бездетных и лучше оплачиваемых рабочих, членов «аристократии»»  

Насчёт «молодых и бездетных» - тут Томас сказал «новое слово» в марксизме. Верно ли это?
Действительно, молодые и бездетные сами могут быть выходцами из многодетных семей – этого Томас как-то не заметил. Он не вспоминает Энгельса, что рабочая аристократия включает рабочих тех отраслей, где задействован труд взрослых мужчин (что подтверждается современностью). К тому же, старое поколение – даже бедняки - больше находится под властью старых предрассудков. Семейные часто бывают более умеренными. Как можно это не заметить?
«Свободное время». Да, рабочая аристократия больше представлена в комдвижении ещё и потому, что у неё и свободного времени больше. Но можно ли сказать то же самое о молодёжи - что молодёжь представлена больше взрослых? Разве есть факты, подтверждающие это? Далее. Можно ли сказать, что причина того, что старшее поколение представлено мало – в том, что у него меньше свободного времени? Нет. Зачастую и семейные рабочие аристократы имеют немало свободного времени, но используют его на валяние на диване перед телевизором с бутылкой пива, «семейные заботы» для них - отговорка. Дело тут не в свободном времени, а в большей активности молодёжи, или, наоборот, в обломовщине стариков. Ещё Энгельс и Ленин писали, что революционные партии всегда были партиями молодёжи передового класса, что на взрослых и семейных всегда делали ставку реформисты.
Действительно: митинги тех же пенсионеров сами по себе вряд ли могут быть революционным выступлением, лишь легальным протестом, по причине отсутствия физической активности.        
«Социализм» Томаса – сродни российскому коммуно-патриотизму 90-х, который опирался, прежде всего, на стариков.

«Не удивительно, что многие университетские студенты склонились вправо, тогда как массы молодёжи стали ожесточёнными и отчуждёнными, если не сказать политизированными. Социалисты должны по-прежнему вербовать университетских студентов, как мы вербуем лучше-оплачиваемых рабочих, но мы должны осознавать социальные и экономические факторы, отрывающие их от нас»      
        
Это – чертовски верно.

«Другой урок, относящийся к делу, но лишённый ясности – то, что «рабочеаристократическое» самодовольство имеет ультра-левый вариант, так же как и господствующий правый. Левые организации, базирующиеся на лучше оплачиваемых рабочих, могут избегать реформизма, только впадая в бесплодность и самонадеянность. Революционные рабочие аристократы презирают мелкие прошения обычной рабочей аристократии, но также презирают «не очень политические» заботы масс рабочего класса. Упоминания о «рабочем классе» или «профсоюзах» в общем могут скрывать пренебрежение большинством»
      
  Это – также очень верно. Мы уже видели это презрение к «не очень политическим заботы масс рабочего класса» (Марлен Инсаров: «революционный пролетариат умер») – и это в то время, когда массы пролетарской молодёжи «стали ожесточёнными и отчуждёнными, если не сказать политизированными» (как выразился современный английский историк-реформист Эрик Хобсбаум, «у нижних слоёв рабочих нет никакого интереса к политике, кроме ненависти к богатым и полиции», как будто такая ненависть – это не политический интерес)!
Мы также видели на примере оппортунистов из «Бюллетень Интернационалист» и т.п., как «упоминания о «рабочем классе» или «профсоюзах» в общем могут скрывать пренебрежение большинством». Действительно, под «рабочим классом» они понимают довольно узкое привилегированное меньшинство (рабочих крупнейших корпораций), и только его борьбой и интересуются.

«Марксистские левые, такие, как у нас сегодня в Британии, сильно концентрирующиеся в охваченных профсоюзами секторах белых воротничков – должны и организовываться среди того слоя рабочего класса, который уже активен, в профсоюзах и лейбористской партии, и поворачивать секцию этого «аристократического» слоя в сторону низкооплачиваемого рабочего класса, особенно молодёжь. «Колонизация» бывших студентов в физический труд, кампании, такие как Сеть Государства Всеобщего Благоденствия и усилия по строительству молодёжного рабочего движения – всё это входит сюда. «Рабочеаристократический» склад ума держит большинство марксистских групп в стороне от такой работы и оставляет их самодовольными насчёт отсутствия корней в массах рабочего класса»
              
««Колонизация» бывших студентов в физический труд, кампании, такие как Сеть Государства Всеобщего Благоденствия и усилия по строительству молодёжного рабочего движения» - что это, как не реформизм? Почему колонизация только лишь в труд? Разве приниженное положение пролетария ограничивается рамками работы? И почему «бывших студентов»? Почему не сказать: «колонизация» ленинистов (хоть из студентов, хоть из рабочих) в пролетарские трущобы? И самое главное: куда у Томаса делась политическая борьба – борьба с полицейским беспределом, с шовинизмом и т.п.?
*          *          *
Как видим, Томас, хоть в его статье и есть положительные моменты, во многом отражает черты старого, умирающего английского (и вообще империалистического) «социализма», вернее – социал-реформизма. В статье – ни слова о национальном делении рабочей силы в Англии. А ведь если бы Томас это учёл, тогда бы сразу выяснилось, что добрая половина из этих 75% населения – т.н. «рабочего класса» - на деле являются рабочей аристократией. В статье присутствует фырканье на молодёжь и на нищих. В статье говорится о необходимости лишь экономической агитации среди пролетариата, о политической – ни слова. В статье ни разу не упоминается об империализме – корне рабочей аристократии.
Но в последние годы в Англии, как и во всех остальных империалистических нациях зарождается новый социализм – социализм, базирующийся на ленинском учении об империализме и рабочей аристократии, социализм, солидарный с т.н. «исламским терроризмом».
Но подробнее об этом – в следующий раз.

25 мая 2008 г.
Гачикус